История российской адвокатуры

«Определяемые по непосредственному  усмотрению председателя настоящие  присяжные стряпчие коммерческих судов  вовсе не соответствуют своему назначению. Они, вследствие существующего порядка  их определения, если не хуже, то ни в  каком случае не лучше вольнопрактикующих ходатаев».²

1.3. Надзор за  деятельностью адвокатов.

С появлением адвокатуры в  России возникла потребность в надзоре  за деятельностью поверенных. Надзор за действиями присяжных поверенных принадлежал и совету, и судебной палате. Первый был органом ближайшего надзора, вторая - орган высшего надзора, действующий, в свою очередь, под  контролем сената.

Присяжные поверенные каждого  округа судебной палаты объединялись их общим собранием, выбранным ими  советом и судебною палатой в  сословие.

Общее собрание состояло из присяжных поверенных всего округа (помощники присяжных поверенных в него не входили). Порядок его  созыва определялся законом. Если в  данном округе существовал совет, то собрания происходили силою самого закона, который возлагал на председателя совета обязанность созывать его. Если же совета не было, то общее собрание назначалось при наличии в  округе более 20 присяжных поверенных. Собрание назначалось судебной палатой  по просьбе поверенных, председательство возлагалось на одного из членов судебной палаты для выбора.³ Если в собрание явилось менее половины всего числа состоящих в округе присяжных поверенных, то оно считалось несостоявшимся и назначался новый срок. Это условие оставалось в силе и для вновь назначенного собрания.

Собрание обладало определенными  функциями:

• определение числа членов совета в указанных законом пределах: от пяти до пятнадцати;
• Собрание могло изменить их число, которое определялось предыдущими собраниями. При решении этого вопроса во внимание принималось как общее число присяжных поверенных округа, так и объем труда, ложившегося на совет;
• избрание председателя, товарища председателя и членов совета. Это была главнейшая обязанность собрания. Выборы происходили закрытой подачей
• голосов; избранным считался получивший наибольшее абсолютное большинство, а при равенстве голосов - старший по внесению в список присяжных поверенных
• слушание отчета о действиях совета за минувший судебный год. Он прочитывался до производства выборов в совет на следующий год. Объявлял, таким образом, совет подлежащим отчетности перед общим собранием, закон тем самым давал последнему право обсуждать действия совета. На этом основании совет представлял общему собранию свои предложения по общим вопросам внутренней жизни института присяжных поверенных.

В этом порядке развивался институт помощников, учреждались консультации, и вообще указания общего собрания принимались советом во внимание, ложась в основу его дальнейшей деятельности. Эта же функция привела на практике и к созданию, кроме ежегодного общего собрания, упоминаемого законом, не упоминаемых им общих собраний, на которых не происходили выборы в совет. Их необходимость обуславливалась  недостатком времени для разрешения всех накопившихся вопросов в одном  общем собрании, а иногда - и безотлагательность, представлявшихся вопросов.

Совет присяжных поверенных, в свою очередь, совмещал обязанности  административного и судебного  характера. Он состоял из избранных  общим собранием председателя, товарища председателя и членов, в количестве от пяти до пятнадцати. Его функции  в высшей степени были важны и  обширны:

• он был посредником между присяжным поверенным и его доверителем и в этом качестве: назначал по очереди поверенных как для безвозмездного хождения по делам лиц, пользовавшихся на суде правом бедности, так и для ходатайства по делам лиц, обращавшихся в совет с просьбой о назначении им таковых; определял количество вознаграждения по таксе. В случае несогласия по этому предмету между адвокатом и тяжущимся, когда не было заключено между ними письменного условия рассматривал жалобы на действия присяжных поверенных и наблюдал за точным исполнением ими законов, установленных правил и всех принимаемых ими на себя обязанностей сообразно с пользой их доверителей;
• он заведовал всеми делами корпорации, подвергаясь отчетности перед общим собранием, и распределял процентный сбор между присяжными поверенными;
• он являлся непосредственным начальством присяжных поверенных, "принимая" или "увольняя" их. В этом качестве совет подлежал, за некоторыми исключениями, апелляционному контролю судебной палаты и определял дисциплинарные взыскания с них.

Надзор за деятельностью  присяжных поверенных был необходим  для ограждения доверителей, как  бы ни незначительно было число таких  поверенных, состоящих при суде, а между тем, их число обусловливало  открытие совета и его отделений. На те исключительные случаи, когда совет не был образован по недостатку присяжных поверенных, закон постановил правило, по которому, "где нет совета присяжных поверенных или отделения оного, там права и обязанности его принадлежат местному окружному суду".

За нарушение своих  обязанностей присяжные поверенные подлежали ответственности перед  гражданским или уголовным судом, или же особой дисциплинарной ответственности. Задачей первой являлось удовлетворение нарушенных поверенными имущественных интересов их доверителей. Чтобы предъявить поверенному иск не требовалось особого разрешения, а сам иск предъявлялся в то судебное место, где адвокат вел дело. Уголовная ответственность своим предметом имела преступные деяния присяжных поверенных. Они подлежали уголовному суду на общем основании, без всяких изъятий в органах и порядке производства. Наконец, целью дисциплинарной ответственности было ограждение достоинства корпорации, применимо к действиям, составлявшим нарушение обязанностей присяжного поверенного.

Предостережение - это указание ошибки. Оно применялось при наиболее легких нарушениях обязанностей поверенного, допущенных в первый раз.

Выговор - выше предостережения, но способ его исполнения не определялся. Это открывало возможности для  деления его на степени:

1) выговор поручалось  исполнить одному из членов  совета, без оглашения имени наказанного  даже между поверенными;

2) выговор давался в  присутствии полного состава  совета, с приглашением наказанного  выслушать его.

Срочное запрещение практики - третья дисциплинарная мера, так же допускала "степенение".

Таким образом, профессиональная адвокатура, организованная на основе Судебных Уставов, явилась новым  учреждением, как по своему содержанию, так и по форме. Вместо большей частью невежественных и недобросовестных ходатаев пришли юристы-профессионалы, объединенные в самоуправляющиеся организации. Были предусмотрены меры, чтобы тяжущиеся и подсудимые, не имеющие средств для оплаты адвокатского гонорара, не оставались без защиты.

Адвокаты стали одновременно правозаступниками и поверенными  своего клиента. Допустив адвоката в  судопроизводство по уголовным и  гражданским делам, законодатель тем  самым подчеркнул значение юридической  помощи для обеспечения прав личности и соблюдения принципа законности.

1.4. Адвокатура  Советского периода.

Днём рождения советской  профессиональной адвокатуры принято  считать 26 мая 1922г., когда решением III сессии ВЦИК IX созыва было утверждено первое Положение об адвокатуре. Коллегии защитников создавались при губернских отделах юстиции. С этого времени начался рост численности коллегий адвокатов, создания сети юридических консультаций. Частнопрактикующие адвокаты были объявлены вне закона.

В 20-е годы было опубликовано несколько книг по этике, но «в дальнейшем официально провозглашалось, что у  советских людей есть только одна этика - коммунистическая, применимая ко всем сферам общественной жизни, а  поэтому не разрешалось разрабатывать  никакие специальные правила  этики для отдельных профессий» до 70-х годов. Другой источник обучения - юридическое образование - берет  начало в СССР с открытием юридического факультета Московского Государственного Университета, но право не воспринималось серьезно, как наука до более позднего времени при Сталине.

Адвокаты-коммунисты также  обязаны были расширять бесплатную юридическую помощь населению, в  первую очередь - рабочим и крестьянам. Активное участие коммунистов в  работе коллегий адвокатов позволило  в короткие сроки покончить с  традициями старой адвокатуры.

Начало многочисленных дебатов  по вопросам права и большой роли адвокатуры в его обеспечении  и защите приходится на 1930 е гг. Так, А. Вышинский выступал за усиление роли адвокатуры в защите интересов пролетарского  государства, за то, чтобы адвокатура осуществляла контроль над местными политиками и юристами путем принесения протеста на отдельные действия судов  и следователей. В то же время в 1935 г. адвокатура пострадала от чистки, проходившей по всей стране с разной степенью интенсивности и влияния. Однако в ноябре 1936 г., быть может, потому, что адвокатов признали неизбежным злом, был образован отдел правовой защиты в Комиссариате юстиции СССР, первоначально, правда, не имевший большого влияния. С этого момента стала проводиться активная кампания за увеличение численности адвокатов, особенно из числа трудящихся. Однако она не была успешной, поскольку многие адвокаты все еще оставались «буржуазными» специалистами, а так называемые адвокаты из народа не обладали достаточным опытом и юридическими знаниями.

Вторая чистка в 1938 г. вновь  не смогла создать новое соотношение  социальных сил среди адвокатов  и усилить влияние Коммунистической партии в их рядах. Структура адвокатуры, право ее рядовых членов избирать членов президиума и председателя —  все это затрудняло тотальный  контроль над ней. Однако уже через  год, в январе 1939 г., с либеральным  поведением при выборах в коллегиях  было покончено и коммунистов  стали «загонять» в коллегии и  «делать» адвокатами. Итак, 16 августа 1939 г. Закон об адвокатуре был одобрен  Советом Министров СССР, который  руководил действиями 8 000 адвокатов  при населении страны в 191 млн. человек.

Сталинское руководство  расширило определение «антигосударственной деятельности» и часто возлагало  бремя доказывания на обвиняемого. В Уголовном кодексе СССР 1934 г. лицам, обвинявшимся в антигосударственной деятельности, было отказано в праве на защиту и апелляцию. Статья 111 Конституции СССР 1936 г. упоминала о праве на защиту, однако допускала разные его толкования. В результате была сведена к нулю роль адвоката как защитника обвиняемого в уголовном процессе, особенно в делах о политических преступлениях (тогда применялась печально известная ст. 58 УК СССР об антигосударственной агитации).

В годы «большой чистки» (1936—1938 гг.), особые совещания, тройки ОГПУ, решали судьбу обвиняемых по политическим преступлениям  без адвоката. Если адвокат защиты присутствовал при разбирательстве  на обычном уголовном процессе, он был обязан признать вину своего клиента. В 1939 г. среди либеральных юристов  и ученых шли дебаты о необходимости  допуска защитника к уголовному делу на более ранней стадии процесса, однако проект Уголовно-процессуального  кодекса, над которым работали эти  либеральные юристы и ученые, так  и не был принят.

Роль адвокатуры не только не повышалась, но и продолжала сохранять  подчиненное положение в советской  правовой системе. Кроме того, адвокаты страдали от сокращения сферы их деятельности, так как разрешение споров по гражданским  экономическим делам было перенесено из судов, как это было при НЭПе, в государственные органы. Лишь немногие адвокаты допускались к политическим делам. Президиум коллегии адвокатов в ходе консультации с КГБ отбирал тех адвокатов, кто мог иметь специальные свидетельства-"допуски". Пытаясь добиться расположения влиятельных лиц, некоторые адвокаты требовали еще более строгого наказания для своих клиентов, нежели прокуроры, хотя такие адвокаты являлись скорее исключением, чем правилом. Несмотря на приниженное положение адвокатуры, в целом члены коллегии по-прежнему сохраняли верность своей профессии. Даже при отсутствии единой общегосударственной ассоциации адвокатура во многом сохранила свою корпоративную целостность, имела ограниченную автономию особенно в вопросах дисциплины и платежей.

Положение дел стало меняться при Н.С. Хрущеве, который стремился  усилить роль права и профессиональных юристов в строительстве социализма. В речи на 6-й сессии Верховного Совета СССР в 1957 г. он призвал адвокатов  «помогать усилению социалистической законности и отправлению правосудия». В этих целях были внесены изменения  в Основы уголовно-процессуального  законодательства СССР (1958 г.) и в  отдельные уголовно-процессуальные кодексы союзных республик. Появилось  гораздо больше возможностей участвовать  на более ранних стадиях уголовного разбирательства дел некоторых  категорий клиентов. Защитник мог  уже на стадии предварительного расследования  представлять интересы несовершеннолетних, инвалидов, людей, не говоривших на языке, который использовался в суде (ст. 22 Основ). В 1961 г. Верховный Совет  СССР издал Указ об особенностях судопроизводства, по которому вводился, в частности, открытый процесс при полном составе  суда, а защите давалось достаточное  время для подготовки к процессу.

Ощущая определенную поддержку  Н.С. Хрущева, либеральные юристы, а  среди них были и адвокаты, приступили к разработке проекта Основ уголовно-процессуального  законодательства СССР, в ходе которой им, отстаивавшим право обвиняемого на защиту, пришлось столкнуться с консервативно настроенными представителями правоохранительных органов и аппарата ЦК КПСС.

Реформа законодательства потребовала  внести изменения в уставные документы  коллегий. Например, в 1961 г. коллегии адвокатов  Москвы и Ленинграда заменили общие  собрания всех членов коллегии конференциями  представителей консультаций коллегии (причем впоследствии это было закреплено и в Положении РСФСР об адвокатуре 1980 г.), что существенно сузило возможности  для влияния рядовых адвокатов  на решение профессиональных проблем.⁴