Государственная дума России как историографическая проблема

Государственная дума России как историографическая проблема

За 100 лет с начала деятельности Государственной думы накоплен огромный фактографический и историографический материал, который нуждается в творческом осмыслении.

Отметим два обстоятельства, затруднявшие изучение Государственной думы. Одно из них - идейно-политическое. На протяжении ста лет история Думы разрабатывалась в контексте различных ценностных мировоззренческих традиций, через призму соответствующей идеологии и политики, часто весьма далекой от подлинной науки. Второе - причины собственно научно-организационного порядка. Ни одна научная структура не взяла на себя задачу комплексной разработки истории Думы. Проблема рассматривалась лишь в контексте отдельных идейно-политических и партийных направлений общественной мысли, причем исследователей занимали по преимуществу отдельные сюжетные линии; обобщающих исследований по истории Государственной думы Российской империи всех четырех созывов до сих пор нет.

Границы трех историографических периодов определяются сменой теоретико-методологических парадигм, вызванных коренной ломкой общественно-политических и экономических отношений. Разумеется, такая смена не может быть одномоментной, существуют переходные периоды большей или меньшей протяженности, в рамках которых какое-то время существуют и взаимодействуют различные научные школы.

Если на первом историографическом этапе (1906 - 1917 гг.) проявлялся идеологический плюрализм, то для исследований второго, "советского" этапа (1917 - середина 1980-х годов) был характерен "большевизмоцентризм": исследователи, следуя ленинским оценкам деятельности Думы, стремились представить российскую социал-демократию (особенно ее думскую большевистскую фракцию) в роли единственного выразителя интересов и чаяний большинства народа в ходе как избирательных кампаний, так и агитационно-пропагандистской работы внутри Думы.

Появление "нового направления" в советской историографии, в принципе не меняя мировоззренческие марксистско-ленинские установки, внесло, тем не менее, определенные коррективы в изучение Государственной думы. Во-первых, хотя и в завуалированной форме, началась дискуссия о природе политического режима "конституционного" периода. Во-вторых, расширилось поле исследования непролетарских политических партий. Появились, хотя редкие и непоследовательные, но более широкие оценки как политических партий, так и, вслед за ними, думских партийных фракций. В-третьих, широкое введение в научный оборот одной из ленинских идей - о "левом блоке" - привело к коррекции оценок трудовиков, народных социалистов, социалистов-революционеров и, соответственно, их думских фракций и групп. В-четвертых, возрос интерес к избирательным кампаниям, к анализу леворадикальных думских законопроектов, думской и внедумской деятельности левых депутатов, трактуемой как подготовка общественного мнения страны к насильственной ликвидации третьеиюньского политического режима.

В целом, существующая периодизация историографии Государственной думы (дооктябрьская, советская, постсоветская) представляется обоснованной и рациональной. Общей для всех периодов представляется сравнительно высокая степень идеологизированности и политизированности исследований. Нарастание плюрализма мнений и толерантность суждений в первом и особенно в третьем периодах не меняет этой общей оценки. Достаточно напомнить, что рассмотрение Государственной думы в дооктябрьской и примыкающей к ней эмигрантской литературе через призму ценностных моделей переустройства России (консервативной, либеральной и социалистической) во многом близко к оценкам Государственной думы различными научно-исследовательскими направлениями - школами посткоммунистического периода. . Однако особенность каждого из трех историографических периодов заключается в наличии разных пропорций идеологизированности и политизированности. Советская историография, особенно с середины 1930-х годов и вплоть до конца 1980-х, находилась в жестких тисках марксистско-ленинской парадигмы, которая пронизывала и исследования, посвященные Думе. Что касается первого и третьего периода, то наличие плюрализма приводило к большей результативности исследований.

Характерной чертой первого периода историографии Думы являлось, прежде всего, формирование широкой источниковой базы, которая, по сути, и стала основным фундаментом для последующих периодов. Был создан и в значительной мере введен в научный оборот основной корпус документов и материалов, отражавших, во-первых, избирательный процесс, во-вторых, структуру и механизмы функционирования Думы, ее регламент, руководящие органы, отделы, комиссии и подкомиссии, комитеты, в-третьих, законотворческую работу и политическую деятельность Думы, в-четвертых, богатую информацию, посвященную характеристике депутатского корпуса и биографиям депутатов в отдельности. Немалая часть этих документов была опубликована в период существования самой Думы и была доступна дореволюционным исследователям и публицистам.

В дооктябрьский и прилегающий к нему эмигрантский период Дума рассматривалась в контексте трех основных моделей - консервативной, либеральной и социалистической, представители которых по-разному оценивали причины, смысл и направленность перемен, начавшихся после 17 октября 1905 года. Консервативные публицисты и историки (А. А. Башмаков3, И. И. Восторгов4, С. Ф. Шарапов5), вынужденные примириться с "волей монарха", объявленной в ответ на вызов революции, оценивали деятельность "парламента" не просто с критическим пристрастием (особенно I, II, IV Думы), но и весьма скептически, считая, что и конституционализм, и особенно парламентаризм, противоречат национальной российской истории, что Дума не выражает "истинного мнения" большинства народа, а деятельность ее либерального, социалистического и "инородческого" крыла играет губительную роль, расшатывает исконные национальные традиции. Хотя представителями консервативной публицистики и историографии был высказан ряд в общем и целом верных наблюдений и оценок (качественный состав депутатского корпуса, антиконструктивизм позиций либералов и социалистов и др.), но главное противоречие их позиции заключалось в стремлении доказать неизменность сути самодержавного политического строя и в фактическом стремлении придать Думе не законодательный, а законосовещательный характер, поэтому консерваторам-охранителям не удалось воссоздать реальную картину деятельности Думы.

Негативные оценки думской деятельности в целом преобладали и у представителей социалистического спектра общественного мнения - с принципиально противоположных позиций. При всей необходимости дифференцированного подхода к социалистическим публицистам и историкам, нельзя не заметить, что их объединяло неприятие думской избирательной системы, недовольство ограниченностью полномочий Думы; по их мнению, Думы (особенно III - IV) не отвечали задачам эпохи, требовался созыв не "цензовой" Думы, а демократически избранного Учредительного собрания, единственно способного создать политическую систему с общенародным представительством. Они осуждали не только Думу, как "парламентскую ширму", но и критически оценивали деятельность "буржуазных" парламентских институтов на Западе и их перспективы. Идеалом для социалистов было именно всенародно избранное Учредительное собрание, что, по сути, и определило их оценки Думы, участие в которой для социалистов было вынужденной мерой, способом создать условия для развертывания борьбы с авторитаризмом. Если в думских публикациях трудовиков и эсеров (В. Г. Богораз, С. И. Бондарев, Л. М. Брамсон, А. Л. Караваев, С. Л. Маслов, Т. В. Локоть)6, в основном акцентировалось думское противостояние по аграрной проблеме, то меньшевики и народные социалисты (Ф. И. Дан, Л. Мартов, П. П. Маслов, К. Залевский, В. В. Водовозов, А. В. Пешехонов)7 предпринимали попытки вписать предвыборную борьбу и деятельность оппозиционных фракций в контекст развития революционного общественного движения. Положительно в целом оценивая думскую деятельность левой оппозиции (особенно согласных блокироваться с социал-демократами эсеров и "твердых" трудовиков), большевистские публицисты (В. В. Воровский, В. И. Ленин, Н. А. Семашко, К. Н. Левин,

стр. 6

И. И. Скворцов-Степанов, А. Г. Шлихтер)8, в свою очередь, подвергали резкой критике думскую политику правительства, правоконсервативных и "соглашательски-контрреволюционных" либеральных фракций. Данную историографическую традицию социалистических публицистов (особенно большевистского толка) восприняла советская историография.

Объяснимая для межреволюционной эпохи публицистичность и полемичность выступлений правых и левых радикалов и связь думской проблематики с ключевыми вопросами политической борьбы не давали этим авторам возможности объективно всмотреться и адекватно оценить такое сложное и многоплановое явление, как первое в истории России народное представительство.

Наиболее близкими к реальности были оценки либералов, которые оценивали манифест 17 октября 1905 г. и новую редакцию Основных законов 23 апреля 1906 г. как первый шаг к конституционализму. В этом контексте либеральные правоведы В. М. Гессен, В. В. Ивановский, М. М. Ковалевский, С. А. Котляревский, Н. М. Коркунов, Н. И. Лазаревский, С. А. Муромцев, А. А. Пиленко, Г. Ф. Шершеневич9 и другие рассматривали Государственную думу в качестве реального института представительной власти, который, будучи еще несовершенным, имел шанс стать в перспективе полноценным парламентом. Нередко они проводили компаративный анализ выборных систем и полномочий представительных палат, рассматривали думскую процедуру и парламентские прецеденты. Публицистические работы лидеров кадетской партии раскрывали выборную политику партии и парламентские установки кадетской фракции (П. Н. Милюков, П. Б. Струве, А. И. Каминка, В. Д. Набоков)10, анализировали парламентские дебаты и думские конфликты (М. М. Винавер)11. Попыткой осмысления кадетскими идеологами опыта I Думы можно считать сборник "Первая Государственная дума" (1907 г.)12, в котором проанализирован состав депутатского корпуса (Н. А. Бородин), работа депутатов над ответным адресом императору (В. Д. Набоков), политическая деятельность Думы (И. И. Петрункевич) и особенности национального вопроса в Думе (А. Р. Ледницкий), тактика партий (В. М. Гессен) и политические конфликты в Думе (М. М. Винавер), а также выработка думского регламента (С. А. Муромцев). В ряде статей разъяснялся комплекс законодательных инициатив кадетской фракции, направленных на превращение страны в конституционное государство (Н. А. Гредескул, И. Б. Иоллос, А. И. Каминка, Ф. Ф. Кокошкин, В. Д. Набоков, С. А. Котляревский, П. И. Новгородцев, М. И. Петрункевич, Г. Ф. Шершеневич), рассматривались аграрные проекты партии (П. Д. Долгоруков, А. А. Кауфман). Стремление обобщить перводумский политический опыт и показать обществу его конструктивное значение в условиях Первой мировой войны и усиливающегося кризиса политической системы отразил выход в 1916 г. сборника статей и воспоминаний "К 10-летию 1-й Государственной думы", в котором участвовали бывшие депутаты оппозиционных кадетской и трудовой фракций.

Праволиберальное видение Думы в трансформирующейся политической системе представил в своих работах один из лидеров октябристов, профессор-историк В. И. Герье. Освещая ее роль в развитии теории и практики российского конституционализма, он раскрывал перспективы думской модели парламентаризма, критиковал думских представителей социалистических партий за радикализм и нежелание участвовать в парламентской конструктивной работе13.

В этот же первый период историографии появилось и большинство воспоминаний о Думе, в том числе изданных в эмиграции мемуаров царских сановников14, руководителей Думы15, консервативных думских политиков16, видных либеральных деятелей в Думе17 и депутатов - социал-демократов18. Однако полное и всестороннее вовлечение этих мемуаров в оборот произошло лишь на третьем историографическом этапе.

Советская историография, базирующаяся на марксистско-ленинской парадигме, рассматривала проект создания Государственной думы как "уловку" режима, создавшего некий "отводной канал" с целью направить разру-

стр. 7

шительный поток объективно назревшей революции в мирное эволюционное русло. На этих принципах и базировались освещение манифеста 17 октября 1905 г., новой редакции Основных законов, которые рассматривались в качестве неконституционных актов, недемократических избирательных законов 11 декабря 1905 г. и особенно 3 июня 1907 г., оценки реакционной и контрреволюционной деятельности думских консервативных и либеральных фракций, мелкобуржуазности позиции крестьянских депутатов и т. п. Итоговая оценка деятельности Думы, тормозившей развитие революционного процесса в стране, на протяжении 80 лет оставалась негативной.

Впрочем, советский период отличался как временной и тематической неравномерностью исследования думской проблематики, так и определенной сменой исследовательских акцентов и приоритетов. История Думы впервые привлекла внимание советских исследователей уже в самом начале 1920-х годов, когда в семинаре М. Н. Покровского по революции 1905 - 1906 гг. в Институте Красной профессуры им были предложены исследовательские темы, связанные с историей ее создания (А. Н. Слепков) и борьбой классов и партий (С. Г. Томсинский)19, которые необходимо было осветить с позиций "подлинно-научного, марксистского метода"20. В то же время М. К. Корбут предпринял попытку анализа подготовки рабочего законодательства в III Думе21. Осуждение в середине 1930-х годов концептуальных "ошибок" Покровского и репрессии против Слепкова, Томсинского, Корбута надолго исключили их работы из научного оборота. Оценки Думы и думской политической системы определялись формулировками "Краткого курса истории ВКП(б)", а описание думских событий сводилось к показу борьбы против очевидных врагов и соглашателей, причем оно становилось все более схематичным и "безлюдным"; исследование думской истории практически было "заморожено". Некоторый прирост фактографического материалов шел лишь за счет введения в научный оборот ранее не публиковавшихся работ Ленина и И. В. Сталина и публикации большевистских партийных документов, касавшихся думского периода, которые нередко сопровождались обстоятельными примечаниями. Лишь к концу 1940-х - началу 1950-х годов в связи с подготовкой более обстоятельных обобщающих работ, в том числе по истории первой русской революции, по истории большевистской партии периода реакции и нового революционного подъема, расширилась и думская проблематика. Выполненные, разумеется, с позиций марксизма-ленинизма и в русле общих оценок "Краткого курса", эти работы были посвящены таким сюжетам думского политического противоборства и классово-партийной конфронтации, как выработка и реализация думской тактики большевиков, в том числе борьба против кадетов22, деятельность социал-демократических фракций23, взаимоотношения самодержавия и буржуазных партий24, борьба по аграрному вопросу25, обсуждение в Думе национального вопроса на Кавказе, принятие Холмского законопроекта26. Ряд работ был посвящен политической деятельности I Думы27. Особое внимание уделялось большевистской тактике бойкота "булыгинской" и I Государственной думы28, выборным кампаниям большевиков, в том числе на Украине29, и руководящей политической деятельности Ленина и Сталина в связи с выборами в IV Думу30. Несмотря на то, что многие из диссертаций были написаны на основе впервые вводимых в научный оборот архивных источников, большинство из них осталось неопубликованными.

Заметное оживление советских исследований по думской истории совпало с "потеплением" внутреннего политического курса во второй половине 1950-х - начале 1960-х годов и с юбилеями революции 1905 - 1907 годов. Показательным для интереса к проблеме юристов и историков было появление работ Ф. И. Калинычева и выход в 1957 г. подготовленного им сборника документов и материалов о Государственной думе, остававшегося до недавнего времени единственной публикацией такого рода31. Были рассмотрены законодательная подготовка, выборы и деятельность I Государственной думы, выборы в III Думу по рабочей курии и деятельность рабочих депутатов в

стр. 8

ней32. Е. Д. Черменский на примере IV Думы показал нарастание кризиса третьеиюньской системы33. Он также принял участие в дискуссии о сущности и характеристике третьеиюньской системы и о месте в ней Государственной думы, начатой на рубеже 1970-х годов. А. Я. Аврехом, Н. И. Васильевой, Г. Б. Гальпериным, В. С. Дякиным, А. И. Королевым, А. М. Давидовичем, Н. П. Ерошкиным, А. Д. Степанским и другими. Оформление и функционирование Думы как законодательного института в системе власти рассматривались и оценивались в обобщающем труде "Кризис самодержавия в России. 1895 - 1917" (Л. 1984). Проблемы истории Государственной думы через призму правительственной политики и взаимодействия правительства с буржуазией и дворянством раскрывали Аврех, Дякин, Черменский, А. В. Островский, Ю. Б. Соловьев, роспуск I Государственной думы и возникший после него политический кризис обстоятельно проанализировал С. В. Тютюкин34.

Выдвинутые в период "хрущевской оттепели" политические тезисы о формах перехода различных стран к социализму и расширительная трактовка состава союзников пролетариата в революции способствовали постановке новых исследовательских тем: о парламентском опыте большевиков и зарубежных компартий35, о тактике "левого блока", а также об опыте тактики по отношению к непролетарским партиям. Процессу создания, оформления либеральных партий и участию их в думской деятельности посвящены труды Л. М. Спирина36, В. В. Шелохаева, тем же вопросам истории неонароднических партий - исследования В. Н. Гинева, К. В. Гусева, Н. Д. Ерофеева, Д. А. Колесниченко, Б. В. Леванова37, выборные кампании большевиков освещены Л. Я. Цехновичером38, а их думская тактика - Н. М. Добротвором, Г. И. Зайчиковым, Ю. И. Кочетовым, А. С. Рудем39. Формирование левого блока в период первой российской революции изучали Н. П. Бабаева, Н. Е. Козицкий40.

Во второй половине 1980-х годов обозначилась тенденция и к регионализации исследования истории Думы, когда появились работы, посвященные выборам и общественно-политической борьбе вокруг Думы, на Украине, в Белоруссии, Латвии41, публиковалось значительное количество статей, характеризовавших проведение большевистской думской тактики в многонациональных регионах страны (Украина, Прибалтика, Кавказ, Казахстан, Киргизстан, Поволжье, Сибирь и Дальний Восток). В центре внимания исследователей находились вопросы классовой борьбы в регионах в думский период, методологические подходы оставались прежними, а этническая составляющая проблемы либо отсутствовала, либо прослеживалась крайне слабо.