Звоницкая и Тахтарев, представители неопозитивизма

 

Если понятия  «совместное сотрудничество», «сожитие»  выражают сущность общественной жизни, то последняя, писал Тахтарев, совершается в формах «общения», особенно «трудового общения»4. «Общество есть самодостаточное сожитие людей, находящихся во всевозможных формах общения друг с другом с целью всестороннего обеспечения жизни и сознающих свое общественное единство»5.

 

Совершенно  очевидно, что здесь различие между  обществом и межличностным общением прежде всего в наборе прилагательных «самодостаточное», «всевозможные», «всестороннее». Так как абстрактная сила его понимания общества в последних словах, то подробная расшифровка их и составила содержание книги.

 

Термин «самодостаточность», заимствованный у Аристотеля, был  довольно неопределенным. У Тахтарева он означал «сотрудничество индивидов... достаточное для обеспечения всех их жизненных потребностей и стремлений к более совершенной жизни». Но что такое потребности и «стремления к более совершенной жизни»? И разве их качество и количество являются величиной постоянной? Чьи именно стремления принимаются во внимание в указанном определении? Ответа в его концепции мы не обнаруживаем.

 

Бульшую оригинальность Тахтарев проявил в вопросах расслоения общества и его строения. Общение, пишет он, неизбежно объединяет людей в каких-либо отношениях и этим противопоставляет другим, т.е. разъединяет. Оба эффекта, считал он, подкрепляются фактическим биопсихическим неравенством людей, и на их совместном действии вырастает вся групповая дифференциация общества. Социальному различию, антагонизму и борьбе противостоят сходство, соглашение, солидарность, которые лежат в основе любого социального института, учреждения.

 

В толковании проблем структуры общественной жизни Тахтарев в целом следовал за современными ему американскими социологами. Он различал группы стабильные, действующие долгое время в рамках одного или даже нескольких типов социальных структур, и временные, преходящие. Особое внимание он уделяет на этом основании роли каждой группы, которая, как он полагал, зависит от людского состава – количества и качества, степени организованности, набора групповых материальных средств и символов, способов действия, имеющихся в распоряжении групп.

 

В особый тип  он выделял те группы, которые оказывают  давление на общественную власть, хотя бы в форме общественного мнения, через «политические машины»  или экономическую борьбу. При  этом он выступал против марксистского  понимания классовой борьбы, противопоставляя ему идею межклассового сотрудничества и солидарности6. Таким образом, многочисленные социальные группы и институты составляют социальную структуру общества, т.е. часть системы общения.

 

Последний раздел его системы связан с темой  «общение – закономерность общественной жизни». Между закономерностью «естественной» и «общественной», писал Тахтарев, нет принципиального различия, обе имеют ряд главных и совпадающих элементов в виде повторяемости, зависимости и необходимого соотношения7. Общественная закономерность не есть производное от широких мировых законов природы, она специфична, так как стремится вскрыть отношения особого социального разряда явлений8.

 

Само по себе признание, что общественная жизнь  протекает закономерно, похвально, но это происходит во всем мире явлений. Суть дела в том, какие именно это  законы. Уже со времен О. Конта в  социологии утверждались поиск двух типов законов: во-первых, законов  генетической смены, определенной последовательности, эволюции и, во-вторых, законов функциональных.

 

В последние  годы ряд социологов, пишет Тахтарев, справедливо выступил против того, чтобы так называемые эволюционные законы возводились в ранг научных обобщений. Установление их нередко бывает весьма трудной и щекотливой задачей, в недостаточной мере обоснованной даже фактически, несмотря на кажущиеся изобилие и достоверность фактов. И лишь законы функциональные оказываются социологическими в наиболее полном и истинном смысле этого слова9.

 

Они фиксируют  необходимое равновесие между различными социальными явлениями (разделением  труда, производством, политикой, культурой, классами, численным составом группы и т.д.), которое чаще всего непосредственно  открывается сравнительно-статистическими  методами. Правда, хотя «заветная мечта каждого социолога» выразить изучаемые общественные явления «точным языком чисел», Тахтарев подчеркивает, что при всей принципиальной «важности числа» для социологии, она, тем не менее, остается именно социологией, а не математикой и статистикой. Иными словами, речь идет о служебной роли статистики в социологии. Эту точку зрения в русской литературе активно защищали А.А. Чупров, А.А. Кауфман и др.

 

Только усваивая «точные науки, приемы массового  наблюдения и исследования социальных явлений, численного их измерения и  статистико-социологического выяснения  их необходимых соотношений», социология может стать «действительно точной общественной наукой» – таким  выводом Тахтарев заключает свою главную книгу10.

 

Итак, концепция  социологии К.М. Тахтарева весьма оригинальна: социологию он определял как науку, которая «изучает общественную жизнь, взятую в целом, выясняет общественные явления в их естественных и необходимых соотношениях и устанавливает выражающиеся в них закономерности»11. Социология изучает все общественные явления с целью выяснения их соотношения и закономерностей. Важной задачей социологии, по Тахтареву, выступает исследование социального процесса, хода развития общественной жизни и связанных с ним явлений эволюции, прогресса и регресса, расширения форм общения, столкновения и борьбы различных сил и групп.

 

Поскольку общество есть некая взаимосвязанная целостность, важнейшей задачей социологии, считал ученый, является исследование взаимоотношений  различных социальных явлений и  установление их необходимой закономерности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

* Статья: «К.М. Тахтарев о закономерностях социальных явлений»                С.А. Ровнова, Саратовский государственный университет, кафедра теории и истории социологии

 

Константин  Михайлович ТАХТАРЕВ (1871—1925). Основные работы: “Первобытное общество. Этнологосоциологическое исследование” (1903), “Очерк по истории первобытной культуры” (1907), “От представительства к народовластию. К изучению новейших стремлений политического развития современного общества” (1907), “Главнейшие направления в русской социологии” (1910—1911), “Наука об общественной жизни” (1919) и др. С1910 по 19161 год Тахтарев интенсивно занимался изучением истории социологии, т.к. считал, что изучение и систематизация современных проблем социологии немыслима без предварительного знакомства с их эволюцией.

 

После Октябрьской  революции Тахтарев становится одним из ведущих петроградских социологов. В эти годы были опубликованы следующие работы — “Социология, ее краткая история, научное значение. Основные задачи, система и методы” (1918), “Значение сотрудничества в общественной жизни” (1918), “Общество и государство и закон борьбы классов” (1918), “Наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономерности” (1919), “Очерк истории петербургского рабочего движения 90-х годов” (1921), “Общество и его механика” (1922) и “Сравнительная история развития человеческого общества и общественных форм” (1925).

 

В своих книгах Тахтарев дал обширный обзор воззрений многочисленных буржуазных авторов по всем основным проблемам социологии. В его научном творчестве центральной проблемой было создание собственной “научной системы социологии”. В его “социологической системе” идеи “исторического материализма” переплетались с принципами контовско-спенсеровской позитивистской социологии. Наиболее важными и типичными в явлениях общественной жизни он считал “явления сожития и общения”.

 

В работе “Наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономерности”  Тахтарев начинает изложение своей системы социологии с методологических вопросов. “Установление социальных законов предполагает всестороннее выяснение и установление необходимых соотношений различных явлений, а равно и изменение этих соотношений в общем ходе общественной жизни. Это и составляет главное дело социологии, как особой науки о закономерности общественной жизни. Это и является ее конечной научной целью. Установлением закономерностей общественной жизни и должна заниматься научная система социологии, как особая помологическая, должным образом организованная и стройная отрасль знания.

 

Направление этой отрасли знания должно быть строго научным. Социология, вся целиком, должна быть проникнута естественнонаучным духом. Она должна быть пропитана духом  естествознания, духом научного реализма. Общественная жизнь, изучаемая социологией, должна браться социологом такою, какова она есть на самом деле, без привнесения  в ее понимание каких бы то ни было пред рассудков, предвзятых понятий или плодов произвольного воображения. Она должна браться во всем ее целом. Она должна изучаться в целостном соотношении всех ее сторон и самых разнообразных явлений, связанных друг с другом неразрывными узами взаимной зависимости и обусловленности. Общественные явления должны численно измеряться. Все они должны изучаться социологически, понимая, что общественная жизнь есть единое, стройное и строгое согласованное целое, есть единый, всеобъемлющий жизненный процесс, поражающий своею бесконечною сложностью” /155, с.55/.

 

Сущность  общественной жизни, по мнению Тахтарева, заключалась в формах “общения”, и в первую очередь “трудового общения”. Он указывал, что человеческое общество это “самодостаточное сожитие людей, находящихся во всевозможных формах общения друг с другом с целью удовлетворения разнообразных своих потребностей и обеспечения своей совместной жизни. Короче говоря, общество есть самодостаточное сожитие людей, сознающих свое общественное единство, проявляющееся в их самодостаточном общении с целью всестороннего обеспечения жизни” /155, с.100/.

 

“Сущность общественной жизни, как уже было сказано, заключается в сожитии  людей. Сожитие есть самое основное социальное явление. Сожитие людей  проявляется во всевозможных формах общения людей с целью удовлетворения потребностей. Сожитие есть самое  содержание общественной жизни. Общение  есть ее форма, форма — ее проявление. Сожитие есть естественное явление, есть реальный факт, есть начальное  и основное, неразложимое социологическое  понятие. И такое же основное понятие  есть и понятие "общение". В  понятии "сожитие" выражается сущность нашего понимания общественной жизни. В понятии "общение" — сущность нашего понимания общества, т.е. формы  общественной жизни. Одно понятие дополняет  другое и завершает таким образом понимание общественной жизни. Но для изучения общественной жизни, во всем многообразии ее явлений, недостаточно одного лишь общего понятия о ней. Для этого необходимо иметь не менее правильные понятия и об условиях общественной жизни людей, о той среде, в которой она происходит. Мезология представляет собой не менее важную предпосылку социологии, чем антропология и учение о человеческой жизни” /152, с.44 —45/. В другой своей работе он отмечал, что “первая и необходимейшая предпосылка социологии дается физиологией и психологией человека” /155, с.55/.

 

Различие  между общественным и межличностным  при данном подходе заключалось  в наборе прилагательных “самодостаточное”, “всестороннее”, “всевозможное”. Термин “самодостаточность” был им заимствован  у Аристотеля. Тахтарев считал, что “настоящею основой любого человеческого общества служит общественное сотрудничество его членов, достаточное для обеспечения всех их жизненных потребностей и стремлений к более совершенной жизни. То же самое общественное сотрудничество членов данного общества, в самых различных областях их жизни, лежит и в основе общественной связи или социальной солидарности, которая всегда и всюду является плодом общения людей, их жизни сообща” /152, с. 160 —161/.

 

“Если принять  во внимание, — писал Тахтарев, — что человеческая жизнь, вообще говоря, есть не что иное, как удовлетворение человеческих потребностей, то само собой разумеется, что общественная жизнь есть не что иное, как удовлетворение людьми своих потребностей сообща или совокупное удовлетворение потребностей” /152, с.42/. При этом он считал, что: “Главнейшим средством их удовлетворения служит труд, труд единоличный и труд сообща с другими людьми, выражающийся в самых различных формах трудового общения или общественного сотрудничества. Это трудовое общение, или общественное сотрудничество, и лежит в основе общественной деятельности людей с целью обеспечения жизни. Таким образом, труд и общение составляют главное содержание человеческой жизнедеятельности в любой области общественной жизни (хозяйственной, семейной, психической и политической)” /152, с.42/.

 

“Но, если трудовое общение или общественное сотрудничество, как и общение всякого другого  рода, объединяет людей, способствует их обобщению, общественной ассоциации, то трудовое разобщение, разделение и  расслоение общественного труда, обособление  занятий, как и всякое другое обособление  в любой области жизни, столь  же неизбежно ведут к разобщению людей, к общественной диссоциации, к розни между людьми” /152, с.43/.

 

Он подробно описывает “социологическое значение, какое имеет самодостаточное  общественное сотрудничество, как общественная основа”, в связи с чем у него возникает вопрос “каково же социологическое значение разделения общественного труда, которое некоторые социологи, следуя примеру Огюста Конта, считают настоящей основой общества, как бы забывая об общественном сотрудничестве, само собой подразумевающемся под словом "труд общественный", т.е. соединенный, совокупный труд сообщественников” /152, с.161/.

 

Тахтарев выступал против марксистского понимания классовой борьбы, противопоставляя ему идею межклассового сотрудничества и солидарности. “Единственное спасение, — считал он, — заключается в политическом сотрудничестве самых разных общественных групп, в их действительном общественном соглашении, в их настоящем совластии. Только совластие всех общественных групп, только общественное соглашение их, только оно одно может обеспечить развитие свободной гражданственности и привести классовую борьбу в конце концов равенству прав и общественных выгод для всего населения посредством действительного обобществления власти в руках всей совокупности граждан, ставших непосредственными участниками ее и творцами своей общественной жизни. Окончательным победителем в общественной борьбе будет труд, но труд творческий и действительно обобществленный труд, который на месте производимого разрушения создаст новый общественный строй и взамен организованного насилия господствующего вооруженного класса осуществит верховное право народа быть господином собственной жизни и право всех граждан на непосредственное и равное участие в общественном сотрудничестве и в верховной общественной власти, право самого общества стать государством, цель которого: обеспечение всем полной и совершенной человеческой жизни, обеспечение всем равных прав и возможностей.