Психоаналитическая концепция Э.Фромма

3 Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. –  С.320

Переживание любви делает ненужными иллюзии. Отпадает потребность преувеличивать значение другого человека или свою собственную значимость».4

Любовь как выражение человеческой солидарности может проявляться в самых различных сферах жизни. В области мышления она выражается в разумном постижении мира; в области действия — в созидательном труде; в области чувств — в единении с другим человеком, со всеми людьми или природой при сохранении своей индивидуальности, свободы и целостности.

 

Дилемма: созидать или разрушать.

Ответом на экзистенциональные дихотомии могут стать созидательность или разрушительность в действиях людей. Человек один осознает себя существом, сотворенным без его согласия и желания. Но его разум и воображение движут настоятельной потребностью выйти за пределы этого пассивного, ограниченного состояния и стать творцом собственной жизни.

В акте творчества человек поднимается над пассивностью и случайностью своего существования как животного. Созидание предполагает вступление человека в царство целеустремленности и свободы, где он создает необходимые ему материальные и духовные ценности и тем самым преодолевает ограниченность своего существования. Но уничтожение, разрушение жизни также дает возможность человеку выйти за пределы своего существования. В акте разрушения человек так же ставит себя над жизнью. В стремлении преодолеть собственную ограниченность человек всегда оказывается перед дилеммой: либо созидать, либо разрушать.

В трактовке созидательности и разрушительности Э.Фромм переосмыслил многие фрейдистские положения. Напомним, согласно З.Фрейду, деструктивность обусловлена инстинктивными влечениями чело-

4 Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. –  С.299 

века и могла лишь менять свою направленность — по отношению к себе или по отношению к другим. Э.Фромм считает, что это положение противоречит фактам, и выявил другие корреляции: «Мы не обнаруживаем глубокой деструктивности по отношению к другим у тех, у кого мало враждебности по отношению к самим себе; и наоборот, мы видим, что враждебность к себе и враждебность к другим взаимосвязаны».5 И далее делается вывод: «Деструктивность развивается в результате блокировки плодотворной энергии».6

Э.Фромм показал, что в отличие от «органических влечений» З.Фрейда, которые постоянны и существуют сами по себе, созидание и разрушение, коренящиеся в природе человека, могут проявлять себя по-разному, и характер их взаимодействия обусловлен социокультурными факторами. «Созидание и разрушение, любовь и ненависть не являются инстинктами, существующими независимо друг от друга, — пишет он. — И то и другое служит ответом на одну и ту же потребность преодолеть ограниченность своего существования, и стремление к разрушению неизбежно возникает в тех случаях, когда не удовлетворяется стремление к созиданию. Удовлетворение потребности в созидании ведет к счастью, разрушительность — к страданию, и больше всех страдает сам разрушитель.7

 

 

Совесть и разум.

Э.Фромм различал авторитарную и гуманистическую совесть. В первом случае ценностные суждения становятся нормами совести, потому что они узаконены авторитетом и при этом они могут быть противными человеческой природе (так, в советский период критерии добра и зла были продиктованы авторитетом «вождей»: кто верил в авторитет Сталина, считал, что он поступает по совести). Гуманистическая совесть — выражение целос-

5 Фромм Э. Человек для себя. – Минск: Издатель В.П. Ильин, 1997. – С.178

6 Фромм Э. Человек для себя. – Минск: Издатель В.П. Ильин, 1997. – С.179

7 Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. – С.304 

тности человека, требующее от нас жить плодотворно, развивать полное функционирование личности.

Э.Фромм считает, что прозябание или успех зависят от самого человека. Дело в том, что природа человека способна к изменениям, поддается гуманизации, и современный человек в принципе способен обрести новую, очеловеченную форму, тем самым, став человеком для себя. Хотя и в этом случае человеку придется столкнуться с экзистенциональной дихотомией и делать выбор между потребностями в реализации чувства тождественности и возможностью стадного конформизма.

В развитии человеческого рода степень осознания человеком самого себя как активного субъекта своих сил зависит от того, насколько продвинулся процесс индивидуализации. Развитие западной культуры, казалось, шло по этому пути. Однако, как полагает Э.Фромм, «для большинства людей индивидуализм оказался всего лишь фасадом, за которым скрывалась неспособность достичь индивидуального чувства самотождественности», которое служит источником наиболее сильных стремлений и действий людей. Чувство тождественности все больше и больше смещается к конформизму, к чувству безусловной принадлежности к толпе. В этом случае характер действий людей становится совсем иным. Индивиды отказываются от любви, лишаются свободы, жертвуют собственными мыслями ради достижения общественного положения, ради принадлежности к стаду и обретения сходства с остальными. Такие действия Э.Фромм относит к рассудочным, понимая под рассудком способность манипулировать миром вещей при помощи мышления.

Рассудочным действиям ученый противопоставляет интеллектуально ориентированные действия, которые основываются на разуме — способности человека мысленно постигать мир. «Разум — это способность человека мысленно постигать мир, в противоположность рассудку, представляющему собой способность манипулировать миром вещей при помощи мышления.

Разум — это инструмент человека для достижения истины, рассудок — инструмент для более успешного обращения с миром; первый — человечен по своей сути, второй — принадлежит к животному в человеке».8

Поскольку человек обладает как разумом, так и телом, в своих действиях ему приходится реагировать на дихотомию своего существования не только мышлением, но и всеми процессами жизнедеятельности, в том числе и чувствами. Благодаря этому человек реализует еще одну свою потребность — потребность в системе ориентации, которая может существовать на двух уровнях. Первый уровень предполагает потребность в какой-нибудь системе ориентации, независимо от того, истинна она или ложна. На втором уровне потребность состоит в объективном постижении мира с помощью разума.

Итак, по Э.Фромму, все великие человеческие страсти — жажда власти, тщеславие, любовь, братство, стремление созидать или разрушать, соответствующие им действия — вытекают из базовых собственно человеческих потребностей: потребности в сопричастности с себе подобными, преодолении ограниченности собственного существования, в чувстве укорененности и ощущении тождественности, в системе ориентации. Основу этих потребностей составляет не физиология, не различные фазы развития либидо, как следует из фрейдовской теории, а практическая жизнь человека, его деятельность и взаимодействие с другими людьми и природой.

С позиций гуманистического психоанализа человек для себя — это тот, кто в практическом взаимодействии с людьми и природой живет по любви и разуму, способен творить, обладает чувством тождественности, основанном на ощущении себя субъектом и носителем собственных сил, стремится постичь с помощью разума внутренние и внешние реальности внутри и вне нас самих.

 

8 Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. – С.325

 

2.2.2. Социальный характер

Продукт межличностного взаимодействия, детерминированный культурой.

Социолога интересуют не абстрактные качества абстрактных людей, не единичные добродетели или пороки, а типичные черты, которые соотносят человека с собственно человеческим и природным миром. Под понятием социальный характер Э.Фромм подразумевает то общее для большинства представителей одной и той же культуры, что образует относительно стабильную систему не инстинктивных стремлений, ориентаций, установок, которая функционирует так, как того требуют общественные структуры в данный исторический момент.9

Теория Э.Фромма опирается на фрейдовскую характерологию в следующих пунктах: черты характера конституируют силы, которые личность может не осознавать; признается, что сущность характера строится не на единичном его свойстве, а является целостной структурой, из которой вытекает некое множество единичных свойств. Однако Э.Фромм отверг представление, будто сексуальное влечение является источником энергии характера, и полагал, что его основу составляют процессы взаимоотношения людей другом с другом и их отношением к вещам. Характер — это продукт межличностного взаимодействия, он также детерминирован социо-культурной структурой общества.

Назначение социального характера состоит в организации энергии членов общества таким образом, чтобы их поведение определялось не сознательным решением следовать социально заданному образцу, а желанием поступить так, как они должны, испытывая при этом удовлетворение от действий, соответствующих требованиям культуры. Формируя и направляя человеческую энергию, социальный характер обеспечивает непрерывную деятельность конкретного общества. Так,  напри-

9  Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. – С.338 

мер, социальный характер современного общества направляет энергию людей на весьма организованный труд, который предполагает дисциплинированность, пунктуальность и т.д. Если бы каждый человек, занятый трудовой деятельностью, ежедневно сознательно принимал решения, что он хочет работать, исполнять все предписанные при этом требования, то подобное сознательное обдумывание деятельности привело бы к значительному числу исключений, чем это допустимо для функционирования предприятия и общества в целом. Для большинства представителей современной культуры необходимость быть на уровне требований высокоорганизованного труда превращена во внутреннее, неосознанное стремление к такому поведению.

Социальный характер как ядро индивидуальных характеров множества индивидов формируется в процессе приобщения индивидов к материальным и духовным ценностям. На него оказывают влияние особенности производственной деятельности, религиозные и политические идеи. Через социальный характер новому поколению от предыдущего передаются разум и любовь, равно как враждебность и беспокойство. Пока объективные условия образа жизни и жизненная практика остаются относительно неизменными, социальный характер играет главным образом стабилизирующую роль в обществе. Однако, как подчеркивает Э.Фромм, если изменяются внешние экономические или идеологические условия, если они перестают соответствовать традиционному социальному характеру, то он превращается в дезинтегрирующий общество элемент.

 

 

Социальный характер западного общества.

Говоря о современном западном обществе, Э.Фромм отмечает, что на его социальный характер особое влияние оказывает рынок как основа структуры человеческих отношений. Рынок внес такие положительные ориентации в социальный характер, как практичность, бережливость, старательность, сдержанность, осмотрительность, упорство, хладнокровие, приверженность порядку и др. Вместе с тем, с точки зрения социолога, рыночные отношения внесли и значительный негатив в социальный характер, что выражается, прежде всего, в закреплении установок и норм латентной несвободы индивида. Современный рынок не предполагает наличие внешней силы, заставляющей людей заключать те или иные контракты. Однако большинство людей вынуждено соглашаться на условия рынка, иначе они не могут существовать. Поэтому «свобода» индивида в значительной степени иллюзорна. В целом социолог отмечает следующие отрицательные стороны социального характера, имея в виду его «идеальный тип»: отсутствие воображения, скупость, подозрительность, холодность, обеспокоенность, упрямство, леность, одержимость, собственничество.

Особо Э.Фромм рассматривает установку в социальном характере на эксплуатацию, на использование человека человеком. Базисное понятие «использование» выражает то «фундаментальное обстоятельство, что один человек служит другому не ради собственных целей, а ради целей работодателя... человек, живое человеческое существо, перестает быть целью сам по себе и становится средством для обеспечения экономической выгоды другого или своей собственной, или безликого гиганта — экономического механизма».10 Из этой установки вытекает ориентация на то, что вещи ценятся выше человека. В этой связи Э.Фромм полемизирует с К.Марксом: «Противоречие между капиталом и трудом — нечто гораздо большее, чем противоречие между двумя классами, чем их борьба за большую долю в общественном продукте. Это конфликт двух ценностных принципов: между миром вещей и их накоплением, с одной стороны, и миром жизни и ее продуктивностью — с другой».11

Притивоборство этих ценностных ориентаций привело, как считает Э.Фромм, к весьма существенным переменам в западном обществе, что ска-

10  Фромм Э. Здоровое общество. В кн.: Психоанализ и культура. – М.: Юристъ, 1995. – С.351

11 Руткевич А.М. «Анатомия деструктивности» Э. Фромма // Вопросы философии, 2001. – № 9. – С.64-65.

залось и на его социальном характере и, соответственно, на социальном поведении индивидов. Практически исчезла экономическая эксплуатация масс. С ликвидацией экономических тягот коренным образом изменилось человеческое и политическое положение трудящихся, которые становятся социальными партнерами администраторов и представителей власти. Произошла сексуальная революция, в ходе которой рухнула прежде существовавшая система запретов и вытеснения сексуальных влечений.

Вместе с тем, несмотря на материальное процветание, политическую и сексуальную свободу, многие индивиды лишились позитивных черт, относящихся к достоинству человека: у них нет ни собственных убеждений, почти нет индивидуальности, нет самостоятельности. Социальный характер   западного общества обрел следующие качества: «Вместо соперничества мы находим усиливающуюся тенденцию к совместной работе; вместо стремления к непрерывному росту прибыли — желание иметь постоянный и надежный доход; вместо эксплуатации — тенденцию поделиться богатством с другими и манипулировать ими и самим собой; вместо рациональной или иррациональной, но явной власти мы обнаруживаем власть анонимную — власть общественного мнения и рынка; вместо собственной совести — потребность приспосабливаться и получать одобрение со стороны; вместо чувства собственного достоинства и чувства хозяина — постоянно усиливающееся, хотя большей частью неосознаваемое, чувство бессилия».12