Ф.Теннис

Продукты деятельности такой  рациональной социальной воли имеют  чисто «головное» происхождение, поэтому  в нем особенно силен элемент  условности, фиктивности. Оно, как бы висит в воздухе. В любой момент любой член этого общего договора может изменить решение и выйти  из договорных отношений – и тогда  вся система достигнутых соглашений, а вместе с ней планы их участников, оказывается под ударом.

Два типа воли выступают "градообразующим" началом, формируя два разных типа социальности - общину и обществом. При этом общинная жизнь является выражением естественной воли, а жизнь общества - это продукт  рациональной воли. Сущностная воля есть Gemenschaft, где главным взаимные чувства, а индивидуальная воля есть Gesellschaft и строится на основе разумного расчета.

Мыслительные формы цели и средств  друг от друга отделяет размышление, из чего следует, что средства начинают хотеть, как считает Тённис, независимо от их сущностной взаимосвязи с целью. Но мысленная цель требует, чтобы  средства максимально соответствовали  ей, так чтобы не применялось ни одно средство или часть какого-то средства, не обусловленная целью, а, напротив, выбиралось и использовалось только наиболее целесообразное. Это  ведет к еще более определенному  различению и разделению средств  и цели, не допускающему никакого иного  взгляда на средство или иного  интереса к нему, кроме тех, которые  направлены на его по возможности  совершенную целесообразность. Именно в этом, по мнению учёного, выражается принцип рационализации средства, всюду  получающий развитие как необходимое  следствие по мере того, как мысль, сообразно желанию и стремлению, все более интенсивно направляется на цель.[24]

Тённис утверждает, что тот, кто  преследует свои цели, не считаясь ни с  чем, как правило, вынужден подавлять  или преодолевать свою совестливость, полагая, что вправе по необходимости  презирать и отрицать ее, но именно для того, чтобы не принимать близко к сердцу всякого рода сомнения, находит удовлетворение в высокомерии  и заносчивости. Поэтому чисто  эмоциональные (импульсивные), то есть иррациональные воления и действия, с одной стороны, и чисто рациональные, ориентированные только на средства и часто противоречащие чувствам воления и действия, с другой, он называет лишь крайними случаиями, между которыми происходят все действительные воления и действия.[25]

Выдвинутые им понятия сущностной воли и избирательной воли воздают  должное той мысли, что масса  волений и действий расположена  ближе или склоняется либо к одному, либо к другому случаю. Тённис называет их нормальными понятиями (Normalbegriffe) или понятиями, указывающими направление (Richtungsbegriffe); они представляют собой  идеальные типы, призванные служить  масштабом для познания и описания реалий.[26]

Таким образом, общечеловеческое воление, способность хотеть (Wollen), понимаемая нами как естественная и изначальная, исполняется в способности мочь (Konnen) и существенно обусловлена  взаимодействием с ней. Весь дух, даже дух самого простого человека, выражается в способности мочь и  в соответствии с этим – в волении: его образ мыслей, душу, совесть  формирует не только то, что он изучал, но также унаследованный им от ушедших, но продолжающих оказывать на него влияние предков и предшественников. Вот почему волю в таком понимании  Тённис называет сущностной волей (Wesenswille) человека и противопоставляет ее другому типу воли – избирательной  воле (Kurwille): в ней преобладающую, или даже руководящую роль играет мышление. Избирательная воля –  это рациональная воля, а рациональную волю следует строго отличать от воли разумной: последняя, по мнению Тённиса, прекрасно уживается с подсознательными мотивами, глубинные основания которых  лежат в сущностной воле; рациональная воля исключает таковые как элементы, препятствующие ей, и стремится быть ясно осознанной настолько, насколько  это возможно. 

3. Социология форм

Теннис не случайно дал  своей главной работе (в первом ее издании) подзаголовок «Теорема философии  культуры». Выработанные в ней понятия  «общность» и «общество» стали первым шагом в направлении разработки формальной, в некотором смысле «геометризированной» концепции социологии, которую сам  Теннис именовал чистой социологией (впоследствии в работах историков социальной мысли она стала рассматриваться  как формальная социология, а сам  Теннис считался основоположником соответствующей  «школы»).

Как Гоббс и Спиноза были убеждены в безграничных возможностях познания mode geometrico, так и Теннис полагал, что  формальная, незамутненная интересами и склонностями индивидов, а также  корыстью и целями групп и классов  дедукция различных форм социальной жизни позволит достичь универсального и общезначимого социального  познания. Поэтому-то и появилось  в его работе слово «теорема»  как утверждение прав понятийного, конструктивного мышления в противовес набирающим силу тенденциям эмпиризма  и иррационализма. Первостепенным требованием  метода рационалистической методологии  было требование объективизации социальных явлений в смысле обеспечения  логически строгого исследования, достижения общезначимого познания. Орудиями объективации были абстрагирование, идеализация, конструирование  идеальных типов. Полученные типы не абсолютизировались, им не приписывалась  действительность, наоборот, сами эти  типы — понятийные «мерки» —  прикладывались к живой действительности социальной жизни, открывая возможности  ее собственно социологического изучения. Последнее особенно важно, ибо, подчеркивая  невозможность отождествления конструированных понятий и эмпирической действительности, Теннис стремился поставить социологию на научные рельсы, порывал с многовековой традицией произвольной философско-исторической спекуляции.[27]

Ясно, что такой подход был направлен против исторической школы и субъективного эмпиризма  философии жизни. Ясно также, что  реабилитация рационализма такого рода должна была повести к реабилитации просвещенческой идеи естественного  права и, следовательно, к игнорированию  истории, развития.

Теннису, однако, удалось избегнуть  этой опасности. Дело в том, что начальная  идеализация, на которой основывал  свою социологию Теннис, включала в  себя не один (как, например, у Гоббса, или Локка, или у других мыслителей Просвещения), а два абстрактных  понятия. В основе социологического мышления Тенниса лежит принцип  понятийной антиномии: как любое  конкретное проявление социальной воли представляет собой одновременно явление  воли и явление разума, так и  любое социальное образование одновременно содержит в себе черты и общины и общества.[28] 

Община и общество становились, таким образом, основным критерием  классификации социальных форм. Вообще же Теннис стремился к выработке  развернутой и упорядоченной  системы таких критериев. Так, общественные сущности или формы социальной жизни  подразделялись на три типа:

1.   социальные отношения(Verhaltnisse);

2.   совокупности (Samtschaften);

3.   корпорации (Kцrperschaften), или соединения (Verbande) (союзы (Bunde), объединения (Vereine), товарищества (Genossenschaften)).

Классификация Тённиса основана на том различии, что сущность третьего рода всегда мыслится по подобию человеческой личности, способной сформировать единую определенную волю, которая в качестве воли обязывает и принуждает подчиненные  ей личности (естественные или искусственные) совершать поступки в соответствии с таковой волей независимо от их направленности вовне или вовнутрь. В форме социального отношения  само отношение мыслится иначе, даже если оно выделяется особым именем. К его сущности принадлежит (во всяком случае) то, что его субъекты или  носители – члены отношения –  осознают это отношение, так как  они его положительно хотят и  тем самым утверждают его существование.[29]

Социальное отношение  – самая общая и простая  социальная сущность, или форма. Но у него и самые глубокие корни, т.к. оно основывается отчасти на первоначальных, естественных, действительных обстоятельствах жизни как причинах взаимной связи, взаимной зависимости  и взаимной привязанности между  людьми, отчасти – на глубинных, наиболее общих, необходимейших человеческих потребностях. Каждое такого рода отношение, даже между двумя людьми, влечет за собой познание и признание  социального отношения как такового, знание того, что отсюда обычно должны последовать определенные взаимные действия – действия, ожидаемые и требуемые каждым от другого и ожидаемые и требуемые от самого себя по отношению к другому. Данные природой отношения по сути своей также взаимны, реализуются во взаимной деятельности – естественное отношение, подобно договорному, порождает взаимодействие или делает его необходимым, призывает к нему или требует его.

Совокупность социальных отношений между более чем  двумя участниками представляет собой «социальный круг». Социальный круг есть ступень перехода от отношения  к группе. Группа образуется, когда  объединение индивидов сознательно  рассматривается ими как необходимое  для достижения какой-то цели. Далее: какая-либо социальная форма именуется  корпорацией или объединением в  том случае, если она обладает внутренней организацией, т. е. определенные индивиды выполняют в ней определенные функции, причем их акты являются актами корпорации.

Деление на отношения, группы и объединения «перекрещиваются»  с классификацией человеческих отношений  по критерию «господство — товарищество». Лишь затем полученные в результате классификации типы членятся по наиболее общему критерию на «общинные» и «общественные». Но и те, и другие бывают, в свою очередь, разными в зависимости  от того, является ли их предпосылкой фактическое (более или менее совершенное) равенство или существенное неравенство  между волением и способностью мочь, властью и авторитетом

Простейшую форму товарищеского  типа представляет собой пара, совместно  живущая в братских, приятельских, дружеских отношениях, которые легче  всего складываются, если людей сближают возраст, пол, деятельность, образ мыслей, устремления и особенно если их объединяет общая идея. Тип господства Теннис объясняет на примере отношения  отца к ребенку, которое всегда является охранительным отношением – и  чем ребенок слабее, тем в большей  мере, поскольку он больше нуждается  в защите. Осуществлять защиту, по его  мнению, можно лишь на регулярной основе, когда защищаемый следует указаниям  и даже приказам своего защитника.[30]

Точно так же сложный характер имеет теннисовская классификация  социальных норм, которые делятся  на:

1.   нормы социального порядка;

2.   правовые нормы;

3.   нормы морали.

Первое — совокупность норм самого общего порядка, основанных первично на общем согласии или конвенции. Нормы  порядка определяются нормативной  силой фактов. Право, по Теннису, создается  из обычаев или путем формального  законодательства. Мораль устанавливается  религией или общественным мнением. Все указанные нормативные нормы, в свою очередь, делятся на «общинные» и «общественные». Различия всех типов  норм носят «идеально-типический»  или аналитический характер. В  реальности они не встречаются в  чистом виде. Нормативные системы  всех без исключения социальных форм оказываются составленными из совокупности норм, порядка, права и морали.[31]

Все эти детальные и  разветвленные типологические построения носили бы абсолютно внеисторический  и абстрактный характер, если бы не постоянно проводимое деление  на общинные и общественные проявления буквально каждой из выделяемых форм. Применение этого принципа к анализу  конкретных социальных явлений давало возможность уловить и концептуально  отразить явления исторического  развития. В этом состояло прикладное значение описанных классификаций  вообще и понятий общины и общества в частности.

Все множество и разнообразие социальных фактов можно свести к  их основанию – это, прежде всего  формы, упорядочивающие отношения  между людьми, это фиксация социальных отношений, установленных разными  способами и для различных  целей, а социальные отношения, как  мы уже неоднократно упоминали, - это  права и обязанности, ориентированные  взаимно. То, какую форму принимает  сама фиксация этих прав и обязанностей, зависит от условий существования  людей.

В общине все отношения  прочны и долговременны, поэтому  права и обязанности соотносятся  не с отдельным конкретным субъектом, а образуют в социальном пространстве общины как бы сгустки, называемые обычно "статусами". Человек проходит за свою жизнь через значительное число статусов, занимая их последовательно  в соответствии со своим возрастом, полом, жизненным опытом, способностями. Люди приходят и уходят, а система  статусов остается, незначительно меняясь (или, если уж описывать совершенно идеальный случай, - не изменяясь  вовсе). Находясь в одном статусе, человек подчиняется людям, находящимся  в сопредельных с ним статусах; когда он занимает другой статус, подчиняются  уже ему.

Напротив, в обществе главная форма  упорядочения социальных отношений - договор (или контракт). "Из каждого статуса, так же, как и из каждого договора, следуют права и обязанности  для индивидуального Я или  лица". Но они очень своеобразно  соотнесены друг с другом. "Статус не имеет индивида в качестве своей  предпосылки... Договор, поскольку он создан индивидуумами и будучи продуктом  их мышления, находится вне их, должен пониматься только через индивидуума". Договор упорядочивает только ту часть сферы воли, которая является общей для вступивших в отношения  субъектов. "Эта область, вырванная  из-под абсолютной власти субъекта А, находится еще под частичной  властью субъекта А, но уже и под  частичной властью субъекта Б". На какой-то момент создается объединенная воля, "которая необходима каждому  из них на время совершения двустороннего  акта, чтобы он мог быть завершен".[32] Договариваются между собой только вступающие в отношения субъекты, и именно они определяют форму того социального феномена, который возникает в результате их соглашения.

Отсюда - различные основания этих социальных форм, утверждающие их в  сознании носителей данной культуры. Для члена общины система статусов представляет собою социальный мир, который мало чем отличается (а  может быть, и вовсе никак не отличается) от реальной действительности с ее непреложными объективными закономерностями, для члена общества - это условность, зависящая только от воли договаривающихся и держащаяся исключительно на осознании  их общих интересов.[33]