Собственно младенчество

    движениями и речью  взрослого. Чаще всего  он  воспроизводит показанное

    ему действие не сразу,  а спустя некоторое время, иногда  даже  несколько

    часов. Нередко подражание  возникает после многократного  показа.

         Во время  «занятия» по  установлению  на  полочке  шахматной  фигуры

    Сережа (9 месяцев и 20 дней) долго не понимал, что я от него  хочу;  он

    только  улыбался  и   возвращал  мне   фигурку.   На   следующий   день,

    обрадовавшись моему  приходу, сразу после того, как  я со слово «та – ак»

    протянула ему шахматную  фигурку, но поставил ее правильно  и  устойчиво

    на полочку манежа  и сказал при этом: «Та –  а!»  (Из  наблюдений  Р.  Я.

    Лехтман – Абрамович).

         Действия, которыми ребенок овладевает  под  руководством  взрослого,

    создают  основу  для   психического  развития.  Таким  образом,  уже   в

    младенческом  возрасте   ярко   обнаруживается   общая   закономерность

    психического развития, которая состоит в том, что  психические  процессы

    и качества складываются  у ребенка под решающим влияние   условий  жизни,

    воспитания и обучения.

         Зависимость  младенца от взрослых приводит  к  тому,  что  отношение

    ребенка к действительности  и к самому себе  всегда  преломляется  через

    призму отношений с  другим человеком. Иначе говоря, отношение ребенка  к

    действительности оказывается  с самого начала  социальным,  общественным

    отношением.

         Младенец  очень рано вводится в ситуацию  общения  со  взрослыми.  В

    общении всегда проявляется  направленность одного человека  на  другого,

    происходит  взаимодействие  участников  коммуникации,  когда   действие

    одного предполагает  ответное  действие  другого   и  внутренне  на  него

    рассчитано.  Исследование  поведения  детей  с  первых   недель   жизни

    показало, что в первое время после рождения  потребность  в  общении  с

    окружающими людьми у  младенца отсутствует.  Позднее   она  возникает  не

    сама по себе, а под  воздействием определенных  условий.  Таких  условий

    два.

         Первое  условие –  объективная   нужда  младенца  в  уходе  и  заботе

    окружающих. Только благодаря  постоянной помощи близких взрослых  ребенок

    может выжить в тот  период,  когда  он  не  в   состоянии  самостоятельно

    удовлетворить     свои     органические      потребности.      Подобная

    заинтересованность ребенка  во взрослом вовсе не является  потребностью в

    общении. Как известно, в первые же дни после рождения  ребенок научается

    использовать взрослый  для устранения дискомфорта и  получения того,  что

    ему необходимо,  с  помощью разнообразных криков,  хныканья,  гримас,

    аморфных движений, захватывающих  все его тело. Младенец в   этот  период

    не адресует свои сигналы  конкретному лицу, пока еще нет  общения.

         Второе  условие  –  поведение   взрослого,  обращенного  к  ребенку.

    Взрослый с первых  дней появления ребенка на  свет обращается с ним  так,

    как будто тот может  включаться  в  общение.  Взрослый  разговаривает  с

    младенцем и неустанно  ищет любого ответного знака,  по  которому  можно

    судить, что ребенок включился в общение.

         Эмоциональные  контакты с детьми  в  возрасте  двух,  трех,  четырех

    месяцев показывают, какой  глубокий  восторг  вызывает  у  них  ласковый

    разговор взрослого человека, который никогда никого из  них не кормил  и

    не пеленал, но теперь, нагнувшись, улыбается и нежно  гладит.  Долгих  7

    мин. (столько, сколько  продолжалась встреча) младенец  не сводил сияющих

    глаз  с  лица  взрослого,  гулил,  перебирал  ножками   и   не   уставал

    радоваться. (По материалам М. И. Лисиной).

         Первоначально  ребенка втягивает  в  общение   мам,  позднее  у  него

    возникает потребность  контакта и отрабатываются средства  для  включения

    в общение других людей.  Наиважнейшим средством общения   в  младенчестве

    являются  экспрессивные   действия   (улыбки,   вокализация,   активные

    двигательные  реакции).  Младенец,  в   свою   очередь,   нуждается   в

    избирательном наборе  средств общения,  предлагаемом  взрослым:  не  все

    средства, существующие в человеческой  культуре,  с первых  недель  и

    месяцев жизни имеют  для него эмоциональную значимость.

         Наблюдения  показали, что попытки организовать  общение  с  младенцем

    трех месяцев на основе  чисто словесных воздействий  взрослого  бесплодны

    – ребенок «берет»  лишь  экспрессивную  сторону   речи.  Годовалых  детей

    длинные монологи раздражают, причем примерно так же,  как   поглаживание

    по голове; в этом возрасте  общение детей с окружающими  людьми  строится

    на основе совместной предметной деятельности, и  чрезмерное  опережение

    достигнутого детьми  уровня оказывается столь же  неэффективным  для  их

    развития, как и отставание  от него. (По материалам М. И.  Лисиной).

          Взрослый  не только удовлетворяет растущие  потребности  ребенка  и

    учит его действовать  с предметами. Он  определенным  образом  оценивает

    поведение ребенка, поощряет  его улыбкой, хмурит брови и  грозит пальцем,

    если малыш поступает  не  так,  как  следует.  Благодаря   этому  ребенок

    постепенно усваивает  положительные  привычки,  учится  правильно  себя

    вести.

         Нарастающая   потребность  в  общении   со   взрослым   вступает   в

    противоречие с возможностями  общения.  Это  противоречие  находит  свое

    разрешение в понимании человеческой речи, а затем и в овладении ею.

 

                 2.2 Формирование предпосылок усвоения  речи.

 

         Потребность  общения создает  основу  для   возникновения  подражания

    звукам   человеческой   речи.   Ребенок   рано    начинает    затихать,

    прислушиваться, если взрослый  с ним заговаривает. После   трех  месяцев,

    когда ребенок в хорошем  расположении духа, он постоянно   издает  звуки,

    гулит. Часто гуление  становится интенсивнее, если  взрослый  наклоняется

    над кроваткой. Издавая звуки, младенец прислушивается к ним. Случается,

    что  он  подражает   себе:   подолгу   воспроизводит   звуки,   которые

    первоначально произнес  случайно.  Несколько  позже  (в  возрасте  около

    четырех месяцев) ребенок  может довольно  выразительно  подражать  ритму

    произносимых звуков. Например, когда его укачивают и при  этом напевают:

    «А – а – а!»,  младенец воспроизводить необязательно  сам звук,  но  ритм

    (звук может быть различным:  «Ы – ы – ы!» или «О  – о – о!»).

         Интересно отметить, что взрослые всякий раз,  подходя  к  младенцу,

    начинают общаться с  ним, говоря ему  милые   безделицы.  Не  мысля  себе

    жизни без  речевого  общения,  люди  бессознательно  стараются  вызвать

    ответную реакцию ребенка.  Надо  сказать,  что  ребенок  -  чрезвычайно

    благодатный материал  для этого. Очень рано малыш   начинает  реагировать

    на эмоциональный тон   речи.  Эмоциональное  состояние   поднимает  общую

    активность.  Во  втором  полугодии   первого   года   жизни   нормально

    развивающийся здоровый  ребенок много и с удовольствием  лепечет: подолгу

    произносит различные  слоги, пытается  подражать   слогам,  произнесенным

    взрослым.

         Через   лепет  малыш  выражает  готовность  к  общению,  лепеча,  он

    научается произносить и различать новые речевые звуки.  Произнесение

    этих звуков приятно  ребенку, поэтому его лепет  продолжается иногда  все

    время бодрствования.  Значение лепета для развития  речи младенца  трудно

    переоценить.   Лепету   сопутствует    постепенное    совершенствование

    употребления губ, языка  и дыхания. С  такой  подготовкой   в  дальнейшем

    ребенок может усвоить  звуки любого языка.

         Если в  первые месяцы жизни ребенка  взрослые используют речь,  чтобы

    передать свое эмоциональное  расположение  к  ребенку,  то  примерно  с

    середины младенческого  возраста  они  стараются   создавать  специальные

    условия  для  развития  понимания   речи.   Понимание   ребенком   речи

    первоначально  возникает   на  основе  зрительного  восприятия.  Процесс

    обучения  детей  пониманию   речи  обычно  строится  следующим   образом.

    Взрослый спрашивает  ребенка: «Где то – то?» Вопрос  вызывает у  младенца

    ориентировочную  реакцию   на  поведение  взрослого.  Обычно   названный

    предмет  тут  же  показывают.  В  результате  многократных   повторений

    возникает связь произносимого  взрослым слова с  предметом,  на  который

    указывают. Формирование  этой связи начинается с общей  реакции на место,

    где обычно находится  предмет, и на интонацию   вопроса.  В  младенческом

    возрасте интонация вопроса,  обращенного к ребенку, определяет  понимание

    речи.

         Кирюша (5 месяцев и 9 дней) и Андрюша (5 месяцев и 15  дней)  верно

    реагируют на слова: «Иди ко  мне» (конечно, они не всегда  произносятся с

    одной и той же интонацией). Сразу тянут ручки. Однажды   малышу  нарочно

    сказали сердитым голосом: «Иди  ко  мне». Ребенок начал кривить рот,

    готовый вот – вот расплакаться. Тут же  сменили  интонацию.  Приветливо

    сказанные слова «Иди ко мне»  вызвали  обычную  реакцию:  заулыбался  и

    протянул ручки.

         Близнецы (10 месяцев и 11 месяцев)  хорошо узнают  и  показывают  по

    требованию многие предметы домашнего  обихода, одежду.

         Показываю детям книжку с яркими  картинками. После того  как   назову

    один – два  раза  предметы  на  картинке,  дети  легко   их  узнают.  На

    странице, например, нарисовано четыре картинки –  кошка,  курица,  дом,

    девочка. Спрашиваю: «Где  киса?» - показывают верно. «Где  курочка?» - не

    ошибаются тоже. И далее  все показали верно.

         Но вот  другая картинка:  волк  и   козлик.  Нарочно  грубым  голосом

    говорю: «Это волк». Елейным  голосом: «Козлик». Спрашиваю тем же  тоном:

    «Где волк?» - показывают  верно.  «Где  козлик?»  -  тоже  верно.  Меняю

    интонацию. Вопрос о  волке задаю тем же тоном,  каким говорила  прежде  о

    козлике. Дети показывают  на козлика. Теперь тем же  тоном  спрашиваю  о

    козлике. Показывают на козлика. Грубым  голосом  спрашиваю  о  козлике.

    Показывают на волка. (Из дневника В. С. Мухиной).

         К концу  первого года у  ребенка   возникает  связь  между   названием

    предмета и самим   предметом.  Связь  выражается  в  поиске  предмета  и

    нахождении его. Это  и есть начальная форма понимания  речи.

         Кирюша (10 месяцев). Игрушки разбросаны на  полу. Предлагаю показать

    ягодку, кису, мальчика и  т. д.

         Прошу:  «Кирюша, покажи кису» - показывает. «Ягодку»  -  показывает.

    «Еще ягодку» - показывает. (Этих  игрушек  две).  «Покажи   Айболита»  -

    показывает. «Покажи другого» - ищет глазами и снова показывает  первого.

    «Это один, а где другой?»  - ищет глазами. Взгляд падает  на второго,  но

    малыш не узнает. Я оставила его в покое. Кирюша  пополз,  сел и вдруг

    обрадовался, стал улыбаться  и показывать на  второго   Айболита.  Теперь

    кукла оказалась повернутой  к нему ногами, мальчик узнал  ее  и  вспомнил

    просьбу показать второго   Айболита. Снова спрашиваю:  «А  где второй

    Айболит?» - Кирилл ищет, находит первого, который теперь  уже повернут к

    нему головой, и показывает  пальцем. Показывает  на  первого,  потом  на

    второго, потом снова  на первого. На лице удовольствие. (Из дневника  В.

    С. Мухиной).

         Важно,  что ребенок ищет не просто  названный объект для того,  чтобы

    взглянуть на  него,  он  ищет  предмет,  чтобы   продолжить  общение  со

    взрослым. Взрослый спрашивает: «Где то – то?» - и ребенок  ищет  предмет

    для того, чтобы своим поведение ответить:  «Вот  он!» Эмоциональное

    общение с пониманием  речи взрослого обычно  доставляет  малышу  большую

    радость.

         Реакция   на  слово,  обозначающее  предмет,  зависит  от   развития

    возможностей ребенка: вначале он только смотрит на  предмет,  несколько

    позднее –  стремится   к  нему  и,  наконец,  подает  требуемый  предмет

    взрослому или указывает  на предмет издали.

         К концу  первого года в ответ на  слово взрослого  у  младенца  может

    возникнуть и речевая  реакция. При  этом  чаще  всего  на  вопрос:  «Где

    папа?» - малыш поворачивает  голову к отцу и радостно  сообщает:  «Па  –

    па»; «Где дети?» - малыш  оживляется, смотрит на детей  и вторит:  «Де  –