Психология

Мне импонирует то, что характерной чертой Московской психологической школы было стремление к синтетическому исследованию проблем усилиями разных ученых. Для Московской психологической школы было характерно сочетание тенденции к широкому охвату проблемы и ее историко-культурному анализу со стремлением к объективному и всестороннему изучению конкретных вопросов.

К основным принципам и традициям  Московской психологической школы  можно отнести следующие.

Во-первых, широкий взгляд на задачи психологии. Обсуждались программные  вопросы предмета и методов психологии. Обсуждалась проблема природы человека: является ли человек игрушкой стихийных  влечений или он наделен свободой воли? Как понимать детерминизм в  психологии? В чем заключается  специфика психического как духовного  в его отношении к формам пространства и времени, к проблеме причинности? Эти вопросы рассматривались  в контексте духа и строя современной  культуры и в связи с христианским мировоззрением, христианской антропологией, христианским жизнепониманием.

Во-вторых, (что является особенно актуальным, на мой взгляд) решение этих теоретических вопросов увязывалось с вопросами нравственными, что составляет важнейшую особенность деятельности школы. «Если бы мы больше чувствовали нравственный смысл наших теоретических взглядов и их глубокую нерасторжимую связь с нашими нравственными воззрениями, — писал один из ее представителей Л.М. Лопатин, — мы относились бы к коренным вопросам теоретического знания живее и серьезнее».

 В-третьих, большое внимание  уделялось коренным методологическим  вопросам науки. В 1902 г. в  журнале «Вопросы философии и  психологии» был опубликован  очерк выдающегося естествоиспытателя  и крупнейшего историка науки  В.И. Вернадского, члена Московского психологического общества, «О научном мировоззрении». Очерк представлял собой вводную часть к его лекционному курсу по истории современного научного мировоззрения, который В.И. Вернадский читал в 1902–1903 гг. в Московском университете. В.И. Вернадский раскрывает существенные особенности научного мировоззрения, выделяет критерии научности знания, указывает на сложность научного мировоззрения, в частности, обращает внимание на несовпадение научности и истинности, на факт принципиальной незавершенности научного знания, останавливается на процессе возникновения новых научных взглядов. Очерк пронизывает острое чувство историзма, осознание огромного значения истории науки для правильной оценки современного знания, для создания необходимой преемственности научного творчества, непрерывности процесса научной работы в определенной области. В.И. Вернадский называет крупной ошибкой оценку концепций прошлого, например птолемеевской системы, как якобы ненаучных и рассматривает ее как внутреннюю борьбу между различными направлениями научного мировоззрения. Исходя из того факта, что научное мировоззрение никогда не существовало как единственная форма духовной работы, являясь лишь одной из многих сфер человеческой деятельности — религии, философии, искусства — В.И. Вернадский ставит вопрос о соотношении между ними. Только в абстракции и согласно представлениям, не отвечающим действительности, наука и научное мировоззрение могут существовать сами по себе и развиваться без участия идей и представлений, разлитых в духовной среде и созданных иным путем. Как несостоятельные оцениваются притязания религии на замену всех форм научного и философского мировоззрения, о чем свидетельствует многовековая борьба людей науки с притязаниями теологов. Но и наоборот: «Религия поднимается в такие высоты и спускается в такие глубины души, куда наука не может за ней следовать».

Поднятые В.И. Вернадским вопросы  являются настолько актуальными  для современной ситуации в науке  вообще и психологии в частности, что можно сказать так: его  выступление относится к той  части наследия Московской психологической школы, которое продолжает сохранять непреходящую ценность, помогает нам и сегодня находить прочные основания для нашей работы. Так, близкие к развиваемым В.И. Вернадским мысли о научности, соотношении научности и истинности встречаем у Л.С. Выготского. По Л.С. Выготскому, научность определяет цель и средства. Поэтому эпитет «научный», пишет Л.С. Выготский, относится и к теории ассоциаций Аристотеля. Теория И.Ф. Гербарта о чувствах как отношениях между представлениями неверна, но научна, а вот билет в театр абсолютно достоверен, но ненаучен.

Следующей особенностью в деятельности Московской психологической школы следует назвать большое внимание, которое уделялось естественным наукам в их соотношении с психологией и философией. В 1904 г. В.И. Вернадский выступил с докладом «Кант и естествознание», в котором на материале философской деятельности И. Канта раскрывал общее положение о соотношении науки и философии. В.И. Вернадский утверждал необходимость научной образованности в естественных и математических науках для развития философского мышления. В работе Московской психологической школы эти вопросы занимали заметное место.

 Как часть большого вопроса  об отношении между наукой  и философией обсуждался вопрос  о важности философии для психологии. Философская образованность признавалась  необходимой составляющей профессиональной  подготовки психологов. Все психологическое  образование строилось на философском  фундаменте. Читались курсы по  различным философским наукам: философии,  логике, этике и всем периодам  философии, от древней до современной  (Э. Мах, Р. Авенариус, А. Бергсон  и другие). Г.Г. Шпет читал курс  «Логика и методология общественных  наук». В созданном Г.И. Челпановым  Психологическом институте, в  соответствии с его правилами,  студенты допускались даже к  самым элементарным практическим  занятиям лишь после того, как  усвоили курсы логики и введения  в философию, а к более серьезным  работам — лишь после дальнейшего  углубления в философию. Проводились  также занятия по теоретической психологии в форме докладов. Внимание к философским и теоретическим проблемам психологии является драгоценным приобретением, важным историческим уроком, который с поправками на современные условия продолжает оставаться характерной особенностью московской психологической школы.

Названные направления заложили фундамент  московской психологической школы. Именно в этой деятельности истоки высокой философской и теоретической  культуры, научной строгости исследований, неразрывной связи научных исканий  с запросами общества, чуткое внимание к этической, нравственной стороне  научной работы, которые отличают психологов московской школы, составляют ее особенности.

4