Проблема формирования и развития комплекса неполноценности и его влияние на жизненный путь личности

Однако встает вопрос, что же обеспечивает постоянство и целостность жизни  человека, что является конечной целью, ради которой человек борется? Хочет ли человек просто избавиться от чувства неполноценности? Возможно, для человека важно доминировать над другими? В поисках ответов Адлер изначально шел по пути, намеченному европейскими философами-антрополагами и философами культуры. Ранние размышления Адлера исходили из убеждения в том, что движущей силой человека является агрессивность. В дальнейшем это убеждение Адлер заменяет понятием «стремление к власти». Но в предисловии к третьему изданию книги «О нервическом характере» Адлер пишет, что положение его теории «требует сокращения стремления к власти и развертывания социального чувства» [3, с. 27]. То есть Адлер в своем осмыслении конечной цели жизни человека прошел три этапа.

В его определении комплекс неполноценности – является глубоким всепроникающим чувством неполноценности в сравнению с прочими людьми. Что порой влияет на образ мира человека и ведет к дефективными, ложными установкам и поведению.

Значит, комплекс неполноценности  проходит через всю жизнь человека и определяет характер взаимодействия человека с другими людьми. Люди с таким комплексом чувствуют напряжение, и желание возвышения личностного чувства рождает неуверенность и отчуждение от людей. Это заставляет индивида быть напряженным на работе, ему трудно высказать свое мнение, он может уклоняться от учебы, профессиональной деятельности и брака.

 Адлер пишет: «Каждый симптом в жизни человека проявляется в динамике, то есть в развитии. Поэтому можно сказать, что у него есть прошлое и будущее. Будущее неразрывно связано с нашими стремлениями и целью, тогда как прошлое указывает на характер неполноценности или неадекватности, которую мы стараемся преодолеть. Вот почему комплекс неполноценности нас больше интересует в начале, в то время как комплекс превосходства нас интересует в его динамике, развитии. Более того, эти два комплекса естественным образом связаны. Нас не должно удивлять, если в случае, в котором мы рассматриваем комплекс неполноценности, мы обнаруживаем более или менее скрытым комплекс превосходства. С другой стороны, если исследуем комплекс превосходства в динамике, мы всякий раз находим более или менее скрытый комплекс неполноценности» [1, с. 223].

В соответствии с теорией Адлера невротический характер личности складывается в результате комплекса неполноценности, который закладывается в раннем детстве на основе болезненного чувства своей бесполезности, что невротик пытается одолеть путем гиперкомпенсации, имея стремление к неадекватному преобладанию над близкими людьми, что распространяется как идеал на все человечество.

 «Любой невроз, - пишет Адлер, - может пониматься, как ошибочная с позиций культуры попытка избавиться от чувства неполноценности, чтобы обрести чувство превосходства» [1, с. 106].

 Адлер писал: «Наиболее распространенная  форма, в которой возникающее  в детстве чувство неполноценности пытается избежать разоблачения, заключается в возведении компенсаторной надстройки, помогающей вновь обрести устойчивость и добиться превосходства в жизни. Человек борется здесь за свое признание, пытается его завоевать, - человек, постоянно стремящийся вырваться из сферы неуверенности и чувства неполноценности и добиться богоподобного господства над своим окружением или стремящийся уклониться от решения своих жизненных задач» [1, с. 103].

 Недостатки всегда являются продолжением достоинств. Однако исход не всегда предрешен и на жизнь человека влияют его психические процессы, социальное окружение. Даже если старт для индивида неблагоприятен, он может развить те качества, которых ему недостает.

 Комплекс неполноценности не всегда приводит человека к гиперкомпенсации и не всегда невротик может стать великим художником или поэтом. Иногда невротик не чувствует своего поражения и отказывается его принять. Но он все равно поступает, так как если бы принял его.

Невротик связывает свое чувство неполноценности с социальными факторами его поведение (вспышки гнева, колебания, сомнения, дескридитация людей) – все это защиты от всеобъемлющего чувства неудовльствия, которое человек мог бы испытать от своего комплекса неполноценности.

Неуверенность невротика привязывает его к неким идеалам, принципам, которые невротик воспринимает буквально, не сопоставляя с действительностью. Акцентирование внимания на определенных, важных для невротика точках сужает поле его зрения. Ему все видится враждебно, так как он наблюдает в жизни или нападающего или потерпевшего.

Так комплекс неполноценности заставляет человека думать только о себе, а не о других. И образование «фикции» позволяет невротику защитить себя с помощью сверхценной идеи от «мешающих неполноценностей». Как пример Адлер приводит недостаток мужественности у мальчиков, этот недостаток определяет отношения к женщинам. Это отношение будет проявляться в превосходстве над женщинами и требования избытка преданности [3].

Невротическое стремление ведет личность к расширению ее границ и их охранению, чтобы примерить  силы к трудностям внешнего мира. Эти попытки приводят личность к созданию опасных ситуаций.  Это может быть и склонность к воровству, и к преступному поведению. Они полагают, что, обманывая, одурачивая других и при этом, оставаясь непойманными, они, будут становиться богаче без особых хлопот.

Это же чувство сильно проявлено у преступников, которые считают себя героями [3].

Кода убийца полагает себя героем это бессмысленно и нелогично  – это относится к его субъективным представлениям. Такому человеку не хватает смелости, и ему хочется уладить дела, таким образом, чтобы уклониться от надобности подлинно находить решение проблем жизни. Отсюда следует, что преступность скорее является результатом комплекса превосходства.

Похожая симптоматика наблюдается у невротических личностей. Страдающие бессонницей днем находятся без сил, что оправдывает их неспособность справится с требованиями дела и для этого есть прекрасная отговорка.

Похожие моменты наблюдаются  и у депрессивных личностей, каких терзает чувство тревоги. Тревога в их случае может сделать их тиранами. Фактически, они употребят личную тревогу, для управления другими: с ними неизменно кто-нибудь обязан быть рядом, их надо сопровождать повсеместно, куда угодно бы кто-то рядом. Близкие люди поставлены перед необходимостью создавать личную жизнь, повинуясь запросам депрессивного человека. Такие люди всегда чувствуют слабость, могут терять в весе, при этом они остаются самыми сильными. Болезнь придает им определенную всласть над другими, а, следовательно, и силу. Яркий пример – это младенцы, которые правят нами.

Адлер поднимал проблему о зле избалованности, это зло у него выступало мощнейшим проклятием, которое довлеет над ребенком. У разбалованных детей не формируется социальное чувство; их участь стать деспотами, что ждут от общества того, чтобы общество само приноравливалось к их эгоцентрическим желаниям. В понимании Адлера такие люди допустимо самые опасные для общества. Отвержение ребенка также приводит к несчастливым последствиям. Испытывая плохое отношение к себе в детстве, эти люди во взрослом возрасте становятся врагами общества. Их стиль жизни определяется потребностью отомстить. Эти три условия – органическая слабость, избалованность и отвержение – продуцируют ошибочное представление о мире и находят воплощение в патологическом жизненном стиле.

Адлер пишет, что включение  невротика в социум  «встречает препятствия; профессия, общество, любовь не отвечают его позиции борца, чаще всего он застенчиво их обходит или в лучшем случае воспринимает как игровую площадку для честолюбивого упоения своей властью. Глубоко пессимистическое мировоззрение и человеконенавистничество лишают невротика всех радостей полноправного участника игры. Настрой «хотеть – и взять!» Заполняет его целиком, отравляет недовольством и заставляет всегда думать только о себе и никогда – о других» [3, с. 68].

3. Комплекс неполноценности и его влияние на жизненный путь личности

Воспитание жизненных целей личности закладывается в детском возрасте как ответная компенсация в противовес таким чувствам как неполноценность, небезопасность, неизвестность и беспомощность в мире старших. Жизненные цели выступают средством защиты против чувства бессилия. Как фикции нереалистичны, так и жизненные цели у невротиков становятся невротическими гиперболизациями, если чувство неполноценности чрезмерно сильное.

К примеру, личность, стремящаяся к превосходству и личной власти, может развить агрессивные черты характера, такие как амбициозность, завистливость, недоверчивость и др., которые необходимы для достижения цели. Такие черты характера не будут врожденными или неизменными, они допущены человеком как некоторая грань его целевой направленности. [11]

Нездоровое переживание личной неполноценности, возможно, порождает у человека неуверенность в собственных силах, что образовывает в жизни человека многочисленные проблемы.

Если переживания собственной неполноценности выступают как доминанты во внутренней жизни человека, окрашивают ее в отрицательные эмоциональные тона, человек теряет способность к формированию своих творческих сил и талантов. Не испытывая вероятностей для истинной компенсации неполноценности, тогда человек отдает предпочтение извращенному жизненному пути [3].

Исходя из того есть ли у личности этот ансамбль или нет, человек вырабатывает особый жизненный стиль, при каком ему более комфортно уживаться с иными людьми.

В соответствии с теорией Адлера, «люди стараются компенсировать чувство собственной недостаточности, вырабатывая свой уникальный стиль жизни, в рамках которого они стремятся к достижению фиктивных целей, ориентированных на превосходство или совершенство» [2, c.198]. Жизненный стиль - уникальная схема, выбранная каждым человеком для следования собственной актуальной цели. Это сочетание черт, схем поведения и привычек, какие взятые вместе, обусловливают самостоятельную в своем развитии картину существования личности. Стиль жизни близко соединен с чувством общности, бессознательным чувством, которое составляет структуру «Я» личности. Чувство общности, или общественный интерес, исполнять роль своеобразного стержня, какой удерживает полную конструкцию стиля жизни, обусловливает ее направленность и содержание.

Таким образом, чувство общности обусловливает направленность жизни, ее стиль, а два остальных природных и бессознательных чувства – неполноценности и стремления к превосходству – выступают как источник энергии человека, необходимый для ее развития. Два данных чувства являются позитивными, выступающие стимулами для личностного роста, самосовершенствования.

В истории знакомы примеры, когда устремление справиться со своей неполноценностью приводило к выдающимся последствиям. Пример, Демосфен, который от рождения страдал дефектами речи, именно благодаря собственному устремлению преодолеть недуг, он стал величайшим оратором. Или, например, прославленный командующий Суворов - с детства он был чрезвычайно хилым и болезненным, все же ценой огромных усилий и систематичности он сумел достигнуть необыкновенной физической силы и выносливости.

Как препятствия к  посту личности выступают:

- органическая неполноценность;

- избалованность;

- отверженность [3].

Дети, которые страдают болезнями или недугами, в результате жизненной ситуации могут сильно центрироваться на себе. Это ведет к отказу от взаимодействия с другими людьми из-за чувства своей неполноценности, и могут успешно соревноваться с другими детьми.

Возраст, по мнению Адлера, является главным и универсальным  источником неполноценности. Он практически  во всем зависит от взрослых. Детские  отношения так же сложны и неидеальны. В отношениях детей много борьбы, эгоизма и напряженности и мало отношений нравственности, долга и добра [7].

Адлер, сам переживший болезненное детство, отмечает, что  для того, чтобы человеку почувствовать  себя полноценным, ему нужно повзрослеть. Детство не самая лучшая пора и  появившееся чувство неполноценности в детском возрасте остается на всю жизнь. На каждой возрастной стадии происходит усиление этого чувства. Особенно остро это переживается в подростковом периоде.

В подростковом возрасте психика особенно ранима. Любое даже не очень обидное замечание, или пренебрежение, оскорбительное прозвище в подростковом возрасте отзывается более болезненно, чем на это отреагировал бы взрослый человек [4].

Взрослый иметь в  своем распоряжении потенциал, опыт сделать анализ причины такого отношения к себе и рационально объяснить себе, что он инициировано, например, чувством зависти, злости, недоброжелательности или на худой конец скверным характером обидчика. Взрослый умеет нейтрально отреагировать на оскорбление или не сосредотачивать на нем внимания, может поконфликтовать с обидчиком, обругав его в ответ и обретя от этого спокойствие.

Подростки же анализировать ситуации полностью не умеют. Для них не всегда поддается объяснению поведение обидчика, поэтому им трудно правильно отреагировать в такой сложной ситуации. И если событие ранит самолюбие подростка трезво отреагировать подростку практически невозможно, ведь все его эмоциональные реакции  недостаточно зрелы, Оттого игнорирование окружающих их всегда больно ранит. Откликом на психотравмирующую ситуацию может быть и обида, и слезы или отчуждение от окружающих [8].