Обратная сторона кризиса

       Обусловлена данная стратегия  в первую очередь с «новыми  веяниями». Количество возможностей  «опосредовать» контакт и взаимодействие  с ребенком неимоверно выросло  и разрастается с закреплением  новых условий жизни, в особенности  в крупных городах. Очевидно, что во многом речь идет о возможностях, отсутствовавших, когда нынешнее поколение родителей было детьми. С другой стороны, именно новыми рыночными условиями жизни может быть обьяснена необходимость такого распределения труда между собственно профессиональными обязанностями родителей и родительством. Уровень временных и энергетических затрат любого успешно выживающего в новых «рыночных» условиях профессионала действительно очень высок и, если оба родителя оказались в подобной профессиональной ситуации, такой подход к родительству оказывается как бы единственно возможным. Можно говорить здесь и о возрастающей универсализации ролей мужчины и женщины.

     Однако, при более широком взгляде видно, что исторически это достаточно устойчивая стратегия как низших слоев (вынужденных прибегать к социальной поддержке в выращивании детей), так и наиболее благополучных слоев на протяжении длительного времени, хотя очевидно, что характер этого опосредования сильно разнится.

     Нельзя не заметить также, что она в известном смысле продолжает и логику советского воспитания, приниципиально антисемейного и стремящегося к максимальному социальному опосредованию детско-родительских отношений.

     Стратегия 2. «Он должен, просто обязан». Даная стратегия характеризуется следующими признаками:

1. Ребенка стремятся развивать всеми доступными способами и методами (раннее обучение чтению, иностранным языкам, большое количество секций и кружков у ребенка)
2. Жизнь такой семьи, чаще, конечно, матери, подчинена строгому ежедневному распорядку и грамодью планов всей выстроенной - иногда на несколько лет вперед - программы достижений.
3. Как правило, такая семья жестко ориентирована на социальное одобрение.
4. Детско-родительские взаимоотношения выступают здесь как напряженная система взаимоотношений, в которой одобрение, похвала, радость родителя в существенной степени зависят от того, что сделал и что не сделал ребенок. Здесь, как правило, отсутствуют нормальное для детского времяпровождения бесполезное дуракаваляние, игра с «простыми» соседскими мальчиками, «пустая мечтательность», поскольку здесь они вызывают тревогу.
5. Связь родителей с ребенком или, по крайней мере, с одним из родителей часто интенсивнее, чем обычно, что, случается, ведет к обеднению, а то и к исключению его нормальной связи с ровесниками.

     Как правило, данный тип детско-родительских отношений во многом сформирован и усилен временем перестроечных изменений. Очевидно, что ситуация вхождения «в большой мир», от которого были изолированы тогдашние родители в детстве провоцировала эту волну тревожной родительской активности - он представал не столько как мир новых возможностей, сколько новых пугающих требований. Способ совладания с этим очень напоминал способ совладания с трудностями времен дефицита, когда с невероятными усилиями надо было обеспечить то, чего нет нигде, но «есть у каждого приличного человека». Так возникала соответствующая мифология: «нельзя не рожать в воду», нельзя не обучать танцам и фехтованию в частной школе, нельзя не начать учить языку, а лучше двум, в раннем детстве. Собственная тревога родителей канализировалась в повышенную активность по поводу собственных детей.

     Подобная стратегия часто приводит к парадоксальному результату: наращиваемые многолетними усилиями успехи разрушаются при первом личностном кризисе в жизни ребенка, если они не нанизаны на основу этой базовой любви и принятия, если не сформирована самоценность и самопринятия ребенка, способность реалистично воспринимать себя и окружающих, которые как раз существенно страдают в такой системе взаимоотношений .

     Стратегия 3 «Духовное, только духовное!» Данная стратегия характеризуется следующими признаками:

1. Воспитание как бы осененное высшими духовными ценностями осознающимися как противопоставленные «проказе и чуме» окружающего мира.
2. Семья, исповедующая эту стратегию воспитания, видит свою задачу в необходимости заложить прочный фундамент «подлинных ценностей и смыслов», довольно жестко контролируя качество духовной пищи.
3. Речь здесь идет не столько собственно о развитии, или закладывании прочной основы для будущих социальных успехов, сколько о стремлении заложить максимальное число «верных принципов», предпочтений, правил жизни.
4. В такой семье существуют обычно твердые представления относительно достойного и недостойного, признаваемого и непризнаваемого. Они разделяются по крайней мере на определенном этапе всеми членами семьи (часто, кстати, многодетной) и выступают как бы своеобразной религией, которой подчинены все, живующие в семье. Тем самым здесь часто задается как бы стирание возрастных границ, предпочтения младших как бы само собой разумеется совпадают с предпочтениями старших. Часто в этих семьях особое, можно сказать трепетное отношение к книге и чтению.
5. Все это создает как бы особую атмосферу жизни такой семьи, которая в противоположность семье социально ориентированной, может быть определена как дессидентская . Вольно или не вольно здесь возникает пафос собственной присущей «только нам идеологии» и противостояния окружающему. Психологу здесь часто предписывается стать единомышленником в борьбе или выживании среди «бездуховного мира». Он должен осветить и поддержать эти воспитательные идеалы и помочь их воплощению.

     Данная стратегия воспитания обусловлена стремлением противостоять

массовой культуре, ее «оглупляющему пагубному воздействию». Эта стратегия является реакцией на культурный шок, созданный новыми массмедийными возможностями, западной массовой культурой и проч. Многие нынешние родители с тоской переживают несовпадение воспитательных ориентиров собственного детства с диктуемыми сейчас. Часто поэтому за выбором  этой стратегии стоит попытка  хотя бы на уровне «собственной крепости»  создать тот микроклимат, который  будет соответствовать прежним  «вечным» идеалам, принципам и даже стилевым предпочтениям родителей.

    Такая  ситуация может приводить к  неожиданным, иногда прямо обратным  результатам – нездоровой страсти  к походам за вожделенным гамбургерам  и бесконечному интересу к  лейблам на штанах соседского  мальчика[3, С. 78].

    Стратегия  4. «Ему можно все».  Даная стратегия  характеризуется следующими признаками:

1. Строгий диктат ценностей и нравственных ориентиров, но существуют они преимущественно для родителей, принявшими близко к сердцу идею «не навреди».
2. В воспитании такие родители движимы идеей, что их дитя – самоценность, в котором заложены многие глубины, безжалостно стираемые социализацией и вообще всякой регламентацией.
3. Ради этого они жертвуют не только собственным элементарным комфортом, но зачастую и здравым смыслом.
4. Здесь можно увидеть визжащего, бьющегося в истерике ребенка младшего возраста, на которого с умилением взирают воспитавшие уже в себе необходимую душевную стойкость, родители.
5. Жизнь родителей трудна и трудоемка. Им приходится иметь дело с явным или неявным социальным порицанием, постепенно отказывающимся от визита в их дом друзьями, душевной измотанностью и усталостью.
6. Жизнь ребенка так же психологически нелегка. Ребенку трудно в плохо структурированной среде, когда любая его интенция как бы ни встречает сопротивления. Это вызывает тревогу, невозможность осознать собственные и чужие границы.

     Данная  стратегия воспитания обусловлена  осознанной или неосознанной реакцией на реальную или мнимую жесткую регламентированность и повышенную «социальность» собственного детства. Часто за ней стоят именно идейные разногласия с «официальной»  традицией воспитания. С другой стороны  она – результат счастливого  осознания новых «либеральных»  времен, с отсутствием жесткой  и уравнивающей системы, когда необходимо было опробовать новые возможности, не существовавшие в собственном детстве сегодняшних родителей.

     Такой неуправляемый ребенок больше подвержен различным бытовым опасностям, просто в силу того, что он непослушен, у него как бы не формируется «симметричного» понимания «если это так мне, то как это другому», его интенции и потребности не умеют существовать в пространстве других воль. Все это порождает у него при столкновении с окружающими агрессию и бессилие. Родители же раз за разом проигрывая в стремлении договориться «по-хорошему», увещевая и терпя, часто вынуждены подавлять естественное раздражение, которое накапливаясь, уж если проявляется, то «бурей».

     Стратегия 5 «Патриархальная модель воспитания, или ребенку нужна мать!... ну и иногда отец».  Даная стратегия характеризуется следующими признаками:

1. Воспитание ребенка передано здесь матери. Предполагается, что этим шагом главное сделано – ребенок с тем, кем ему предписано быть биологией, культурой, с «самым важным человеком» в его жизни.
2. Муж здесь, как правило, не равноправный его участник, а некий малодоступный ребенку, а то и жене, авторитет. Он не определяет повседневный, наполненный многими деталями ход жизни ребенка или делает это очень опосредованно.
3. Родительские функции в такой семье разграничены гораздо жестче, чем в семье, где оба родителя совмещают рабочие и родительские обязанности.
4. Как правило, ребенок в такой семье не ходит в садик до последнего предшкольного года, и его основным социализатором является мать, максимально полно опосредуя его связь с внешним миром, так же как и ее жизнь оказывается предельно опосредованной необходимостью взаимодействия с ним.

     Эта модель поддерживается скорее консервативно ориентированной частью общества, в том числе и религиозными институтами, которые продолжают напоминать о недопустимости нарушения традиционного порядка, предопределенности такого распределения обязанностей и проч. За этой стратегией можно увидеть протестную реакцию на «современные западные тенденции», следование ей видится одним из решений так наболевших демографических проблем.

     В таких семьях часто возникает и проблема сепарации вырастающих детей. Компенсирующаяся посредством усиления связи ребенка с матерью супружеская дисфункция часто проявляется особенно остро на этапе «отпускания» детей из дома, поскольку «опустошает» смысловую составляющую жизни жены и собственно супружеских отношений.

     Стратегия 6  «Воспитание в многопоколенной семье - бабушка наше все». Даная стратегия характеризуется следующими признаками:

1. Все основные каждодневные обязанности семьи по уходу за ребенком переданы бабушке.
2. В порядке вещей – отправление ребенка на несколько лет к бабушке, пока решаются семейные трудности.
3. Внуки даже иногда рождаются, чтобы бабушке не было скучно.
4. Предполагается, что такая ситуация предпочтительнее той, в которой ребенком занимается «посторонний человек». Бабушка как бы освещает факт продолжающейся молодости родителей, освобождая «детей своих» от чрезмерных трудностей и тягот нынешней непростой жизни (которая, как понятно, непроста всегда).
5. В неполной семье бабушка исполняет роль матери, а молодая женщина роль зарабатывающего супруга.

         Данная стратегия воспитания  обусловлена ходом обычной жизни  прежде советской, а теперь  российской семьи, по крайней  мере, среднего уровня достатка. Это простейшее решение бытовой  проблемы ухода за детьми и  квартирного вопроса. На более  глубоком уровне речь должна  идти о многопоколенной семье  как культурно заданной форме  существования российской семьи. 

         Чрезмерная включенность бабушки  в жизнь нуклеарной семьи, ведет  к нарушению нормальной детско-родительской  иерархии. В самом деле, для нее  нынешние родители –это дети. При этом каждый член многопоколенной  семьи оказывается в двойственной  ролевой позиции и сама бабушка,  и родители, и дети. Нормальная  иерархическая структура нарушается  и именно поэтому неудачны  бывают периодические попытки  молодых родителей взять в  такой ситуации власть в свои  руки. При этом такая повышенная  включенность бабушки в жизнь  «молодой семьи» как правило  является результатом несостоявшейся  сепарации нынешних родителей  с собственными родителями, т.е.  с нынешними бабушками и дедушками. 

     Исходя из вышесказанного, можно определить «идеальную» модель воспитания с точки зрения семейной психологии. Она будет характеризоваться следующими признаками:

1. Семья использует помощь и профессиональную поддержку, в которой четко простроены границы между «берущим и дающим», когда ориентированность на достижения ребенка сбалансирована с вниманием, любовью к нему и признанием его особенностей
2. Семья способна дать нечто уникальное, не выключая ребенка из окружающего мира, а облегчая его взаимопонимание с ним.
3. Принятие ребенка и уважение к нему сочетается с разумной регламентированностью его жизни.
4. Контакты с родителями одинаково теплы и симметричны, а бабушка присутствует в жизни ребенка как важный, не подменяющий ему родителей взрослый, обогащающий своим опытом родительскую стратегию воспитания.