Эмоционально-волевая регуляция деятельности в социальном взаимодействии

Для оценки эмоционально-волевой регуляции в семейном социальном взаимодействии нами была переведена, адаптирована и согласована с автором батарея тестов М.Перре. Тестовая батарея содержит субтесты, фиксирующие различные поведенческие реакции родителей в ситуации наказания ребенка, частоту применения наиболее распространенных в практике семейных наказаний по отношению к детям и самим родителям в их детские годы, толерантность родителей по отношению к поведению ребенка, причины, которые побудили к наказанию, защитные реакции, эмоциональные проявления родителей, представления об эмоциональных проявлениях партнера по браку, удовлетворенность различными сферами семейной жизни, эмоционально-волевые проявления детей. В общей сложности параметры семейных отношений измерялись более чем по 236 пунктам, сгруппированным в 14 субтестов.

Раскрываются особенности  применения метода лабораторного эксперимента, моделирующего существенные характеристики эмоционально-волевой регуляции на примере мотивационно-результативных методик МР-1 и МР-2 О.В.Дашкевича.

Ретроспективные методы, методы структурированного самонаблюдения в полевых условиях, фиксирующие  параметры эмоционально-волевой регуляции непосредственно в момент осуществления усилия, процедура лабораторного эксперимента позволяют разносторонне рассмотреть изучаемое в работе явление и сопоставить полученные данные. Применение различных процедур получения экспериментальных данных повышает надежность полученных выводов.

В третьей главе  «Эмпиричесий анализ структуры эмоционально-волевой регуляции деятельности» эмпирическим путем выявляются основные компоненты структуры личностных особенностей, обеспечивающих эмоционально-волевую регуляцию деятельности. Для анализа структуры эмоционально-волевой регуляции в подростковом возрасте используются наблюдение и экспертная оценка «деятельностных», поведенческих проявлений этой регуляции, а затем «деятельностные» проявления соотносятся с совокупностью личностных особенностей, диагностируемых с помощью тестов. Для выявления структурных компонентов регуляции используется корреляционный анализ и метод Л.К.Выханду.

Показано, что в структуре  эмоционально-волевой регуляции представлен широкий спектр личностных и социально-психологических особенностей. Эмоционально-волевая регуляция связана с социальным взаимодействием в группе учащихся, социально-психологическим статусом испытуемых. В структуре эмоционально-волевой регуляции представлен блок, отражающий ответственность личности и ее направленность. Эмоционально-волевая регуляция высокого уровня в подростковом возрасте связана с силой процесса торможения и подвижностью нервных процессов. Наиболее тесную связь с личностными показателями имеет блок деятельностных показателей, связанный с ответственностью и результативностью деятельности. Выявление структурных компонентов регуляции зависит от характера заложенных в основу анализа показателей. Для преодоления данного ограничения было предпринято выделение структурных показателей эмоционально-волевой регуляции с помощью анализа семантического сходства. Испытуемые выбирали прилагательные, характеризующие волевого и безвольного человека, из списка 1342 прилагательных. Наиболее часто отбираемые прилагательные подвергались факторному анализу. Было выявлено, что эмоционально-волевая регуляция представляет собой систему, имеющую четкий и психологически понятный компонентный состав.

В структуру волевой  регуляции включен эмоциональный  компонент, выраженный прилагательными активный, жизнедеятельный, энергичный, оптимистичный, бессильный, депрессивный. Кроме того, если принять во внимание выделение О.В.Дашкевичем эмоций уверенности-сомнений, то эмоциональную составляющую имеет компонент, выражающийся прилагательными уверенный решительный, нерешительный, неуверенный, колеблющийся, сомневающийся.

Кроме того, в структуру  эмоционально-волевой регуляции вошел фактор, характеризующий стабильность личности, ее способность выполнять обязательства по отношению к реализуемой деятельности и другим людям. Этот фактор характеризуется прилагательными ответственный, обязательный, безответственный, ненадежный, ветреный, безалаберный. Этот фактор близок по содержанию к понятию морально-нравственной сферы личности, но не совпадает с ним полностью. Можно было бы сказать, что это реализация морально-нравственной сферы, ее преломление применительно к деятельности и социальному взаимодействию. Проведенный анализ как бы «вычерпывает» из понятия морально-нравственной сферы определенный компонент, сочетающийся с понятием воли. Этот компонент функционален, связан с реализацией деятельности и обеспечением ее устойчивости, стабильности. Кроме того, этот фактор имеет социально-психологическое звучание. Ответственность, обязательность – это также способность выполнять обязательства, принятые перед группой, перед другими людьми. Эти качества связаны с социальным взаимодействием.

Особенно явно направленность регуляции на социальное взаимодействие видна в факторе, названном нами инициативностью по одному из входящих в него прилагательных. Этот фактор включает в себя такие параметры, как ведущий, влиятельный, характеризующие лидерские тенденции. В этом же факторе содержатся такие прилагательные, как деятельный, деловой, пассивный, ленивый, бездеятельный. Можно сказать, что инициативность, составляющая, с нашей точки зрения, ядро рассматриваемого фактора, может быть реализована в направлении деятельности и в направлении других людей, взаимодействия в социуме. Это две тесно взаимосвязанные грани инициативности, во многом связанные с лидерскими тенденциями. Такая социально-психологическая грань рассматриваемого явления, как лидерство проявляется и в факторе самостоятельности, включающем такие параметры, как зависимость, управляемость, склонность повиноваться на противоположном самостоятельности полюсе.

Лидерские тенденции при анализе  проявлений безвольного человека даже выделились в отдельный фактор, состоящий  из таких характеристик, как податливый, уступчивый, доверчивый, безотказный и ведомый.

Фактор решительности включает такие прилагательные, как уверенный, решительный, нерешительный, неуверенный, колеблющийся, сомневающийся. Этот фактор почти целиком связан с процессом принятия решения. Видна тесная связь процесса принятия решения с уверенностью. Как мы уже отмечали выше, этот фактор, вероятно, имеет выраженный эмоциональный компонент. Известно, что уверенность имеет довольно явную эмоциональную составляющую.

Фактор, названный нами выдержкой  и включающий такие характеристики, как выдержанный, терпеливый, благоразумный, самоуправляемый, невыдержанный, с нашей точки зрения характеризует направленность эмоционально-волевой регуляции «внутрь», на самого субъекта деятельности. Он также имеет тесную связь с эмоциями. В литературе по психологии воли он предстает как способность субъекта регулировать свои эмоциональные состояния. Нами был осуществлен теоретический анализ этого направления, когда мы рассматривали выше самосубъектный характер эмоционально-волевой регуляции.

Фактор, обозначенный нами как настойчивость, включает такие характеристики, как твердый, боевой, стойкий, настойчивый, ненастойчивый, нестойкий, слабый, свободный. В данном случае речь идет о направленности эмоционально-волевой регуляции на реализацию деятельности и общения, социального взаимодействия. Иными словами, о направленности регуляции вовне.

Направление усилий задается фактором целенаправленности, содержащим такие  характеристики, как целеустремленность, упорство и не целеустремленность.

Характеристики волевого человека включают и отдельные элементы когнитивной сферы, такие как, например, здравомыслящий, думающий. Очевидно, что это специфические оттенки когнитивной сферы, имеющие отношение к волевым параметрам и близкие по смыслу к понятиям самоконтроля, произвольности.

Последняя из выделенных факторным анализом групп прилагательных включает в себя внимательность, собранность, непоколебимость, несгибаемость и в основном характеризует способность субъекта к произвольной концентрации на объекте.

Дальнейший анализ структуры  эмоционально-волевой регуляции, проведенный при помощи серии корреляционных исследований, расширил наши представления об эмоциональной стороне эмоционально-волевой регуляции и о ее более широкой личностной основе и включенности в процессы социального взаимодействия. Эмоционально-волевая регуляция имеет некоторые биологические основания. В наших исследованиях выявлены положительные сильные (от r= o.40, до r=0.74) связи с эргичностью, пластичностью, темпом и отрицательные (в диапазоне от r=– 0.48 до r= - 0.54) - с эмоциональной чувствительностью, определяемыми с помощью методики ОСТа В.М. Русалова. Параметры эмоционально-волевой регуляции измерялись как в пространстве Q данных, так и в пространстве L данных.

Корреляционное исследование с применением методик Р.Б.Кеттелла (14PF, 16PF), Г.Айзенка, Ю.Куля, ВКЛ (n=201) показало, что волевые и эмоциональные характеристики тесно переплетены, в то время как корреляции с фактором В (интеллект) отсутствуют. Испытуемые с высокими показателями по методике ВКЛ эмоционально устойчивы, активны, энергичны (F+), не тревожны и не склонны к чувству вины (О-), мало восприимчивы к угрозе (Н+), хорошо контролируют свои эмоции (Q3+), не фрустрированы (Q4-), имеют тенденцию к экстраверсии и низкий нейротизм. Показатели по методике ВКЛ положительно коррелируют с ориентацией на действие по методике Ю.Куля, что означает высокую продуктивность на фоне низкой эмоциональной напряженности и со шкалой контроля за действием при неудачах.

Корреляции шкал опросника  ВКЛ с параметрами, фиксируемыми опросником Х.Белла (адаптация А.А.Рукавишникова и М.В.Соколовой) демонстрируют отчетливые положительные связи со шкалой b (здоровье), с (субмиссивность), d (эмоциональность) и отрицательную связь со шкалой е (враждебность).

Корреляционный анализ свидетельствует о тесном взаимодействии волевых и эмоциональных сторон регуляции деятельности. Анализ показывает, что на эмпирическом уровне затруднительно разделить эти стороны. В то же время достаточно ясно выделяются особенности эффективной и неэффективной эмоционально-волевой регуляции деятельности, что открывает перспективы для коррекционной и развивающей психолого-педагогической работы.

Исследование личностных оснований эмоционально-волевой регуляции при помощи теста диагностики самоотношения С.Р.Пантелеева позволяет утверждать, что у испытуемых с высоким уровнем развития эмоционально-волевой регуляции оно позитивно. Многочисленные значимые корреляционные связи различных шкал методики ВКЛ и теста самоотношения непротиворечивы. Испытуемые с высоким уровнем регуляции менее внутренне конфликтны, не склонны к интрапунитивным реакциям, обладают интернальным локусом контроля. Еще одной существенной особенностью испытуемых с высоким уровнем развития эмоционально-волевой регуляции является более высокий индекс субъективного благополучия. Корреляция с общим баллом по методике ВКЛ равна 0.43. Наиболее тесна связь со шкалой энергичности, которая отражает в основном эмоциональные аспекты эмоционально-волевой регуляции. Коэффициент корреляции равен 0.66.

В четвертой главе  «Исследование динамики эмоционально-волевой регуляции в подростковом и юношеском возрасте» рассматриваются возрастные изменения эмоционально-волевой регуляции деятельности.

Для изучения выбран подростковый возраст – возраст интенсивного формирования волевой регуляции (Л.И.Божович, Т.И.Шульга, О.В.Дашкевич и др.) и возраст, когда группа сверстников имеет большое значение для развития. Выявленные тенденции подтверждены на примере юношеского возраста и ранней взрослости. Исследование проводилось методом поперечных срезов и затрагивало учащихся с 6 по 11 класс и студентов университета с 1 по 5 курс. Общее количество испытуемых – 1211.

Исследованиями установлены  следующие тенденции в изменении  различных компонентов эмоционально-волевой регуляции. Самостоятельность последовательно увеличивается от 6 к 11 классу. Эта же тенденция сохраняется и в студенческом возрасте. Средние значения показателя самостоятельности изменяются с 12.7 в шестом классе до 14.1 на 5 курсе университета. Тенденция проявляется достаточно отчетливо, подтверждая данные Т.И.Шульги и А.В.Быкова о росте самостоятельности в подростковом возрасте, и существенно дополняет их за счет расширения возрастного диапазона.

Возрастная динамика ответственности неравномерна. В  подростковом возрасте она снижается  с 16.3 в 6 классе до 14.7 в 11. Наибольшее снижение имеет место в 9 классе (13.8). Начиная с 7 класса и до 5 курса университета показатель ответственности не имеет значимых различий. Он стабильно ниже, чем в начальной точке возрастного диапазона. Несмотря на то, что подростки имеют необходимые личностные предпосылки для осуществления действий, за которые они несут моральную и дисциплинарную ответственность (В.В.Давыдов), и на то, что усложнение учебной деятельности в среднем школьном возрасте способствует росту ответственности (Л.И.Божович), показатель ответственности может не изменяться или, как видно из результатов нашего исследования, снижаться, если не проводить целенаправленную работу по формированию ответственного поведения.

Показатель внимательности, характеризующий степень овладения этим процессом, в целом имеет положительную динамику в рассматриваемом возрастном диапазоне и увеличивается с 12.6 в начальной его точке до 14.7 в конечной, обнаруживая значимые различия. Динамика неустойчива в 6, 7 и 8 классах, а затем стабилизируется на более высоком уровне, чем в начальной точке исследованного возрастного диапазона. Можно сказать, что наши данные в основном согласуются с литературными. Вместе с тем, данные уточнены, выявлены возрастные границы, в которых показатель неустойчив.

Целеустремленность практически  не изменяется с возрастом и имеет  показатели 18.6 в 6 классе и 18.0 на 5 курсе  университета. Единственное установленное  изменение – это значимое снижение целеустремленности в 7 и 8 классах.

Энергичность не изменяется на протяжении всего возрастного диапазона. Ее показатель, равный 19.7 в шестом классе и 18.5 на 5 курсе университета, не имеет значимых различий ни в одном из 11 сравниваемых возрастов.

Сходную динамику имеет  инициативность. Показатель этого параметра, равный 15.2 в 6 классе, остается на уровне 15.1 в верхней точке возрастного диапазона. Значимых различий также не обнаружено ни в одном из 11 возрастных срезов.