История теории систем и системного анализа. Классификация систем

 

В развитии нового системного видения Вселенной значительные роли сыграли немецкий ученый Иоганн Кеплер (1571-1630), установивший законы движения планет вокруг Солнца; итальянский  ученый Галилео Галилей (1564-1642), открывший  спутники Юпитера и выступивший как мученик науки, защищавший перед инквизицией истину — вращение Земли. Одна из его самых знаменитых книг называлась весьма показательно: «Беседы о двух системах мира — птолемеевой и коперниковой».

 

Значителен вклад в  системность обвиненного в ереси и сожженного на костре инквизиции Джордано Бруно (1548-1600). Космологически мир по Бруно — это система систем. Благодаря ему стала утверждаться концепция бесконечности Вселенной и бесчисленного множества миров.

 

Пьер Симон Лаплас (1749-1827) в своих трактатах «Наложение системы мира» и «Трактате о небесной механике» разработал основы небесной механики, обосновал возникновение Солнечной системы из первичной туманности, состоявшей из раскаленного газа и простиравшейся далеко за пределы самой дальней планеты. Солнечная система формировалась в процессе сплющивания туманности и возникновения в ней центробежной силы, под влиянием которой от туманности по ее краю отделялись кольца газовой материи. Из них потом формировались комки, давшие начало планетам и их спутникам. Таким образом, космологическая система перестала быть некоторой божественной и единственной данностью, она обрела свое прошлое, настоящее и будущее.

 

В последующие столетия и десятилетия были созданы интересные концепции, дополняющие и развивающие представления о космосе. Наиболее революционна концепция расширяющейся Вселенной, созданной американским астрономом Эдвином Хабболом (1889-1953), который сформулировал ее, сопоставляя скорости движения галактик.

 

Не менее важную роль в становлении системных идей сыграло развитие теорий строения вещества, которые обосновали существование микромира систем.

 

У древних греков мир  состоит из нескольких первооснов, стихий (огонь, воздух, земля, вода), затем  появляются идеи строения всего сущего из атомов древнегреческих атомистов Левкиппа (ок. 500-440 до н.э.) и Демокрита из Абдер (ок. 470 или 460 — примерно 360 до н.э.). В основе мира согласно Демокриту лежат два начала — атомы и пустота. «Атомос» в переводе с греческого означает «неделимое». Атомы он считал мельчайшими, неделимыми частицами, которые носятся в пустоте и отличаются друг от друга лишь формой, размерами, порядком и положением. Сталкиваясь и сцепляясь один с другим, они образуют тела и вещи, с которыми мы имеем дело в повседневной жизни. Демокрит, однако, не объяснял, почему атомы соединяются так, а не иначе. С позиций атомизма объяснял он и духовные явления. Душа, согласно Демокриту, построена из наиболее подвижных шарообразных атомов, из которых состоит и огонь. Он обращал внимание также на такие свойства сущего, как гармония, симметрия и естественные причины явлений.

 

Революционным прорывом в области строения вещества явилось  открытие в 1869 г. периодической системы  элементов Д. И. Менделеевым (1834-1907). В работе «Опыт системы элементов, основанный на их атомном весе и химическом сходстве» ученый заложил принципиально новый подход к пониманию системности как всеобщего и основополагающего принципа материи. Дальнейшее развитие науки привело к построению модели атома как системы, а также так называемых элементарных частиц, которые сами оказались довольно сложными системами.

 

Понимание атома стало  системным благодаря Эрнесту  Резерфорду (1871-1937). Он предложил концепцию  планетарного строения атома, когда  вокруг позитивно заряженного ядра вращаются негативно заряженные электроны. Концепция получила уточнения в работах датского физика Нильса Бора (1885-1962), который обнаружил дуализм электрона, выступавшего в виде частицы и волны. А позже Вернером Карлом Гейзенбергом (1901-1976) была заложена целая наука — квантовая механика, объяснявшая движение электрона в атоме.

 

Продвигали вперед идеи системности и биологические  науки. Более полутора тысяч лет  господствовали взгляды Клавдия  Галена (ок. 130 — ок. 200) о том, что  артериальная и венозная кровь —  это разные жидкости. Первая «разносит движение, тепло и жизнь», а вторая призвана «питать органы». Систему кровообращения именно как систему в 1616 г. описал Вильям Гарвей (1578-1657). Антони Ван Левенгук (1632-1723) посредством наблюдений через усовершенствованный им микроскоп обнаружил мир микроорганизмов, что, несомненно, внесло важный вклад в понимание среды системы. Идея о микробиологических системах, микробиологической среде, что называется, «повисла в воздухе». Карл Линней (1707-1778) систематизировал весь растительный и животный мир Земли. Он не сделал выдающихся открытий ни в ботанике, ни в зоологии, но предложил систему научного наименования растений и животных. Показательно название одного из его трудов — «Система природы». Системность К. Линнея — это системность не столько природы, сколько способа ее видения, т.е. его системность носит методологический характер. Жан Батис Ламарк (1744-1829) аргументировал изменения растений и низших животных под воздействием окружающей среды, которые приобретают ту или иную форму и свойства.

 

Выдающийся английский ученый Чарлз Дарвин (1809-1882) на основе разнообразных фактов создал концепцию, которая объяснила происхождение  видов благодаря естественному  отбору, согласно которому выживают и  оставляют потомство наиболее приспособленные к существующим условиям особи. В своей книге «Происхождение видов» он осмысливает влияние среды на организмы, процессы естественного отбора, адаптации и эволюции.

 

Изложение всех ступеней на длинной лестнице восхождения  к системному пониманию явлений природы требует специальных исследований. Не имея возможности изложить эволюцию системных идей, отметим, что многие достижения в науке и технике обусловлены системными представлениями, которые всякий раз, когда свершается новое открытие, подтверждают свои творческие потенции. Системный подход очень плодотворен. Он становится мощным генератором научных идей.

 

Возникновение и развитие науки о системах

 

Методология научного познания немыслима без системного подхода, ставшего особенно популярным во второй половине ХХ ст. Хотя системные представления существовали издавна, поскольку одной из важнейших извечных категорий философии является категория «целое», первый вариант общей теории систем был предложен в 1912 г. А. А. Богдановым (псевдоним; настоящая фамилия Малиновский; 1873-1928) в виде учения о тектологии.

 

A. А. Богданов —  это философ (основоположник раскритикованной B. И. Лениным концепции эмпириомонизма, а также создатель тектологии), политический деятель (занимал  видное место в российском  социал-демократическом движении), писатель (автор нескольких утопических романов), врач и один из организаторов системы здравоохранения в СССР.

 

А. А. Богданов отличался  оригинальными философскими взглядами, характеризовался нестандартностью мышления. Уважая В. И. Ленина как революционера (даже признавая себя его учеником в политике), был непреклонен в философских разногласиях с ним, активно возражал против его установок, осуждал крайности в политике. Он писал, что нельзя быть последователем учителя, не идя дальше него и не расставаясь с ним. Застывшие догмы порождают авторитарные нравы. Самые мертвые из мертвецов те, которые приковали себя к чужой могиле (в науке, философии). А. А. Богданов очень противоречивая натура. Его постоянно заносило в крайности — от субъективного идеализма до народопоклонничества, доходило до попыток замены философии «организационной наукой». Но в целом это был правдоискатель с обостренным чувством нового, демократ-просветитель, деятельный человек. Его тектологические размышления предвосхитили современные теории самоорганизации и общих систем. Разочаровавшись в политике, испытывая постоянные обвинения в еретизме, он отошел от нее, самоотверженно увлекся наукой, основал первый в мире институт переливания крови и погиб, проводя на себе рискованный опыт. По всей видимости, если бы не трагическая смерть, то жизнь его не была бы долгой и счастливой. При жизни он не принял Великую Октябрьскую социалистическую революцию, дистанцировался от правящей партии, хотя сотрудничал с большевиками. Он резко осуждался компартійними функционерами за неортодоксальность и даже не избежал кратковременного ареста. В 30-е годы ему бы припомнили разногласия с Лениным, в качестве документального подтверждения его преступления вспомнили бы критику его Лениным на страницах «Материализма и эмпириокритицизма». Так что А. А. Богданов был бы наверняка репрессирован.

 

«Всеобщую организационную  науку, — отмечает А. А. Богданов, —  мы будем называть «тектологией"[8], что в переводе с греческого означает «учение о строительстве». Термин «строительство» является синонимом для современного понятия «организация». Тек-тология Богданова — это общая теория организации и дезорганизации, наука об универсальных типах и закономерностях структурного преобразования любых систем. Несомненно, что А. А. Богданову удалось заложить основы новой синтетической науки, хотя и не получавшей признания длительное время.

 

Основная идея тектологии состоит в тождественности организации  систем разных уровней: от микромира  — до биологических и социальных систем. Относительно социальных процессов А. А. Богданов считал, что всякая человеческая деятельность объективно является организующей или дезорганизующей. Он полагал, что дезорганизация частный случай организации. Во всем мире происходит борьба организационных форм, и в ней побеждают более организованные формы (неважно, идет ли речь об экономике, политике, культуре или идеологии). Это происходит из-за того, что организационная система всегда больше, чем сумма ее составляющих элементов, а дезорганизационная — всегда меньше суммы своих частей. Поэтому главная задача тектологии заключается в лучшей организации вещей (техники), людей (экономики) и идей.

 

А. А. Богданов считал, что  всякую деятельность человека можно  рассматривать как некоторый  материал организационного опыта и исследовать с организационной точки зрения. Это положение — ключевая позиция современного менеджмента. Богданов внес заметный вклад в становление и развитие науки управления. Он выступает представителем организационно-технологического подхода к управлению. Отмечал, всякая задача может и должна рассматриваться как организационная.

 

А. А. Богданов одним из первых в мире ввел понятие системности. Состояние системы определяется равновесием противоположностей. В  результате непрерывного взаимодействия формируются три вида систем, которые он подразделяет на организованные, неорганизованные и нейтральные.

 

Ученый разработал идею о структурной устойчивости системы  и ее условиях. В самой системе  одним из первых увидел два вида закономерностей:

формирующие, т.е. закономерности развития, приводящие к переходу системы в другое качество;

регулирующие, т.е. закономерности функционирования, способствующие стабилизации нынешнего качества системы.

 

Он ввел также ряд  интересных понятий, характеризующих  этапы развития различных систем. Так, термин «комплексия» употреблялся им для обозначения ситуации, когда система представляет собой чисто механическое объединение элементов, между которыми еще не начались процессы взаимодействия. Это характерно для случаев, когда, скажем, предприниматель начинает создавать организацию (набрал кадры, закупил технику, нанял помещение и т.д.), но она еще не функционирует.

 

Термин «конъюгация» (по Богданову) означает уже такой  этап развития системы, когда начинается сотрудничество между ее отдельными элементами системы (например, работники установили между собой формальные и неформальные отношения).

 

Термин «ингрессия»  выражает этап перехода системы к  новому качеству (например, рост сплоченности, взаимопонимания, сработанности коллектива), а понятие «дезингрессия», наоборот, означает процесс деградации системы, ее распада как целостного объединения.

 

В Берлине А. А. Богданов опубликовал свои идеи. С ними ознакомился  австрийский биолог и философ  Людвиг фон Берталанфи (1901-1972), который создал второй вариант общей теории систем. В 30-40-е годы Берталанфи, работая в Вене, заложил основы концепции организмического подхода к организованным динамическим системам, обладающим свойством эквифинальности, т.е. способностью достигать цели независимо от нарушений на начальных этапах развития. Он обобщил принципы целостности, организации и изоморфизма в единую концепцию. Сначала применил идею открытых систем к объяснению ряда проблем биологии и генетики, но потом пришел к выводу, что методология системного подхода является более широкой и может быть применима в различных областях науки. Так возникла идея общей теории систем.

 

Л. Берталанфи достаточно четко сформулировал проблему построения общей теории систем. Для этого  необходимо: во-первых, сформулировать общие принципы и законы поведения систем безотносительно к их специальному виду и природе составляющих их элементов и строгим законам в нефизических областях знания; во-вторых, заложить основы для синтеза научного знания в результате выявления изоморфизма законов, относящихся к различным сферам деятельности. Идеи Берталанфи привлекли внимание международной научной общественности, а идеи Богданова оказались невостребованным потенциалом науки. Это тот, почти библейский случай, когда идеи, как зерна: одни упали на неподготовленную почву, а другие — на благодатную.

 

Л. Берталанфи сыграл огромную роль в становлении и популяризации  системного подхода. В 50-е и 70-е годы ХХ ст. он работал в США и Канаде. Судьбоносной для системных идей стала его работа в Чикагском университете — мировом центре методологии. Там же складывалась школа выдающихся социологов. Поэтому неудивительно, что системный подход сразу же вошел в социологическую науку и как теория, и как принцип, и как знание, и как метод исследования. Л. Берталанфи — основоположник целого научного направления, связанного с созданием общей теории систем. Он первым поставил саму задачу построения этой теории. Общая теория систем мыслилась им как фундаментальная наука, исследующая проблемы систем различной природы.