Российские политические партии

После запрета избирательных  блоков со второй половины 2005 г. в региональных выборах 2006–2007 гг. «Единая Россия»  стала демонстрировать высокую  эффективность результатов на региональных парламентских выборах, заняв 19 первых мест в 19 кампаниях 2006 г. и 23 первых места  в 24 избирательных кампаниях 2007 г. Вслед  за запретом избирательных блоков федеральные  законодатели запретили межпартийные союзы, введя запрет партиям включать в свои предвыборные списки представителей других партий, что ещё более затруднило положение идеологических партий – КПРФ и либералов. «Потолок» голосов избирателей, который они могли собрать на региональных выборах, стал ограничиваться размерами их базовых электоратов.

В региональных избирательных  кампаниях 2006 г. КПРФ теперь приходилось  серьёзно бороться за среднее второе место с РПЖ, «Родиной», РПП, АПР, ЛДПР, СПС. В целом позиции КПРФ в 2006 г. начали ослабляться как вследствие высокой конкуренции в «левом» сегменте региональных электоральных полей, так и из-за запрета межпартийных союзов. Также начала ослабевать роль в региональных выборах ЛДПР, ведущей конкурентную борьбу с Аграрной партией, Российской партией пенсионеров, Российской партией жизни и с «Родиной».

В 2007 г. существенно сократилось  число партийных региональных электоральных  процессов. Если в 2006 г. в региональных выборах участвовали 29 политических партий, то в 2007 г. – только 16.

Другим важным фактором, повлиявшим на результаты и изменение  роли конкретных партий в региональных электоральных процессах в 2007 г., стало объединение в конце 2006 г. Российской партии пенсионеров, Российской партии жизни и партии «Родина» в  партию «Справедливая Россия» (СР).

В ходе региональных выборов 2007 г. продолжали укрепляться позиции  «Единой России» в региональных парламентах и её роль как доминирующего региональных электоральных процессов среди других партий. За второе место в региональных выборах в 2007 г. вели борьбу КПРФ и «Справедливая Россия». При этом позиции «Справедливой России» в 2007 г. усиливались, а КПРФ – ослабевали. ЛДПР по результативности в кампаниях 2007 г. была на четвёртом месте, и в целом её роль в региональных выборах ослаблялась, так же как роль СПС и «Яблока».

В 2007 г. из 12 «малых» партий, принимавших участие в выборах  в 24 регионах, смогли получить мандаты  только четыре партии (СПС, «Патриоты  России», АПР, «Зелёные») в семи регионах. Таким образом, в 2007 г. у «малых» партий существенно снизилась результативность участия в региональных выборах.

Выборы депутатов региональных парламентов в 2008 г. продемонстрировали усиление роли и результативности «Единой  России» и существенное снижение результатов КПРФ осенью 2008 г., а  ЛДПР и

«Справедливой России» –  весной 2008 г. В целом по результатам  выборов 2008 г. КПРФ потеряла статус «второй» партии, перейдя в группу «третьих»  партий вместе со «Справедливой Россией» и ЛДПР.

Разгромные для «малых»  непарламентских партий результаты думских выборов 2007 г. напрямую повлияли на снижение активности их участия  в региональных избирательных кампаниях  в 2008 г. Так, в 2008 г. продолжилась тенденция  сокращения числа непарламентских  партий как региональных выборов. Роль непарламентских партий в региональных выборах в 2008 г. стала чисто символической – они участвовали в выборах в единичных регионах и нигде не смогли преодолеть проходные барьеры, кроме Аграрной партии, прошедшей в парламенты двух регионов весной 2008 г. Подводя итог, можно отметить следующие основные тенденции изменения участия партий как региональных электоральных процессов в 2004–2008 гг.:

·  возрастание активности участия партий в региональных выборах  в 2004–2007 гг. по сравнению с предыдущими  электоральными циклами в реальном становлении политических партий в  качестве субъектов региональных электоральных  процессов со стороны гражданского общества;

·  сокращение числа партий – игроков на региональном электоральном  поле в 2007–2008 гг. и ослабление роли «малых» партий;

·  усиление роли парламентских  партий в региональных выборах в 2004–2007 гг. и превращение их в практически  основных и единственных влиятельных  партийных региональных электоральных  процессов в 2008 г.;

·  укрепление позиций  и влиятельности партии «Единая  Россия» среди партийных в 2006–2008 гг., постепенное снижение роли старых идеологических партий

·  КПРФ, ЛДПР и схождение  СПС и «Яблока» с поля электоральной  борьбы в регионах в 2008 гг., появление  партии «Справедливая Россия» и  её интеграция в региональные электоральные  процессы в 2007 г.;

·  снижение конкурентности региональных выборов в 2007–2008 гг. в силу монополизации политического пространства регионов «Единой Россией» и, следовательно, сужение их демократизма и стагнирование региональных партийных систем в направлении формирования «полуторапартийности».

В целом роль партий, не связанных  с правящими федеральными и региональными  политическими элитами, на протяжении 2006–2008 гг. последовательно ослаблялась, что способствовало повышению управляемости  региональными электоральными процессами со стороны правящих элит.

Обозначенные тенденции  участия партий в региональных выборах 2004–2008 гг. развивались под воздействием, прежде всего и главным образом, внешних федеральных факторов, таких  как:

·  политика правящей федеральной  политической элиты по изменению  политико-правовых условий протекания общефедеральных и региональных выборов и функционирования политических партий, управлению региональными электоральными процессами;

·  благоприятная экономическая  конъюнктура, рост благосостояния населения, обеспечивающие высокий рейтинг  президента страны, широкое распространение  среди населения настроений сохранения «статус-кво», отчуждение населения  от политики, позволившие федеральной  исполнительной власти проводить политику подчинения губернаторов, переформатирования партийной системы, подчинения бизнеса, обусловившую рост голосования за «партии  власти» и снижение поддержки  оппозиционных политических сил.

2.2 Политологический анализ  роли российских политических  партий в современных условиях

Обилие партий не свидетельствует  о растущей социальной дифференциации общества, которое по-прежнему фрагментировано, – оно, прежде всего, отражает политическую институционализацию конкурирующих  групп правящей элиты. Единственная партия России, которую можно было бы с определенной натяжкой назвать массовой и народной, – КПРФ. Однако и она не дотягивает до статуса партии оппозиционной, поскольку не стала реальной альтернативой организованным группам правящей элиты, конкурирующим между собой в процессе принятия значимых решений. Показательно, что из более чем 180 политических партий, зарегистрированных Минюстом России до 1999 г., лишь три принимали участие в выборах почти во всех регионах России: КПРФ, «Яблоко» и ЛДПР. При этом коммунисты опережали конкурентов с большим отрывом.

Важнейшей характеристикой  демократического процесса считается  наличие альтернатив и возможности  выбора между ними. А идеология  становится средством, позволяющим  упростить сложный политический выбор избирателя между правительством и оппозицией. Если идеологическая дистанция между партиями левого и правого флангов не слишком  велика и нет влиятельных антисистемных  партий, то считается, что партийная  система обладает консолидирующим потенциалом.

Стремясь походить на классические демократические образцы, российские партии осуществляют безуспешные попытки  придать себе какой-либо идеологический облик, сформировать структуры массовой политической организации или хотя бы имитировать таковые. Но в целом  российские партии сторонятся выполнения задачи формирования общенациональных ценностей и стратегии развития страны. Большинство отечественных  партий «функционирует как избирательные  машины для лидеров». В этой ситуации партийная идеология превращается во вспомогательную составляющую избирательных  технологий. Это подтверждает тот  факт, что в программах современных  российских политических партий изначально отсутствует продуманная идейно-ценностная база, определяющая их место в политическом спектре, которая могла бы помочь избирателю в его выборе.

Большинство избирателей  хотели бы соединить несоединимое: социалистические ценности в социально-экономической  сфере с либерально-демократическими в сфере политики и «рыночными»  в сфере розничной торговли и  обслуживания. Поэтому победу на выборах  в России зачастую обеспечивает не столько идеология партии, которая  у большинства активных участников электорального процесса размыта, сколько  административная поддержка, способная, по оценкам экспертов, принести кандидату  до 25% голосов, личная известность лидера, а также избирательные технологии.

Однако следует отметить, что выборы не гарантируют демократического развития страны, они могут приводить  к власти правителей, которые склонны  оперировать способами, далекими от норм демократии. Так, выборы в России, став формой борьбы за власть, пока еще  не стали механизмом смены и тем  более контроля власти. В настоящее  время исход выборов определяется ресурсами финансово-промышленных кланов, стоящих за кандидатами, административной поддержкой, профессионализмом их выборных команд и «телевизионным временем», которое они способны купить, а  отнюдь не партийной принадлежностью. Наличие в нашей стране партий и проводимых избирательных кампаний также не гарантирует демократический характер политической системы. «Демократически избираемая и сменяемая авторитарная власть – в такую форму на сегодняшний день отлилось развитие посткоммунистического политического режима».

Можно говорить о почти  полной монополизации общественной жизни экономическими и административными  элитами на федеральном и региональном уровнях. В ряде регионов губернаторы  препятствуют развитию политических партий, т.к. принадлежность к ним не способствует консолидации региональных политических режимов, не играет роли полезного ресурса  во взаимоотношениях с центром, губительно сказывается на организационном  развитии партий. Следовательно, в регионах партии не играют ключевой роли, что  обусловливает слабость системы  организованного коллективного  действия. Не имея собственных финансовых и организационных ресурсов, немногочисленные партийные активисты примыкают  перед выборами к более сильной  общефедеральной партии, становясь  ее региональной структурой, что позволяет  вести на деньги спонсора более или  менее активную избирательную кампанию.

Роль и влияние партий на уровне региона как самостоятельных  субъектов политического процесса устойчиво снижается период между  выборами. Как показывает практика, после выборов происходит смещение акцентов в сторону неполитических, корпоративных, отраслевых, групповых  и иных интересов. И это очевидно, если учитывать, что в регионах корпоративный  принцип общественной жизни всегда доминировал над социально-политическим и партийным.

Хроническая слабость российских политических партий подрывает стимулы  к партийному активизму, в результате гражданское общество оказывается не представленным на политическом уровне. В связи с этим возникают благоприятные возможности для проникновения в парламент независимых «бюрократов» и «хозяйственников» и укрепления «нежелательных» связей между исполнительной и законодательной властями.

Преодолеть названные  недостатки формирующейся партийной  системы и был призван Федеральный  закон от 11.07.2001 г. №95-ФЗ «О политических партиях», который предусматривает: ограничения на минимальную численность  партии (не менее 10 тыс. членов) и ее региональных отделений (наличие таковых  не менее чем в половине субъектов  РФ, численностью не менее 100 человек); требование фиксированного членства в  партиях; признание статуса партии лишь за общероссийскими общественно-политическими объединениями; запрет на создание политических партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности; введение государственного финансирования партий и др.

Все эти ограничения призваны поддерживать концепцию закона, которая  заключается в создании в России мощных общенациональных партий, которые  будут реально представлять интересы своих избирателей. В результате в России должна быть создана необходимая  для развития российского гражданского общества составляющая – эффективная  обратная связь общества и власти. Несмотря на то что демократический опыт России пока невелик по сравнению с западными странами, безразличия и цинизма в отношении демократической политики и политиков в нашей стране, пожалуй, гораздо больше.

В России выборы представительных органов власти считаются главным  инструментом легитимизации политической власти. Однако минимизация уровня массового участия в политике и отчуждение от партий как важнейших политических демократического политического процесса практически неизбежны.

Ведь легитимность представительных политических режимов должна опираться  на веру управляемых в то, что  демократия сама по себе соответствует  их интересам и способна обеспечить их в обмен на существенное ограничение  политического участия. Не случайно ряд ученых подчеркивают, что наряду с верой в жизнеспособность демократии для создания стабильного демократического режима необходимы уверенность в  эффективности демократических  институтов при решении насущных проблем и ограничение массового  политического участия. Но такого рода вера чрезвычайно неустойчива.

Сегодня же говорить о наличии  веры в эффективность российской демократии у массового избирателя и легитимность демократических  институтов может только большой  оптимист. Среди политических институтов партии, несмотря на относительно высокий  уровень партийной идентификации  избирателей, устойчиво продолжают относиться к числу пользующихся наименьшим доверием. Кроме того, по данным ВЦИОМа, при оценке результатов, достигнутых в процессе перестройки, самое негативное отношение у  респондентов вызывают многопартийные выборы.