Российские политические партии

В то же время традиционные для Запада разграничения на основе классических «расколов» (С. Липсет и С. Роккан) не всегда имеют место в России. У нас не развиты ни проблемное голосование, ни сильная партийная идентификация, ни чёткое разделение политических объединений по принципу идеологических оснований. Вместе с тем применительно к российской политике нельзя говорить и о возникновении новых типов партий, свойственных современным западным политическим системам («зелёные», религиозные фундаменталисты, феминистские движения, движения секс меньшинств и т.п.).

Таким образом, вопрос о разработке классификации политических объединений, имеющей солидное теоретическое  обоснование и вместе с тем  применимой для анализа реалий российской политики действительности, пока ещё  остаётся открытым.

1.2 Понятие «социального  капитала» в контексте современных  российских партий

Термин «социальный капитал» в конце ХХ века приобрел широкую  популярность не только в академическом  сообществе, но и далеко за его пределами. Суть концепции социального капитала состоит в утверждении, согласно которому вовлечение индивида в групповую деятельность может иметь ряд позитивных последствий и для него самого, и для сообщества в целом. Речь идет о самых разных аспектах жизни человека и общества, включая образование, здравоохранение и благополучие, понимаемое в самом широком смысле.

Для массовых партий многочисленные партийные организации представляют собой основной организационный  и даже финансовый ресурс, поскольку  партийный аппарат содержится за счет членских взносов, а при проведении избирательных кампаний партии этого  типа полагаются на трудозатратные методы коммуникации, такие, как кампания «от  двери к двери». Кадровые партии не стремятся наращивать членскую базу, поскольку их финансирование обеспечивают бизнес-структуры, а в период избирательной  кампании они доносят информацию до избирателей при помощи СМИ.

В современной политической науке социальный капитал изучается  в качестве свойства больших человеческих сообществ, стран и регионов с  точки зрения того, в какой мере граждане доверяют друг другу и различным  общественным институтам, а также  участия граждан в деятельности различных добровольных ассоциаций. Иногда в качестве дополнительного  аспекта социального капитала используют также показатели электоральной  активности и другие данные, свидетельствующие  о степени вовлеченности граждан в политический процесс.

В настоящее время социальный капитал является важным фактором стабилизации российской партийной системы. Однако именно те аспекты социального капитала, на которые опираются российские политические партии, не помогают, а  скорее препятствуют завершению процесса демократизации нашей страны.

Целый ряд исследователей придерживается точки зрения, что  социальный капитал оказывает не только позитивное, но и негативное воздействие на процесс посткоммунистической общественной трансформации. Некоторые  авторы акцентировали внимание на том  обстоятельстве, что социальные сети в посткоммунистических странах  часто объединены антиобщественными  интересами

В политике преобладающая  роль социальных сетей может означать, что формальные политические институты  приобретают имитационный и фасадный характер. Так, партийная конкуренция  становится малозначимой, если все властные рычаги находятся в руках неформальной группы, объединенной вокруг лидера. До последнего времени губернатор в российском регионе мог назначать «своих» людей курировать различные политические партии, формально конкурирующие друг с другом. Один вице-губернатор отвечал за «Единую Россию», второй за «Справедливую Россию», а третий – за КПРФ. Но если какая-то региональная партийная организация выходила из-под контроля губернатора и переориентировалась на мэра большого города или на крупного предпринимателя, то конкуренция становилась реальной и даже очень острой. Проблема в том, что это была конкуренция между кланами, слегка закамуфлированная идеологическими различиями партийных программ.

Иначе говоря, критики подвергли  сомнению благотворную роль, выполняемую  в условиях посткоммунистической трансформации  одним из основных элементов социального  капитала – социальными сетями. Но и более существенный аспект этого  феномена, а именно доверие, также  не остался без критического анализа.

Британские политологи Н. Летки и Дж. Иванс поставили под вопрос традиционную объяснительную схему, согласно которой успешность демократизации зависит от уровня доверия граждан к политическим институтам. Согласно их точке зрения данная логика в условиях посткоммунистической трансформации не работает. Скорее наоборот: успешная демократизация порождает эффективные политические и экономические институты, которым граждане могут доверять. Это доверие затем способствует росту политического участия.

Большинство исследователей считают само собой разумеющимся, что в посткоммунистических странах  уровень доверия граждан по отношению  к политическим институтам не может  быть высоким. Политические институты  коммунистической эпохи полностью  дискредитировали себя в глазах большинства  населения, а период становления  новых институтов пришелся на эпоху  трансформационного экономического спада.

Применительно именно к политическим партиям мы можем выделить два  аспекта социального капитала, препятствующие формированию по-настоящему конкурентной и стабильной партийной системы  и один аспект, оказывающий позитивное воздействие на этот процесс.

Опора на вертикально интегрированные  сетевые структуры патронатно-клиентельного  типа, несомненно, вредит демократизации российской политики, а также формированию стабильного партийного спектра. Многочисленные взлеты и падения различных «партий власти» в посткоммунистической России убедительно демонстрируют угрозы, связанные с реализацией подобной электоральной стратегии.

Второй аспект социального  капитала, оказывающий негативное воздействие  на российскую партийную политику, – чрезмерное доверие к партийным  лидерам.

Таким образом, опора на вертикальные и неформальные социальные сети, а  также доверие к лидерам мы можем отнести к числу негативных аспектов социального капитала.

Однако существует и позитивный аспект этого феномена, возникающий  в случае, когда партия опирается  на так называемые сильные ослабленные  связи (если использовать терминологию американского социолога Марка Грановеттера). Речь идет о разреженных социальных сетях, объединенных общими интересами и не слишком плотным общением. В разреженных социальных сетях друзья одного человека, как правило, не знают друг друга. Но в этих сетях взаимодействие обычно обусловлено наличием общих интересов.

Таким образом, социальный капитал  является фактором, оказывающим противоречивое, но весьма существенное воздействие  на процесс формирования российской партийной системы. Можно ожидать, что по мере укрепления гражданского общества, в особенности органов  местного самоуправления, а также  развития региональных и территориальных  общественных и некоммерческих организаций  воздействие негативных аспектов этого  феномена будет ослабевать, а позитивных – усиливаться.

2. Роль российских политических  партий в современных условиях

2.1 Роль политических партий  в российских региональных электоральных  процессах

В демократической политической системе партии выступают одним  из главных акторов электорального процесса. Именно участие политических партий в избирательном процессе позволяет перевести общественную дискуссию о власти и формирование персонального состава властных органов в содержательное русло выбора путей развития государства и общества.

Отметим роль, тенденции  и проблемы участия политических партий в региональных электоральных  процессах в 2004–2008 гг. В 2004 г. по инициативе президента РФ В.В. Путина был изменён  порядок замещения должности главы исполнительной власти субъекта федерации: выборность их населением регионов была заменена наделением полномочиями депутатов региональных парламентов по представлению президента РФ.

Таким образом, содержание регионального  электорального процесса после января 2005 г., в котором прошли последние  губернаторские выборы, стало включать в себя только один вид выборов  – выборы депутатов региональных парламентов. Важным фактором, существенно изменившим политико-нормативные условия проведения региональных выборов и функционирования партий в 2005–2008 гг., стал новый виток партийной и избирательной реформ, начавшихся осенью 2004 г. и интенсивно осуществлявшихся в течение 2005–2006 гг. Эксперты отмечали, что в 2005–2007 гг. полностью или частично были пересмотрены многие базовые принципы российского избирательного законодательства.

Законодательные новации, существенно  изменившие условия проведения выборов  в стране и условия функционирования политических партий в её регионах, состояли в повышении требований к минимальному численному составу  политических партий с 10 до 50 тыс. и  к численности региональных отделений (декабрь 2004 г.); в переходе к единому  дню голосования на региональных выборах (2005 г.); в отмене права избирательных объединений образовывать избирательные блоки (2005 г.); в отмене строки «против всех» в избирательных бюллетенях и в отмене порога явки на выборах (2006 г.); в сокращении допустимого процента недостоверных и недействительных подписей с 25% от необходимого числа подписей до 5% на федеральных и до 10% на региональных и местных выборах при одновременном сокращении допустимого количества «запасных» подписей (2005 г.); в установлении жёсткой альтернативы в процедуре регистрации или подписи избирателей, или залога (2005 г.); в положениях, запрещающих политическим партиям выдвигать в качестве кандидатов членов других партий (2006 г.); в ужесточении правил предвыборной агитации, в частности в запрете на агитацию против своих соперников на телеканалах в рамках бесплатного и платного эфирного времени (2006 г.); в некотором изменении правил финансирования избирательных кампаний (2006 г.); в отмене независимого общественного наблюдения на выборах (2005 г.); в изменении правил составления предвыборных списков партий и во введении 7-процентного проходного барьера на думских выборах.

Внесение изменений в  рамочное федеральное законодательство о выборах вызвало соответствующие  изменения и в региональном избирательном  законодательстве. Региональные власти, как и федеральная власть, в 2005–2008 гг. усиливали собственные рычаги влияния на электоральные процессы в регионах.

Эксперты отмечали, что  в 2006–2007 гг. на региональных выборах  проявилась тенденция к повышению  максимального размера избирательного фонда и повышению избирательных  залогов для политических партий. Также в 2005–2008 гг. получила развитие тенденция к переходу от смешанной  избирательной системы на выборах  депутатов региональных парламентов  к пропорциональной избирательной  системе. При этом ещё одной тенденцией региональных выборов в данный период стало повышение проходных барьеров в региональные парламенты до 7%.

В 2007–2008 гг. в российских регионах проявилась тенденция к  замене методики распределения мандатов, основанной на квоте Хэйра и методе наибольшего остатка (метод Хэйра–Нимейера) и использовавшейся в большинстве регионов до ноября 2006 г., на метод Империали, дающий преимущества партии, получающей большинство голосов избирателей, то есть приносящий в условиях сегодняшней России реальные политические выгоды «Единой России».

В соответствии с этими  тенденциями значительно изменился  состав партийно-политических региональных электоральных процессов и уровень  конкурентности региональных избирательных кампаний в 2005–2008 гг.

Тенденции, характеризовавшие  изменения внутри круга партий –  региональных выборов в 2004–2008 гг., были подвижными. Политико-правовыми и политическими вехами, обусловившими изменчивость этих тенденций, стали: устранение избирательных блоков с арены региональных выборов со второй половины 2005 г.; увеличение минимальной численности политических партий до 50 тыс. членов (2005 г.).; появление партии «Справедливая Россия» в конце 2006 г.; результаты думской избирательной кампании 2007 г.

В условиях мажоритарных избирательных  систем в 1995–2002 гг. партии в подавляющем  числе регионов проигрывали беспартийным самовыдвиженцам по количеству выдвигаемых  ими кандидатов. В 2004–2005 гг. партии стали выступать субъектами региональных парламентских выборов во всех регионах, проводивших выборы, а соотношение  партийных и независимых кандидатов, избранных в региональные парламенты, изменилось в пользу партий.

В 2004–2005 гг. произошло некоторое  обновление и численное расширение круга партийно-политических участников выборов депутатов региональных легислатур по сравнению с 2003 г. Так, в этот период на полях электоральной  конкуренции в регионах появились  новые партийные игроки – «Родина», Российская партия пенсионеров (РПП), партия «Патриоты России» и некоторые  другие партии. Также активно заявили  о себе в качестве региональных избирательных  кампаний региональные избирательные  блоки.

Среди партийных участников региональных выборов выделились более  активные и успешные и, соответственно, менее активные и успешные. Наиболее влиятельными в круге партийных  и общественно-политических региональных выборов в 2004 – первой половине 2005 г. выступали «Единая Россия»  и КПРФ. Кроме того, в некоторых  регионах в группу лидеров электоральной  борьбы входили региональные избирательные  блоки, формировавшиеся региональными  отделениями политических партий. При  этом между «Единой Россией», КПРФ и избирательными блоками на региональных выборах шла реальная конкурентная борьба. Так, в отдельных регионах блоки теснили «Единую Россию»  с первого места по числу набранных  голосов избирателей, а в некоторых  регионах – отодвигали КПРФ со второго  места по числу голосов, набранных на выборах.

Менее влиятельными среди  партийно-политических региональных электоральных  процессов в 2004–2005 гг. выступали  ЛДПР, Аграрная партия России (АПР), а также левоцентристские «Родина», РПП, РПЖ, в отдельных регионах – СПС, «Яблоко». Однако и в этой группе партий наблюдалась серьёзная конкурентная борьба за голоса избирателей и неплохая результативность участия в региональных выборах. Так, ЛДПР участвовала в выборах по пропорциональной системе в 36 регионах, получила представительство в 30 парламентах, АПР – участвовала в 20 регионах, получила представительство в 11 парламентах, «Родина» – участвовала в 25 регионах, получила представительство в 16 парламентах и т.д.