Понятие политического процесса

       Избирательная система в регионе далека от того, чтобы быть признанной свободной и справедливой. В таких республиках Ближнего и Среднего Востока, как Египет и Сирия, до последнего времени институты народного представительства были предназначены лишь для осуществления контролируемой сверху процедуры принятия законов. Что касается нефтяных монархий аравийских государств, то здесь (Катар, ОАЭ) наметились робкие сдвиги в сторону модернизации политических структур и большей открытости¹⁷. Несмотря на то, что в феодально-абсолютистских монархиях региона первые конституционные акты были приняты (в Саудовской Аравии в 1992 г., в Омане в 1996 г.), избираемые должностные лица в них единичны.

     В качестве примера можно привести Королевство Марокко. Специалист по избирательному праву этой страны С. Кабил указывает, что закон о всеобщих выборах был разработан министерством внутренних дел без какого-либо участия политических партий и парламента. При этом устанавливались законодательные ограничения для реализации свободы слова и деятельности прессы. Определение границ избирательных округов противоречит принципу равенства. Правительственные доклады о соблюдении прав человека в ряде случаев не отражают положения дел в этой области. Нормой стали фальсификации во время проведения выборов¹⁸.

       Несмотря на значительный прогресс в либерализации политической системы Туниса, его наилучшие показатели в мусульманском мире в сфере предоставления политических прав женщинам, в этой стране до последнего времени оставалось значительным число писаных и неписаных ограничений для осуществления подлинной свободы выбора¹⁹.

        В арабских странах было предпринято несколько попыток организации системы органов государственной власти на конфессиональной основе. В Сирии и Ираке до 1950-х годов в Палату депутатов избиралось определенное количество представителей от различных религиозных общин. В Ираке 6 мест в парламенте резервировалось за христианами; в Сирии в парламент избиралось 86 мусульман, 15 христиан, 1 иудей и 6 представителей бедуинских племён.

       Классическим образцом конфессиональной системы, которая на уровне высших постов государственной власти продолжает действовать до настоящего времени, является Ливанская республика. На принципах конфессионализма строится избирательная система этой страны, а также внутренняя структура парламента, который избирается по принципу представительства от религиозных общин, и где соотношение христиан и мусульман должно было составлять 6:5²⁰. Опыт конституционного развития Ливанской республики является очевидным свидетельством неэффективности конфессионализма как государственно-правового принципа. Закрепление преимуществ на этнорелигиозных основах чревато глубочайшей политической нестабильностью, нарушением избирательных прав граждан, права на равный доступ к государственной службе.

        В странах Ближнего Востока созданы специфические сочетания республиканской и монархической формы правления, олигархических и социалистических политических тенденций, мусульманской концепции государственности, совмещенные с большим европейским влиянием²¹.

Показателен в этом плане  Алжир, переживающий переход от однопартийного режима социалистической ориентации к  многопартийной демократии, сочетающей ценности ислама и западного конституционализма. После принятия в июле 1989 г. Закона о политических ассоциациях началась активная легализация партий различной  ориентации. В январе 1991 г. состоялись первые в истории страны выборы в Парламент на многопартийной основе, на которых наибольшего успеха добились радикальные исламисты. Для предотвращения полной исламизации страны военные совершили государственный переворот, ответом на который стал террор исламистов. В ноябре 1996 г. в ходе национального референдума в действующую Конституцию внесены изменения, в результате которых окончательно утвердилась такая форма правления, как суперпрезидентская республика. На выборы 90-х годов в этой стране оказывали влияние постоянный политический кризис и репрессии со стороны государства.

        Возрастание роли радикального ислама, в частности, влияния «Исламского движения» в современном Алжире арабские комментаторы объясняют воздействием двух факторов. Во-первых, неудачами системы «арабского социализма» в достижении экономической стабильности. Они были усилены ближневосточным кризисом 1967 г., который был первым ударом по «арабскому социализму» и привел к падению политической морали. Во-вторых, коррупция, которая проникла во всю государственную систему и ухудшила экономические условия жизни в стране в целом²².

      Интерес к политическим процессам  в Государстве Израиль обусловлен  целым рядом обстоятельств. Прежде  всего, в этой стране отсутствует  привычная конституция в виде  моноакта, что сближает ее с  английской государственно-правовой  традицией. В-вторых, в Израиле  утвердился демократический политический  режим, ни разу не отменялись  выборы в органы власти. Некоторые  специалисты называют это государство  «единственной демократией на  Ближнем Востоке». В-третьих, особенность  его государственно-правового развития  заключается в том, что основы  были заложены решениями международной  организации — ООН²³.

       Уникальность конституционной системы Израиля характеризуется отсутствием единой писаной конституции в качестве основного закона государства. Хотя термин «основной закон» используется в конституционном праве Израиля, он предполагает совокупность многих законодательных актов, принимаемых парламентом порядке обычной законодательной процедуры. Определенное воздействие на израильское законодательство оказала практика конституционного права Великобритании, в которой также отсутствует единая писания конституция, а также негативное мнение ортодоксальных религиозных кругов, опасавшихся

снижения своего влияния на общественную и государственную  жизнь²⁴.

    Некоторые исследователи справедливо указывают, что Израиль относится к странам с многопартийной системой без доминирующей партии, что ключевой фигурой всего государственного механизма страны является премьер-министр, что система местного самоуправления способствует дальнейшей демократизации общества. Отсутствие писаной конституции

объясняется тем, что в первые годы становления  новой государственности принять  надлежащим образом оформленную  конституцию было невозможно в силу становления политической системы  и публичного провозглашения лишь общих  целей государства, находящегося в  состоянии непрекращающейся войны  с арабскими странами, являющегося  объектом массовой международной иммиграции, не имевшего четко установленной  территории, так как сам Израиль  воздерживался от определения своих  границ.

       Израильский метод разработки конституции уникален и отличается, с точки зрения М.А. Сапроновой, определенным отсутствием логики. Под действие основных законов подпадают вопросы, связанные с государственной собственностью, в то время как такие основополагающие законы, как Закон о возвращении (1950 г.) и Закон о равноправии женщин (1951г.) вообще не входят в понятие основных законов. Права граждан признаются судебной практикой, хотя юридическая основа их расплывчата и в отличие от других демократических государств не закреплена в каком-то едином акте.

       С последним трудно согласиться, во-первых, потому что Основной закон «О государственной экономике», в котором имеются всего пять статей, содержит исключительно правовые основы взимания государственных налогов и сборов (ст.1), а также порядка принятия госбюджета (ст.ст. 3—5). Что касается государственной собственности, то в самой короткой статье 2 этого основного закона указано только, что управление этой собственностью возложено на того, кому это вверено законом²⁵. Во-вторых, права человека признаны двумя основными законами: «О достоинстве человека и его свободе» (1992 г.), и «О свободе деятельности» (1994 г.)²⁶, которые, собственно, и составили фундамент «конституционной революции» начала 90-х годов. В-третьих, судебная практика, в том числе, в сфере прав человека, играет совершенно особую роль в Израиле — стране прецедентного права²⁷.        В основных законах о свободе деятельности (1992 г., вторая редакция в 1994 г.) и о достоинстве человека и его свободе (1994 г.), экс-председатель Верховного суда А.Барак усмотрел «конституционную революцию», так как права человека в Государстве Израиль, ранее рассматривавшиеся судами на основании прецедентов, впервые юридически закреплены в законах, принятыми в соответствии с установленной процедурой. Другие правоведы (Д.Кречмер и др.) констатируют существенное различие между «мягкими юридическими принципами», источником которых служит Декларация независимости Израиля или постановления суда, и основными законами, «защищенными» в той или иной форме. Вместе с тем, существует немало законов, проблематичных с точки зрения общепринятых демократических

свобод, в частности, Постановление о мерах по обеспечению  безопасности на период чрез вычайного  положения в сфере безопасности и Закон о порядке судопроизводства раввинских судов в сфере религии.

      Обобщающие оценки современного  этапа политического развития  региона Ближнего и Среднего  Востока весьма различны. Как  считает видный российский специалист  по мусульманскому праву Л.Р.Сюкияйнен,  в последние годы в арабском  мире наблюдаются заметные процессы  демократизации. В Кувейте в 2005 г. женщины получили избирательные  права после 25 лет дебатов по  данному вопросу, вот-вот будут  признаны политические партии. В  Саудовской Аравии впервые в  истории страны прошли муниципальные  выборы. Однако есть и оборотная  сторона данного процесса. «Братья-мусульмане»  имеют 33—34% голосов после последних  выборов в Египте, усиливаются  позиции радикальной исламистской  организации ХАМАС. Поэтому демократические  процессы могут и должны происходить, но особая проблема — при каких условиях и как, в том числе и в соотношении с исламом.

      Скептическая точка зрения по данному вопросу обоснована Ш.Авинери, который считает, что в результате открытости Западу в арабском мире были испробованы практически все разнообразные идеологии и институциональные системы, существовавшие на Западе в XIX и XX веках: либеральный конституционализм, будь то монархический или республиканский, был апробирован в таких странах, как Египет, Сирия и Ирак, и потерпел там неудачу; в 1930-х и 1940-х годах политические элиты иракцев, сирийцев и палестинцев заигрывали с фашизмом — из этого не вышло ничего хорошего. Впоследствии испытывались различные течения светского национализма, марксизма и идеологий третьего мира (наиболее сложным сплавом их всех был, наверное, насеризм) — все они закончились неудачно. Как утверждают некоторые арабские писатели и публицисты, такие как Фуад Аджами или Садик Джелаль аль-Азм, в арабском мире были испробованы все западные идеологии — и все они по терпели крах. Именно поэтому в возвращении к истокам ислама нет ничего удивительного²⁸.

      Оптимистическая позиция высказана ведущим российским специалистом по этому региону, академиком РАН Е.М. Примаковым. Он утверждает, что «ни в одной арабской стране перемены не произошли под религиозными знаменами»²⁹.

       Однако, с нашей точки зрения, есть существенные основания для критики оптимистического сценария развития. «Братья-мусульмане» уже сейчас принимают участие в разработке новой конституции Египта, после выборов 2011 г. имеют большинство в парламенте и активно участвуют в избирательной кампании по выборам президента. Под давлением ХАМАС ушло в отставку светское правительство Ливана. В Тунисе в начале марта 2012 г. прошли массовые демонстрации с требованием включить нормы шариата в конституцию государства. Противоречия между суннитами и шиитами стали причиной бурных событий в одном из самых благополучных «нефтяных королевств» — Бахрейне, в котором ВВП на душу населения почти в два раза превышает аналогичный показатель Саудовской Аравии.

       Причина динамичных политических процессов состоит в том, что светские и одновременно автократические режимы в странах региона за долгие десятилетия правления создали неконкурентные политические системы, репрессивный аппарат, коррумпированную среду, — подлинный вакуум, который может вполне быть заполнен исламскими фундаменталистами и радикалами.

       Серьезной проблемой политического развития остается недемократический характер большинства политических режимов стран Ближнего и Среднего Востока, в частности, отсутствие действенных механизмов переизбрания глав государств в республиках либо передачи полномочий монарха. В частности, в Королевстве Марокко король Мохаммед VI находится у власти с 1999 г., королевская династия правит с 1957 г.; в Саудовской Аравии король Абдалла ибн Абдель Азиз ас-Сауд находится у власти с 2005 г., королевская династия Саудитов правит с 1932 г.; в Саудовской Аравии король Абдалла ибн Абдель Азиз ас-Сауд находится у власти с 2005 г., королевская династия Саудитов правит с 1932 г.; в Иорданском Хашимитском Королевстве король Абдалла II находится у власти с 1999 г., королевская династия Саудитов правит с 1946 г.

       Нисколько не лучше ситуация в государствах с республиканской формой правления: в Сирии президент Башир Асад с 2000 г. является преемником отца, правившего с 1971 г.; в Йемене Али Абдалла Салех — президент с 1978 г.; в Судане Омар аль-Башир — президент с 1983 г.; в Алжире А. Бутефлика — президент с 1999 г. В Ливии — стране с особой формой правления — М.Каддафи являлся главой государства («лидером ливийской революции») с 1969 г.

      «Арабские революции» начались в Тунисе, где президент З.Бен Али находился у власти с 1987 г. и продолжились в самой населенной стране Арабского Востока — Египте (79,7 млн. чел.), президентом которого с 1981 г. являлся Х. Мубарак. В целом, из 11 стран Арабского Востока исключением является только одно небольшое (3,4 млн. чел.) государство Мавритания, президентом которой в 2009 г. стал М. Абдель Азиз.

Стоит также  учитывать, что в этих государствах традиционно велика политическая роль вооруженных сил, армии, которая  может стать решающей.

В регионе  не завершен процесс государствообразования. После референдума, проведенного в  начале 2011 г., начат процесс обретения  независимого статуса Южным Суданом. В начале марта 2012 г. сецессия Киренаики  ознаменовала начало распада Ливии  как единого государства. На протяжении 12 лет, с большим трудом, в ситуации постоянного вооруженного противостояния с соседним Израилем происходит становление  правосубъектности Палестины. В  настоящее время не исключен распад Йемена на два независимых государства, что уже имело место в недавнем прошлом.