Реформы 1860-1870 гг. в сфере образования в России

    Среди известных салонов, сыгравших немалую роль в развитии  общественных идей в России, следует  назвать московский салон А.П. Елагиной. Желание держать светский  салон было заветным для многих, но осуществить его было нелегко  и удавалось только избранным, тем, кто был одарен талантом и имел незаемные убеждения, обладал обаянием и способностью создавать вокруг благожелательную атмосферу, тем, у кого духовный мир был не менее богат, чем материальное благосостояние. Салон А.П. Елагиной был пристанищем московских славянофилов, в число которых входили и два ее сына: И. и П. Киреевские. Но не только для узко понятых партийных интересов собирались гости салона, сюда тянулись все именитые гости первопрестольной: и русские, и иностранцы, все просвещенные люди стремились сюда попасть, зная, что найдут избранное общество истинно интеллигентных людей, где будет царить дух добра и радушия. Салон, где обсуждались и зарождались литературные направления, философские доктрины и новейшие научные концепции, давал выход общественной инициативе и темпераменту тех людей, которых позднее назовут лишними. Они слишком оторвались от своего времени и не могли встроиться без ущерба для своих принципов в окружающую их жизнь, они не могли влиять на государственную политику, находясь вне системы, а становиться ее частью не хотели по принципиальным соображениям. Но если такую роль салон играл для зрелых людей, то для молодежи он, хотя и не был заменой учебного заведения, но был весьма существенным добавлением к нему. Здесь юноши не только наблюдали и слушали откровенные рассуждения выдающихся людей своего времени, не только завязывали связи, благодаря которым впоследствии обретали поддержку, но и развивали свои эстетические и нравственные чувства, приобщались к традициям русской культуры, получали ориентиры для своей будущей литературной или научной деятельности. Известный русский общественный деятель и публицист середины XIX века К.Д.Кавелин, «сам испытавший обаятельную прелесть и благотворное влияние этой среды в золотые дни студенчества», вспоминал впоследствии: «Вводимые в замечательно образованные семейства добротой и радушием хозяев, юноши, только что сошедшие со студенческой скамейки, получали доступ в лучшее общество, где им было хорошо и свободно, благодаря удивительной простоте и непринужденности, царившей в доме и на вечерах. Здесь они встречались и знакомились со всем, что было выдающегося в русской литературе и науке, прислушивались к спорам и мнениям, сами принимали в них участие и мало-помалу укреплялись в любви к литературным и научным занятиям». Несмотря на избранную публику и доверительные отношения между гостями салонов, круг тем, о которых можно было говорить открыто, был ограничен сферой культуры: искусство, литература, музыка, наука, особенно история и философия. Политические вопросы или обсуждение каких-либо сторон государственного управления Россией были невозможны, так как положительно отзываться о них не позволяла гражданская совесть, а отрицательно - было опасно из-за большого числа тайных агентов [2.5, 334].

    Обсуждение книжных новинок, свежих публикаций в русской и зарубежной прессе позволяло косвенно затронуть почти все жизненно важные вопросы, будило интерес к чтению, то есть рождало тот же эффект, что и студенческие кружки. Внимание всех, кто хотел быть или хотя бы казаться просвещенным человеком, обращалось к тем журнальным или книжным новинкам, о которых говорили в салонах, настолько был велик их авторитет в обществе, где они являлись законодателями хорошего вкуса и распространяли определенный стиль жизни, вырабатывали то, что Л.Я. Гинзбург обозначила как исторический характер: «Исторический характер встречается с индивидуальным, эмпирическим человеком и формирует его на свой лад – с разными поправками на данную индивидуальность. Устойчивое массовое мировоззрение, традиционные формы жизни вырабатывали стихийную жизненную символику, стихийную ритуальность…Людей же сознательно символического поведения, (а к ним можно отнести большинство людей, занимающихся разными видами публичной деятельности - Г.Щ.) выдвигали в особенности периоды больших идеологических движений». На наш взгляд, салоны были той средой, которая формировала символическое поведение, а те, кто устраивал салон (достойный этого звания), и те, кто становился в нем знаковыми фигурами, безусловно, обладали историческим характером, как Чаадаев в Москве или семейство Карамзиных или Виельгорских в Петербурге. Более подробная характеристика русского светского салона как культурного феномена не входит в нашу задачу, но их роль в распространении вкуса к чтению, хорошей книге, к культуре обсуждения нуждается в более подробном изучении [2.9, 154].

II. Проведение реформ в образовании в 1860-1870 гг. XIX.

    Новые условия жизни предъявляли более высокие требования к культурному уровню людей — возникала необходимость не только в элементарной грамотности, но и в более серьезных общеобразовательных, а часто и профессиональных знаниях. Непреложной общественной потребностью стали развитие народного образования, создание новых высших учебных заведений, системы технической школы, различных культурно-просветительских учреждений и т. п.

     Главной участницей и идейной вдохновительницей культурно-просветительного движения выступала прогрессивная, разночинная интеллигенция, видевшая в этом свой нравственный долг. Стремление улучшить жизнь народа путем просвещения побуждало представителей интеллигенции к участию в Комитете грамотности, земских и вечерних школах, многочисленных благотворительных организациях. При этом такая деятельность воспринималась с большим энтузиазмом. Видная общественница того времени Е. Н. Водовозова писала о 60-х годах:

    «Эти годы можно назвать весною нашей жизни, эпохою расцвета духовных сил и общественных идеалов, временем горячих стремлений к свету и новой еще неизведанной общественной деятельности».

    Интеллигенция стремилась придать культурно-просветительному движению наиболее демократический характер. При этом культурно-просветительная деятельность в этот период нередко сочеталась с деятельностью политической.

   Члены народнических организаций становились сельскими учителями, преподавали в вечерних и воскресных школах [2.3, 174]. 

1. Начальные школы. 

    Экономическое и социальное развитие России во второй половине XIX века требовало определенной культурной среды. Между тем к середине XIX века страна имела чрезвычайно низкий уровень народного образования, грамотные составляли лишь 6 % от всего 70-миллионного населения. Поэтому одним из главных вопросов педагогического и общественного движения тех лет стал вопрос создания начальной народной школы. В подготовке проекта реформы начальное школы приняли участие видные педагоги — К. Д. Ушинский, В. И. Водовозов, Д. Д. Семенов. Завершенный к 1860 году проект был опубликован в печати и подвергся широкому обсуждению. В 1862 году министерством народного просвещения был составлен новый «Проект устройства общеобразовательных учебных заведений», учитывавший некоторые итоги обсуждения и содержавший ряд прогрессивных положений, в частности о преемственности между низшей и средней школой.

     Однако изданное в 1864 году «Положение о начальных народных училищах» существенно отличалось от проекта 1862 года. Согласно «Положению» 1864 года начальная школа изымалась из ведения директоров гимназий и смотрителей уездных училищ (как это было по уставам 1804 и 1828 годов) и передавалась под контроль уездных и губернских училищных советов.

      В учебную программу начальных училищ входили: закон Божий, чтение гражданской и церковной печати, письмо, четыре действия арифметики и церковное пение. Таким образом, преемственность учебных программ начальной и средней школы была уничтожена. В то же время «Положение», предоставляя народу возможность образования, значительно расширяло в нем степень общественного участия. Устраняясь от финансовой поддержки начальной школы, правительство по существу передавало дело ее создания в руки общественности, то есть прежде всего, земств и крестьянских обществ.

Крестьянские школы 

   Еще по уставу 1804 года поместные крепостные могли с согласия помещика создавать собственными силами школы в своих деревнях. Эти так называемые крестьянские школы продолжали существовать и во второй половине XIX века.

    Положение их в этот период мало изменилось по сравнению с прошлым. Как и раньше, школы ютились в тесных, а подчас непригодных для занятий помещениях, чрезвычайно низок был в большинстве случаев и культурный уровень учителей.

     Значительная часть крестьянских школ объединилась с земскими таким образом, что сельская община предоставляла помещение для занятий и квартиру для учителя, а также дрова для отопления, земство же нанимало преподавателей и снабжало школу необходимыми учебниками, картами, книгами для чтения [2.5, 324]. 

Земская школа 

 Земские учреждения сыграли огромную роль в развитии начального образования России, они по существу создали оптимальный для того времени тип сельской школы и активно способствовали ее распространению. При этом свою просветительскую деятельность земства проводили в исключительно трудных условиях, большей частью при недоброжелательном отношении, а иногда и открытом противодействии официальных властей. Наиболее тяжелым обстоятельством была крайняя ограниченность собственных средств для школьного дела. В «Положении о губернских и уездных земских учреждениях» земствам предоставлялось право попечения о народном образовании «преимущественно в хозяйственном отношении».    Таким образом, финансовая сторона содержания школ возлагалась полностью на земские органы.

    Земские учителя составили особую категорию русских педагогов. Начало земской деятельности совпало с периодом общественного подъема 60-х годов, когда всесословные и выборные органы вызывали большое сочувствие современников. Кроме того, сама идея народного просвещения на протяжении всей второй половины XIX века была чрезвычайно популярна в среде русской интеллигенции, которая видела в этом свой нравственный долг. Поэтому «тысячи молодежи обоего пола, бодрые верой в великое значение просвещения, бросали свои семьи, оставляли высшие учебные заведения и несли свои силы на службу темной народной массы»— писали историки народной школы. 

   Во второй половине 70-х годов среда земских учителей пополнилась представителями народничества, которые, сначала задаваясь целями революционной пропаганды, затем оставались в школе для педагогической работы. Историк народной школы Н. В. Чехов положительно оценивал это явление: «…в деревне появился представитель интеллигентного класса, не как начальник или помещик-эксплуататор, а как простой работник… Естественное на первых порах недоверие к пионерам этого движения очень скоро сменилось любовью и уважением. Это были действительно хорошие и искренне преданные своему делу учителя… Их влияние подвинуло вперед всех учителей». Так, следуя своим убеждениям, а иногда и обычному желанию как-то устроить свою жизнь, учителями земских школ становились люди очень разные не только по сословной принадлежности, но и образованию, и профессиональной подготовке. Поэтому по мере увеличения количества школ перед земствами встал вопрос о необходимости подготовки преподавательских кадров, тем более что по «Положению о начальных училищах» 1874 года назначение на учительскую должность могло производиться только после сдачи претендентом соответствующего экзамена.

    Позднее стали организовываться съезды учителей. Постепенно стала складываться и особая методика земской школы, созданию которой способствовала деятельность прогрессивных русских педагогов К. Д. Ушинского, В. М. Водовозова, Н. А. Корфа.

Готовясь к преподавательской деятельности, предпринял путешествие в Швейцарию, родину знаменитого педагога Песталоцци, где знакомился с его деятельностью. По возвращении организовал в своем имении школу, в которой стал применять разработанный им звуковой метод обучения грамоте, составил азбуку, книгу для чтения, руководство для письменных работ.

    К 70-м годам сложился тип земской школы, отличавшийся лучшей постановкой учебного дела, чем другие начальные учебные заведения. Обучение во всех земских школах было бесплатным и длилось три года. Помимо письма, чтения, 4 правил арифметики и закона Божьего здесь преподавали элементарные сведения по географии, истории, природоведению.

     Библиотеки, просветительные беседы учителей приохотили к чтению не только учеников школ, но и их взрослых братьев и отцов. Воспоминания многих сельских учителей рассказывают, как тянулся народ к книге, к знанию. Один из преподавателей выписал на свой счет около десятка книг и стал их давать крестьянам для чтения.

     Наряду с просветительной миссией земства пытаются оказать и материальную помощь ученикам своих школ. Так, в северных губерниях с редким, рассеянным населением при некоторых школах организуются «ночлежные приюты», где дети из отдаленных деревень имеют возможность переночевать. В конце 80-х — начале 90-х годов начал организовываться подвоз детей в школы. В это же время по инициативе земских врачей делаются попытки кормить завтраком детей в земских школах, а также оказывать помощь наиболее бедным ученикам (в виде пособия на одежду и обувь).

   Уже рескрипт 25 декабря 1873 года призывал дворянство «стать на страже народной школы», а местным предводителям дворянства в качестве попечителей начальных губернских и уездных училищ — способствовать «ближайшим своим участием обеспечению нравственного направления этих школ». В 1874 году было издано «Положение о начальных народных училищах», которое имело целью ограничить участие общественности в деле народного образования, сократить административные функции земств и уменьшить их влияние на учебную работу, в то же время сохраняя за ними обязанность по содержанию училищ и учителей.

      Такими помещиками были Р. Ринк, Измайлова, Рачинский, уже упомянутый Н. Корф, Н. Бунзков. Л. Н. Толстой еще до крестьянской реформы в 1858 году организовал школу для крестьян в Ясной Поляне. Живо интересовавшийся вопросами народного образования, он отправился затем в «педагогическое» путешествие по Европе, изучая опыт местных учебных заведений. В 1861 году занятия в яснополянской школе были возобновлены. Позднее окончившие ее преподавали в 17 других начальных школах.