29.
Украсить сухие деревья искусственными
цветами (樹上開花 пиньинь:
shù shàng kāi huā)
- Задача: Скрыть собственную
слабость, недостатки, просчёты или некомпетентность
посредством приукрашивания реальности.
- Применение: Стратагема «потёмкинских деревень» или
«подновлённого фасада». Уловка строится на
свойственной человеческой психологии
вере в увиденное собственными глазами.
На передний план выдвигается показная,
приукрашенная «альтернативная» реальность.
Использование в трудном положении чужого авторитета для придания себе
веса, переименование неудачного проекта,
напускной оптимизм или выгодная интерпретация
событий также могут быть составной частью
этой тактики. В военном деле стратагема
используется для дезинформации противника
о собственных силах и ресурсах посредством парадов, камуфляжа, маскировки, особенностей ландшафта, погоды, а также
для поднятия духа своих войск в неблагоприятно
развивающейся обстановке. Другое применение —
«творческое» использования статистических данных в собственных
интересах. В торговле, различные действия
по улучшению внешних свойств, веса и объёма
товара для его быстрой продажи.
- Важно: Помнить, что данная
уловка — чаще лишь краткосрочная тактика
для решения текущих задач. Умеренная,
но достаточная сила и достоверность воздействия,
а также верно выбранный момент.
- Необходимо: Хорошее знание реального
положения дел и психологии объекта.
30.
Превратить роль гостя в роль хозяина
(反客為主 пиньинь:
fǎn kè wéi zhǔ)
- Задача: Перехват инициативы,
изменение расстановки сил в пользу субъекта.
- Применение: Постепенное продвижение
от положения «гостя» (слабого) к положению
«хозяина» (сильного). Притворный «гость»
некоторое время играет по правилам, подготавливая
одновременно почву для атаки, набирая
силу и ослабляя «хозяина». Роль более
слабого, «гостя» заключает в себе преимущество:
цели субъекта по перехвату инициативы
до поры остаются неизвестными, а поведение
вежливого «гостя» усыпляет бдительность
и делает объект самоуверенным. Другое
применение, наоборот, заключается в резком
перехвате инициативы, используя удобный
момент и эффект неожиданности. Например,
союзники, пришедшие на помощь в конфликте,
превращающиеся в хозяев положения, диктующих
свои условия. Ещё одно применение состоит
в эксплуатировании статуса «гостя» и
воспитанности «хозяина» для достижения
собственных целей, то есть постановка
и/или использование такого положения
более сильного объекта, когда по причине
законов, правил, общественных ожиданий
он вынужден делать что-либо в ущерб собственным
интересам.
- Важно: Как можно дольше сохранять
в тайне от объекта свои истинные намерения.
- Необходимо: Хорошее знание реального
положения дел и психологии объекта.
6.
Стратагемы безвыходных ситуаций (敗戰計)
31.
Стратагема красотки (美人計 пиньинь:
měi rén jì)
- Послать к противнику прекрасную женщину, чтобы вызвать раздоры в его лагере. Эта стратегия может работать сразу на трех уровнях: во-первых, сам правитель может быть так очарован, что пренебрежёт своим долгом и ослабит бдительность; во-вторых, остальные мужчины в лагере могут
стать агрессивнее, что обнажит противоречия,
помешает им действовать сообща и подорвет
боевой дух; в-третьих, женщины, побуждаемые
ревностью и завистью, начнут плести интриги,
что только обострит и усложнит ситуацию.
32.
Стратагема открытых городских ворот
(空城計 пиньинь:
kōng chéng jì)
- Задача: При трудном или безвыходном
положении вселить неуверенность в сильного
объекта, заставить его сомневаться в
реальности трудностей субъекта. Разыграть
«засаду» или преувеличить опасность.
Стратагема игры ва-банк ради затяжки
времени.
- Применение: Оборонительная «психологическая»
уловка сеяния сомнений, неуверенности
и опасений в на вид (и в реальности) выгодном
для противника положении дел. Техника
блефа, которую с одним и тем же объектом
чаще всего можно применить лишь единожды.
Используется как последнее прибежище,
так как заключает в себе немалые риски.
Применяется лишь к умному, думающему
и осторожному оппоненту. Название стратагемы
связано с историей, описанной в романе
«Троецарствие»:[11]
Находясь в безвыходном положении, оказавшись всего с горсткой бойцов в небольшом городке известный своим выдающимся умом стратег-генерал Чжугэ Лян идёт на риск: приказывает открыть нараспашку ворота, убрать всякую охрану, снять знамёна и остаётся, в одеянии монаха и с благовониями, один на городской стене дожидаться многотысячной армии противника. Подойдя к городу, вражеский генерал не решается атаковать внешне совершенно незащищённый город и, сбитый с толку, поворачивает вспять, опасаясь коварной уловки со стороны хорошо знакомого ему Чжугэ Ляна.
При осуществлении подобной хитрости
обязательно учитывается образ мыслей
и «картина мира» противника, его знания
и мнение о субъекте. Оппоненту позволяют
увидеть почти всю правду о положении
дел, но подводят его к неверным выводам,
например, с помощью распространения слухов
о «скрытой» силе субъекта или другой дезинформации. Большую роль
играет создаваемая или уже устоявшаяся
репутация субъекта как способного на
большее, а также его показная уверенность
и хладнокровие. Усилить эффект может
демонстративное, нелогичное, нецелесообразное,
двусмысленное или неожиданное поведение.
Главная цель — заставить противника усомниться
в исходе конфликта, собственных силах
и слабости субъекта. Китайское изречение,
основанное на шестой главе трактата об Искусстве войны
гласит: «Там, где кажется пусто, пусть
будет полно; а там где кажется полно, пусть
будет пусто» (虛則實之,實則虛之).
Другое применение данной тактики, в основном
в социальном контексте, выражается во
внешнем полном согласии с нежелательными
требованиями или неудобными просьбами
объекта и одновременном «невзначай»
и «между прочим» сообщении ему о каком-либо
(реальном, преувеличенном или ложном)
условии, опасности, особенности или трудности
в осуществлении требуемого, на которые
тот заведомо не сможет пойти. Одновременно,
так же «невзначай», могут быть представлены
доказательства, подтверждающие «истинность»
сообщения субъекта.
- Важно: Хладнокровие, выдержка,
артистизм. Стратагема опытного генерала.
- Необходимо: Отличное знание психологии
и реального положения дел объекта.[12][13][14][15]
33.
Стратагема сеяния раздора (反間計 пиньинь:
fǎn jiàn jì)
- Подорвать способность противника сражаться, тайно посеяв раздор между ним и его друзьями, союзниками, советниками, семьей, солдатами, командирами или вообще всеми подданными.
Пока он занят улаживанием внутренних
разногласий, ему гораздо сложней атаковать
и защищаться.
34.
Стратагема нанесения самому себе увечья
(苦肉計 пиньинь:
kǔ ròu jì)
- Притворившись раненым, получаешь два возможных преимущества: во-первых, враг успокаивается и снижает бдительность, поскольку больше не видит в тебе серьезной угрозы; во-вторых, можно подольститься к врагу, сделав вид, что рана нанесена третьим
обоюдным противником.
35.
Стратагема «цепи уловок» (連環計 пиньинь:
lián huán jì)
- В важных случаях следует применять несколько стратагем совместно одну за другой,
как бы составляя их в цепочку. Пусть различные
планы работают в одной общей схеме. Следует
помнить, что провал одной из стратегий
может разорвать цепь, и тогда общая схема
также провалится.
альтернативная трактовка: Если
противник слишком многочислен и противостоять
ему открыто нет возможности, нужно заставить
его связать самого себя и так погубить
свое преимущество
36.
Бегство — лучшая стратагема (走為上計 пиньинь:
zǒu wéi shàng)
- Если становится очевидно, что выбранный курс ведёт к поражению, следует отступить и перегруппироваться. Когда проигрываешь, остается только три варианта выбора: сдаться, добиться компромисса или сбежать. Первое — это полное поражение,
второе — поражение наполовину, и только
бегство поражением не является. До тех
пор, пока ты не разбит, у тебя ещё остается
шанс.
Все 36 стратагем являются особым типом фразеологизмов китайского языка: чэнъюй (成語). За каждой такой фразой стоит
не одна занимательная история и множество
исторических примеров применения, большую
часть которых можно отнести к периоду Сражающихся царств
(475—221 годы до н. э.) и к эпохе Троецарствия (220—280 годы),
когда китайская военная и дипломатическая
мысль переживала небывалый до этого расцвет.
Одним из самых богатых на описание случаев
применения стратагем является классический
роман XIV века «Троецарствие». Современные
образованные китайцы хорошо знакомы
с большинством из этих исторических анекдотов
и нередко используют данные устойчивые
обороты в своей речи и письме. По сути,
название каждой стратагемы является
лишь краткой отсылкой к определённой
тактике поведения. 36 стратагем упоминаются
в китайской поговорке: 三十六計，走為上策 (пиньинь sānshí liù jì, zǒu wèi shàng
cè) — «Из тридцати шести стратагем, ретироваться —
самый лучший план».
Сама фраза «Тридцать шесть стратагем»
стала устойчивым выражением. Однако,
в современном китайском языке и реальной
жизни имеется куда большее количество
непрямых приёмов достижения преимущества
и извлечения выгоды. Многие из них либо
близки по своей сути, либо дополняют основные
тридцать шесть техник. Данный трактат
является лишь отправной точкой, попыткой
систематизации стратагемного мышления.
Заключение.
Я
считаю, что положительный результат от
внедрения любого зарубежного менеджмента
возможна лишь в том случае, если они могут
быть полноценно адаптированы к российской
хозяйственной культуре. А китайские стратагемы
применимы в России как и везде , но брать
нужно не все ,а выявлять главное и переделывать
под русский менталитет . Важная особенность
китайского делового уклада – общая аморфность
отдельных конгломератов компаний и всей
бизнес – паутины делового сообщества
при наличии твердой патерналистской
власти хозяина в каждой семейной или,
в лучшем случае, преимущественно семейной
фирме. Это обстоятельство весьма затрудняет
определение кредитных рейтингов для
китайских корпораций и вообще получение
сколько-нибудь внятной информации о деятельности
отдельных китайских предпринимателей.
Соответствующие агентства и консалтинговые
фирмы, как правило, не могут сказать ничего
конкретного ни о происхождении китайского
капитала, ни, главное, о методике принятия
решения в китайских компаниях. Преобладающая
роль общей паутины связей препятствует
появлению в китайском бизнесе ярких корпоративных
брендов. В этом заключается одна из самых
больших слабостей китайского стиля менеджмента.