Расширение Европейского союза на Восток

В рамках Европейского совета осуществляется так называемое «церемониальное» руководство, когда присутствие политиков самого высокого уровня придаёт принятому решению одновременно и значимость и высокую легитимность. С момента вступления в силу Лиссабонского договора, то есть с декабря 2009 года, Европейский совет официально вошёл в структуру институтов ЕС. Положениями договора учреждена новая должность председателя Европейского совета, который принимает участие во всех заседаниях глав государств и правительств стран-членов ЕС.

Европейская комиссия — высший орган исполнительной власти Европейского союза. Состоит из 28 членов, по одному от каждого государства-члена. При исполнении своих полномочий они независимы, действуют только в интересах ЕС, не вправе заниматься какой-либо другой деятельностью. Государства-члены не вправе влиять на членов Еврокомиссии.

Комиссия играет главную  роль в обеспечении повседневной деятельности ЕС, направленной на выполнение основополагающих договоров. Она выступает с законодательными инициативами, а после утверждения контролирует их претворение в жизнь. В случае нарушения законодательства ЕС Комиссия имеет право прибегнуть к санкциям, в том числе обратиться в Европейский суд. Комиссия обладает значительными автономными правами в различных областях политики, в том числе аграрной, торговой, конкурентной, транспортной, региональной и т. д. Комиссия имеет исполнительный аппарат, а также управляет бюджетом и различными фондами и программами Европейского союза (такими, как программа «TACIS»).

Совет Европейского союза (официальное название — Совет, обычно неофициально упоминается как Совет министров) — наряду с Европейским парламентом, один из двух законодательных органов Союза и один из семи его институтов. В Совет входят 28 министров правительств стран-членов в составе, зависящем от обсуждаемого круга вопросов. При этом, несмотря на различные составы, Совет считается единым органом. В дополнение к законодательным полномочиям Совет также обладает некоторыми исполнительными функциями в области общей внешней политики и политики безопасности.

Европейский парламент является собранием из 754 депутата (в редакции Ниццкого договора), напрямую избираемых гражданами государств-членов ЕС сроком на пять лет. Председатель Европарламента избирается на два с половиной года. Члены Европейского парламента объединяются не по национальному признаку, а в соответствии с политической ориентацией.

Основная роль Европейского парламента — законодательная деятельность. Кроме того, практически любое решение Совета ЕС требует либо одобрения Парламента, либо по крайней мере запроса его мнения. Парламент контролирует работу Комиссии и обладает правом её роспуска.

Одобрение Парламента требуется  и при принятии в Союз новых  членов, а также при заключении соглашений об ассоциированном членстве и торговых договоренностей с  третьими странами.

Суд Европейского союза проводит свои заседания в Люксембурге и является судебным органом ЕС высшей инстанции.

Суд регулирует разногласия  между государствами-членами; между  государствами-членами и самим  Европейским союзом; между институтами  ЕС; между ЕС и физическими либо юридическими лицами, включая сотрудников его органов (для этой функции недавно был создан Трибунал гражданской службы). Суд дает заключения по международным соглашениям; он также выносит предварительные (преюдициальные) постановления по запросам национальных судов о толковании учредительных договоров и нормативно-правовых актов ЕС. Решения Суда ЕС обязательны для исполнения на территории ЕС. По общему правилу юрисдикция Суда ЕС распространяется на сферы компетенции ЕС.

Суд состоит из 28 судей (по одному от каждого из государств-членов) и восьми генеральных адвокатов. Они назначаются на шестилетний срок, который может быть продлен. Каждые три года обновляется половина состава судей.

2. РАСШИРЕНИЕ ЕС НА ВОСТОК: ПРИЧИНЫ, ЦЕЛИ, МАСШТАБЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ

1. ПРОЦЕСС И МАСШТАБЫ РАСШИРЕНИЯ ЕС

Этот процесс  охватывает 10 стран Центральной  и Восточной Европы, а также  Кипр, Мальту и Турцию. Но настоящий  анализ ограничен только государствами  Центральной и Восточной Европы, которых объединяют многие характерные черты, хотя в контексте общеевропейской интеграции каждая из них имеет свои особенности.

Для нынешнего расширения ЕС характерно следующее:

• С политической и экономической точек зрения это уникальный процесс, который не имел прецедента за все годы существования Европейского сообщества.

В отличие от предыдущих перемен в составе  ЕС предстоящее расширение союза  охватывает группу стран, в которых  около 40 лет господствовали однопартийные  политические диктатуры в сочетании  с командно-административным планированием экономики. В последние 10 лет эти страны осуществляют уникальную трансформацию в направлении к рыночному хозяйству и демократическому плюрализму. Ранее не было и такого состава стран-кандидатов, в которых одновременно проходили бы два фундаментальных процесса – трансформации и интеграции, что вносит дополнительные сложности в подготовительный этап. Отстающие в рыночных преобразованиях страны (например, Болгария) слабее подготовлены и к интеграции в Европейское сообщество.

• Расширение ЕС на восток в отличие от других интеграционных группировок в мире комбинирует экономические, социальные, политические факторы, проблемы безопасности и т.д.

Эта конфигурация стала следствием исторических событий, проходивших на европейском пространстве в ХХ в., политического и экономического прошлого стран-кандидатов. Без стабильности и безопасности расширенная интеграционная группировка не сможет эффективно использовать свои ресурсы и конкурировать с другими сообществами и экономическими центрами мира. В свою очередь без политической, экономической и социальной стабильности страны Центральной и Восточной Европы не смогут достичь длительного и высококачественного экономического роста, который необходим, чтобы сократить огромный разрыв с нынешними членами ЕС по уровню ВВП на душу населения, производительности, конкурентоспособности и доходам. С другой стороны, интенсивное экономическое и социальное развитие является важнейшей предпосылкой политической стабильности и безопасности.

• С начала 90-х годов страны Центральной и Восточной Европы ориентировались только на интеграцию с ЕС, хотя западные политики и экономисты и пытались сдержать это стремление, настаивая на создании мелких региональных интеграционных сообществ как промежуточных структур на пути к полноправному членству в ЕС.

Можно предположить, что в результате этих усилий появилась  Вышеградская группировка, куда вошли  Венгрия, Польша, Словакия и Чехия. Но она не получила развития, поскольку  главное внимание участники направляли на сотрудничество с Евросоюзом и  по мере ускорения общеевропейской интеграции прекратили свою деятельность.

Думается, что  в этом плане Болгария и ряд  других стран поступили дальновидно, не допустив раздвоения внимания между  интеграцией в ЕС и созданием  маломощных региональных сообществ, которые  никогда не имели больших перспектив в соседстве с крупными интеграционными союзами, обладающими огромной притягательной силой. Интеграционный потенциал слабых и среднеразвитых экономик ограничен ввиду отсутствия у них спроса на иностранные товары и гораздо выше у средне- и высокоразвитых стран, у которых тяга к международному разделению труда больше и играет роль экономического локомотива для среднеразвитых партнеров.

• Последовательность подключения стран Центральной и Восточной Европы к общеевропейской интеграции отличается от аналогичного процесса, включившего в 80-е годы ряд южноевропейских стран. Так, Греция, Португалия и Испания вначале вступили в Европейское сообщество, а затем, используя преимущества институциональной интеграции, принялись активно развивать торговые связи с его членами.

В отличие от них экономики стран Центральной  Европы первой волны и в меньшей  степени второй волны установили хозяйственные связи гораздо  раньше формального членства в ЕС. Благодаря быстрой торговой либерализации  и притоку иностранных прямых инвестиций страны этого региона и прежде всего Центральной Европы интегрировались в европейские производственные сети глубже, чем экономики стран Южной Европы накануне их присоединения к ЕС.

• Кандидаты  из государств Центральной Европы и некоторые страны второй группы в торговле с ЕС достигли более рациональной структуры экспорта, чем они имели в торговле между собой до присоединения к Европейскому сообществу, хотя теория развития торговли рекомендует развивать высокотехнологичные отрасли и производства вначале на основе региональных интеграционных группировок, а затем по мере их “созревания” перенацеливать на более крупные и развитые рынки.

Преобладающую часть экспорта стран Центральной  Европы составляют машины, электроника, компьютеры и транспортное оборудование, тогда как в рамках прежних группировок они обменивались преимущественно сельскохозяйственными товарами и продуктами нефтехимии.

• Интеграция стран ЦВЕ в ЕС проходит в условиях быстро растущей глобализации.

Мобильность факторов производства никогда не была столь высока. Мировая торговля и потоки капитала достигли высокой степени либерализации; еще выше она в Европе. В отличие от этой тенденции продолжают действовать ограничения в передвижении людей из стран Центральной и Восточной Европы в ЕС.

• Кандидаты  на членство в ЕС из стран Центральной  и Восточной Европы имеют преимущество географической близости к рынкам с огромным потенциалом.

Ни в каком  другом регионе мира слаборазвитые  страны – кандидаты на вступление в крупное сообщество не имеют такого преимущества за исключением США и Мексики. На европейском континенте этот фактор особенно выгоден для стран Центральной Европы и в меньшей степени – для Болгарии.

• Предпосылки и возможности расширения ЕС на восток не имеют исторического прецедента. Страны-кандидаты первой группы имеют более низкий уровень ВВП на душу населения в сравнении со средним показателем в Евросоюзе. Еще больший разброс у стран второй группы.

В этом смысле опыт предыдущих расширений ЕС имеет ограниченную ценность для использования в ходе нового этапа. Беспрецедентны и возможности будущей интеграции из-за наличия уже действующих общего рынка и единой валюты ЕС. Все это будет способствовать успешной модернизации экономик стран Центральной и Восточной Европы, расходы на которую, по экспертным оценкам, в течение 25-30 лет составят триллионы долларов.

• Различия в уровнях экономического развития стран-кандидатов беспрецедентны. Ни при одном из предыдущих расширений Евросоюза не было столь больших различий между кандидатами по уровню ВВП на душу населения, производительности и конкурентоспособности, доходам и многим другим макро- и микроэкономическим показателям.

Сравнение кандидатов дает основание разделить претендентов на две группы, почти соответствующие  тем, с которыми начались переговоры. При более строгом подходе к оценке ситуации в странах можно увидеть: экономические критерии Эстонии лучше подходят ко второй группе, а Словакии – к первой. Болгария, Румыния и некоторые балканские государства будут более уместны в третьей группе кандидатов. Тревожит и то, что по многим важным показателям различия между кандидатами из года в год нарастают, увеличивается разрыв в их интересах к согласованию позиций и договоренностям о совместных действиях. В этих условиях звучащие в обществе призывы к поиску Болгарией собственной линии поведения на переговорах с ЕС, недовольство включением нашей страны в число стран более поздней волны не имеют практического значения. Совершенно очевидно, что страны Центральной Европы лучше, чем Болгария, подготовлены к условиям европейской интеграции и поэтому раньше присоединятся к Евросоюзу, независимо от выбора пути, по которому двигаются.

• Перспективы вступления стран Центральной и Восточной Европы в ЕС – важный стимулятор и мобилизующий фактор для проведения экономических, социальных, институциональных и других реформ.

Перспектива присоединения  к экономическому и валютному  союзам также является мотивом для  макроэкономических реформ и может  служить своеобразным якорем в проведении денежной и бюджетной политики. Реальная возможность принятия этих стран в Евросоюз – источник доверия мировых финансовых институтов, делающий страны-кандидаты более привлекательными для прямых иностранных инвестиций.

• Решение пригласить Болгарию и Румынию к переговорам о вступлении в сообщество, принятое Евросоюзом в 1999 г. в Хельсинки, – политически мотивированный жест.Анализы как Европейской комиссии, так и независимых исследователей макро- и микроэкономических показателей этих стран не подтверждают экономическую целесообразность этого шага ЕС.

Разделение  большой группы стран на две или  даже три волны, на наш взгляд, отвечает реальному положению. Очевидно, что  шансы Словении и Чешской республики с их 71% и 55% ВВП на душу населения  в сравнении со средним уровнем  ЕС в 1999 г. и Болгарии и Румынии с 22% и 27% соответственно не одинаковы. Главными факторами принятия этого решения, очевидно, стала трагедия в Югославии в 1999 г. и политика Болгарии и Румынии во время этой войны. Главенство политического фактора в какой-то степени может быть объяснено, но если он оказался решающим вопреки экономическим мотивам, то последствия этого шага могут быть очень тяжелыми.