Международная безопасность

     Безопасность  как отсутствие опасности благодаря  философским концепциям Т. Гоббса, Д. Локка, Ж.Ж. Руссо, Б.Спинозы, Ф. Гегеля и других

мыслителей XVII-XIX вв. прочно вошла в оборот среди научных и политических элит европейских государств.⁴

     Одним из первых мыслителей, не только выступавших в пользу мира, но и обосновавших его историческую возможность и неизбежность, был И. Кант. Предупреждая, что истребительная война приведет к вечному миру лишь на гигантском кладбище человечества, он в своем трактате «К вечному миру», ставшем манифестом антивоенных сил, высказывался за ее запрет.⁵

     Нельзя не упомянуть и классический труд К. Клаузевица «Война: теория стратегии», заложивший основы классического понимания характера войны и мира и роли силы в отстаивании интересов государства.⁶

     Творческое  наследие классиков в полном объеме используется современными аналитиками и политическими деятелями при формировании политики в сфере национальной и международной безопасности.

     Выдающийся  вклад в осмысление безопасности как сложного социально-политического и морального явления внесли русские философы XIX - XX вв. Н.А. Бердяев, Л.Н. Гумилев, Ф.М. Достоевский, И.А. Ильин, П.И. Новгородцев, B.C. Соловьев, Е.Н. Трубецкой и целый ряд других.

       В противовес концепциям и идейным течениям, последователи которых проповедовали культ войны и насилия, они рассматривали безопасность с философских, морально-этических, правовых и гуманистических позиций.

     Господствующая  в СССР марксистско-ленинская методология  и классовая концепция мира не смогла заглушить интерес к философским и нравственно - этическим аспектам мира и безопасности, особенно в период «холодной войны» и ядерного противостояния.

     В 70-х - 80-х годах ХХ века проявился повышенный интерес к идеям манифеста Эйнштейна-Рассела, к воззрениям А. Сахарова, Н. Моисеева и других противников гонки вооружений.⁷

     В этот период был опубликован труд «Вопрос всех вопросов» под редакцией И.К. Пантина, в котором предупреждение ядерного холокоста и обеспечение мира было признано центральным общественно-политическим вопросом в условиях планеты, перенасыщенной смертоносным оружием.⁸

     Важную  роль в разработке проблем безопасности сыграл Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), как центр фундаментальных и прикладных социально - экономических, политических и

стратегических  исследований, призванный анализировать  тенденции мирового развития.

     В рассмотрение различных аспектов безопасности активно включились и другие академические институты, такие как Институт США и Канады, Институт Европы, Институт Востоковедения, Институт Африки, Институт международного рабочего движения и др.

     Одним из первых новым безопасным миропорядком стал заниматься Г. Шахназаров, первый руководитель отечественной Политологической Ассоциации.

     Выработанные  в этот период концептуальные подходы  сыграли большую роль при формировании «нового политического мышления» М. Горбачева.⁹

     В 90-е годы ХХ века безопасность связывалась  с преодолением рецидивов «холодной войны» и нормализацией отношений с Западом. Произошла плюрализация подходов к обеспечению безопасности, свидетельством чего стало появление неправительственных аналитических центров, в том числе Института стратегических оценок, Центра политических исследований (ПИР), Московского Центра Карнеги, Совета по внешней и оборонной политике (СВОП), а также ряда специализированных фондов и периодических изданий.

     В этот период был создан Российский институт стратегических исследований (РИСИ) для информационно-аналитического обеспечения деятельности высших органов законодательной и исполнительной власти, который не мог остаться в стороне от проблем безопасности.

     Наряду  с сохранившимся вниманием к  состоянию российско-американских отношений, расширялся круг исследований мировых политических процессов с точки зрения их прогнозируемости, управляемости и безопасности.

     Анализ  научной литературы по проблемам  безопасности, опубликованной за последние 10 лет, показал, что границы понимания  безопасности учеными нашей страны в сравнении с предыдущими закрытыми разработками в этой области существенно расширились.

     Так, если ранее безопасность, за редким исключением, рассматривалась только применительно к государству, затем  и к обществу, то сегодня чаще всего безопасность рассматривается в отношении триединства личности, общества, государства. И сегодня уже ни у кого не вызывает сомнения понятие "безопасность", "национальная безопасность", "социальная безопасность".

     Понятие "безопасность" в Законе Российской Федерации "О безопасности" 1992 года определено как "состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз". Однако ученые отмечают, что определение безопасности через угрозы интересам существенно снижает "социологичность" ключевой категории: жизненно важные интересы вторичны - первичны потребности, которые очень подвижны. Исследователи склонны включили в методологический каркас формирующейся теории социологии безопасности в качестве смыслового ядра "дуальную оппозицию" безопасность - небезопасность.

     Возникновение феномена безопасность связывают именно с фактом возникновения и оформления (осмысления) опасностей, угроз, рисков и вызовов для жизни человека, функционирования семьи, общества, государства, самой цивилизации.

     На  основании этого, российская и зарубежная общественная мысль выработала ряд  общих подходов к определению  базовых понятий в сфере безопасности. В научной литературе приводятся следующие дефиниции терминов, используемых в связке с понятием "безопасность".

     Принципиально важно на первое место поставить наличие конкретных опасностей, угроз, рисков и вызовов для целей, идеалов и ценностей человека, его интересов.

     Во  многих традиционных обществоведческих  парадигмах безопасность определяется в сугубо негативном плане — как отсутствие опасностей или способность фактора эффективно встретить и предотвратить потенциальные угрозы. Безопасность — это одновременно и границы допустимого, и возможность вернуть систему в состояние стабильного, устойчивого развития.

     Другая  группа ученых (прежде всего представители  скандинавской школы мирных исследований) настаивает на том, что безопасность нужно определять как общественный порядок, который обеспечивает не только защищенность социума, но и условия, благоприятствующие наиболее полному раскрытию творческих способностей индивида, социальных групп, этносов конфессий и пр.

     Однако  отечественные исследователи отмечают, что подобные трактовки безопасности пока составляют очевидное меньшинство. Господство традиционных версий препятствует укоренению этих взглядов и продлевает жизнь устаревшим (т.е. негативным) определениям понятия "безопасность".

     Представляется актуальным обращение и к безопасности в контексте человеческого развития. Проблемы непосредственно человека при этом рассматриваются в рамках социальной безопасности.

     Большая часть авторов под безопасностью понимают состояние объекта опасности, так как в последнее время широкое распространение получило следующее определение социальной безопасности: "защищенность социальных интересов личности, общества, государства от опасностей и угроз".¹⁰

     Любовь  или неприятие к окружающим объектам и событиям обуславливается их приемлемостью и ценностью для него. Преломив воспринимаемую реальность через призму собственных идеалов, субъект стремиться реализовать свои интересы.

     При этом целостность, самостоятельность, устойчивость и жизнеспособность становятся для субъекта базовыми интересами, выражаясь в таких понятиях как «территориальная целостность», «суверенитет» и «стабильность конституционного строя».

     Для межгосударственных коалиций принято говорить об их «устойчивости», откуда и возникает проблема соотнесения национальных интересов их членов.

     Мировое сообщество можно также рассматривать  как сложную систему, где интересы каждого из членов должны совмещаться или ограничиваться. В качестве ограничителя выступает безопасность, в критические моменты доминирующая над любой целью, поэтому каждый из членов мирового сообщества постоянно ищет приемлемый для себя баланс между свободой действий и безопасностью.

     Потребность в безопасной реализации своих интересов толкает членов мирового сообщества либо на изменение существующей конфигурации международной системы, либо на корректировку своего политического курса.

     В результате возникает динамическая конфигурация международной системы, характеризующаяся определенным уровнем безопасности, которая свидетельствует о том, что входящие в нее государства не избавились от стремления обращаться к силе при определении своей роли и места.

     Связь безопасности с категориями «восприятие», «идеалы», «интересы», «цели», «способы» и «сила» позволяет рассматривать ее обеспечение как непрерывный политический процесс, направленный на выработку такого политического курса, который способен поддерживать развитие государства.

     Вместе  с тем, безопасность выступает и как характеристика процессов - глобализации, демократизации, национализации, интеграции и многих других. Подобный дуализм и приводит к появлению дилемм, связанных с понятием безопасности.¹¹

     Вывод: таким образом, под безопасностью в научной литературе понимают совокупность актуальных факторов, обеспечивающих благоприятные условия для развития России, жизнеспособности государства и достижения национальной цели, социального идеала - благополучия всех граждан и семей; целесообразного развития и сохранения фундаментальных ценностей и традиций народов Российской Федерации; нормальных отношений личности и государства; способности эффективно преодолевать любые внешние угрозы; руководствоваться своими национальными интересами.¹²  

1.2. Взаимосвязь международной и национальной безопасности 

     Членами мирового сообщества во имя общей безопасности, с одной стороны, идет поиск разумной, оптимальной и справедливой организации мирового сообщества, а с другой, - справедливого и приемлемого для всех варианта коллективной системы безопасности.

     Согласно  теории принятия кооперативных решений существует два подхода к сравнению и выбору на их основе полного, непротиворечивого и приемлемого для всех его членов варианта - эгалитарный и утилитарный.

     Члены мирового сообщества в соответствии с Уставом ООН обязуются придерживаться эгалитарного подхода к обеспечению международной безопасности.

     Однако  ведущие государства зачастую полагают, что более высокий уровень их собственной безопасности позволит обеспечить приемлемый уровень международной безопасности и безопасность остальных членов мирового сообщества. Остальные продолжают уповать на эгалитаризм, а значит вынуждены объединяться ради укрощения амбиций претендента на лидерство.

     Подобная  двойственность заставляет мировое сообщество искать компромисс между эгалитарным и утилитарным подходом. Способом примирения этих подходов может служить принцип сближения уровней безопасности членов сообщества при сохранении приемлемого уровня международной безопасности.

     Любые совместные действия по обеспечению безопасности имеют смысл, если уровень безопасности каждого из членов сообщества при этом оказывается выше, чем тот, которого он смог бы достичь без кооперации. Невыполнение данного условия чревато выделением из сообщества отдельных государств или целых групп государств, недовольных коллективными решениями и действиями, что ведет к сокращению пространства безопасности и возникновению политического вакуума.

     В условиях взаимозависимого мира все  сложнее найти приемлемый баланс между безопасностью и свободой, стабильностью и развитием, открытостью миру и сохранением своей идентичности. Возникает ряд дилемм, главной из них становится дилемма «безопасность - демократия».

     Она может решаться двояко - готовностью пожертвовать своей идентичностью ради соблюдения демократических процедур или наоборот – готовностью жертвовать ими во имя безопасности.¹³

     События 1917 года и конца 80 – начала 90-х гг., наступившие в результате смены Россией/СССР приоритетов дают богатую пищу для подобных размышлений и обобщений.