Татьяна Ларина в романе А. С. Пушкина "Евгений Онегин"

Отметим, что тема зимы сопровождает героиню всё время. Сначала Пушкин говорит о том, что «Татьяна (русская душою, Сама не зная почему) С её холодною красою Любила русскую зиму…». В Москву, «на ярмарку невест», она поедет по зимнему пути, но в этот момент Татьяна уже не рада «проказам матушки зимы», ей страшно. Встреча Татьяны и Евгения в Петербурге происходит в это же время года, а сама она «окружена крещенским холодом», который является «бронёй» Татьяны. 
          Следующим звеном во сне Татьяны является ручей и «дрожащий, гибельный мосток» через него. М. Гершензон считает, что ручей – это «та граница, то пространство, которое разделяет людей между собой и препятствует им вступать во взаимные отношения друг с другом»¹⁹. Две жёрдочки, перекинутые через ручей – не что иное, как две встречи Татьяны с Онегиным, которые произошли до сна. Существует другое мнение, по которому мост через ручей символизирует брак. Перейти девушке через ручей - значит выйти замуж. Об этом древнем мотиве сна Татьяны писал Л.А. Потебня в статье «Переправа через воду как представления о браке».

Итак, не Онегин помогает перебраться героине через ручей. «Медведь… лапу с острыми когтями Ей протянул». По-видимому, этот медведь и символизирует будущее замужество. В записях, собранных А. Валовым в Ярославской губернии: «Медведя видеть во сне предвещает женитьбу или замужество». Медведь приносит Татьяну к хижине Онегина со словами «Здесь мой кум». И действительно, в Москве, на приеме, генерал знакомит Онегина, «родню и друга своего», с Татьяной - своей женой. В комментариях к роману В. Набоков также отмечает, что медведь, приятель Онегина, предвещает героине будущего супруга – толстого генерала, родственника Онегина.

Таким образом, все три  символа (снег, ручей с мостком, медведь) многозначны и вводят в толкование сна Татьяны одновременно две  темы, определившие судьбу Татьяны, - смерть Ленского и брак с генералом.

Величайшим таинством  и напряжением полны сцены  сна, в которых Татьяна следует  туда, куда её влечёт неведомая сила. «Чудный», «томный», «дрожащей ручкой», «боязливыми шагами» - эти эпитеты  и уменьшительно-ласкательный суффикс будят воображение читателя, помогают не только увидеть героиню в столь опасной для неё ситуации, проникнуться состраданием автора, но и почувствовать величайшее напряжение борьбы в ней страха и решимости, влекущего и ужасного, любви и гибели. Немаловажное значение имеет такой приём звукописи, как аллитерация. Свистящие и шипящие согласные в XI строфе помогают автору создать волнующую атмосферу таинственности, в которой находится героиня. Этот же приём заставляет читателя погрузиться в волшебный мир, представить картины зимней природы, окружающей Татьяну, услышать тихий скрип снега, шум «потока, не скованного зимой» и шорох ветра. Аллитерация (звук [р]) (XII) помогает нам почувствовать страх Татьяны при появлении медведя, а звук [б] напоминает громкое сердцебиение героини в этот момент. Звуки [к] и [х] (XII - XV) передают треск ломающихся ветвей деревьев в лесу, через который пробирается медведь, и скрип снега под ногами… 
         Одной из важнейших деталей сна Татьяны является хижина Онегина, где он что-то празднует с «шайкой домовых». В описании обитателей хижины автор использует гротеск для отображения нелепости происходящего во сне, ставшем пророчеством. Напряжённость обстановки передаётся с помощью указательных местоимений «тут», «там» и числительных «один», «другой».

Любопытно остановиться на описании состояния ужаса героини, обнаруженной «шайкой домовых»:

И страшно ей: и торопливо  
Татьяна силится бежать:  
Нельзя никак; нетерпеливо 
Метаясь, хочет закричать:  
Не может...

 
         Тщетность движений героини Пушкин передаётся при помощи двух бессоюзных предложений, где желания героини противопоставляются невозможности их исполнения. Этому же способствуют отрицательные предложения - односоставное безличное предложение и двусоставное неполное. «Никак нельзя» — определено обстоятельствами. «Не может...» — определено состоянием объекта.

         Страх Татьяны усиливается фразеологизмом «чуть жива». Страхом пронизан весь сон Татьяны. Слово «страх» и его производные автор употребляет в этом эпизоде семь раз. Страх уступает место любопытству лишь однажды, когда Татьяна среди гостей в хижине узнаёт «того, кто мил и страшен ей» и убеждается, что именно он тут хозяин. Я думаю, что страх героини показывает её умение чувствовать и переживать. 
          Итак, представляется возможным провести следующую параллель: хижина – это дом самой Татьяны, а домовые – гости на её именинах. Сходно само описание пира демонов в хижине Онегина и гостей на именинах Татьяны. Во сне Татьяны: «Лай, хохот, пенье, свист и хлоп, Людская молвь и конский топ!»; на именинах: «В гостиной встреча новых лиц, Лай мосек, чмоканье девиц. Шум, хохот, давка у порога...». С другой стороны, хижина – это Онегин, а домовые – реалии его внутреннего мира. Таким образом, хижина – это своеобразный портрет главного героя. Об этом можно судить по событиям, происходящим в доме.

          Автор показывает властность Евгения Онегина, используя приемы анафоры, синтаксического параллелизма:

Он знак подаст – и все хлопочут; 
Он пьёт – все пьют и все кричат; 
Он засмеётся – все хохочут; 
Нахмурит брови – все молчат…

           Татьяна видит того, кто «мил и страшен ей» в роли хозяина (все ему подчиняются). И далее поэт психологически тонко подмечает, что «Тане уж не так ужасно». Татьяна вновь пытается разрешить загадку: кто ж ее герой? М.Гершензон, говоря о сне Татьяны, подмечает, что «самое существенное во сне Татьяны – зерно, из которого он вырос, - без сомнения, её любовь к Онегину и её тайное знание о нём».

          Обратим внимание на то, что Татьяна сначала «глядит тихонько в щёлку», потом «немного растворяет дверь» и, наконец, проникает в дом. Таким образом, Пушкин показывает постепенное постижение Татьяной характера Онегина. Само же появление героини в хижине, то есть в душе Онегина, символизирует его будущую любовь к ней, а исчезновение домовых – избавление героя от «демонов». Финальные строки сна «хижина пошатнулась» намекают на душевную трагедию Онегина, осознавшего безнадёжность чувств к Татьяне.

         Здесь также прослеживается тема смерти Ленского. Потухший «светильник» символизирует смерть: «Вдруг ветер дунул, загашая огонь светильников ночных». А танцующая в присядку мельница - место смерти Ленского. 
         Татьяне приснился пророческий сон, возможно, потому, что она чувствовала на подсознательном уровне, что в сердце Онегина тлеет ненависть к Ленскому, которая когда-нибудь вспыхнет пожаром. Но наяву об этом не знает ни она, ни сам Онегин, который не может, не должен любить Ленского. Пушкин говорит о них:

Волна и камень, 
Стихи и проза, лед и пламень  
Не столь различны меж собой. 

         Они стали друзьями «от нечего делать». Онегин мог «от нечего делать» проводить время с Ленским в деревенской глуши, мог даже ласкать его до времени, «сердечно юношу любя»; его привлекали юность и романтизм, а поглубже узнать своё чувство к Ленскому ему мешала лень. Но, несомненно, в нём возбуждали тошноту и любовные излияния Ленского, и его стихи, и Ольга, и их пресно-притворный роман. В глубине души его давно мутило, может быть, даже не раз подмывало спугнуть его прошлое прекраснодушие. Понятно, что в минуту досады на Ленского он дал волю своему злому чувству – раздразнил Ленского, закружил Ольгу, как мальчишка бросает камушек в воркующих голубей! Татьяна знала и нечто другое – их счастье спугнуло появление во сне Ольги и Ленского, именно за это Онегин убивает его. 
          Будучи тонким психологом, Пушкин сумел с необычайным мастерством описать сон своей героини, показать её переживания, открыть читателю самые сокровенные уголки души Евгения Онегина.  
         Метафорический эпитет «косматый лакей», перифраз «луч светил ночных» вместо «свет луны и звёзд», олицетворение «мельница вприсядку пляшет» придают повествованию особую выразительность, помогает читателю прочувствовать происходящее.

Весь фрагмент романа построен на инверсии, что позволяет нам почувствовать, как переживает Пушкин за Татьяну, свою «любимую героиню». Автор стремится добиться точности выражения, используя лексические повторы, однородные члены предложения, сравнения. Особую эмоциональность придают фрагменту восклицательные предложения.  
Важным для создателя романа является то, что сердце не даёт Татьяне отрешиться от сновидения, забыть о нём. Пушкин замечает:

Но сон зловещий ей сулит 
Печальных много приключений. 
Дней несколько она потом 
Всё беспокоилась о том.

По словам Ф.М. Достоевского, беспокойство и тоска – «признак великого сердца».

Итак, сон Татьяны можно  разбить на две части: события  в лесу до появления хижины Онегина  и события в хижине. В первой части опорные символы имеют  два значения, связанные с темами смерти и брака. Вторая часть сна - события в хижине - посвящены Онегину, его внутреннему миру, будущей судьбе, но здесь также прослеживается мотив смерти Ленского. 
         Сон Татьяны имеет в тексте пушкинского романа двойной смысл. Являясь центральным для психологической характеристики «русской душою» героини романа, он также выполняет композиционную роль, связывая содержание предшествующих глав с драматическими событиями шестой главы. Сон, прежде всего, мотивируется психологически: он объяснен напряженными переживаниями Татьяны после «странного», не укладывающегося ни в какие романные стереотипы поведения Онегина во время объяснения в саду и специфической атмосферы святок - времени, когда девушки, согласно фольклорным представлениям, в попытках узнать свою судьбу вступают в рискованную и опасную игру с нечистой силой. Однако сон характеризует и другую сторону сознания Татьяны - ее связь с народной жизнью, фольклором. Подобно тому, как в третьей главе внутренний мир героини романа определен был тем, что она «воображалась» «героиней своих возлюбленных творцов», теперь ключом к ее сознанию делается народная поэзия. «Русская душа» Татьяны проявляется и в том, что она любуется русской природой, верит в приметы. Сон Татьяны - органический сплав сказочных и песенных образов с представлениями, проникшими из святочного и свадебного обрядов. Такое переплетение фольклорных образов в фигуре святочного «суженого» оказывалось в сознании Татьяны созвучным «демонического» образу Онегина-вампира и Мельмота, который создался под воздействием романтических «небылиц» «британской музы»²⁰. А. Потебня пишет: «Татьяна Пушкина — «русская душой», и ей снится русский сон. Этот сон предвещает выход замуж, хоть и не за милого.

         Итак, сон Татьяны имеет двойной смысл. С одной стороны, он характеризует её «русскую душу», пушкинский «милый идеал»; с другой – является средством композиционной связи с остальными главами произведения.

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Подведем итоги  нашей работы. В первой главе нами была рассмотрена история создания романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин», показано жанровое своеобразие «романа в стихах».

Во второй главе  мы пытались доказать, что  Татьяна предстает как «идеал русской женщины, т.е. выразительница национальных устоев», как воплощение истинной любви и глубокой веры, как великая тайна, соразмерная с тайной бытия.

 В параграфе 2.1. подробно исследован сон Татьяны, который, на наш взгляд, весьма необходим для раскрытия идейной сущности, глубокой темы романа. В этом сне Пушкин раскрыл самую глубокую, затаенную суть души Татьяны – ведь сон – это непроизвольное, тайное тайных человеческой души. И вот на поверхности сна Татьяны – мотивы романтических книжек, прочитанных ею по-французски; но под этим романтическим налетом вскрывается подлинная основа её представлений, мечтаний и помыслов, – и эта основа вся соткана из мотивов и образов русского народного искусства. Мы узнаем во сне Татьяны целую цепь образов сказок и песен, от сказочного медведя до сказочной избушки в лесу. Новейшие исследования обнаружили, что сон Татьяны приближается по своему содержанию к тому поэтическому сну, о котором пела русская крестьянская девушка по уставу народной свадьбы утром перед венчанием. Татьяна, в глубине души своей, думает об Онегине как о своем «суженом», – и себя представляет себе как невесту своего суженого – по образу и подобию народной мечты о любви и о браке.

Таким образом, именно глубочайшая  связь всей душевной жизни Татьяны  с национально-народной стихией  объясняет высокую ценность и  нравственную полноту идеала, нашедшего воплощение в её образе.

 

 

 

 

Список литературы

1. Афанасьев, А.А. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. Т.3. / А.А. Афанасьев. – М., 1994.
2. Белинский, В.Г. Статьи о Пушкине, Лермонтове, Гоголе / Сост., предисл. и примеч. В.И.Кулешова.— М.: Просвещение, 1983.
3. Гершензон, М.О. Статьи о Пушкине (Сны Пушкина) / М.О. Гершензон. - М., 1926.
4. Гончаров, А. Собрание сочинений в восьми томах, т. 8. / А. Гончаров. - Гослитиздат, М., 1955.
5. Добролюбов, Н.А. Собрание сочинений, т. I / Н.А. Добролюбов. - Гослитиздат, М. — Л., 1961.
6. Каманина, Е.В. О Пушкине / Е.В. Каманина // Вест. Моск. ун-та, сер. 9 (филология), 2003. -  №3.
7. Лотман, Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин.  Лермонтов. Гоголь / Ю. М. Лотман. – Л. : Просвещение, 1988.
8. Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий / Ю.М. Лотман. – Л.: Просвещение, 1980.
9. Мочульский, К.В. Великие русские писатели XIX в. / К.В. Мочульский. -  СПб., - 2001.
10. Непомнящий, В.С. Поэзия и судьба. Статьи и заметки о Пушкине  /   В.С. Непомнящий. – М.,1983.
11. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. – М.: Азь, 1995.
12. Хализев, В.Е. Восьмая глава «Евгения Онегина»: Опыт интерпретации   / В.Е. Хализев // Литература в школе.-1988.- № 3.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

¹ Белинский, В.Г. Статьи о Пушкине, Лермонтове, Гоголе / В.Г. Белинский. – М. : Просвещение, 1983, С.. 503, 432, 455.

² Там же, стр. 482.

3 Там же, стр. 497.

       4 Добролюбов, Н.А. Собрание сочинений, т. I, Гослитиздат, М. — Л., 1961, стр. 300.

 

⁵ . Гончаров, А. Собрание сочинений в восьми томах, т. 8 / А. Гончаров. - Гослитиздат, М., 1955. - С. 77—78.

 

⁶ Лотман, Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин.  Лермонтов. Гоголь / Ю. М. Лотман. – Л. : Просвещение, 1988. - С. 107

 

⁷ Там же. – С 106.

 

⁸   Каманина, Е.В. О Пушкине / Е.В. Каманина // Вест. Моск. ун-та, сер. 9 (филология), 2003. -  №3. -  С.  123.

 

⁹ Лотман, Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин.  Лермонтов. Гоголь / Ю. М. Лотман. – Л. : Просвещение, 1988. - С. 32.

 

¹⁰ Непомнящий, В.С. Поэзия и судьба. Статьи и заметки о Пушкине  /   В.С. Непомнящий. – М.,1983. – С. 154.

 

¹¹ Хализев, В.Е. Восьмая глава «Евгения Онегина»: Опыт интерпретации   / В.Е. Хализев // Литература в школе.-1988.- № 3. - С 30.

 

¹² Мочульский, К.В. Великие русские писатели XIX в. / К.В. Мочульский. -  СПб., - 2001. - С. 49.

 

¹³ Гершензон, М.О. Статьи о Пушкине (Сны Пушкина) / М.О. Гершензон. - М., 1926.

 

¹⁴ Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий / Ю.М. Лотман. – Л.: Просвещение, 1980. - С.258.

 

¹⁵ Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. – М.: Азь, 1995.

 

¹⁶ Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий / Ю.М. Лотман. – Л.: Просвещение, 1980. - С.266.

 

¹⁷ Афанасьев, А.А. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. Т.3. / А.А. Афанасьев. – М., 1994. – С. 197.

 

¹⁸ Гершензон, М.О. Статьи о Пушкине (Сны Пушкина) / М.О. Гершензон. - М., 1926.

 

¹⁹ Там же. -  С. 35.

 

²⁰ Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий / Ю.М. Лотман. – Л.: Просвещение, 1980. - С. 267.