Автор работы: Пользователь скрыл имя, 26 Июня 2014 в 21:13, курсовая работа
Целью нашей работы является рассмотрение художественных особенностей французской литературной сказки на примере сказок Шарля Перро.
Проанализировать творчество знаменитого французского сказочника Шарля Перро.
В задачи нашей работы входит:
1) изучить художественные особенности французской литературной сказки и её основные признаки;
2) рассмотреть французскую литературную сказку, как заметное явление в литературе Франции на рубеже XVII- XVIII веков
Таким образом, мы видим, что попытки романтиков идеализировать феодальное средневековье вызывают протест у Андерсена. Он верит в силу человеческого разума и идеи просветительства.
Сила просветительских традиций в период общего господства романтизма в европейской литературе составляет важнейшую своеобразную черту датской национальной культуры начала и середины девятнадцатого века, определяясь общими историческими условиями развития Дании в эту эпоху.
Единой и бесконечно повторяющейся темой сказок Андерсена является тема любви, борьбы светлых человеческих чувств с темными силами, данная и в плане социальном, историческом, и в общефилософском. Эта проходная тема превращает собрание сказок Андерсена в цельное захватывающее произведение, в гимн человеколюбию, самоотверженности, смелости и героизму человека. Эта тема звучит в таких сказках, как “Дикие лебеди”, “Русалочка” и многих других.
В знаменитой сказке “Снежная королева” великая сила любви и светлых чувств, мужества и стойкости показана особенно ярко.
Когда в поисках Кая Герда верхом на олене приближается ко дворцу Снежной королевы, олень просит мудрую финскую женщину наделить Герду небывалой силой, иначе ей не вернуть Кая.
Но вот что отвечает ему эта женщина: “Сильнее, чем она есть, я не могу ее сделать. Неужто ты сам не видишь, как велика ее сила? Подумай, ведь ей служат и люди, и животные! Она босиком обошла полсвета! И эта сила скрыта в ее сердце”.
Такова сила любви в сказках Андерсена — она поистине движет горами, она побеждает горе и разлуку, она возвращает к жизни обреченных на смерть.
Философской основой творчества Андерсена является мысль об органической взаимосвязи всего сущего. Это относится и к людям, и к животным, и к растениям, и к мифологическим существам. Отношения любви, дружбы, взаимопомощи охватывают в андерсеновских сказках весь мир. Прогрессивная взаимопомогающая сила разлита в окружающий нас жизни и, в конечном счете, торжествует над силами зла.
В творчестве Андерсена, в той особой вселенной, какую представляет собой мир его сказок, господствует суровый нравственный закон. Ведь недаром же маленькая русалочка или бедная маргаритка, стойкий оловянный солдатик и его бумажная невеста жертвуют жизнью ради высокой любви.
Мотив немой, обреченной, но самоотверженной, верной до конца любви, всесильной наперекор обстоятельствам, постоянно повторяется в сказках Андерсена.
Подлинные герои Андерсена, беспомощные и униженные внешне, полны мужества и великой нравственной силы.
Всякой вещи, всякому живому существу, всякому фантастическому созданию в сказках Андерсена присущ свой характер, исходя из которого они живут и действуют. Все эти характеры увидены и показаны вполне реалистически в меру их принадлежности к какой-либо среде, в меру их роли и значения в природе и обществе. Вот почему описание повадки какого-либо животного, описание свойств какого-либо предмета или растения всегда у Андерсена звучит убедительно. И все же наиболее андерсеновскими и в то же время наиболее близкими детям являются те сказки, материал для которых Андерсен черпал непосредственно из окружающего быта.
Простые домашние вещи: кухонная утварь, детские игрушки, предметы одежды, растения и цветы, которые можно встретить в поле, в огороде, в садике около дома; совсем обыкновенные, окружающие нас домашние животные и домашняя птица: собаки, кошки, куры, индюки; обитающие в саду певчие пташки — все это излюбленные сказочные персонажи Андерсена, — каждый со своей историей, характером, манерой речи, своим юмором, капризами и причудами.
Необычайный, непревзойденный дар вселять в эти привычные, окружающие нас существа и предметы особую жизнь присущ был Андерсену. Он сам отдавал себе отчет в этом и сам об этом говорил: “Материала у меня бездна, больше, чем для любого другого рода поэзии; часто мне кажется, будто каждый плетень, каждый самый маленький цветочек говорят мне: “Только взгляни на меня, и тебе откроется история всей моей жизни”. И действительно, стоит мне сделать так, как они велят, и рассказ о любом из них готов”.
В каждой маленькой сказке такого рода как бы слились воедино две действительности. Одна подлинная жизнь цветка, муки, дерева, чашки или кофейника; другая — не менее подлинная жизнь человека.
В той легкости, простоте, убедительности, с какой Андерсен в едином сюжетном развитии сталкивает биографии предметов, животных, растений, мифологических существ с жизнью человека, в истории какого-нибудь зверька или предмета домашней утвари провидит схему человеческой жизни — детство, юность, зрелость, старость, смерть, притом иногда в самой общей, обобщающей форме — во всем этом он является подлинным наследником народной сказки и одновременно подлинным новатором, сумевшим приблизить метод народного искусства у современной действительности.
Содержанием творчества Андерсена, как всякого большого писателя, является жизнь во всем ее объеме, выраженная и отраженная по-своему в тех формах, в тех интонациях, тем голосом, той манерой, какая свойственна, необходима и доступна ему одному. Сказки Андерсена — это иносказание жизненной правды в форме фантастики.
Когда сказки Андерсена появились на книжных прилавках датской столицы, все были поражены странностью героев. Датские дети привыкли к ангелоподобным и воспитанным принцам и принцессам. У Андерсена же в сказке “Огниво” принцесса разъезжает верхом на собаке, а другая принцесса, Элиза из сказки “Дикие лебеди”, отличается необыкновенным трудолюбием и самоотверженностью, этим она и спасает своих братьев. В сказках Андерсена постепенно исчезает уважение к важным персонам; король у Андерсена и вовсе голый. Изменился и мир волшебной сказки. Купеческий сын из сказки “Сундук-самолет” летает не на волшебном ковре, как в сказках “Тысячи и одной ночи”, а в старом сундуке. Щеголяют герои Андерсена не в семимильных сапогах: у них на ногах непромокаемые сапоги или калоши счастья. Феи похожи на простых горничных, а ведьмы — на обыкновенных злых старух.
Концовки андерсеновских сказок отличались от фольклорных. В фольклорных сказках традиционными являются благополучные концы, но в большинстве сказок Андерсена концовки неблагополучные, несчастливые.
Андерсен явился создателем литературной сказки Дании. Он дал ей развернутую творческую историю, дал свое имя, и сказка эта до сих пор осталась андерсеновской. Когда говорят “андерсеновская” сказка, то под этим подразумевается гуманное и лирическое настроение, которым окрашены произведения Андерсена, вложившего в них свое мировоззрение во всей его сложности и противоречивости. Подразумевается при этом и андерсеновское одушевление предметов. И сочетание фантастики, волшебства с реальным и действительным, что составляет сущность творческого метода великого датского сказочника. И расширение мира народной сказки, куда Андерсен ввел множество предметов и явлений окружающего мира — деталей быта, природы, научных и технических достижений, исторических и географических деталей. Как справедливо пишет В.Б. Шкловский, “Андерсен обрабатывал народные сказки, соединяя их с новым бытом Дании”.
Помимо этих основных отличительных моментов, литературная сказка Андерсена имеет еще ряд особенностей.
Андерсеновская сказка:
Андерсен ввел литературную сказку не только в “большую” литературу, сделав ее достоянием, как детей, так и взрослых. Он ввел ее и в мировую литературу.
“Андерсен — сама традиция”, — сказала как-то чешская исследовательница Мирослава Генчиева. И в этом — бессмертие андерсеновской сказки.
Глава 2. Русалки в европейской мифологии
2.1 Этимология слова “Русалка”
Как мы уже знаем, заложные покойники, то есть люди, умершие неестественной смертью, сохраняют за гробом свой нрав, свои житейские потребности и интересы, свои прежние склонности и привычки. С этой точки зрения деление заложных покойников по полу, на мужчин и женщин, далеко не безразлично: заложная женщина будет уже иным мифологическим образом, весьма отличным от образа заложного мужчины.
Заложные женщины превращаются, по общенародному русскому поверью, в русалок. Здесь можно привести такие свидетельства.
Утонувшая в реке Неручи женщина, по словам крестьян Орловской губернии, "в ночное время показывалась из воды и хлопала в ладоши, а также хохотала... Крестьяне и крестьянки боялись ночью проходить мимо того места, где утонула женщина".
Еще один рассказ из Рязанского уезда сообщает о девушке, которую обманул жених и которая "с тоски себя и уходила". "За деревней за нашей перекресток: одна дорога прямо в город, — тут и случается все нехорошее. Шел как-то мужнин брат двоюродный в город. Дело к ночи было, месяц уже вставать стал. Подходит он к перекрестку, глядь: девушка сидит на меже и волосы чешет, а сама плачет". Девушка сказала, что она сбилась с дороги. Пошли они вместе. "А она уж веселая такая стала, песни играет, прельщать уж она его стала, только ему за нею не поспеть и никак не поймать. Подошли к ржаному хрестцу, она как захохочет, за хрестец сиганула и пропала. Он ее искать. Слышится ему то за этой, то за энтой копной ее голос, опять уж она плачет. Так до зари и проискал... Оказался он за городом по энту сторону за тридцать верст".
Здесь нетрудно узнать русалок, хотя этого имени наблюдатели и не называют.
Откуда же взялось и как появилось такое странное и завораживающее слово "русалка"? Название "русалка" старые писатели и ученые соединяли со словами: русло (по местожительству русалок в реках) и русый, русявый (по русому цвету волос у русалок), а также выводили от древних имен священных рек: Росса и Руса. Первое словопроизводство не объясняет окончание — алка. Второе не соответствует обычному представлению о русалках, у которых волосы не всегда русые, а большей частью зеленые.
Вернее словопроизводство от древнерусского названия праздника и игр: русалии; и теперь у малуросов кое-где первый день Петрова поста зовется русали. Источник этих слов западно-европейский: латинское rosalia, греческое средневековое — название праздника и игр. С запада заимствованы были русскими эти игры и празднества, которые распространялись вместе с христианством. Христианские rosalia совпали на Руси, по времени, с древним языческим праздником в честь заложных покойников. К этому языческому празднику и привилось новое, христианское название: русали, Русальная неделя. Отсюда уже вполне естественное появление название: Русалки, то есть те существа, которых чествуют в праздник русалий, на Русальной неделе.
2.2 Различные названия русалок
Кроме слова "русалка", существуют также и другие названия русалок: купалка, водяница или водяная, шутовка, чертовка, хитка, лешачиха, лобаста. Слово купалка употребительно в белорусских купальских песнях. Купалка — девица, которую из своей среды избирают девицы же, участницы купальных забав, первенствующею или царицею плясок, бываемых в ночь перед днем Рождества Иоанна Крестителя.
Водяниха имеет большие отвислые груди и длинные волосы; из воды выходит нагою в полночь и садится на камень; тут она расчесывает свои волосы большим гребнем. Русалка — жена водяного, это поверье нужно признать общераспространенным в русском народе. Чертовка, по народному поверью, есть водяная женщина; она может быть красивой или некрасивой, доброй или злой, часто же безразличной. Живет она в воде и только изредка выходит на берег чесать золотым или медным гребнем свои прекрасные, черные, как смоль, и длинные волосы. В это время можно подкрасться к ней и выхватить гребень, который имеет магическую силу. Иногда чертовка имеет сожительство с охотниками в лесу и беременеет от них, но ребенка, "прижитого ею от человека, она разрывает при самом рождении его".
Слово "хитка", по-видимому, в ближайшем родстве с глаголом "хитить", похищать; название основано, вероятно, на том, что хитка топит людей в воде.
Лешачиха — жена лешего, имеющая вид обыкновенной женщины с распущенными волосами, в которые вплетены зеленые ветви. Лешихи — это души загубленных девушек, которые прокляты были родителями или подняли на них руку. По ночам они качаются на ветвях деревьев, а на день вместе с лешими уходят под землю, где живут во дворце.
Особняком стоят среди народных названий русалки: навка или мавка, ундины и вилы. Это не синонимы слова "русалка", а названия для особых разрядов русалок.
Мавки, навки, в восточнославянской мифологии — злые духи (часто смертоносные). По украинским поверьям, в мавок превращаются умершие до крещения дети: имя мавки (навки) образовано от навь (воплощение смерти). Мавки спереди имеют человеческое тело, а спины у них нет, поэтому видны все внутренности.
Ундины ("волна") в мифологии народов Европы духи воды, русалки. Прекрасные девушки (иногда с рыбьими хвостами), выходящие из воды и расчесывающие волосы. Своим пением и красотой завлекают путников вглубь, могут погубить их или сделать возлюбленными в подводном царстве. Ундины могут обрести человеческую душу, полюбив и родив ребенка на земле.
В средневековой алхимии ундины — духи, управляющие водной стихией, подобно тому, как саламандры — духи огня и т. п.