Особенности раскрытия темы «потерянного поколения» в творчестве немецкого писателя

Антивоенный роман  повествует о пережитом и увиденном  на фронте молодым солдатом Паулем Боймером и его фронтовыми товарищами в Первой мировой войне. Как и  Эрнест Хемингуэй, Ремарк использовал  понятие «потерянное поколение», чтобы описать молодых людей, которые из-за полученных ими на войне духовных травм, не в состоянии были устроиться в гражданской жизни. В эпиграфе романа говорится: «Эта  книга не является  ни обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении,  которое погубила война, о тех, кто стал ее жертвой, даже если спасся от снарядов». Произведение Ремарка, таким образом, стояло в остром противоречии к правоконсервативной военной литературе, превалировавшей в эпоху Веймарской республики и которая, как правило, старалась оправдать проигранную Германией войну и героизировать её солдат.

Исследователь Д. В. Затонский  отмечает, что «На Западном фронте без перемен», подобно многим последующим произведениям писателя,— роман в значительной степени автобиографический. Пауль Боймер и его товарищи Мюллер, Кропп, Леер, Кеммерих попадают на фронт прямо со школьной скамьи. Они еще не знали жизни и верили мудрости своих учителей. Потому, когда им сказали, что это — «война за родину», за «счастье народа», они, не колеблясь, записались добровольцами; они были восторженными, увлекающимися и наивными юношами. [1, с. 200]

Беден личный опыт героев романа. Юноши, со школьной скамьи, попавшие в окопы, что знали они  о жизни? У них за спиной – годы обучения гимназической премудрости, мечты, неопределенные и наивные, о будущем, в котором не было места для войны. Пауль говорит в начале книги: «Люди  постарше крепко связаны с прошлым,  у  них есть почва под ногами, есть жены, дети, профессии и интересы; эти узы уже настолько прочны, что война не может их разорвать. У нас же, двадцатилетних, есть только наши родители, да у некоторых – девушка.  Это не так уж  много, – ведь  в нашем возрасте привязанность к родителям особенно  ослабевает, а девушки еще не стоят на первом плане.  А помимо этого, мы  почти  ничего не знали:  у нас были  свои мечтания, кое-какие  увлечения да  школа; больше мы  еще ничего  не  успели пережить. И от этого ничего не осталось» [10, с. 35 - 36], - вот почему представителями «потерянного поколения» стали люди совсем юные. Кат, Детеринг, Хайе и, тем более, Химмельштос смогли бы адоптироваться в послевоенном мире, восстановить свою прежнюю жизнь. Для одноклассников Бойля это же почти не возможно. Вот что говорит Альберт: «И Кат,  и Детеринг, и Хайе снова вернутся  к своей профессии, потому что у них она уже была раньше. И Химмельштос – тоже. А вот у нас ее не  было. Как же  нам привыкнуть какому-нибудь делу после всего этого? – Он кивает головой в сторону фронта» [10, с. 72] . Завершая диалог, Альберт высказывает мысль вслух: «Война сделала нас никчемными людьми» [10, с.73] Пауль добавляет: «Он прав. Мы больше не молодежь. Мы уже не собираемся брать жизнь с бою. Мы беглецы. Мы бежим  от  самих себя. От своей жизни. Нам было восемнадцать лет, и мы только еще начинали любить мир и жизнь;  нам пришлось  стрелять по ним.  Первый  же разорвавшийся  снаряд  попал  в наше сердце. Мы отрезаны от разумной деятельности, от  человеческих стремлений, от прогресса. Мы больше не верим в них. Мы верим в войну» [10, с. 73 – 74]

Их умы обрабатывали лживые наставники вроде школьного  учителя Канторека, внушавшего им преклонение  перед авторитетом власти, растлевавшего  их сердца болтовней о «великой Германии», готовившего из них верноподданных, националистов, пушечное мясо. Но, несмотря на все это, некоторые персонажи не перестают надеяться на лучшее, на то, что в будущем они вернуться к нормальной жизни. Например, Мюллер «до  сих пор таскает с  собой учебники и  мечтает сдать  льготные  экзамены;  под ураганным огнем зубрит он законы  физики». [10, с.26]

После школы — казарма. Здесь обработанные своими духовными  наставниками юнцы на практике знакомились  с прелестями военной муштры. Учителя  Канторека сменил фельдфебель Химмельштосс — образцовое порождение армейщины, воплощение духа пруссачества. Преисполненный чувства собственного достоинства, подкрепленного авторитетом мундира, этот пустоголовый солдафон — винтик в сложной системе милитаристского государственного аппарата — начинает выбивать из новобранцев остатки вольномыслия, стремясь превратить их в безвольные автоматы, в слепую машину для убийства. Герои романа сознают, что вся эта муштра необходима для того, чтобы «затуманить голову».

После казармы  — фронт. Суровая безжалостная школа  ежеминутная возможность погибнуть, полная беспомощность и неспособность разобраться в происшедшем. Как стадо, сбиваются герои романа в кучу, не умея понять, во имя чего, во славу какой идеи должны они умирать и убивать. [9, с.154] «Мы стали солдатами по доброй воле, из энтузиазма; но здесь делалось все, чтобы выбить из нас  это чувство...» [10, с.37] — говорит главный герой романа — Пауль Боймер.

Герои Ремарка, охваченные воинственным воодушевлением, поначалу думали, что воюют за родину. Не сразу  приходит к ним прозрение, а когда приходит, воевать им становится во сто крат труднее; потерян смысл войны, а противник, казавшийся врагом, перестает таковым казаться.

Война сломила героев Ремарка. Она положила на их души неизгладимое клеймо, и даже находясь в кругу  фронтовых друзей, они носят в себе угрюмую тоску и чувство одиночества. Одинокие люди, на плечах которых лежит неслыханное бремя социальной несправедливости, они своими жизнями расплачиваются за неразумие собственнического общества, для которого война является неизбежным спутником. Они ненавидят войну — они слишком хорошо ее знают, ибо им не дано знать ничего другого. [9, с.155]

Война проложила  роковую черту между теми, кто  оказался на фронте, кто хлебнул  фронтовой похлебки из солдатского  котелка, и теми, кто остался в тылу. Особенно хорошо это видно, когда Пауль приезжает в отпуск домой.

В самом начале романа Ремарк указал, сколь различно было отношение к войне людей  разных классов. «В  сущности,  самыми умными оказались люди бедные и простые, – они с первого же дня приняли войну как несчастье, тогда  как все, кто жил получше,  совсем  потеряли голову  от радости, хотя они-то как раз и могли бы куда скорее разобраться, к чему все это приведет» [10, с. 31] , — говорит Пауль Боймер, от лица которого ведется повествование.

Попав на короткое время в тыл домой, он видит  страшную бедность своих близких, нужду  широких масс, истощившие силы народных низов. Бремя войны лежало на плечах «бедных и простых людей». Длинные очереди домашних хозяек, стоящие у дверей лавок, серые усталые лица рабочих. Германия проигрывала войну не только на фронтах, где в тяжелых боях погибали юнцы из пополнения, где чувствовался неуклонный нажим со стороны войск союзников, но война проигрывалась и в тылу. Германский империализм явно не рассчитал своих сил, и Ремарк, справедливо отмечал слабость немецкого тыла в первую мировую войну, выступает тем самым против националистической легенды о революции, как причине поражения Германии. Кайзеровская империя была обречена на проигрыш войны, и герои романа понимают это.

Но этого  не понимают и не хотят понять представители зажиточных классов. Когда отпускник Боймер попадает в общество людей с достатком, он слышит иные речи. Они спорят о том, какие мы должны произвести аннексии. Директор с железной цепочкой для часов хочет забрать больше всего: всю Бельгию, угольные районы Франции и большие куски России. Он до тех пор приводит веские доказательства, почему мы должны все получить и остается непоколебимым, пока остальные не соглашаются с ним. И почему-то никого из этих зажиточных не интересует мнение непосредственных участников этих фронтовых боев. Для крупных немецких монополистов они, по сути, - пушечное мясо. Мясо, на котором зарабатывают деньги вот такие вот директора с железной цепочкой из тыла. Как Пауль смог бы жить в обществе таких людей после окончания войны?

Ближе к концу  романа, уже в лазарете, пессимизм  Пауля, наверное, достигает своей  наивысшей точки. Он говорит: «Я  молод -  мне  двадцать лет,  но  все,  что я  видел в жизни,  -  это отчаяние,  смерть,  страх  и сплетение  нелепейшего  бездумного прозябания с безмерными муками. Я вижу, что кто-то натравливает один  народ на другой  и люди убивают  друг друга,  в безумном ослеплении  покоряясь чужой  воле,  не ведая,  что творят,  не  зная  за  собой  вины.  Я  вижу,  что лучшие  умы человечества изобретают оружие, чтобы продлить этот кошмар, и находят слова, чтобы еще более утонченно оправдать его. И вместе со мной это видят все люди моего возраста,  у нас и у них,  во всем мире, это переживает все наше поколение.  Что скажут наши отцы, если мы когда-нибудь поднимемся из могил и предстанем  перед ними и потребуем отчета? Чего  им  ждать от нас,  если мы доживем до того  дня, когда не будет войны?  Долгие годы  мы занимались тем, что убивали.  Это было  нашим призванием, первым призванием в  нашей жизни. Все, что  мы знаем о жизни, - это смерть. Что же будет потом? И что станется с нами?» [10, с. 181] Каким образом молодые люди, воспитанные войной, кровью, насилием смогут адаптироваться к мирной жизни? Как они, юноши, для которых убийство человека стало обыденным делом, смогут завести семью, получить профессию, стать нормальными членами общества? А ведь основной трагический конфликт романа состоит в том, что герои, для которых нет ничего более ценного и святого, чем человеческая жизнь, не только принуждаются к убийству, но и поставлены в столь дикое положение, когда оно становится необходимостью, почти потребностью.

В. Кондратьев отмечает, что роман «На Западном фронте без перемен» написан с предельной искренностью; писатель повествует о пережитом, и это правда, полученная читателем из первых рук, обжигает, заставляет сопереживать, вызывать сочувствие к этим мальчикам, одетым в солдатские шинели, которых каждодневно, ежечасно убивает война. «Осень. Нас, старичков,  осталось уже немного. Из моих одноклассников, - а их было семеро, - я здесь последний», - с болью отмечает Пауль Боймер, не зная еще, что скоро, очень скоро, когда на Западном фронте будет относительно спокойно, без перемен, будет убит и сам. [7, с. 5]

Один за другим гибнут товарищи Боймера; поездка в  отпуск только подчеркивает отчужденность  героя, углубляет пропасть между  ним и семьей, между сегодняшним  «взрослым» отчаянием и безмятежной  юностью. В связи с этим интересно  мнение Д. В. Затонского. Он считает, что раз в конце романа Боймер — окончательно сломленный человек, то и смерть, настигающая его в один из тихих осенних дней 1918 г., выглядит избавлением, вроде даже наградой за страдания. [1, с. 200]

Ремарк не оставил  в живых ни одного своего героя, возможно, потому, что еще с первых страниц объявил поколение участников войны потерянным, отказал ему в праве на будущее как людям, чьи «знания о жизни сводятся к смерти».

2.2. Товарищество, единственная  ценность, порожденная войной, –  основной мотив романа «Возвращение».

Роман «Возвращение»  начал печататься в 1930 году в газете «Фоссише Цайтунг». Через год роман  выходит в книжном издании  — и в первые же недели в Германии продается более 170 тысяч экземпляров  книги. Успех книги был не таким  грандиозным, как у романа «На Западном фронте без перемен», но тем не менее весьма значительным.

В целом, исторический контекст романа «Возвращение» практически  идентичен контексту «На западном фронте без перемен». Историческим фоном романа стали последние месяцы Первой мировой войны и первые несколько лет по ее окончанию. Вернувшиеся с фронта солдаты обнаруживают либо колоссальную бедность, либо дельцов, нажившихся на «черном рынке». Солдаты, простые люди, не хотят быть втянутыми в политические игры. Они просто стремятся из окопов войны в свои дома, к мирной жизни. Но оказывается, что вернуться к мирной жизни совсем не просто. Прежние ценности уже не кажутся бесспорными, а новый смысл жизни удается найти не всем. Кто-то возвращается в армию — и не находит там того фронтового братства, которое искал. Другой находит выход в самоубийстве. Главный герой приходит к осознанию необходимости трудиться на благо людей. [7, с. 21] Тем не менее, это лишь фон, не принимающий участие в повествовании: явно не указаны никакие даты, места либо события, о них читатель может лишь догадаться.

Город, который описывает Ремарк, является полным отражением Оснабрюка того времени; описание возвращения Эрнста в родной город, школа и экзамены, работа в маленькой деревне по соседству соответствуют биографическому опыту Ремарка.

На момент написания романа стало очевидным, что нацисты неизбежно придут к власти. В конце романа мы встречаем упоминание о том, что детей уже готовят к новой войне:

«За ребятами стоит коренастый мужчина с округленным брюшком; на толстяке такая же куртка у такие же обмотки, как у ребят. Он энергично отдает команды:

 — Стрелять  спокойней. Прицел: двести!

 В руках  у него полевой бинокль: он  ведет наблюдение за врагом.

 — Господи!  — говорю я, потрясенный.

 Козоле  наконец приходит в себя от изумления.

 — Да  что это за идиотство! —  разражается он.

 Но возмущение  Козоле вызывает бурную реакцию.  Командир, к которому присоединяются  еще двое юношей, мечет громы  и молнии. Мягкий весенний воздух  так и гудит крепкими словечками:

 — Заткнитесь, дезертиры! Враги отечества! Слюнтяи! Предатели! Сволочь!

 Мальчики  усердно вторят. Один из них,  потрясая худым кулачком, кричит  пискливым голосом:

 — Придется  их, верно, взять в переделку!

 — Трусы!  — кричит другой.

 — Пацифисты!  — присоединяется третий.

 — С  этими большевиками нужно покончить,  иначе Германии не видать свободы,  — скороговоркой произносит четвертый  явно заученную фразу». [11]

В романе (в 6-ой части 5-ой главы) упоминаются герои книги «На западном фронте без перемен», где Эрнст Биркхольц при перечислении убитых упоминает Пауля Боймера, Станислава Катчинского, Хайне Вестхус и Франца Кеммериха.

Роман раскрывает историю  распада фронтового товарищества. После  последних оборонительных боев разбитое немецкое войско возвращается в Германию, потрясенную Ноябрьской революцией. И еще более запутанной и непроницаемой, чем война, предстает перед героями Ремарка, разочарованными результатами буржуазно-демократической революции, не нашедшими путей к активному революционному действию, послевоенная действительность. В тюрьме оказывается солдат, крестьянин Бетке, стреляющий в нарушившую верность жену. Кончают жизнь самоубийством лейтенант Брейер из-за болезни, полученной на фронте, Рае, пытающийся обрести утраченное солдатское братство во Фрейкоре, где он принимает участие в расстреле бывших товарищей. Другие фронтовики приспосабливаются, перерождаются в дельцов-спекулянтов. Рассказчик Эрнст Биркхольц, становящийся учителем в маленькой деревушке, видит, что молодежь по-прежнему воспитывается в милитаристском духе. Страх перед существованием, отчаяние, переживаемое ремарковскими героями, отразили настроения широких слоев населения Германии в годы мирового экономического кризиса. И горьким пророчеством звучат слова Брикхольца о том, что фронтовые товарищи «когда-нибудь будут снова маршировать плечом к плечу, проклиная, покоряясь, но все вместе». [6, с. 58-124]