Автор работы: Пользователь скрыл имя, 08 Августа 2013 в 14:28, контрольная работа
И думается, это был бы самый удачный в мире памятник – человеческое
сердце, открытое навстречу людям.
Учитель… Школа… Начало начал. Здесь истоки характеров, идеалов,
убеждений. Врачи и строители, летчики и инженеры - всё начинается здесь.
Какими сумеешь вырастить и воспитать их? Чему научишь? Какой след оставишь
в юных сердцах?
Учитель… когда произносишь это слово, всегда охватывает какое-то
волнение. Вроде бы ничего особенного и нет в этом слове. Самое обычное
название профессии человека. Но вот, когда произносишь это слово, то не
просто название профессии встаёт перед глазами, а конкретный человек этой
профессии, с которым свела тебя жизнь.
В своём семейном споре директор и завуч приходят к некоему «общему
знаменателю». «Не сделать проще, чем сделать», - соглашается в конце концов
Елена Евгеньевна. Но, разумеется, это не индульгенция Наде, Надежде
Победоносной, как зовёт её шутливо директор, на все её прошлые и будущие
упущения.
Не став менее инициативной, Надежда Георгиевна уже по истечении первых
месяцев работы становиться более ответственной, понимает, как тонко
педагогическое дело, в котором между другими намерениями и благими
свершениями, возможно, самая долгая, трудная и запутанная дистанция.
Есть в этой повести ещё одна героиня – директриса детского дома, откуда
прибыли к Наде её питомцы, - Наталья Ивановна Мартынова, отдавшая полвека
своей работе, всю личную жизнь без остатка подчинившая жизни детей – сирот.
И Наде, хотя она не сразу сознаёт это, вскоре приходится делать выбор между
«совмещением страстей», какое проповедует её возлюбленный Виктор, и той
«одной, но пламенной» страстью, которой живёт Наталья Ивановна. Надя
расстаётся с Виктором, уезжающим в большой город. Она остаётся с ребятами,
у которых не оказалось семьи.
В конце повести
её воспитанники покидают
Нади есть возможность « почётно» отступить на «хорошо подготовленные»
позиции отчего дома, тем более, что и мама Надина убеждена: «Жизнь свою
человек способен не раз начать снова». Но Надежда Георгиевна знает, что она
никуда сейчас не уедет. Она думает о тех детдомовцах, ещё не ведомых ей,
которые первого сентября переступят порог интерната и с которыми она начнёт
новый десятилетний путь совместных поисков, проб и побед.
Такой образ современного педагога достоин уважения и подражания.
Надежда отдала своим воспитанникам частицу себя, своего тепла, своего
сердца, пройдя через всё, что приготовила ей судьба. И можно с уверенностью
сказать, что те дети, её первые воспитанники, вырастут настоящими людьми,
добрыми и отзывчивыми, благодаря своей умной и доброй наставнице. Надежда
Георгиевна сумела справиться со своей работой, правильно оценить и понять
своё назначение, а без этого не может быть учителя.
Немного по-иному, в другой ситуации, показывает нам своего главного
героя А. Алексин в произведении «Безумная Евдокия». В центре повествования
– образ классной руководительницы 9 «Б» класса Евдокии Савельевны. Ей 54
года, она называет себя «предпенсионеркой», но выглядит и на 50 и на 39;
«она была, как говорят, женщиной без возраста». Повествователь не без
иронии пишет о внешности и манерах Евдокии Савельевны, когда на одном из
родительских собраний она объясняла, как важно прививать детям чувство
прекрасного. «А у самой при этом поверх модных брюк была какая-то непомерно
широкая юбка и в неё заправлена мужская ковбойка… Она могла ранней весной
выйти на улицу в белой панаме, хотя все ещё ходили в пальто». Борясь за
коллективизм, Евдокия Савельевна «очень любила, чтобы все были вместе. И с
ней во главе». Рассказчик, Олин папа, добавляет: «Я был уверен, что в
искусстве ей ближе всего хор и кордебалет».
Разумеется, Евдокия Савельевна, обуянная идеей коллективизма, не
выносила какого-либо проявления индивидуального, не похожего на других,
характера. «В классе она прежде всего замечала незаметных и выделяла тех,
кто ничем не выделялся». Её любимыми словами были: «все», «со всеми», «для
всех»… Поэтому она с самого начала повела методичную борьбу против
ошибочных, по её мнению, воспитательных методов Олиных родителей.
Девятиклассница Оля, талантливая, своенравная, с усмешкой относится ко
многим коллективным мероприятиям «безумной Евдокии», к её вулканическому
характеру, ко всякого рода встречам нынешних учеников Евдокии Савельевны с
её бывшими: «Их отрывает от дела. Нас отрывает». Родители Оли не
поддерживали авторитет учительницы, а внушали дочери, что она должна быть
снисходительна к «безумной Евдокии» (так, кстати, прозвала учительницу
именно Оля). И девочка продолжала по каждому поводу пронизывать над
классной руководительницей.
В своей работе «безумная Евдокия», как рассказывает Олин отец,
старательно вытравляла в учениках всё неповторимое, своеобразное, она
стремилась к тому, чтобы каждый был «как все» – в кино и на выставке, на
экскурсии и в походе… Ей важно было пробудить в каждом ученике чувство
причастности к классу, к коллективу… У Оли это вызывало внутреннее
противодействие.
Когда завуч школы предложила организовать выставку Олиных рисунков и
скульптур, «безумная Евдокия» предпочла устроить выставку произведений
всех, кто умел держать в руке кисточку или карандаш, а у Оли взяла только
два рисунка, «чтобы было не больше, чем у других».
В спектакле по шекспировской пьесе «Двенадцатая ночь», которую
школьники играли на английском языке, Евдокия Савельевна поручила Оле
третьестепенную роль, хотя всем было известно, что Оля владела английским
лучше других «Главные роли исполняли любимые Евдокией посредственности», -
рассказывала Оля родителям.
В своей приверженности к массовым профессиям (диспетчера, водителя
самосвала и т. п.) Евдокия Савельевна, как убеждает нас Олин отец, не
понимала, что призвание художника, талант скульптора нисколько не отделяет
человека от массы. «Безумная Евдокия» пыталась приобщить Олю ко всем
остальным за счёт и вопреки её индивидуальности. Послушные ученики вслед за
своей учительницей «не желали замечать того, что было для них непривычным.
Яркое не радовало, а ослепляло их». Именно это Олин отец считает причиной
«частых страданий и слёз» его дочери.
Тем злополучным воскресным утром, когда, собственно, и происходит
действие повести, явившись на квартиру Олиных родителей, Евдокия Савельевна
объявляет, что накануне, в субботу, во время классного похода по местам
боевой славы, Оля пропала, ушла из отряда неизвестно куда… И не вернулась.
А ведь прошла целая ночь! Где же Оля?… С Олиной матерью стало плохо:
нервный приступ, душевное расстройство, потеря рассудка… И хотя через два-
три часа девочка появляется в квартире – беспечная, весёлая, с цветами в
руках – На душе лучше не стало, и её увозят в психиатрическую больницу.
По дороге из больницы происходит диалог между рассказчиком, Олиным
отцом, и учителем. Она доказывает, что поступок Оли безнравственен: желая
быть первой, раньше всех достичь цели похода, она ушла вечером из отряда и
не сказала никому ни слова. Девочка даже не подумала о том, какое
беспокойство принесёт её честолюбивый поступок всему классу и ответственной
за поход Евдокии Савельевне.
Учительница говорит, что главное в людях всё-таки – талант
человечности.
Писатель не склонен выдавать Олю за пассивный объект двух
педагогических воздействий: родительского и учительского. Оля пытается
оправдать свой поступок, ссылаясь на то, что она хотела пройти путём Мити
Калягина, бывшего ученика Евдокии Савельевны, спасавшего раненых бойцов в
годы войны, доставлявшего им лекарство тайком от врага. Отец резко говорит
дочери: «Он (Митя Калягин) прошёл этот путь, чтобы спасти людей. А ты,
чтобы погубить… самого близкого тебе человека».
Вроде бы незначительные ошибки родителей в воспитании дочери привели к
формированию эгоцентрического характера девушки. В одном случае она забыла
о своей подруге, пригласив её на встречу с неизвестным художником. И та
стояла внизу, слышала сквозь окно, как Оля отрицала, проявляя на глазах у
знаменитости свою эрудицию. В другом случае она не заметила любви своего
одноклассника Бори Антохина и бестактно насмехалась над ним. В своей
самовольной ограниченности Оля не хотела видеть немалых достоинств
учительницы: её одержимости в работе, внимательного отношения к каждому,
даже самому рядовому ученику.
Постепенно мы замечаем, как много привлекательного и даже прекрасного в
«безумной Евдокии». Она с горечью говорит, что во многом сама виновата:
ворвалась утром в дом Оли с известием, что та пропала, и это довело Олину
мать до безумия. Но разве могла она поступить иначе? Ведь не будь Оля
воинствующей эгоцентристкой, она, даже удрав из лагеря, пришла бы домой. В
финале Евдокия Савельевна спешит к ребятам, идущим по улице чуть впереди:
она боится, что Оля возьмёт на себя всю вину за трагедию матери и что эта
ноша окажется для неё непосильной.
В конце повести рассказчик мысленно признаёт, что, хотя он вместе с
женой Надюшей сумел отстоять право формировать характер дочери и таким
образом победил Евдокию Савельевну, «эта победа стоила Наденьки жизни. Или
здоровья». Такова цена этической невоспитанности их дочери. Такова цена
прозрения отца Оли.
И тут мы понимаем, что на протяжении почти всей повести смотрели на
«безумную Евдокию» глазами Олиного отца, а , стало быть, глазами самой Оли.
Понимаем, что составили для себя искажённый портрет прекрасной
воспитательницы, умной и справедливой… Нет, не стремилась она выстраивать в
один общий ряд всех учеников, - она лишь Олю хотела вернуть в коллектив, а
точнее сказать, к людям, от которых она в упоении своими успехами
оторвалась. Одиночество было ей наказанием… «Тот, кто любой ценой хочет
быть первым, обречён на одиночество», - говорит Евдокия Савельевна. И мы с
ней соглашаемся. Наконец – мы видим её такой, какая она есть на самом деле,
видим своими собственными глазами: несуразно одетую, но мудрую,
прозорливую, всю жизнь отдавшую своим питомцам.
Нельзя не
отдать должное
педагога, созданному в «Обелиске» В Быкова. В своём произведении автор
рассказывает о работе своего героя в период Великой Отечественной войны.
В начале повести
мы знакомимся с
со своим товарищем узнаёт о смерти учителя села Сельцо Миклашевича. На
похоронах он знакомится с Тимофеем Титовичем Ткачуком, бывшим учителем
этого села. От него он услышал имя А. И. Мороза. Возвращаясь в город,
корреспондент и Ткачук зашли к памятнику. «Обелиск часто менял свой вид,
неизменной оставалась лишь чёрная металлическая табличка с пятью именами
школьников, совершивших известный в нашей местности подвиг в годы войны. Я
уже не вчитывался в них, я их знал на память. Но теперь удивился, увидев,
что тут появилось новое имя – Мороз А. И., которое было не очень умело
выведено над остальными белой масляной краской». И Ткачук рассказывает
корреспонденту об А. И. Морозе, его жизни и подвиге.
Тимофей Титович в то время работал в Районо заведующим. С Морозом он
познакомился в Сельце. Вот каким он его увидел: «Одна нога как-то вывернута
в сторону и вроде не разгибается, поэтому он здорово на неё припадает и
кажется как бы ниже ростом. А так ничего парень – плечистый, лицо открытое,
взгляд смелый, уверенный…» Родом Мороз был с Могилевщины, уже пять лет
работал учителем после окончания педтехникума. Как-то раз на Мороза была
подана жалоба: он не поддерживает дисциплины, как равный ведёт себя с
учениками, учит без необходимой строгости, не выполняет программ наркомата
и говорит ученикам, что не надо ходить в костёл, пусть туда ходят бабушки.
Эта жалоба была причиной поездки в Сельцо и знакомства Ткачука с Морозом.
А на жалобу Алесь Иванович ответил следующее: «С программами в школе
действительно не всё в порядке, успеваемость не блестящая. Ребята учились в
польской школе, многие, особенно католики, плохо справляются с белорусской
грамматикой, их начальные знания не соответствуют нашим программам. Но
вовсе не это главное. Главное, чтобы ребята теперь поняли, что они – люди,
не быдло, не какие-то там вахлаки, какими паны привыкли считать их отцов, а
самые полноправные граждане…» Мороз хотел сделать из них не отличников
учёбы, а прежде всего – людей.
Как-то в село поехал инспектор из области. Возвратился он очень
разгневанный. Оказывается, его в алме села атаковали собаки и разорвали ему
штанину. Алесь Иванович извинился, но перед этим ребята читали тургеневскую
«Муму», и вот Алесь Иванович, проявляя чуткость и доброту к животным,
поселил щенков в школе, а ребята по очереди за ними досматривали. Жил там и
кот, жалкое такое слепое создание. Позже появился и скворец. Сначала летал
по классу, а потом смастерили ему клетку.
Второй раз Ткачук наведывался в Сельцо зимой. Придя в школу, он увидел