Контрольная работа по "Литературе"

Вариант 5.

1. Нравы дворянского общества в трагедии У.Шекспира «Гамлет»
2. Данте Алигьери «Божественная комедия» - как энциклопедия жизни Италии конца XIII века начала XIV века

1. Нравы дворянского общества в трагедии У.Шекспира «Гамлет»

Среди пьес Вильяма  Шекспира “Гамлет” - одна из самых известных. Героем этой драмы вдохновлялись поэты и композиторы, философы и политические деятели.

Годы жизни  и творчества Шекспира приходятся ко времени Елизаветы I Тюдор (1533-1603), королевы Англии, сорокапятилетнее правление  которой считается «золотым веком» ренессансной культуры в стране. "Одна из самих выдающихся женщин и государственных деятелей эпохи Возрождения, Елизавета владела 8 языками, была поэтессой, прекрасно музицировала, славилась остроумием и изысканностью, ценила литературу и покровительствовала театру. Она, оставаясь незамужней королевой, был окружена плеядой фаворитов, искусно манипулируя, то отдаляя то приближая к себе влиятельных особ государства, умело подобрала кабинет министров и государственных деятелей, преданно служивших короне и Англии",  – так сказано о королеве в энциклопедической литературе. Однако понятие «умело» весьма относительно, равно как и понятие «преданности министров». Елизавета, при всей своей политической изощренности, изначально заложила предпосылки не только главной трагедии собственной жизни, но и закат того «золотого века» английского Ренессанса, укреплению которого она так много способствовала. 

Власть при Елизавете Тюдор можно отметить как умеренную монархию. Королева правила, опираясь на министров и тайный совет. Влияние последних было достаточно велико, так что нередко Елизавета была вынуждена подчиниться коллегиальному решению совета. Впрочем, власть королевы была прочна именно благодаря активной политики совета, и королева доверяла совету в той степени, в какой высокопоставленным придворным удавалось удержать это доверие. 

Английское  общество переживало смену экономической  формации, сопровождаемой конфликтом межу лордами: крупными феодалами, землевладельцами и «джентри» - так называемым "новым" дворянством буржуазного происхождения, приобретавшим и использовавшим земли согласно интересам рынка. Политические столкновения с Римско-Католическими интересами против Тюдоров в связи с решительной реформацией английской церкви, конфликт с Испанией за морское господство, непрекращающееся обнищание безземельных крестьян, а также возмущения знати против абсолютизма королевской власти – все это создавало жесткие условия управления государством, осуществляемого тайным советом при помощи обширной агентурной сети. 

На этом фоне расцвет ренессансных настроений в  творческой среде высокого и низкого  сословий английской знати ничуть не облегчал политических забот, скорее наоборот. Но решительное покровительство  Елизаветы искусствам и гуманистическим  идеалам, умение ценить прекрасное и в некоторой степени (если это применимо к монархине) беззаботный нрав ее величества  создали при правлении Елизаветы I тот круг или, скорее, расходящиеся круги идей и умонастроений, которые войдут в историю под именем «Золотого века». Эти умонастроения витали и в широком кругу друзей - особ, весьма приближенных к Елизавете. Таких, как Роберт Деверо - граф Эссекс, Роджер Мэннерс - граф Саутгемптон, и граф Рэтленд. Во дворцах Эссекса, Саутгемптона, Ретланда нередко собирался цвет английского литературного круга. Среди прочих гостями высокопоставленных вельмож Елизаветы упоминаются: драматург и поэт Бен Джонсон, поэт и драматург Джордж Чапмен, писатель и драматург Джон Марстон. Плеяду знаменитых современников дополняют такие имена, как Филипп Сидни, Уолтер Рели, Френсис Бекон, Кристофер Марло, и это далеко не полный перечень имен, оставивших свой след в истории искусств, самым знаменитым из которых стал загадочный Уильям Шекспир. Но сейчас не об этом. 

К авантюрным событиям, предшествующим роковому 1601 году, то возносившие графа Эссекса (прототипа главного героя пьесы «Гамлет») и его друзей на гребень политических и боевых побед, то ниспровергавших их, можно сделать определенные выводы, что окружение драматурга, кем бы он ни был, состояло из блистательных фигур, как выше упомянутых благородных и образованных, так и не очень, но не мене замечательных людей, например, таких, как рыцарь-пират Френсис Дрейк. Общим объединяющим признаком этого круга людей можно назвать возрожденческие идеалы эпохи, которыми утверждалась свободная и активная деятельность каждой отдельной личности в достижении своего счастья. Сама королева поддерживала этот бодрый постулат и словом и делом, но только лишь до той границы, где начинались интересы английской короны. А, как известно, не было такого места, где эти интересы не существовали.

Собственно  об интересах короны более других заботился тайный совет. И уж не менее, чем «просвещенные умы», министры думали о будущем Англии. Но, как  можно догадываться, руководили помыслами лордов идеи гораздо приземленные.

Одним из главных  вопросов к 1590 гг., т. е. к 60-летию Елизаветы, стал вопрос престолонаследия. Вопрос, таивший много опасностей. В частности, возможность восхождения на трон Роберта Деверо, графа Эссекса. Его кровь была "не самой королевской» из возможных претендентов (хоть он и был, по неоднократным историческим предположениям, внебрачным сыном Елизаветы и графа Роберта Лестера). Это во-первых. Во-вторых,граф Эссекс и его окружение не раз подрывали свой авторитет «вольностями» в духе Ренессанса. Неоднократно Эссекс нарушал распоряжения королевы, сообразуясь с интересами своей собственной личности в достижении собственного счастья, игнорируя интересы короны, т. е. Тайного совета. Со временем Тайному совету удалось очернить в глазах Елизаветы ее любимца, вынудить последнего со свойственным ему благородным нравом в конце концов предпринять «сражение» и 8 февраля 1601 г. выступить против Елизаветинских министров, подняв правительственный мятеж.

На что надеялся 30-летний Эссекс? На поддержку своих друзей, желавших видеть графа в числе первых лиц государства; лондонской знати, протестующей против монархического абсолютизма; народа, выражавшего свое недовольство низким уровнем оплаты наемного труда, а также половинчатой реформой церкви. Есть мнения историков, что восстание Эссекса должен был поддержать король Шотландии Яков VI, но то ли он передумал в критический момент, то ли свое восстание граф Эссекс объявил раньше обусловленного срока. Но, читая «Гамлета», складывается впечатление, что Роберт Эссекс, выйдя на улицы города, бросал современникам вызов, надеясь на торжество чести и правды.

Накануне восстания 7 февраля, в театре “Глобус” по заказу заговорщиков и за отдельную плату  в 40 шиллингов труппа дала пьесу  драматурга Шекспира “Ричард II”. Пьеса впервые была представлена в полном виде, без купюр. В нее были включены запрещенные сцены, в которых изображается победоносное восстание феодала, свергавшего «прогнившего» монарха. Как показали дальнейшие события, народ не очень вдохновился искусством. Да и из поддержавших Эссекса трехсот человек мелкой знати к завершению похода в центр Сити осталось человек тридцать - тридцать пять. Бунтовщики повернули назад, так и не достигнув цели.

Дальнейшие  события показали,  с каким безразличием суд рассматривал мотивировку Эссексом своего «театрального» восстания. Важнее было, как его преподнесли Елизавете. Графу Эссексу и его поддержавшим друзьям было предъявлено обвинение в государственной измене и вынесен приговор о смертной казни графа, его ближайшего соратника - графа Саутгемптона - и приговор пожизненного заключения графу Ретленду. Саутгемптону и Ретленду удалось избежать исполнения приговора. Но Роберта Деверо, графа Эссекса, 25 февраля 1601 г. постигла смерть на плахе. На стене тюремной камеры в Тауэре, где он находился перед казнью, осталась его рукой начерченная надпись: «Роберт Тюдор»

Этим же 1601 годом отмечено появление шекспировской трагедии «Гамлет», где при внимательном изучении обнаруживается масса биографических деталей, связанных с реальными политическими фигурами, принимавшими участие в жизни Роберта Деверо, графа Эссекса. Как отразилось это событие на настроении елизаветинской плеяды, можно узнать все из того же «Гамлета». "В творчестве Шекспира "Гамлет" является произведением переломным. С этой пьесы отмечен особенно выраженный трагический период его драматургической деятельности. С начала 17 в. большинство произведений («Король Лир», «Отелло», «Макбет») отличает крайняя степень драматизма. Трагедия "Гамлет" представляет собой не только изображение общества, пораженного злом. Уже самые ранние хроники - "Генрих VI" и "Ричард III", а также "Тит Андроник" - давали такую картину. В "Гамлете" глубочайший смысл заключается в осознании зла, в стремлении постичь его корни.». В известном смысле - пессимизм, или точнее - реализм оценки набирающего силу «Нового времени» со старыми неистребимыми корнями зла.

Шекспир не смотрит  на трагедию Гамлета со стороны. Это  и его трагедия, трагедия всего  европейского гуманизма, убедившегося в несоответствии между своими идеалами и возможностью их осуществления в действительности. Подойдя к вопросу с этой стороны, мы поймем также тот особый угол зрения, в пределах которого рассматривается Шекспиром и его героем весь клубок общественных противоречий.

В борьбе против феодализма, против всех его порождений в общественной жизни и идеологии гуманисты  опирались на свои понятия о человеке. Ярче всего выразил их точку зрения итальянский гуманист Пико делла  Мирандола в своей знаменитой речи «О достоинстве человека» (1489). Человек был для них венцом творения, самым прекрасным из всего существующего на земле. Гуманисты отвергали феодальные оковы, ибо они не соответствовали достоинству человека.

Из всех вопросов, поставленных в трагедии, вопрос о человеке — самый главный. Словесного воплощения ответ на этот вопрос не получил. Но он воплощен во всей фигуре Гамлета, в образе этого благородного страдальца, который всегда хочет быть лучше, чем он есть. И если мы спросим себя, утратил ли Шекспир вместе со своим героем веру в человека, — то ответ может быть только один: нет! Пока существуют такие люди, как Гамлет, вера в человека не будет утрачена.

Но такова только одна сторона проблемы — ее нравственный аспект, ее моральный  смысл. Она далеко еще не решает всего, ибо перед нами — не будем этого забывать — трагедия. Как мы видели, внутренняя трагедия Гамлета завершилась тем, что герой снова обрел душевную гармонию. Морального краха он не терпит. Наоборот, морально им одержана победа. Но он погибает, и его смерть имеет значение не только как физический факт. Гибель Гамлета является трагической.

Конец героя трагичен уже потому, что если Гамлету и удалась  частная задача — возмездие Клавдию, то едва ли можно признать, что свою главную задачу — уничтожение  зла в мире — он полностью осуществил, более того, даже свою частную задачу он осуществил случайно. Путей и средств борьбы против зла Гамлет не нашел. Его пример показывает только одно — непримиримость по отношению к злу. Дальше этого Гамлет не мог пойти отнюдь не по одним только субъективным причинам.

Подняв историю датского принца до высоты художественно-философского обобщения, когда трагедия героя  стала трагедией всего человечества, Шекспир придал своему произведению глубочайший общенародный характер. Ведь не только Гамлет «феодал», Клавдий — тоже «феодал». Но мы ничего не поймем в трагедии, и ее социальный смысл останется для нас за семью печатями, если не выйдем за рамки примитивного социологизма.

В трагедии Шекспира столкнулись два  принципа, две системы общественной нравственности: гуманизм, утверждающий право каждого человека на его долю земных благ, и хищнический индивидуализм, разрешающий одному попирать других и даже всех. Гуманистический идеал отвечал интересам народа и всего человечества. Хищнический эгоизм Клавдиев соответствовал худшим сторонам жизненной практики как старого господствующего класса феодалов, так и поднимавшейся буржуазии.

Великая трагедия Шекспира проникнута пафосом защиты человечности и в  этом смысле народна в самой своей  основе. Она, однако, отражает тот трагический период в истории человечества, когда уже была осознана несовместимость гнета и насилия с достоинством человека, но еще даже смутно не были определены пути для утверждения справедливого общественного порядка. В этом была и трагедия народных масс и трагедия гуманистов, являвшихся выразителями народного сознания. Конкретным проявлением этой трагической ситуации было, в частности, то, что, отдавая все силы борьбе за лучшую долю всего человечества, гуманисты побаивались народа как активной полититической силы, рассчитывая устроить все без его участия. Поведение Гамлета в этом отношении типично.

Человечеству еще предстоял  долгий путь развития, прежде чем его  лучшие умы пришли к действительному  решению всех вопросов, возникших  в эпоху Шекспира. На этом пути гениальное творение драматурга сыграло роль спутника духовной жизни передовых общественных слоев. Всегда, когда с особенно большой напряженностью вставали противоречия общественной жизни, «Гамлет» находил отклик в сердцах и умах многих поколений. Трагедия Шекспира не решала всех наболевших вопросов, но всегда возбуждала внимание к ним, и ее непреходящее значение состояло отнюдь не в том, что она давала ясные, всех удовлетворяющие и успокаивающие ответы. Если она чему-нибудь учила, то только одному: нужно быть Человеком, всегда и во всем Человеком.

Огромный круг философских и этических вопросов переплетается в трагедии с вопросами  общественными и политическими, характеризующими неповторимую грань XVI и XVII веков.

Шекспировский герой стал пламенным выразителем тех новых взглядов, которые принесла с собой эпоха Возрождения, когда передовые умы человечества стремились восстановить не только утраченное за тысячелетие средневековья понимание искусства древнего мира, но и доверие человека к собственным силам без упований на милости и помощь неба.

Общественная мысль, литература, искусство эпохи Возрождения  решительно отбросили средневековые  догмы о необходимости ежечасного смирения духа и плоти, отрешенности от всего реального, покорного ожидания того часа, когда человек перейдет в «потусторонний мир», и обратились к человеку с его мыслями, чувствами и страстями, к его земной жизни с ее радостями и страданиями.