Традиции и новации в культуре

Именно социальная детерминация определяет судьбу открытий и изобретений, получит ли творческий акт признание или будет обречен  на забвение. Показательный пример дает история книгопечатания в Западной Европе. И. Гутенберг начал печатать книги в середине XV в. Но культурная среда была уже настолько готова к восприятию этого факта, что  уже в 1500 г. в 26 городах Европы было основано почти 1100 типографий, которые  выпустили около 40 тысяч изданий  книг общим тиражом 10 – 12 миллионов  экземпляров. Хотя в России первая книга  был; напечатана Иваном Федоровым с  небольшим опозданием (1564) этот факт не повлек за собой прорыва в этой стране. Сам печатник подвергся гонениям, а широкое книгопечатание было отложено на полтора столетия.

Другой характерный  пример дает история с открытием  Коперника. Его открытие гелиоцентричной  системы было опубликовано в 1543 году. За последующие 350 лет было издано 2330 книг по астрономии, из которых только 180 можно отнести к коперниковскому  направлению. А в 1600 г. за сходные  взгляы был сожжен Джордано Бруно. Британский ученый М.Поланьи, приводя этот пример в своей книге «Личностное  знание», подчеркивет необходимость  соответствующей готовности среды, неявного согласия, «взаимного притяжения братьев по разуму», для того чтобы  интеллектуальное открытие было принято.

История знает  множество примеров того, как открытия и нововведения отторгались и  предавались забвению, если они не соответствовали социокультурной  среде. И напротив, «социальный заказ» рождал поток предложений, получавших признание общества. Так, паровая  машина была впервые построена русским  изобретателем Иваном Ползуновым в 1766 г. на одном из заводов на Алтае. Проработав несколько месяцев, машина была остановлена и из-за смерти создателя починить ее не удалось. Паровая  машина Джеймса Уатта была построена  в Англии в 1776 г., и через несколько  лет их было выпущено уже несколько  десятков. На протяжении всей своей  долгой жизни Уатт продолжал совершенствовать машину и содействовал развитию паровой  техники как в своей стране, так и в других странах. Он умер в 1819 г. в почете и славе. «Дух капитализма» сделал техническое открытие социальным фактом, технологические нововведения оказывались наиболее привлекательными, так как система буржуазного  предпринимательства процветала в  немалой степени в зависимости  от использования новейших технических  средств.

Российская культура, как мы видим, вновь и вновь  порождая стимулы для отдельных  нововведений, для проявления самородков, не имела широкой потребности  в новых знаниях, не имела сложившейся  социокультурной среды, готовой  поддержать нововведения.

Обращение к культурному  наследию, под которым следует  понимать сумму всех культурных достижений данного общества, его исторический опыт, сохраняющийся в арсенале общественной памяти, включая и подвергшееся переоценке прошлое. Такое наследие обладает для  общества вневременной ценностью, так  как к нему относятся различной  давности достижения, которые сохраняют  способность перехода к новым  поколениям в новые эпохи.

4. Самобытность культуры

Принципиальное  свойство традиции в том и состоит, чтобы обеспечивать сохранение прошлых  образцов через устранение, ограничение  новшеств как отклонений. Во всякой культуре существует некое динамическое соотношение традиционности, благодаря  которой поддерживается стабильность, и инноваций или заимствований, через которые общество изменяется. И то, и другое сосуществует как  разные стороны культурного организма, имеющего свою самобытность (идентичности).

Самобытность  – существенное и постоянное проявление тех компонентов культурного  достояния данного общества, которые  оказываются функционально необходимыми на новых этапах его существования. В различных ситуациях, возникающих  в силу динамики, присущей самому обществу, или же в силу воздействия извне, проявляются присущие данному обществу принципы социокультурной регуляции. Диалектика культурного процесса состоит  в постоянном переходе от прошлого к настоящему и будущему. Накопленному опыту прошлого противостоит повседневная практика, требующая постоянной расшифровки  прежнего опыта, его приспосабливания отбора, интерпретации и обогащения. В этом поле между прошлым и  настоящим могут присутствовать как привязанность к привычным  ритуалам, постоянно возрождающим прошлое, так и погружение в повседневность с ее практическими заботами или  же ориентация на будущие достижения.

Многие религиозные, но нередко и светские деятели  культуры полагают необходимым обеспечить поддержание привычных смыслов, норм и ценностей, сложившихся к  данному поколению, прививать этому  поколению почитание непререкаемых  ценностей прошлого. Как религиозные, так и светские сюжеты и символы  превращаются в канон и академический  образец, в сопоставлении с которым  все остальное получает второстепенный или низший статус.

Ревайвализм (фундаментализм) как восстановление более ранних образцов религиозной веры, не затронутых разлагающим воздействием ее позднейших противников и извратителей –  еще одно, крайнее направление  в отстаивании культурного наследия. Это направление играет очень  важную роль в тех процессах модернизации, которые влекут за собой ослабление и распад привычных традиционных ценностей и форм социальной регуляции. Наиболее известными проявлениями такого рода течений стало движение гандизма в Индии и тот процесс активизации  ислама в Иране, духовным лидером  которого стал аятолла Хомейни.

В ходе идеологической борьбы происходит отбор тех или  иных вариантов культурного достояния, отвечающего интересам тех или  иных социальных слоев и движений, и, соответственно, критика и устранение противостоящих вариантов. В ходе этой борьбы используются как различные формы теоретической полемики, так и организованные культурные и политические движения.

Нередко в ходе революционной ломки прежних  социальных структур возникают идейно-теоретические  и политические течения, утверждающие бесполезность прежнего культурного  достояния для нового общества. Ни своя национальная культура, ни религия, ни культура западных стран не считается  необходимым компонентом нового социального и духовного устройства. Если западная («буржуазная») культура враждебна в силу своей связи  с угнетающим режимом, то своя собственная  также не заслуживает сохранения, так как обрекла народ на отсталость и зависимость. В ходе революционной  и вооруженной борьбы будет рождаться  новая культура.

Итак, обращение  к культурному достоянию предстает  как постоянная дилемма для общественного  сознания в силу глубокой противоречивости самого прошлого, в котором неизменно  сказывается соперничество различных  тенденций, не устраняемых в классической модели развития данной цивилизации. Другой источник этой противоречивости – наличие альтернатив в развитии общества, выбор которых требует согласования со сложившимися устоями.

Важная функция  культурного достояния – поддержание  стабильности и постоянства общественной регуляции. Те элементы культурного  и социального наследия, которые  передаются из поколения в поколение  и сохраняются в течение длительного  времени, выделяются в состав самобытности. Самобытность включает не только такие  традиционные механизмы, как обычай и обряд, но и более дифференцированные и подвижные элементы: ценности, нормы, общественные институты. Как  уже упоминалось, в механизме  традиционной регуляции инновации  оцениваются как вредное отклонение и устраняются. Однако основной формой регуляции традиции могут служить  только в относительно простых и  изолированных коллективах, где  практическая и духовная сферы почти  не отделены друг от друга и ссылка на заветы предков служит достаточным  обоснованием поведения. Более развитые общества не могут ограничиться традицией, и ее функции сводятся к поддержанию  фольклорного и классического наследия. Идеологическая борьба отражает различное  отношение к традициям. Социальные группы по-разному относятся к  прошлым нормам и представлениям, воспринимая одни как позитивные, «свои», а другие — как негативные, «чужие».

Особое значение приобретает обращение к традиции в народных движениях, усваивающих  активизирующие ориентации в привычных  для них формах сознания. Религиозные  или же революционные движения обращались к идеям, возрожденным из далекого прошлого, чтобы внедрить в сознание масс близкие  и понятные им идеи.

Если традиция – это передача культуры через  поколения и время, то заимствования  – это ее распространение в  социальном или географическом пространстве, освоение тех или иных элементов  культуры из одного общества как источник в другое как принимающее. В социальной антропологии этот процесс большей  частью рассматривается как аккультурация, которой подвергаются индивиды, социальные группы, районы, нации или страны. Она может носить прямой (через  влияние интеллигенции или иммигрантов  на принявшую их социальную среду) или  же косвенный характер (через воздействие  средств массовой коммуникации, потребляемые товары, университеты, научные центры и т.д.). В более развитых культурах заимствования представляют собой сложный структурный процесс.

Как известно, перегруженность  заимствованиями породила в российском обществе XIX в. сильную реакцию за утверждение своей самобытной культуры. Период интенсивного заимствования  может сменяться ограничениями  на чужеродную новизну, ее изгнанием  с тем, чтобы общество вернулось  к самобытности. Однако такой откат  может вновь застопорить социокультурную  динамику и привести к застою и  архаизации общества, ослабить его  связи с внешним миром.

5. Синтез, как культурное явление

В качестве отдельного источника динамики следует выделить синтез как взаимодействие и соединение разнородных элементов, при котором  возникает культурное явление, течение, стиль или модель социокультурного устройства, отличающееся от обоих  составляющих компонентов и имеющее  собственное качественное определенное содержание или форму.

Синтез становится содержательным сдвигом в общественной жизни и тем принципиально  отличается от симбиоза, возникающего в ходе взаимодействия культур, при  котором собственные и заимствованные элементы и течения остаются в  достаточной степени обособленными, сохраняющими дистанцию по отношению  друг к другу, что сопровождается зачастую взаимным недоверием и конфликтами.

Синтез имеет  место в том случае, если социокультурная  система осваивает достижения иных обществ в тех сферах, которые  оказываются недостаточно развитыми  в ней самой.

Как частичный  синтез иудео-христианской и античной традиций формировалась на протяжении веков европейская культура, хотя в ряде отношений разнородность  этих традиций сохраняется «плоть до настоящего времени. В VII—IX вв. складывается исламская цивилизация на основе синтеза собственного религиозного достояния и освоения некоторых  духовных достижений античной цивилизации  и политической культуры персидской цивилизации. Да основе длительного  взаимодействия достояния индейских  народов и испано-португальской (иберийской) культуры складывается симбиозно-синтетическая  цивилизация Латинской Америки.

В современных  условиях синтез становится важным источником преобразования социокультурной системы  многих развивающихся стран. В качестве наиболее удобного образца осуществления  плодотворного соединения собственных  национальных и модернизирующих  компонентов обычно приводят Японию и ряд других малых стран Восточной  и Юго-Восточной Азии: Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур и др. Подобные тенденции имеют место, как мы увидим, и во многих других странах  Азии и Латинской Америки, хотя далеко не везде они оказываются пре­обладающими.

6. Постфигуративная, кофигуративная и префигуративная культура

Выдающийся антрополог и этнограф М. Мид обратила внимание на то, что при различном соотношении  традиций и новаций в культуре по-разному складывается взаимодействие между живущими в обществе поколениями  людей. Это привело ее к различению трех типов культуры:

1) постфигуративной, которая строится на том, что  подрастающее поколение перенимает  опыт у старших;

2) кофигуративной, где и дети, и взрослые учатся  не только у старших, но и  у сверстников;

3) префигуративной,  в которой не только дети  учатся у родителей, но и  родителям приходится учиться  также и у своих детей.

Традиционная  культура постфигуративна: она изменяется настолько медленно, что жизнь  внуков протекает в тех же условиях, что и дедов. Чтобы сохранить  такую культуру, необходимо совместное проживание тpex поколений. Старики нужны  не только как руководители и наставники, но и как носители образцов жизни, примеры для подражания. При этом отношения между поколениями  в ней не обязательно бесконфликтны. Но, даже восставая против старших, новое поколение продолжает следовать  усвоенным с детства поведенческим  стандартам.

Кофигуративная  культура – это культура, в которой  преобладает модели поведения, задаваемые современниками. Она существует там, где перемены в обществе делают непригодным  опыт прошлых поколений для организации  жизни в изменившихся условиях. И  старшим, и младшим приходится приспосабливаться  к новой ситуации, на собственном  опыте вырабатывая отличные от прежних  стили жизни и способы деятельности.

Люди учатся жить друг от друга, перенимая найденные  сверстниками пути к успеху и избегая  сделанных ими ошибок. Те, чей  опыт оказывается наиболее удачным, становятся образцами для других представителей своего поколения. Формы  поведения разных поколений становятся неидентичными, что порождает конфликты  между поколениями. В своей простейшей форме кофигуративная культура не нуждается  в поколении дедов, для нее  характерна нуклеарная семья, состоящая  только из родителей и детей. Важную роль играет внесемейное, школьное (и  «уличное») воспитание и обучение. Молодые  люди знают, что их родители живут  не так, как жили их деды и бабки, и что сами они будут жить иначе, чем родители. Нередко дети видят  наиболее авторитетных наставников  не в родителях, а в сверстниках; создаются условия для образования  молодежной субкультуры.