Таинства РПЦ

Право совершать Таинство Крещения принадлежит прежде всего приходскому священнику, законно рукоположенному и не находящемуся под запрещением. Для Крещения собственного ребенка, согласно Номоканону, священнику следует пригласить другого священника, но в крайнем случае он может и сам крестить свое дитя.

Однако опасно больной ребенок может быть крещен при отсутствии священника диаконом, псаломщиком и даже мирянином: мужчиной или женщиной. Мирянин, взявший на себя по нужде совершение Таинства Крещения, должен быть верующим христианином и отдавать себе отчет в важности этого Таинства. Кроме того, он должен правильно произнести тайносовершительные слова: "Крещается раб Божий (раба Божия, имярек) во имя Отца (первое погружение), и Сына (второе погружение), и Святаго Духа" (третье погружение). Крещенный таким образом человек по выздоровлении должен быть доставлен к священнику вместе с лицом, совершившим Крещение. Священник, предварительно убедившись путем подробного опроса в том, что Крещение совершено правильно, лишь довершает Крещение и совершает таинство Миропомáзания.

Если же выяснилось, что Крещение совершено неправильно: не в три погружения, с искаженной или вообще неправильной тайносовершительной формулой, а также, если человек, совершивший Крещение, неверующий, некрещеный или иноверец (мусульманин, иудаист, буддист), то священник должен совершить Таинства Крещения и Миропомазания по обычному чинопоследованию.

Если взрослый человек, желающий креститься, не знает, был ли он крещен в младенчестве, и нет возможности навести справку об этом, то священнику следует крестить его, так как второе Крещение по неведению не вменяется в вину крещаемому. Так же следует поступать и в тех случаях, когда младенец был якобы крещен мирянином, но не удалось установить, правильно ли было совершено Таинство.

В некоторых областях России в подобных сомнительных случаях совершают так называемое "условное Крещение", при котором в тайносовершительную формулу добавляют слова: "аще не крещен есть". Такую форму Крещения предлагает Требник митрополита Петра Могилы. Однако, по мнению специалистов в области литургического богословия, древняя Церковь не знала условного Крещения. У католиков условное Крещение вошло в обычай с древних времен.

Ныне действующими церковными правилами не установлено определенного времени для совершения Крещения. Более сообразно со святостью и величием Таинства Крещения совершение его перед Литургией, чтобы можно было причастить новокрещенного. Но дозволяется совершать Крещение и во всякое другое время. Служащему Литургию священнику ни под каким видом не следует крестить младенцев во время пения причастна на Литургии. Крещение совершается в церкви или в специальном помещении при ней - крещальне (баптистéрии).

2. ТАИНСТВО МИРОПОМАЗАНИЯ

Миропомáзание есть Таинство, в котором верующему, при помазании освященным миром частей тела, во имя Святого Духа, подаются дары Святого Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной (см. приложение).

Миропомáзание - новое самостоятельное Таинство, хотя и подготовленное Крещением и совершаемое, по правилам Православной Церкви, сразу же после троекратного погружения в купель. Это подчеркивается, прежде всего, произнесением новой тайносовершительной формулы:

И по молитве помазýет крестившагося святым миром, творя креста образ: на челе, и очесéх, и ноздрéх, и устéх, и обоих ушесéх, и пéрсех, и руках, и ногах, и глаголя:

"Печать дара Духа  Святаго. Аминь". Эти слова произносятся  при помáзании каждой части  тела.

В этой формуле не случайно слово "дар" (греч. - "дóрон") употребляется в единственном числе. Некоторые толкователи, определяя это Таинство, говорят о "дарах" ("хари΄смата"), которые сообщаются новокрещенному в этом Таинстве, во множественном числе.

Однако, исследуя употребление этих слов в письменном Церковном Предании, можно сделать вывод, что слова "дар" и "дары" относятся к двум разным Таинственным явлениям. Слово "хари΄смата" в таких сочетаниях, как "дары Святого Духа", "духовные дары", часто встречается в Новом Завете и у отцов Церкви. Святой апостол Павел говорит о разнообразии даров, подаваемых Духом Святым: "Дары различны, но Дух один и тот же" (1 Кор. 12, 4). Если бы целью Миропомазания было сообщение конкретных, частных даров, необходимых для сохранения человека в христианской жизни (помимо благодати, поданной в Крещении), то в формуле было бы употреблено множественное число - "дары" (греч. - дорéа). Но в Таинстве Миропомáзания человеку подаются не частные дары Духа Святого, но Сам Дух Святой, как Дар.

"Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись" (Гал. 3, 27), - говорит Апостол. Христос - Помазанник Божий, - и мы получаем Его помáзание, Христос - Сын, - и мы усыновляемся, Христос имеет Духа, Который есть Жизнь Его, - и нам дается участие в Его жизни. В этом Божественном помазании Святой Дух подает нам Христа, а Христос дает Духа Святого, Который есть "Дух истины, сыноположения дарование, обручение будущего наследия, начаток вечных благ, животворящая сила, источник освящения" (молитвы анафоры святого Василия Великого). В другой древней литургической формуле говорится: "Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы΄ Бога и Отца, и причастие Святаго Духа будит со всеми вами". Этот дар и откровение человеку Самого Бога, во Святой Троице Сущего, знание Его, единение с Ним. Святой Дух - дар! Как проникнуть в неописуемую глубину этой тайны, выразить ее нашими земными словами?! Миропомазание - это поистине личная Пятидесятница. Мы получаем в дар Того, Кого только Христос имеет по природе: Святого Духа, сообщенного от века Богом Отцом Сыну Своему, Который нисходит на Иисуса у Иордана, являя Его как Помазанника, Сына Возлюбленного и Спасителя. Святой Дух нисходит на нас и пребывает в нас как личный дар Христа, дар Его жизни, Его Сыновства, Его единения со Отцом. "Дух от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам" (Ин. 16, 14-15), - говорит Христос. Во Христе мы принадлежим Отцу, принимаемся Им как сыны. Во Христе, истинном Храме, ибо "Он говорил о храме тела Своего" (Ин. 2, 21), мы становимся храмом Духа Святого: "Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?" (1 Кор. 3, 16), - говорит апостол Павел. Христос - Царь, Священник и Пророк, и мы во Христе становимся царями, священниками и пророками; и, по словам святого Иоанна Златоуста, "в изобилии обладаем не одним, а всеми этими тремя достоинствами".

В ранней Церкви слово "печать" (греч. - "сфраги΄с") имело много значений. Но основное открывается в помáзании Святым миром: это печать на нас Того, Кто владеет нами. Эта печать сохраняет и защищает нашу целостность, это знак нашего высокого призвания, это начало обожéния ("теóзиса").

Перед совершением Миропомазания следует насухо вытереть тело крещеного, особенно те места, которые будут помазаны. Помазывать части тела Святым миром следует "не скудно", и до омовения никто не должен прикасаться к ним руками. Но не следует смущаться, если часть Святого мира попадет случайно на пелены.

В давние времена Крещение и Миропомазание совершались не в храме или его притворе, а в особом здании, называемом баптистéрий (крещальня). Поэтому сразу же после Миропомазания новокрещенных, облаченных в белые одежды и со свечами в руках, священнослужители вели в храм, где уже собравшаяся община ожидала их прибытия, чтобы вместе с ними совершить пасхальную Литургию.

Теперь это шествие совершается в конце чинопоследования Крещения и Миропомазания. Священник вместе с новокрещенным и его восприемниками трижды обходит вокруг крещальной купели, идя против движения солнца, навстречу ему, а в это время все присутствующие поют стих:

"Ели΄цы во Христа крести΄стеся, во Христа облекóстеся. Аллилуиа" (трижды). (Взрослый новокрещенный сам держит свечу в руке, за младенца держит ее восприемник.) Крестный ход, с которого, как известно, начинается пасхальное богослужение, и шествие новокрещеных в храм составляли в древности одно целое. Таким образом, вход новых членов Церкви в храм был началом пасхального торжества не только по времени, но и по духу.

Непосредственно за шествием вокруг купели бывает чтение Апостола и Евангелия.

В настоящее время завершающие обряды чинопоследования Крещения и Миропомазания - омывание Святого мира и острижение волос - совершаются в тот же день, сразу же после чтения Евангелия. Однако в Требнике они названы последованиями восьмого дня. В ранней Церкви, когда Крещение естественным образом было связано с Пасхой, они совершались на восьмой день, то есть в следующее после Пасхи воскресенье. И эта ссылка на восьмой день дает нам ключ к правильному пониманию этих обрядов.

В древности новокрещенные в течение всей пасхальной седмицы ежедневно собирались в храме для слушания тайноводческих проповедей (мистагóгий), сосредоточенных на объяснении Евхаристии. Это объяснение не давалось до Крещения, так как, по убеждению Церкви, только Крещение, просвещая ум и сердце человека, делает его способным войти в величайшую тайну Церкви - Таинство Причащения.

Для завершения этих двух великих Таинств Церкви выбран именно восьмой день не случайно. В библейском Откровении число семь является символом мира, сотворенного Богом и потому совершенного и законченного, "хорошего весьма". В седьмой день Господь почил от трудов Своих и благословил этот день, соделав его днем единения и молитвенного общения человека с Богом. Это - день ожидания, человеческой надежды на искупление и освобождение от рабства "князю мира сего". Это - ожидание восьмого дня, находящегося за пределами седмицы, вне этого однообразного повторения времени.

Этот новый день начинается с Воскресения Христова. С этого дня началось новое время. Оно открыто вечности и в него проникает сияние Царства Божия. В ранней Церкви, в творениях святых отцов и в литургическом Предании, символом этого нового времени является число восемь. Церковь воспринимала первый день седмицы этого мира как восьмой день, который уже вне времени, вне седмицы, как невечерний день Царства Божия.

Царство Христово "не от мира сего", и Церковь Его, будучи его таинственным Телом, восходит на Небеса, но она остается и здесь, в этом мире, чтобы совершать свою Божественную миссию. Отсюда и заключительный обряд Крещения и Миропомазания состоит из действий, которые выражают возвращение в "мир сей", начало христианской жизни как миссии и свидетельства Христа.

3. ТАИНСТВО ПОКАЯНИЯ

Покаяние есть Таинство, в котором исповéдующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов Самим Иисусом Христом (см. приложение).

Крещение омывает грехи, но не упраздняет их в последующей жизни христианина. Только благодаря Крещению и познаётся впоследствии весь ужас греха как отступничества от Христа, попрания и искажения образа Божия в себе под влиянием внешних соблазнов и собственных страстей. В непрерывной борьбе с грехом, продолжающейся всю земную жизнь человека, не обходится без временных поражений, отступлений и падений. Но как бы ни были велики грехи людские, милосердие Божие бесконечно и щедроты Его бесчисленны. Господь вновь возводит падших, даруя им ви΄дение своих грехов, раскаяние и духовную силу для отвержения зла. Господь "не хочет смерти грешника" (Иез. 33,11), за них Он принял страдания и Крестную смерть. "Если говорим, что мы не имеем греха, обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды" (1 Ин. 1, 8-9).

Главнейшая часть Таинства Покаяния - исповедь - была известна христианам уже во времена апостолов, о чем свидетельствует книга Деяний апостольских (19, 18): "Многие же из уверовавших приходили, исповéдуя и открывая дела свои". В древней Церкви в зависимости от обстоятельств исповéдание грехов бывало или тайное, или открытое, публичное. К публичному покаянию призывались те христиане, которые своими грехами производили соблазн в Церкви.

В зависимости от тяжести исповеданных грехов назначались и церковные прещения: лишение на определенное время права делать приношения и участвовать в Таинстве Евхаристии, запрещение присутствовать на собраниях общины, и наконец, за самые тяжкие грехи (убийство, прелюбодеяние) при нераскаянии виновные публично извергались из среды верующих. Впоследствии, если они приносили искреннее покаяние, епископ по ходатайству диаконов позволял им посещать собрания верных, приравнивая их в правах к оглашенным и лишь по испытании допускал их в число кающихся. В древности кающиеся разделялись на четыре разряда. Первые, так называемые плачущие, не смели входить в церковь и со слезами просили молитв у проходящих; другие - слушающие - стояли в притворе и подходили под руку благословляющего епископа вместе с готовящимися ко Крещению и с ними удалялись из храма; третьи, называемые припáдающими, стояли в самом храме, но в задней его части и участвовали с верными в молитвах о кающихся, падши ниц. По окончании этих молитв они, преклонив колени, получали благословение епископа и удалялись из храма. И наконец, последние - купностоя΄щие - стояли вместе с верными до конца Литургии, но не приступали к Святым Дарам. В продолжение всего времени, назначенного кающимся для исполнения наложенной на них епитими΄и, Церковь возносила за них молитвы в храме между Литургией оглашенных и Литургией верных. Эти молитвы и составляют в наше время основу чинопоследования Покаяния. Это Таинство, которое называют вторым Крещением, теперь, как правило, предшествует Таинству Причащения Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, очищая душу причастника для участия в этой Трапезе бессмертия. Публичное покаяние практиковалось в Церкви до конца IV века, когда при патриархе Константинопольском Нектарии была отменена должность пресвитера-духовника. Вслед за этим постепенно упразднились степени покаяния и обряды, которыми сопровождалось принятие в число публично кающихся. К концу IХ века публичная исповедь окончательно исчезает и заменяется тайной. Это произошло потому, что общественной исповедью, столь благотворной в древние времена, когда строгость нравов и ревность к благочестию были всеобщими, постепенно стали тяготиться христиане последующих веков. Многие стали избегать ее из-за стыда или скрывали свои грехи. Кроме того, грехи, открываемые всенародно, могли послужить соблазном для нестойких духом, и врачевство одних обратилось бы в погибельный яд для других. Во избежание этой опасности и была введена тайная исповедь, которая в основных своих формах существует и по сей день.

Практикуемая в наше время при большом стечении исповедников так называемая "общая исповедь" неправомерна с точки зрения литургического богословия и церковного благочестия, так как лишает кающегося и пастыря личного общения. Поэтому священник должен разъяснять народу, что лучше по возможности приходить на исповедь не всем вместе в одни и те же дни, а небольшими группами в продолжение постов, чтобы каждый мог лично исповедовать свои грехи и получить отпущение. Вообще следует помнить, что общая исповедь - не норма, а допущение. Поэтому, даже если при большом стечении кающихся священник проводит общую исповедь, он должен перед чтением разрешительной молитвы дать возможность каждому исповеднику высказать наиболее отягощающие его душу и совесть прегрешения. Лишая прихожанина даже такой краткой личной исповеди под предлогом нехватки времени, священник нарушает свой пастырский долг и унижает достоинство этого великого Таинства.