Сравнительная характеристика работ Данилевского Н.Я. «Россия и Европа» и Соколова В.С. «Смысл любви»

    “Третья   сила,   долженствующая   дать   человеческому   развитию   его безусловное содержание, может быть только откровением высшего  божественного мира, и те люди, тот народ, через которого эта сила имеет проявится,  должен быть только  посредником  между  человечеством  и  высшим  миром,  свободным сознательным  орудием  его.  Такой  народ  не   должен   иметь   специальной ограниченной задачи,  он  не  призван работать  над формами и элементами человеческого существования, а только сообщить  живую душу,  дать  жизнь и целость разорванному и омертвелому человечеству  через соединение  его с божественным вечным началом. Такой народ не нуждается ни в  каких  особенных преимуществах, ни в каких специальных силах и  внешних  дарованиях,  ибо  он действует не от себя, осуществляет не свое. От  народа  -  носителя  третьей божественной силы  требуется  только  свобода  от  всякой  ограниченности  и односторонности, возвышение над узкими специальными  интересами,  требуется, чтоб он не утверждал себя с исключительной энергией в  какой-нибудь  частной низшей сфере деятельности и знания, требуется равнодушие ко всей этой  жизни с ее мелкими интересами,  всецелая  вера  в  положительную  действительность высшего мира и покорное  к  нему  отношение.  А  эти  свойства,  несомненно, принадлежат племенному характеру Славянства, в особенности же  национальному характеру русского народа”.

    Поэтому Соловьев надеется, что славяне и в особенности  Россия  положат начало осуществлению свободной теократии. Призвание России  к  решению  этой задачи он доказывает еще и  следующими  более  частными  доводами.  “Внешний образ раба, в  котором  находится  наш  народ,  жалкое  положение  России  в экономическом и других отношениях не только  не  может  служить  возражением против ее призвания,  но  скорее  подтверждает  его.  Ибо  та  высшая  сила, которую русский народ должен провести в человечество, есть сила не  от  мира сего, и внешнее богатство  и  порядок  относительно  ее  не  имеют  никакого значения.  Великое  историческое  призвание  России,  от   которого   только получают значение и  ее  ближайшие  задачи,  есть  призвание  религиозное  в высшем смысле этого слова”. Оно выражено в идее “Святой  Руси”;  способность к сочетанию  восточных  начал  с  западными  в  русском  народе  исторически доказана  успехами  реформы  Петра  Великого;  способность  к  национальному самоотречению,   необходима   для   признания   Папы   Римского    верховным первосвященником Вселенской Церкви, присуща русскому народу, как  это  видно из истории призвания варягов. Сам Соловьев был  выразителем  этого  свойства русского народа, утверждая, что “лучше отказаться  от  патриотизма,  чем  от совести”, и, развивая учение о том, что культурное призвание  великой  нации есть не привилегия,  не  господство,  а  служение  другим  народам  и  всему человечеству.

      Размышляя   об  исторической  миссии  России  как  примирительницы   и объединительницы всего человечества, Соловьев полагал, что русский народ  не имеет  никаких  специальных  дарований,  и   только   потому   может   стать “посредником”  между  волею  Божьей  и миром,  что “свободен   от   всякой ограниченности и односторонности”.

  В  письме  к  О.  П.  Пирлингу  Соловьев приводит  от  первой  части  своей  книги  “Россия  и  вселенская   церковь”  следующие слова: “Нет основания верить в великое будущее  России  в  области чисто  светской  культуры  (общественные   учреждения,   науки,   философия,  искусство,  литература)”.  В  действительности  уже   в   это   время   явно обнаружилось, что русский народ обладает также и специальными дарованиями  и начинает творить первоклассную  культуру.  Таковы  русская  музыка,  русская литература, русский театр, русская форма православия,  русский  литературный язык, в области общественных учреждений - русский суд, земское  и  городское самоуправление. А после смерти Соловьева русский  народ  доказал,  что  и  в области философии и науки он  способен  творить  высокоценные  произведения.

ОТРИЦАНИЕ ОБЪЕКТИВНОСТИ ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЯ  ВОСТОКА И ЗАПАДА В РАБОТЕ Н.Я. ДАНИЛЕВСКОГО.

Концепция   Н.Я.   Данилевского,   касающаяся    понимания    процесса взаимодействия Востока и Запада, подробно рассмотрена в его знаменитой  и нашумевшей в свое время книге «Россия и Европа» - одном из  фундаментальных сочинений в русской историко-социологической литературе  последних  двух столетий. Проблеме «Восток-Запад» в данном  сочинении уделено огромное место.       Данилевский  практически  отрицает  право  на  существование  в  науке поляризации Востока и Запада, признавая, что данная поляризация типична  для его времени.

Данилевский  подчеркивает,  что стремление быть европейски прогрессивными  и  боязнь  стать  чем-то  средним между  Востоком  и  Западом  приводит  многих  русских  к  слепой   тяге   к европеизации России в ущерб ее государственным и национальным  интересам.  А между тем,  считает  Данилевский,  «деление  на  части  света  есть  деление искусственное  части  света  не  представляют  и  не  могут  представлять свойств, которые одну из них ставили бы в противоположность другой». Из данного  утверждения  мыслитель  делает  вывод:   выражения   «европейский», «азиатский», «африканский» - лишь искусственные метафоры.

      Смелость высказываний Данилевского  часто поражает. Так, к примеру,  он утверждает, что Европа не может называться даже частью света,  так  как  она только часть Азии, которая  не  более  отличается  от  других  частей  этого региона,  олицетворяющего,  по  сути,  Восток,  чем другие  ее   части.   Как Васильевский остров не может противопоставляться всему Петербургу только  на основании того, что он имеет свои особенности как часть  города,  так  же  и Европа не может противопоставляться Азии.

      Не находя  территориальных,  географических  противоположностей  между Европой   и   Азией,   Данилевский   подчеркивает,    что    нельзя    найти противоположностей и рассматривая население этих  частей  света:  почти вся Европа заселена арийскими племенами; они же заселяют  и  значительную  часть Азии. Так же точно «мнимая» привилегия прогрессивности, по мнению  философа, вовсе не составляет какой-либо особенности Запада, европейской культуры.  Во всех странах мира, независимо от того, где они расположены – на  Западе  или на Востоке - есть страны способные, менее способные и вовсе не  способные  к социальному  и  культурному  развитию.  Запад,  безусловно,  щедро   наделен «способными»  странами,  но  не  лишена  их  и  Азия.   Причем,   по   мысли Данилевского, Восток имеет абсолютно больше «годных» для  развития  культуры стран, и только в смысле  относительном  (ко  всему  пространству) уступает Западу.

Данилевский спрашивает  у тех, кто считает Восток – полюсом застоя исторического пути человечества,  а Запад – единственным источником прогресса: «Не были ли эти  успехи,  добытые на крайнем востоке Азиатского  материка,  таким  же  результатом  постепенно накоплявшегося умственного и физического, самостоятельного  и  своеобразного труда поколений, как и на крайнем его западе – на  Европейском  полуострове?

И что же это  такое,  как  не  прогресс?  Правда,  что  этот  прогресс  давно прекратился. Но разве это не общая черта всего человечества  и разве только один только Восток представляет подобные явления?»

      Никто не сможет сказать   о  том,  что  Древний   Рим  или  Греция  были цивилизациями, противными прогрессу. Но ведь они, как и бурно развивающийся некогда Китай, канули в Лету. И они были  рождены  в  рамках  Запада.  Таким образом,    Данилевский     еще     раз     подчеркивает     необоснованность противопоставления  Востока  и  Запада.  Он   утверждает,   что   стремление «просветить» Восток, полностью его «европеизировать» является  неоправданным и  противоположным  прогрессу.  Народы,  сделавшие  свое  дело  в   истории, сменяются  другими.  Это   происходит   и   на   Западе,   и   на   Востоке.

      Данилевский  выдвигает   тезис,   который   позднее   был   развит   в западноевропейской философии  многими  мыслителями  (Тойнби,  Шопенгауэром). Содержание его состоит в том, что наука  неправильно  понимает  самые  общие начала  исторического  процесса,  находится  в  туманном   представлении   о прогрессе как таковом. Именно на этой почве и возникает  мысль,  отвергающая возможность  существования  какой-либо   самостоятельной   цивилизации   вне германо-романских,  или   европейских,   форм   культуры,   принимаемых  за общечеловеческие. Эта мысль, по мнению Данилевского, не верна и  может  быть опровергнута объективным рассмотрением хода истории человеческих обществ.

           Прогресс человеческой культуры, утверждает Данилевский, «состоит  не  в том, чтобы все  шли  в одном направлении (в таком случаи  он  скоро бы прекратился),  а  том,  чтобы  поле,   составляющее   поприще   исторической деятельности человечества, исходить в разных  направлениях,  ибо  доселе  он именно таким образом и проявлялся. Поэтому  не  одна  цивилизация  не  может гордиться тем, чтоб она представляла высшую точку развития,  в  сравнении  с ее  предшественницами…».  Противопоставление  Востока и Запада   именно потому и несостоятельно, что  существовавшие  и  существующие  типы  культур движутся в своем развитии по одному пути: рождения,  расцвета,  дряхления  и умирания. Эти культуры Данилевский называет культурно-историческими  типами. Выявление их основных черт является  несомненным  достижением  Данилевского.

Именно теория культурно-исторических типов его прославила, именно на ней  он построил свои историософские размышления о судьбах Востока и Запада,  России и Европы.

      Рассматривая  проблему  «Восток   –  Запад»,  мы,   знакомясь   логикой отрицания Данилевским наличия противоречий  в  этих  исторических  понятиях, можем выявить в ней крайне важное звено:  многообразие  и  смена  культурно- исторических типов рождает прогресс. Развернем  этот  тезис,  руководствуясь мыслью Данилевского и во многом соглашаясь с ним.

      Философ обосновывает свою позицию, согласно  которой  Европа всегда считала Россию опасной для  себя.  Европейцы  не  могли  и  не  могут принять русских и вообще славян в качестве своих  друзей,  сотрудников.  Они отвергают  их,  стремятся  ослабить  Россию, не  могут   смириться   с   ее самобытностью. Не  имея  возможности  воспользоваться  Россией  так  же  как Востоком,  Азией  –  то  есть  как  материалом   для   осуществления   своих политических и иных планов – Европа, по  мнению  Данилевского,  инстинктивно отвергает русских, не имея на  то  объективных  исторических  причин.  Таким образом, Данилевский признает, что между Европой и Россией  идет  постоянная борьба,  направленная  со  стороны  России  на  создание  своей  собственной цивилизации, а со стороны Европы  – на  полное  уничтожение самобытности российского исторического пути. Европа не может  представить,  что  возможно существования культуры иного типа,  какой  является  Россия,  и  поэтому  не принимает ее, боится ее и стремится ее оттолкнуть, если не навредить ей.

      При таком представлении о  взаимодействии  России  и   Европы  –  а  тут следует подчеркнуть, что Россия по  своим  социокультурным  характеристикам, безусловно, ближе Европе, чем тот же Китай  –  Данилевский  утверждает, что мнение о вечной борьбе Востока и  Запада  в  корне  ошибочно.  Согласно  его высказываниям борьбы между  Европой и Азией, Востоком и Западом никогда не существовало.

      Полемизируя с историком Соловьевым, утверждавшим, что противоборство Востока и Запада уходит  своими  корнями в глубину  веков,  и  в  этом   противоборстве   Европа   олицетворяет   собой благотворное и животворное влияние моря, а Азия – мертвящее  влияние  степи, Данилевский  провозглашает:  «борьбы  между  Европой  и  Азией  никогда   не существовало».  Не  эта борьба  является  основным  вопросом,   решаемым историей в конце XIX в.  Основной  ее  вопрос  –  возможная  смена  германо-романского  культурно-исторического  типа  славянским.  Стремление  же  ряда русских философов поставить борьбу Востока и Запада во  главу  исторического угла Данилевский объясняет желанием смягчить  вечные  противоречия,  которые отдаляют Россию от Запада, от Европы.

      Все  данные   противоречия,   разделенные   Данилевским   на   причины невозможности существования постоянной  борьбы  Запада  и  Востока,  по  его мнению, устраняются, если рассматривать исторический процесс с  его  войнами и захватами не под углом искусственного деления мира на Восток и  Запада,  а с точки зрения культурно-исторических  типов.  Тогда,  по  мнению  философа, окажется, что народы, которые принадлежат к  одному  культурно-историческому типу, имеют естественную наклонность  расширять  свою  деятельность  и  свое влияние,  насколько  хватит  сил  и  средств.  Это  естественное  стремление  приводит  к  столкновению  народов  одного  культурно-исторического  типа  с народами другого, не смотря на то, совпадают ли их границы  с  Востоком  или Западом. Таким образом, Н.Я. Данилевский утверждает, что  борьба  народов  и цивилизаций между собой связана не с противоборством Востока и Запада,  а  с борьбой за сферы влияния определенных культурно-исторических типов.

      Своеобразную  роль  отводит   Н.   Данилевский   исламу   в   процессе взаимоотношений между Востоком и Западом. Данилевский   не   находит «оправдания магометанства во внутренних, культурных результатах  сообщенного им движения».  С  этой  точки  зрения  оно  представляется  ему  явлением загадочным: с религиозной точки зрения, считает  Данилевский,  мусульманство – «очевидный шаг назад, необъяснимая  историческая  аномалия»;  ислам не подчиняется влиянию христианства,  в  отличие  от  многочисленных  восточных религий   (этим   утверждением   философ   опровергает   мнение   ряда   его современников о том, что ислам –  подготовительная  ступень  для  восприятия христианства); народы, принявшие ислам, будучи до  этого  распространителями просвещения  и  науки,  теперь  ничего  не  создают,  а   только   сохраняют достижения прошлых времен и то в искаженном виде; ислам враждебно относится к культуре и искусству…