Сюрреализм

В той или иной степени  Дали обошелся дерзко, скандально, колко, провокационно, парадоксально, непредсказуемо или непочтительно буквально  со всеми теми идеями, принципами, понятиями, ценностями, явлениями, людьми, с которыми он имел дело. Это относится к основным политическим силам XX века, к собственной семье художника, к правилам приличий, картинам художников прошлого. Здесь дело не в его личности только. Он взял идеи сюрреализма и довел их до крайности. В таком виде эти идеи превратились, действительно, в динамит, разрушающий все на своем пути, расшатывающий любую истину, любой принцип, если этот принцип опирается на основы разума, порядка, веры, добродетели, логики, гармонии, идеальной красоты - всего того, что стало в глазах радикальных новаторов искусства и жизни синонимом обмана и безжизненности.

Таковы известные «откровения» Дали насчет того, что модернизм - враг истинного искусства, что единственное спасение художника - вернуться к академизму, к традиции, к искусству музеев. Эти декларации, созвучные с программой и деятельностью советской Академии художеств в сталинские и брежневские времена, также насквозь двусмысленны и коварны. Не издевательство ли кроется за ними в устах автора «сумасшедших», играющих с паранойей картин?

Даже друзья-сюрреалисты  приняли всерьез выходки Дали и стали его всерьез отрицать, всерьез опровергать. Но ведь лучше  всех опровергал Дали сам Дали - и  делал это с азартом и выдумкой. В начале 1930-х годов, когда в Испании возникли яростные споры о культурном наследии и отношении к нему, Дали демонстративно выступил с призывом полностью разрушить исторический городской центр Барселоны, изобилующий постройками средневековья и Возрождения. На этом месте предлагалось возвести суперсовременный «город будущего».

Дело не в том, что  эти анархистские, авангардистские  предложения «противоречат» проповеди академизма, классического наследия и «музейного стиля» в живописи. Точнее сказать, это особые противоречия, и устанавливать их вовсе не означает уличать их виновника в непоследовательности или несостоятельности мышления. Этот тип мышления не только не избегает противоречий, он их жаждет, к ним стремится, ими живет. Алогизм, иррациональность - его программа и его стихия. Последовательность и цельность этого мышления достигаются за счет предельного напряжения ради абсолютного и тотального Противоречия. Священное пророческое безумие Спасителя-Сальвадора опровергает всю мудрость мира сего, как и полагается по традиции пророчествования. Противоразумно, безумно создавать смесь из фрейдизма и католицизма, публично оскорблять память любимой матери, носиться с мыслью о «слоновьих черепах», расписывать свое эротическое чувство к фюреру нацистов, проповедовать «музейный стиль» и разрушение исторических памятников.

Но именно таков был способ творчества Сальвадора Дали в жизни и искусстве. Он похож на рискованный эксперимент со смыслами и ценностями европейской традиции. Дали словно испытывает их на прочность, сталкивая между собой и причудливо соединяя несоединимое. Но в результате создания этих чудовищных образных и смысловых амальгам явно распадается сама материя, из которой они состоят. Дали опасен для тихого и уютного устройства человеческих дел, для человеческого «благосостояния», в широком смысле слова, не потому, что он «реакционер» или «католик», а потому, что он дискредитирует полярные смысл и ценности культуры. Он дискредитирует религию и безбожие, нацизм и антифашизм, поклонение традициям искусства и авангардный бунт против них, веру в человека и неверие в него.

И поэтому можно утверждать, что сюрреализм, действительно, есть не течение в искусстве, а именно тип мышления, система ментальности, способ взаимодействия с миром и, соответственно, стиль жизни. Сюрреализм стремился по-новому поставить и  решить коренные вопросы бытия и экзистенции человека. На меньшее он не соглашался.

Заключение

В заключение хочу подчеркнуть  уже сказанное ранее. Сюрреализм как движение родился в центре европейской культуры - в Париже, где помимо сюрреализма родились ещё штук десять не менее интересных и замечательных движений, каждое из которых стоит множества трудов и исследований.

Сейчас, когда эпатаж и революционные бури, поднятые сюрреалистами, давно затихли, следует, очевидно, согласиться  с Сергеем Дубиным, который предположил, что сюрреалистов «лучше сравнивать не с дерзкими революционерами, сбрасывающими всё с корабля современности, а с кропотливыми археологами человеческой мысли, отыскивающими в подвалах традиционной культуры забытые имена и творческие рецепты, чтобы затем, адаптировав их к требованию момента, преподнести их современникам».

Сюрреализм превратил  приёмы авангарда в традицию. Сюрреализм в своём развитии превратился  из неширокого движения в некую школу, в образ жизни, в философское  учение авангардизма. Это учение не должно забываться, в том не полностью изученном положении, в каком оно находится сейчас. Каждый шаг всего движения связан с шагами его мэтров и участников, с их личностями, личной жизнью, переживаниями. Именно так нужно изучать течения в искусстве - через жизнь и увлечения его представителей. Каждый представитель сюрреализма неподражаемая и интересная личность. В моей работе я даю лишь общий смотр всего течения на примере творчества Сальвадора Дали.

Вокруг имени Сальвадора Дали ведутся бесконечные споры, и всё же этого мэтра современного  искусства невозможно заключить в какие – либо рамки. Поочерёдно он был художником, поэтом, теоретиком и сценаристом. Каталонец по происхождению, он делал первые шаги в Мадриде, довольно робкие, по его тогдашнему представлению. Как художник, он некоторое время блуждал между кубизмом и реализмом, и именно сюрреализм связавший его с Миро, Танги и Эрнстом, помог ему  найти своё место.      За несколько лет он стал одной из ключевых фигур движения и занял важное место в его летописи. На протяжении всей его творческой жизни в голове его кипели идеи. Когда сюрреализм оказался узником возрастающей политизации, Дали поднял его на более высокий  художественный уровень, продемонстрировав полотна , расслаивающиеся на реализм и бред. Роль, которую сыграл  Дали в жизни группы сюрреалистов, была очень существенной, поскольку он сумел возродить дух скандала и провокации. Но как бы не был силён в Дали этот неистовый дух, человек из Фигераса остаётся величайшим гением, и, несомненно, более уравновешенное потомство воздаст ему должное.