Культура в годы Великой Отечественной войны

                                                  Содержание

1. Введение - 2-4 стр.
2. Эвакуация во спасение – 4 – 8 стр.
3. Военно-патриотическая тема в литературе и искусстве – 8 – 16 стр.
4. Наука – 17 – 20 стр.
5. Народное образование 20 – 21 стр.
6. Заключение 22 – 24 стр.
7. Список использованной литературы. – 25 стр.

Введение

Великая Отечественная  война советского народа была не обычной  войной. В этой войне столкнулись  не только враждебные армии, миллионы массы людей, смертоносная техника  – вступили в бой не на жизнь, а на смерть два мира, две социальные системы. Нравственные категории приобрели  в этой войне решающую роль.

  Духовный  потенциал, идейное и моральное  единство воюющего народа –  одна из решающих сил, определивших  победу.

«Во всякой войне, - указывал В. И. Ленин, - победа в  конечном счете обусловливается  состоянием духа тех масс, которые  на поле брани проливают свою кровь».

Начав войну  с Советским государством, фашистская Германия ставила задачу уничтожить завоевания Великой Октябрьской  социалистической революции, ликвидировать  советский общественный строй, самостоятельность  и национальную независимость советских  республик. Вместе с тем фашизм стремился  в корне уничтожить социалистическую культуру  - наследницу и хранительницу  многовековой культуры русского народа и всех других народов многонационального государства. Уничтожение советской культуры явилось важной составной частью общего плана фашистов в их стремлении к мировому господству.

 Культура  была органической частью военной  действительности, мощным духовным  оружием в справедливой освободительной  борьбе. В свою Великая Отечественная  война стала важнейшим событием  в истории культуры, особым и  чрезвычайно продуктивным этапом  ее развития.

  Интересы  Родины и духовная потребность  каждого человека, сливаясь неразрывно  и непосредственно, образовали  особую атмосферу этих лет.

Высокие нравственные качества, проявленные советскими людьми в войне, - гражданское самосознание, безграничная преданность Родине, величайшая стойкость, мужество, героизм – были результатом работы Коммунистической партии и Советского государства, использовавших различные формы и методы воздействия на массы и все средства духовной культуры. И если индустриальные гиганты ковали оружие и давали его в руки солдата, колхозы снабжали армию продовольствием, культура дала в руки народа оружие духовное, без которого нельзя было победить.

 Духовная  жизнь в годы войны не приостановилась,  напротив, она была чрезвычайно  интенсивной. Тяжелые испытания  войны вызвали у миллионов  людей необходимость в труднейших  условиях – в армии, в партизанских отрядах, в тылу – действовать решительно, самостоятельно, более активно проявлять свою волю и способности. В этот грозный период истории люди почувствовали большую личную ответственность перед Родиной. Реальные изменения в духовном облике страны получили отражение во всей духовной жизни сражающейся страны.

  Сознательное  участие в войне предполагало, чтобы народные массы четко  и ясно понимали причины и  характер Отечественной войны,  цели и задачи партии и Советского  государства и активно боролись  за их осуществление. От степени  сознательности каждого, от понимания  смертельной опасности, нависшей  над страной, от умения разобраться  в новых сложных задачах, выдвинутых  войной, зависели крепость духа  миллионов людей, их уверенность  в своей силе, в победе. Справедливый, освободительный характер Великой  Отечественной войны обусловил  огромные духовные возможности  воюющего народа.

 Мы снова и снова возвращаемся к осмыслению тех героических и трагических лет, стремимся еще раз проанализировать причины начала войны, ее ход и итоги. Это важно не только для исторической науки, но и для правильного понимания и осмысления многих политических, социальных и культурных проблем современности. Всемирно-историческая победа нашего народа над фашистской Германией в войне 1941-1945 гг. явилась результатом героических усилий всего советского народа, совершившего подвиг, равного которому не знало человечество.

Отечественная культура, как и культура в целом, – это сложная, многоуровневая система  развития и жизнедеятельности нашего общества, поэтому ее изучение всегда актуально. Тема культуры в годы Великой  Отечественной войны принадлежит  к числу наиболее актуальных проблем  современной российской истории. Говоря об актуальности темы настоящего исследования, следует подчеркнуть, что в годы войны, как никогда до этого времени, проявились патриотизм и интернационализм советского народа, выступившего как единое целое в борьбе с фашизмом. Нынешнее поколение, по существу, не испытало на себе последствий Великой Отечественной войны, не имеет конкретного представления о тех сложных процессах, которые происходили в нашей стране в годы войны. В связи с этим исследование данной проблемы приобретает особую и значимость именно в настоящее время.

 Эвакуация во спасение

В научных публикациях имеются данные о том, что в СССР было разрушено или полностью уничтожено около 3 тыс. памятников архитектуры, разграблено 427 музеев. Была названа и цифра вывезенных оккупантами за пределы страны наиболее ценных художественных и научных экспонатов — свыше 100 тысяч. В 1957 году в Министерстве культуры появилась информация, что 64 музея потеряли в войну свыше 783 000 экспонатов. Тогда же выяснилось, что ЧГК не включила в свой перечень утраты 12 крупных музеев.

В предвоенные годы Наркомпрос России не имел планов эвакуации музейных ценностей на случай возникновения угрозы их гибели. Такие планы были лишь у некоторых музеев Ленинграда и области: рядом проходила государственная граница с Финляндией. Нападение гитлеровской Германии и стремительное развитие военных действий не позволили властям на местах принимать продуманные решения по эвакуации музеев в восточные районы страны.

Совет по эвакуации населения, предприятий, учреждений, военных и иных грузов и ценностей из районов «риска» был создан 24 июня 1941 года. При наркоматах и ведомствах начали действовать специальные бюро и комиссии по эвакуации. Непосредственное руководство эвакуацией было возложено на местные партийные и советские органы. В условиях военных действий эвакуация культурных ценностей проводилась в спешке, без должного материального обеспечения (не хватало тары, упаковочных материалов), при отсутствии необходимых транспортных средств. Только экспонаты Оружейной палаты Кремля, Русского музея и Эрмитажа вывозились по специальным правительственным решениям.

Коллекции Государственного Эрмитажа были отправлены из Ленинграда по планам, подготовленным задолго до начала войны. 1 июля 1941 года из Ленинграда в Свердловск отправился первый эшелон особого назначения. В 22-х вагонах находились 500 тысяч музейных ценностей — вся экспозиция и сокровища Особой кладовой Эрмитажа. За двадцать последующих дней сотрудники музея сумели отправить в Свердловск более70 тысяч экспонатов. Упаковку вещей 3-й очереди завершить не удалось — вражеские войска перерезали последнюю железнодорожную магистраль между Ленинградом и страной. Примерно по такой же схеме в сжатые сроки были эвакуированы сокровища Русского музея. В течение лета 1941 года благодаря усилиям музейщиков удалось отправить в Ульяновск фонды Центрального Военно-Морского музея, в Новосибирск Артиллерийского Исторического музея, в Горький Государственного музея этнографии, в Иркутск Музея революции РСФСР.

Ленинградские власти, не дождавшись рекомендаций из Москвы, обратились к руководству городов Сарапула и Горького с просьбой принять все, что можно было отправить из музеев Ленинграда и области. Музейные работники вплоть до середины сентября паковали экспонаты пригородных дворцов-музеев. Эвакуация была проведена в несколько этапов. Первые три очереди отправили по железной дороге в г. Горький (когда над Горьким стала появляться немецкая авиация, вещи дворцов-музеев Ленинграда перевезли в Новосибирск). Некоторые грузы перевезли в г. Сарапул. 

Из-за нехватки упаковочного материала  приходилось использовать свежее сено и солому. Вещи последней очереди пришлось вывозить в Ленинград на автомобилях и с попутными рейсами грузовых барж под непрерывным огнем противника.

Около 12 тысяч музейных предметов нашли приют за крепкими стенами Исаакиевского собора. Всего из пригородных дворцов-музеев было эвакуировано 40 765 самых ценных предметов. Весьма небольшая часть того, что имелось. Оставшиеся ценности были законсервированы и спрятаны на территории самих дворцов-музеев (крупногабаритная мебель, дворцовая и парковая скульптура). Отправку 3-й очереди музейных ценностей закончить не удалось: 30 августа вражеские войска перерезали последнюю железнодорожную магистраль между Ленинградом и страной.

Эвакуационные планы московских музеев сумели подготовить лишь в июле 1941 года, но не учли реальные потребности в транспортных средствах и площадях, на которых должны были разместить вывезенные ценности. К примеру, имущество Государственного Исторического музея предполагалось отправить в двух(!) железнодорожных вагонах. Неожиданно выяснилось, что намеченные в Москве эвакобазы в Кирове и Свердловске уже принимают музейные ценности из Новгорода, Пскова и Эрмитажа. В июне 1941 года на совещании в Наркомпросе РСФСР прозвучали слова о нецелесообразности «преждевременно свертывать музеи столицы». Но «свертывать» пришлось. Оперативно организованное «Государственное хранилище № 1», куда поместили ценности Государственного Исторического музея, музея Революции СССР, Литературного музея, Политехнического, музея народов СССР и др., отправили на восток водным путем на перегруженной барже.

По пути баржа попала под бомбежку, в темноте столкнулась со встречным судном и получила пробоину. Однако груз благополучно доставили до пункта назначения. Отсутствие эвакопланов серьезно осложнило решение о вывозе музейных ценностей из регионов, находившихся в опасной близости от фронта. Наркомпрос рекомендовал все ценности разделить на три очереди. 1-я очередь — предметы, которые необходимо вывезти; 2-я очередь — эвакуация вещей, если есть возможность их вывезти, 3-я — ценности, оставляемые на местах.

15 августа 1941 года по инициативе Наркомпроса РСФСР в Москве приступили к созданию объединенного «Госхранилища № 2». Сотни ящиков с экспонатами стали поступать на Берсеневскую набережную в помещения церкви «Николы на Берсеневке». Предполагалось, что наиболее ценная часть музейных предметов из этих хранилищ позднее будет отправлена в глубь страны. Однако в октябре, когда в Москве создалось особо опасное положение, выяснилось, что музейные ценности из «Госхранилища № 2» не только не эвакуированы, но фактически брошены на произвол судьбы. Начальник хранилища самовольно покинул город. Руководители музеев обратились в Наркомпрос и Комитет по делам искусств с просьбой завершить эвакуацию ценностей, находящихся в «Госхранилище № 2». В декабре 1941 года четыре железнодорожных вагона с музейными предметами ушли в Омск. Ценности, оставшиеся в церкви «Николы на Берсеневке» были взяты под охрану.

Сокровища Государственной  Третьяковской галереи (ГТГ) были эвакуированы в июле 1941 года. Специальным поездом под усиленной охраной было отправлено 634 ящика с картинами, графикой и скульптурой русских мастеров. Вместе с имуществом ГТГ эвакуировались коллекции Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Музея нового западного искусства, архив Музея им. М.И. Глинки и др. Картины и скульптуры, которые не удалось вывезти, до конца войны находились в Москве в здании галереи. Оставшиеся ценности Государственного Исторического музея хранились в его подвалах.

Эвакуация в тыл областных, городских и районных музеев проводилась на основании распоряжений местных уполномоченных Совета эвакуации. С большими трудностями и даже с риском для жизни под бомбежками и артиллерийским огнем противника музейщикам удалось эвакуировать в глубь страны значительную часть коллекций музеев Смоленска (в Новосибирск), Новгорода и Пскова (в Киров), Воронежа (в Фергану), Курска (в Саратов), Орла (в Пензу) и ряда других городов России.

Своевременно не подготовили свои фонды к эвакуации сотрудники Сталинградского областного краеведческого музея. Эвакуацию пришлось проводить под бомбежкой в июле 1942 года. Вывезти удалось часть собрания литературы ХIХ века, случайные археологические предметы, нумизматическую коллекцию, картуз и трость Петра I, подаренные императором жителям Царицына в 1722 году. Этнографическую коллекцию и предметы быта спасти не смогли.

Почти полностью погибли  фонды Калмыцкого республиканского краеведческого музея, которые попытались вывезти гужевым транспортом. Часть  вещей музея после окончания  войны была обнаружена на территории Германии.

«Военная судьба» художественных музеев, подчиненных системе Комитета по делам искусств СССР и РСФСР, сложилась по-иному. Созданный в 1936 году Всесоюзный комитет по делам искусств получил в свое ведение из Наркомпроса 56 художественных музеев, которые подготовились к работе в условиях военного времени. Списки ценностей, подлежащих эвакуации, были составлены заранее. Во время эвакуации музеи Комитета были обеспечены военной охраной.

К 1941 году Наркомпросу на территории России подчинялось 439 музеев, Комитету по делам искусств — 56, Академии наук — 18, прочим ведомствам — 123. Координации по вопросу эвакуации между ними не было. Наркомат просвещения РСФСР в начальный период войны не сразу собрал информацию о ситуации с музеями.

В годы войны для музеев России в глубоком тылу было создано 9 крупных специализированных фондохранилищ, куда были доставлены экспонаты 66 музеев из 15 областей, 2 краев и 2-х автономных республик.