История и культура

Создателем метода понимающей культурно-исторической психологии был  немецкий историк культуры и философ  В. Дильтей. Понятие «жизнь» он рассматривал как способ бытия человека, как культурно-историческую реальность. Человек, по его мнению, не имеет истории, он сам есть история. От человеческого мира истории Дильтей резко отделяет мир природы. Чтобы понять жизнь исходя из нее самой, он выдвигает метод понимания как непосредственного постижения некоторой духовной целостности. Понимание, родственное интуитивному проникновению в жизнь, Дильтей противопоставляет применимому в науках о природе методу объяснения, связанному с конструирующей деятельностью рассудка. Понимание собственно внутреннего мира достигается с помощью интроспекции (самонаблюдения), понимание чужого мира – путем вживания, сопереживания, вчувствования. По отношению к культуре прошлого понимание выступает как метод интерпретации, названный Дильтеем герменевтикой (от имени бога Гермеса, создателя языка и письменности) – истолкованием отдельных явлений как моментов целостной душевно-духовной жизни реконструируемой эпохи. Возможность понимания культуры прошлого Дильтей объяснял общностью духовных связей автора и читателя. «Развитие лингвистики, семиотики, текстологии привело к пониманию того, как текст создается и воспроизводится в пространстве истории»*.                                                                                                                   

В российской гуманитарной мысли  понимание глубинной взаимосвязи  исторического и культурологического  подходов к изучению проблем общественной жизни утверждается еще во второй половине XIX в., что во многом связано  с особенностями развития нашей  страны, географически, исторически  и духовно расположенной между  Европой и Азией. Острая полемика западников и славянофилов, по-разному оценивавших наше историческое своеобразие и духовное наследие, выдвинула на одно из ведущих мест в отечественной науке и публицистике проблему национально-культурной самобытности, в решение которой крупный вклад внесли отечественные философы, религиозные мыслители, историки и социологи, в том числе В. Соловьев, Н. Розанов, Н. Данилевский и др.

Можно говорить о формировании к концу XIX – началу XX в. русской  культурно-исторической школы, охватывающей широкий спектр гуманитарных и социально-экономических  наук. К числу крупнейших последователей этой школы, опубликовавших свои главные  труды в эмиграции, относятся  Н. Вердяев, Л. Карсавин, П. Сорокин. Выдающимися представителями культурно-исторического подхода в отечественной гуманитарной науке советского периода являются Н. Лосев (философия, эстетика, история мысли), Л. Выготский (психология), М. Бахтин (литературоведение, культурология), Ю. Лотман (культурология, литературоведение). Их труды дали импульс современным культурно-историческим исследованиям, положенным в основу настоящего учебного пособия.

Итак, к концу XX в. взаимопроникновение  истории и культурологии позволило  получить принципиально новые результаты в развитии знаний об обществе и  человеке.

Во-первых, на основе обобщающих культурно-исторических исследований стала складываться единая гуманитарная картина мира, охватывающая все гуманитарные и социально-экономические дисциплины и способствующая целостному пониманию  общества и человека.

Во-вторых, появились новые  культурно-исторические концепции  развития общества и человека, не уступающие по масштабам обобщений философии  истории прошлого, но выгодно отличающиеся от нее своей научной основательностью, опорой на солидный эмпирический материал и четко выстроенную методологию.

В-третьих, большинство гуманитарных и социально-экономических наук в той или иной мере восприняли ключевые идеи и методы культурно-исторического  подхода, что способствовало достижению прорывных результатов в теории познания, психологии, лингвистике, антропологии, социологии, экономике и др.

Наконец, творческий синтез истории и культурологии оказал огромное воздействие на общественное и индивидуальное сознание, на политическую теорию и практику, на деятельность государства и международных  организаций, на развитие образования  и науки. В частности, осмысление культурно-исторической самобытности отдельных народов при одновременном  более глубоком понимании культурно-исторической общности людей дало импульс становлению  нового гуманизма, новой более толерантной этики, новых правил социально-политического и экономического поведения людей и человеческих общностей.

Все это повышает актуальность интегративного изучения истории и  культурологии как единого комплекса  фундаментальных знаний и гуманистических  ценностей.

 

 

 

 

 

Что такое  культура? Каково теоретическое содержание этого понятия? Что дает оно для  понимания человеческой истории? Вокруг этих вопросов идет острая идейная  полемика. Основываясь на теоретическом наследии К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, кандидат философских наук В.М. Межуев ставит своей задачей раскрыть философский смысл проблемы культуры: становление понятия культуры в истории общественной мысли, сущность историко-материалистического подхода к анализу культуры, соотношение культуры и природы, культуры и общества, культуры и личности в историческом процессе. Особое внимание уделяется обоснованию культурной миссии социализма. Книга рассчитана на научных работников, преподавателей и студентов, на всех интересующихся вопросами культуры.

Автор рассматривает культуру как многогранное явление, которое  в реалиях XX века выступает, по его  мнению, в качестве глобальной проблемы. Подчеркивает, что современный анализ культуры проводится в ситуации ее глубочайшего кризиса, когда само существование  культуры поставлено под сомнение. В работе рассматривается история  становления идеи культуры: культура в контексте гуманистики Ренессанса и Нового времени, когда гуманизм связан с рационализмом, с «открытием» человека нового типа, осознавшего, что он способен мыслить сам. Просвещение XVIII века соединяет идею развития со становлением социально-исторической практики, выясняя место разумного естественного человека в социуме, прежде всего, в буржуазном государстве. Автор рассматривает основные вехи развития классической концепции культуры: учения Руссо, Канта, Гегеля, Маркса. Вместе с тем монография знакомит читателя с неклассическими теориями культуры: с неокантианской традицией (В. Виндельбанд, Г. Риккерт), с культурной антропологией Э. Тайлора и Б. Малиновского. Анализируя человеческую природу культуры, В.М. Межуев использует деятельностный подход, в рамках которого культура предстает как саморазвитие человека. Пространством этого саморазвития выступает человеческая история, поэтому культура рассматривается в монографии как исторический процесс. Такой подход позволяет автору избежать однозначного аксиологизма в понимании культуры и исследовать ее конкретные противоречия, становящиеся и развивающиеся в реальном историческом процессе. Автор показывает, что исторический подход к культуре ни в какой мере не противоречит ее общетеоретическому анализу. Эта идея обосновывается в полемике с К. Поппером.

В работе анализируется взаимодействие культуры и природы, показывается, что  культура не противостоит природе, а  является формой выражения человеческого  отношения к природе, способом человеческой связи и единства с ней. Вместе с тем, не всякое отношение человека к природе может быть охарактеризовано как культура. В монографии ставится вопрос о соотношении понятий  культуры и общества. Автор не согласен с трактовкой культуры как части  или функции общества. С точки  зрения В.М. Межуева понятия культуры и общества в некотором смысле совпадают: речь идет о том, что производство культурного человека возможно только в цепи целостного производства человеком всего богатства его общественных отношений, т.е., общества как такового. Конечно, единство культуры и общества носит конкретно-исторический характер, и капитализм играет непреходящую роль в становлении этого единства. В работе исследуются характеристики культуры социалистического типа.

 

 

 

 

 

XVIII век вошел в мировую  историю как классический век  Просвеще-ния.

 

В духовной жизни Просвещение  противопоставило авторитету церкви и  Священного писания право на собственное  духовное творчество. Основной принцип  этой новой культуры, создаваемой  и контролируемой человеком можно  передать формулой "человек - творец культуры". Впервые появился новый  тип личности, свободный от канонических схем и догматов, всецело полагающийся на свой собственный разум.

 

В этот век "природа" в  человеке получила искаженное, превратное вы-ражение, её стремились обнаружить в прошлом: в обычаях, в нравах древних греков и индейцев Нового света. Так возникает противопоставление "естест-венного" и "цивилизованного" человека, заключающее в себе осознание про-тиворечия между природой и теми её "превращениями", которые она претер-певает в современном обществе. Просветительское сознание берет под свою опеку человека "естественного" и критикует "цивилизованного". Способ-ность человека жить согласно своей культуре в условиях цивилизованного общества предполагает развитие его разума, которое осознается как основная задача культуры. Понятие культуры оказывается неотделимым от понятия развития. Суть культуры - в совершенствовании, улучшении и воспитании того, что существует первоначально лишь в качестве природного задатка, природной способности еще не ставшей актуальной способностью самого человека. Именно в культуре мыслители того времени видят главное средст-во исправления пороков и недостатков существующей цивилизации. Нужно сделать "естественного" человека культурным существом, развить его разум. Решение этой проблемы просветительское сознание видело в делении обще-ства на "воспитателей" и "воспитуемых", забывая, что "воспитателей" тоже должен кто-то воспитывать. Культура вменяется индивиду в качестве лекар-ства, необходимого для излечения пороков и невежества, в котором они ви-дели причину всех бед.

 

Руссо возлагает вину за порчу  нравов на плохих воспитателей - худож-ников, философов, политиков и так далее. Он предлагает их заменить "хоро-шими" воспитателями. Но где их взять? Кант замечает, что таких воспитате-лей нет, и проблема воспитания человеческого рода остается неразрешимой. В решении вопроса своего воспитания человек должен полагаться на себя, считает Кант. В способности человека воспитываться самостоятельно состо-ит "разумность". Эта способность реализуется не в отдельном индивиде, а во всем человеческом роде. Кант полагал, что в погоне за счастьем человек удовлетворяет свои потребности, тем самым, создавая культуру. Развивая культуру и удовлетворяя свои потребности, человек проигрывает в физиче-ском плане и выигрывает в нравственном.

 

Просуммировав вышесказанное, можно заметить, что в эпоху  Просве-щения философы пытались найти смысл существования человека, находили они его в превращении цивилизованного человека в "разумного": одни в воз-вращении человека к естественному состоянию, не испорченному цивилиза-цией, другие наоборот - в отказе человека от естественных желаний.

 

Межуев В.М. считает, что главной особенностью человека является способность не просто воспринимать, созерцать, осознавать предмет, но прежде всего создавать его, реально воспроизводить из материала природы.

 

Множество таких предметов  образует непосредственную, наглядно воспринимаемую предметную форму существующей культуры. Культура существует для  нас прежде всего в виде готовых предметов, независимо от того, являются ли они орудиями труда, техническими сооружениями, произ-ведениями искусства, научными знаниями и т.д. Независимо от вида предме-та всякий продукт труда обладает свойством удовлетворять определённую человеческую потребность. Каждая из человеческих потребностей создает свой особый предмет, свое особое средство удовлетворения.

 

Но полезность вещи, её способность  удовлетворять человеческую по-требность, хотя и необходимое, но не достаточное условие существования предмета культуры. Ведь и природные предметы (вода, солнце, земля) обла-дают полезными для человека свойствами. Значит, речь идет о таких свойст-вах предмета, которые служат для удовлетворения не любых человеческих потребностей, а только тех, которые характеризуют его как общественное существо.

 

Бывают развитые и неразвитые потребности. Лишь тот предмет, кото-рый удовлетворяет человеческую потребность в её наиболее развитой для данной исторической ситуации форме, может быть причислен к разряду предметов культуры.

 

Предмет обретает "человеческую форму" в процессе длительного  исто-рического развития. В его форме запечатлеваются опыт, знания, вкусы, спо-собности и потребности многих поколений людей.

 

В предмете, стало быть, в  той мере, в которой он становится "человече-ским предметом", человек обнаруживает самого себя: свои собственные сущностные силы, своё общественное "я", свою индивидуальность - не ту, которая отпущена природой, а которая сформирована всем ходом человече-ской истории.

 

Культурная ценность предмета - это мера того, насколько в нем  пред-ставлена, выражена определённая человеческая сила и способность. Отноше-ние человека к предмету нельзя поэтому понимать как одностороннее поль-зование им, как обладание им или как его потребление.

 

Создаваемые многими поколениями  людей предметное богатство об-щества есть лишь внешняя форма существования культуры. Действительным содержанием культуры оказывается развитие самого человека, развитие его творческих сил, отношений, способностей, форм общения.

 

Создавая богатый и  разнообразный мир предметов, человек  одновре-менно производит и себя как человека, формирует и развивает свои собст-венные силы и отношения. Производство человеком предметного мира ока-зывается и его самопроизводством, его саморазвитием.

 

В одном случае развитие человека прямо совпадает с производством  им своей общественной жизни, а в  другом между тем и другим обнаружива-ется глубокий разрыв. Соответственно и культура на этих этапах получает различную форму проявления.

 

Резюме: Всякий предмет имеет  свойство удовлетворять определённую человеческую потребность, но полезность вещи не является достаточным ус-ловием, что этот предмет - "предмет культуры". Только тот предмет, кото-рый удовлетворяет человеческую потребность в её наиболее развитой для данной исторической ступени форме, является предметом культуры. Отно-шение человека к предмету нельзя понимать как одностороннее пользование им, так как в предмете представлена человеческая сила и способность, сфор-мированные всем ходом предшествующей истории. Но создаваемое пред-метное богатство общества есть лишь внешняя форма существования куль-туры, действительное содержание её - развитие самого человека, развитие его творческих сил, отношений, способностей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Сегодня бесспорной представляется мысль о том, что культура -- синоним разнообразия, которое невозможно без сохранения неповторимости вещей и идей, племен и социальных групп, приходящих и уходящих этносов и народов. Дать устраивающее всех определение культуры весьма затруднительно, учитывая то, что многоликость и созидающий потенциал культуры соизмеримы с многообразием и жизненной силой «Божественной» матери-природы.

 

Культура в самом широком  ее понимании и в своих двух проявлениях -- материальном и духовном -- единственная сила, связывающая некогда разрозненные биологические особи в единый общественный организм и превращающая их в человеческие существа. Культура объединяет, «цементирует» людское сообщество во времени и пространстве, предопределяет для него особую и, быть может, весьма опасную роль в общей системе мироздания, угрожая ей будущим атомным или экологическим апокалипсисом.