Развитие журналистики в XVIII - первой половине XIX веков

В период общественного подъема (который способствовал расцвету сатирической печати), завершившегося крестьянским движением под предводительством  Е. Пугачева, прямым и открытым суждениям  Н. Новикова и его единомышленников Екатерина II противопоставляла советы и наставления. После подавления восстания и вслед за событиями Французской буржуазной революции 1789 г. Екатерина II принимает репрессивные меры против инакомыслящих. Новиков был объявлен «государственным преступником» и заточен в Шлиссельбургскую крепость в 1792 г.

Однако демократическая  журналистика не утратила достижений в области теории, Д. Фонвизин называет сочинителей стражами «общего блага» и видит их долг в том, чтобы  «возвысить громкий глас свой против злоупотреблений и предрассудков, вредящих отечеству». Отвечая в своем  журнале, не увидевшем света, – «Друг  честных людей, или Стародум»  на вопрос, «отчего имеем мы так  мало ораторов?», Д. Фонвизин устанавливает  связь искусства с политической жизнью, условиями современной действительности: «Демосфен и Цицерон в той  земле, где дар красноречия в  одних похвальных словах ограничен, были бы риторы не лучше Максима  Тирянина». По его мнению, «истинная  причина малого числа ораторов есть недостаток в случаях, при коих бы дар красноречия мог показаться»⁷

И. Крылов аргументирует  в своем журнале «Зритель»  глубинную связь сатиры на порок  с критикой порочных лиц: «Почему  ж, возразят мне, быть может, некоторые, вооружаетесь вы на сатиру за то, что  она нападает на порок, не указывая ни на чье лицо? Будто рассказывать дурачества разных особ не есть то же, что выставлять их лица на осмеяние?».⁸

Вклад в обогащение представлений  о печати в последней четверти XVIII столетия внес Н. Карамзин. Он начал свою журналистскую работу в одном из новиковских изданий («Детское чтение для сердца и разума»), когда в них обосновывались идеи самопознания личности, воздействия на чувства читателя. В статье под названием «Что нужно автору?» (1793) Н. Карамзин так отвечал на поставленный вопрос: «доброе, нежное сердце». Он видел в авторе тонко чувствующую личность с богатым внутренним миром, способную сопереживать читателю. Н. Карамзин стремился воздействовать не только на разум, но и на чувства читателей в особенности, и это, естественно, способствовало расширению читательской аудитории, вовлечению в нее менее подготовленных, тяготеющих к образованию кругов.

Об этом свидетельствует  составленная им программа «Московского журнала». Периодическое издание  Н. Карамзина было сориентировано на широкие круги читателей как  содержанием («постараюсь, чтобы содержание журнала было как можно разнообразнее  и занимательнее»)⁹, так и самим изложением материала («учить нас, так сказать, неприметно, питая наше любопытство приятным повествованием»)¹⁰. В этом журнале появились его повесть «Бедная Лиза», поразившая чувства читателей несчастной судьбой крестьянской девушки, обманутой состоятельным дворянином; путевые очерки «Письма русского путешественника» – дневниковые записи о поездке по европейским странам, о встречах с видными писателями, философами и простыми крестьянами, ремесленниками.¹¹

С именем Н. Карамзина связана  языковая реформа 1790-х гг. Учение о  «трех штилях» изживало себя в  связи с новыми веяниями в общественной жизни и литературе. Признавая  изменчивость, развитие норм литературного  языка, Н. Карамзин выступает с идеей  общелитературной нормы, которая отвечала бы требованиям хорошего вкуса, общественным потребностям. Он обращает внимание на чистоту слога, осуждает такого рода словосочетания, как «вследствие  чего, дабы», отмечая, что «это слишком  по приказному», заботится о простоте, доступности печатного слова  различным слоям читателей.

В эту пору усиливается  интерес к языку прессы. А. Радищев  в письме к А. Воронцову в октябре 1798 г. следующим образом определил  требования к языку периодики: «Среди всех повременных листков, будь то на французском языке или на немецком, попадавшихся мне в руки за последние  десять лет, нет ни одного, что написан  был бы слогом таким же сжатым, таким  же сильным и сообразным с предметом, как листок «Лондонского Меркурия». Краткость, выразительность, связь  с содержанием – эти требования к языку публикуемых материалов А. Радищев формулировал, опираясь на предшествующий опыт русской периодики.¹²

В одном из писем 1798 г. А. Радищев  так отозвался о «Лондонском  Меркурии»: «... несмотря на то, что он не более как газетчик, он мог  бы найти почетное место среди  историков своего времени». Эта мысль  прозвучала не впервые. Назначение издания  в составлении «истории настоящего времени» сформулировал И. Богданович в предисловии к своему журналу  «Собрание новостей»: «История настоящего времени, то есть знание вещей, к нам  ближайших и нас окружающих, остается в толиком небрежении, что мы едва знаем о самых примечательных в Европе происшествиях, в то время  когда знать о том надобно».¹³

Традиционный подход к  назначению печати – служение пользе и увеселению читателя – не удовлетворял А. Радищева по той причине, что идея «общей пользы», официально насаждаемая  в эпоху абсолютизма, маскировала  общественное неравенство. Нет у  него надежд и на просвещенного монарха  в деле исправления общественных нравов. В одном из примечаний к  переводу сочинения Мабли «Размышления о греческой истории» А. Радищев  заявил: «Самодержавство есть наипротивнейшее  человеческому естеству состояние». Сокрушение деспотической власти возможно при достижении единства слова и дела: «глагол истины ее сокрушит, деяние мужества ее развеет». Он своеобразно преломлял идеи «общественного договора» и «естественного права», получившие распространение в работах французских просветителей. По мнению А. Радищева, народ может и должен силой завоевать и отстоять свои права: «Много было писано о праве народов... Примеры всех времен свидетельствуют, что право без силы было всегда в исполнении почитаемо пустым словом». Эти мысли А. Радищев высказал в книге «Путешествие из Петербурга в Москву», за которую был объявлен Екатериной II «бунтовщиком хуже Пугачева» и сослан в Сибирь.

В целом, к концу XVIII столетия сложилась система печати, достаточно гибкая, чтобы удовлетворить потребности  читателя. Появились частные издания  прогрессивного направления, установилась тесная связь литературы и журналистики. Из общего числа изданий обособились  специальные журналы: хозяйственные, медицинские, детские и некоторые  другие. Родилось совершенно оригинальное явление — русская сатирическая журналистика. Появились первые журналы  в провинции («Ежемесячные сочинения» в Ярославле и др.).

Определились две основные линии: монархическая, крепостническая  и оппозиционная, антикрепостническая  и частично даже антимонархическая (Радищев). Оппозиционная печать по связям с общественным движением, передовой  идеологией, несмотря на царскую цензуру, встала вровень с возникшей раньше ее по времени западноевропейской журналистикой.

Журналистика XVIII в. дала образцы  язвительного памфлета, памфлета-пародии («Письма Фалалею» Новикова, «Похвальная  речь в память моему дедушке» Крылова). Она показала богатые возможности  эпистолярного жанра (Крылов, Фонвизин). Карамзин предпринял попытки в области  интервью. Устами Ломоносова и Радищева сформулирован первый кодекс передового журналиста, журналиста-гражданина. XVIII в. в лице своих лучших представителей завещал последующим поколениям журналистов правдивость, гражданское достоинство, скромность как непременные профессиональные качества.

Таким образом, XVIII в. сделал много. Но общерусская печать нуждалась еще в значительном совершенствовании.

Газеты носили казенно-официальный  характер, их было мало. Сама история  журналистики складывается поэтому  как история журналов по преимуществу. Журналы часто не умели обеспечить единство направления — важнейшее  требование к прессе. Отсюда тяготение  к моножурналу, т.е. журналу одного лица. Надо было осмыслить и в  дальнейшем преодолеть исключительную связь общественно-политического  журнала с литературой.

Много предстояло сделать  по разработке типов журнала, развитию газетного дела.

Впереди было еще совершенствование  многих жанров, разработка журнальной теории, видов и форм общения с  аудиторией массовым читателем, дифференциации журналистского труда, преодоление  цензурных ограничений.¹⁴

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Периодическая печать конца XVIII века

 

Последняя четверть XVIII в. – период интенсивных поисков новых идей и форм в русской журналистике. Появляются новые типы журналов: театральный – «Российский театр» (1786), литературно-критический – «Московский журнал» (1791–1792), исторический – «Российский магазин» (1792–1794). Возникают новые типы еженедельников: критико-библиографический – «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777), медицинский – «Санкт-Петербургские врачебные ведомости» (1792–1794). Формируется такая разновидность периодики, как альманах: литературный – «Аглая» (1794), музыкальный – «Карманная книга для любителей музыки на 1775 год». Впервые выходит частный краеведческий журнал в провинции – «Уединенный пошехонец» (1786, Ярославль). Отчетливее проявляется ориентация изданий на определенный контингент читателей: женский – «Модное ежемесячное издание, или Библиотека для дамского туалета» (1779), детский – «Детское чтение для сердца и разума» (1785–1789). Усиливается внимание периодической печати к литературе, искусству, истории, философии. Журнал и газета ярче определяют свою специфику в содержании, оформлении, жанрах. Демократически настроенные журналисты активно используют аналитические жанры, и прежде всего статью, беседу, трактат, для распространения своих политических и философских идей.¹⁵

Карамзин.  В журналистику Карамзин вошел, участвуя в одном  из новиковских изданий – журнале  «Детское чтение для сердца и разума»  – в 1785–1788 гг., где выступал в  качестве переводчика. Затем, в 1789–1790 гг., он провел восемнадцать месяцев  за границей, посетил Германию, Швейцарию, Францию, Англию и по возвращении  на родину вновь обратился к журналистскому труду. С января 1791 по декабрь 1792 г. Карамзин издавал «Московский журнал», в котором напечатал ряд своих сочинений и произведения Державина, Дмитриева, Львова, Нелединского-Мелецкого и др. Журнал выходил ежемесячно, собрал триста подписчиков и в 1801–1803 гг. был полностью переиздан Карамзиным, интерес к нему продолжал сохраняться.

Отчетом о поездке писателя по европейским странам и явились  «Письма русского путешественника», две первые части которых были опубликованы в «Московском журнале» 1791–1792 гг. В основе «Писем» лежит  записная книжка путешественника, в  которую вносились дорожные впечатления, наброски сцен, мысли и переживания, причем в первые месяцы более систематично и подробно, чем в последующие.

Перед тем как выпустить  в свет «Путешествие из Петербурга в Москву» в том же 1790 г., в  своей домашней типографии Радищев  напечатал небольшую брошюру  «Письмо к другу, жительствующему  в Тобольске по долгу звания своего». Это письмо неизвестному для нас  адресату датировано 8 августа 1782 г. и  посвящено описанию открытия в Петербурге памятника Петру I работы Фальконета.¹⁶

Жанры только зарождались:

- информационный жанр  – заметка в петровских «Ведомостях»;

- жанр переписки –  «Адская почта», «Почта духов»;

- сатирические словари,  справочники и т.д. Филологические  исследования.

1759 – появление первых  частных журналов, первые попытки  высказать оппозиционные мнения («Праздное время», «Трудолюбивая  пчела»). Два вида сатиры: конкретная  и абстрактная. 

1769 – всплеск сатирической  журналистики. Проблема авторства:  кто-то публикуется под своим  именем, кто-то под псевдонимом  или анонимно.

Персональный журнализм:

- отсутствие журналистских  кадров;

- труд журналиста не  оплачивался;

- отсутствие техники.

Очень многие издания 18 века носили заимствованный характер. К  концу 18 века тенденция сворачивается  «Собеседник», «Аглая».

Три типа изданий:

- газеты «Ведомости»,  «Московские ведомости», «Санкт-Петербургские  ведомости»;

- журналы;

- альманахи.

Газет мало, так как сложно было в условиях 18 века давать оперативную  информацию в газету. Частные журналы  лучше удовлетворяли потребности  читателя.

Журналистика носила дворянский характер. Очень длинные названия журналов. Не было разделов, рубрик, следовательно  нет названия, в нем пытались отразить все, что есть в номере. Названия часто менялись из-за этого. Журналы  переиздавались как книги, так как  многие носили незлободневный характер. Участие царственных особ в журнале. Участие официальных заведений: Академии Наук, Московского Университета, Сухопутного Шляхетного Кадетского корпуса.

Журналистика носит просветительский характер. В журналистике участвовали  профессора и академики. Разрабатывали  различные категории читателей.¹⁷

 

 

 

3. Государственная политика в отношении периодической печати в первой половине XIX века

 

В общественно-политической жизни России первой четверти XIX в. произошли  события, оказавшие влияние на отечественную  и европейскую историю, – борьба с наполеоновским нашествием, восстание  декабристов. Журналистика стала не только летописцем, но и активным участником этих событий.

Сотни политических ссыльных, произвол тайной экспедиции, запрещение ввоза иностранных книг и даже нот – все эти меры кратковременного (1796–1801) царствования Павла I, сына Екатерины II, вызывали недовольство общественности. Пришедший к власти в результате дворцового переворота в марте 1801 г. Александр I, сын Павла I, предпринял ряд реформ, необходимость которых  вызывалась политическими и социальными  условиями русской действительности. 23-летний император получил хорошее  образование, его воспитывал швейцарец  Лагарп, разделявший идеи французского просвещения. Александр I возвратил  гражданские права тысячам политических заключенных, снял запрет на ввоз книг из-за рубежа, «распечатал» частные  типографии. Однако реализация либеральных  нововведений тормозилась вследствие противостояния консервативных сил  и непоследовательности действий самого царя.

1801 – Александр I создает «Негласный комитет», который составляет общий план проведения реформ. В 1803 «Негласный комитет» был распущен. 1804 – первый в России цензурный устав. Цензура была предварительной (до появления текста в печати читают и могут не допустить) и карательной (за материал может быть наказание: арест, закрытие, штраф).

В 1802 году Александр I уничтожает предварительную цензуру. В 1804 возвращает, свертывает либеральную политику. Наблюдаются две стороны: