Лекция по "Радиожурналистике"

Но вот, кажется, все в  порядке: запись прошла удачно, интересно, естественно. Репортер возвращается в  редакцию и... обнаруживает на кассете  сплошной гул. Как поступить в  этом случае, особенно если передача должна идти, что называется, «с колес», в  ближайшие часы? Здесь надо обратиться к своим записям в блокноте, к своей памяти и идти в студию записываться самому. Но что же произошло  с записью? Есть такое неприятное для радиожурналиста слово – «наводка». Она проявляет себя обычно в помещениях, перенасыщенных электронной аппаратурой, высокочастотной проводкой и т.п. И в том, что произошло, виноват прежде всего сам корреспондент. Необходимо было справиться, нет ли такой аппаратуры в этом помещении. Кроме того, во время беседы обязательно необходимо прослушивать запись (по ходу разговора) хотя бы время от времени и непременно – в конце встречи.

Очень часто журналист  не может устоять перед искушением записать собеседника в рабочей обстановке. Тут главное не переусердствовать. При всей важности и живописности звуковых картин они не должны «зашумливать» (слово из профессионального лексикона) человеческую речь. Лучше найти спокойное и достаточно тихое место для разговора.

Обязательное для журналиста правило, не имеющее исключений, состоит  в том, что, присутствуя на любом  событии, он обязан записать впрок все  услышанные им звуки: шумы, свойственные данному предприятию, учебному заведению, транспортному средству и т.п.; реакцию  людей, пришедших на выступление  ораторов или артистов; шум города за окнами; гул компьютерных дисплеев; перезвон напольных часов в музее  или в кабинете героя репортажа; звук льющейся с плотины воды; комариный писк на закате... Словом, журналист должен принести в монтажную все звуки, которые уловили его ухо и микрофон, пока он общался с людьми – героями его рассказа.

Это очень важное условие, его выполнение позволит сохранить  атмосферу события, которое не идет прямо в эфир, а «консервируется» на пленке.

И, кроме того, подчеркнем особо, следует обязательно записать... «тишину», вернее, акустику данного  помещения (она везде разная). Иногда уже на стадии монтажа передачи возникает  потребность (часто помимо воли журналиста) записать какие-либо вопросы или  какой-то дополнительный материал; делать это надо на фоне звуков, записанных на месте, в противном случае слова  корреспондента, особенно занесенные на пленку, будут звучать ненатурально.

Популярный комментатор  одной московской радиостанции, человек  достаточно квалифицированный, довольно долго и старательно готовился  к передаче о вручении национальной театральной премии «Золотая маска» лауреатам, среди которых были и  широко известные актеры, и театральные  мастера, еще не получившие славы.

По ряду обстоятельств, от него не зависящих, журналисту лишь за несколько часов до передачи стало  известно, что репортаж пойдет в  эфир не из Московского Художественного  театра, где проходила в тот  год церемония «Золотой маски», а  из студии, со сдвигом на несколько  часов. В руках у него было множество  материалов: и биографии номинантов, и состав жюри, и описание спектаклей с заранее записанными фрагментами  некоторых из них. И даже... составленный по слухам список победителей.

И журналист уверенно отправился на церемонию. Прогнозы частично оправдались: они исходили от очень компетентных людей, хорошо знавших ситуацию. Но только частично, было много и неизвестных  ему имен. Вот эти-то имена и  поставили его в трудное положение, когда после церемонии он вернулся в студию. Дело в том, что журналист  успел записать на пленку только фамилии  участников церемонии, решив имена  взять из буклета.

Но «воздух» студии настолько  отличался от «воздуха» зала Московского  Художественного театра, что фальшь чувствовалась мгновенно. Можно  было бы обойтись и без имен, но это  не только было проявлением откровенного неуважения к лауреатам, но и било по профессиональному престижу журналиста. Передачу пришлось перенести на следующий  день: нужно было записать в театре «тишину», наложить на нее «фоновую запись» церемонии и только после  этого внести на пленку необходимые  дополнения.

Монтаж, о котором мы подробно рассказывали в третьей главе, предоставляет  журналисту по ходу работы очень широкие  творческие возможности, вплоть до перемены жанра. Грамотная работа на событии, его качественная звукозапись, широкий  круг ассоциаций, возникающих при  этом у корреспондента, дают ему  основание при прослушивании  исходного материала в монтажной как бы по-новому увидеть событие и выбрать наиболее подходящий для него жанр.

Часто журналист, отправляясь  на задание, рассчитывает сделать репортаж или несложный звуковой отчет. Однако звуковое богатство, привезенное им в студию, оказывается столь значительным и разнообразным, что, по зрелому  размышлению, он выстраивает материал в значительно более трудоемких формах: в жанре радиоочерка, документальной радиокомпозиции или короткого радиообозрения. Причина тому – качество звукового материала, ощущение его масштабности, социальной, психологической и художественной значимости.

Или, скажем, радиожурналиста  послали на научную конференцию, посвященную 50-летнему юбилею Государственного института искусствознания – крупнейшего научного центра нашей страны, в котором последние полвека верой и правдой трудились многие отечественные мастера культуры: кинорежиссер Сергей Эйзенштейн, шекспировед Александр Аникст, музыковед Георгий Келдыш, историк архитектуры Алексей Комеч и многие другие. Он вернулся с большим количеством пленки, запечатлевшей и занимательные искусствоведческие байки, и драматические истории о судьбе многих художественных открытий, и трагические рассказы о гибели выдающихся художников, музыкантов и артистов в эпоху сталинской тирании, и сенсационные научные открытия, раскрывающие тайны отечественной истории...

Можно было уложить все  это в одну интересную программу  репортажного характера. Но журналист  посоветовался с коллегами и  после нескольких дней кропотливого труда в аппаратной выпустил в  эфир цикл небольших передач об истории  отечественного искусства, объединенных сюжетно самим фактом юбилея.

в начало 

Работа с режиссером

Специфика работы над передачей как в прямом эфире, так и в условиях ее предварительной звукозаписи включает обязательное сотрудничество журналиста и радиорежиссера в любом направлении вещания, а более всего в радиопублицистике, где журналист вместе с режиссером добиваются наиболее выразительного смыслового и эмоционального звучания передачи, будь то информационный выпуск, интервью, дискуссия, ток-шоу, музыкальная программа и т.п.

Следует помнить непреложную  истину, что радиожурналист выступает  не только как автор своей передачи, но и как ее исполнитель, и как  ведущий программы, а следовательно, он должен владеть в определенной степени основами актерского мастерства, пониманием и знанием особенностей работы режиссера на радио, обладать режиссерскими навыками. Это поможет ему в повседневной работе, ибо нередки случаи, когда корреспондент выступает как «сам себе режиссер».

Коммерческое вещание  на ранней стадии профессиональных режиссеров не использовало. Должный технический  уровень записи и воспроизведения, необходимые музыкальные наложения  обеспечивали звукорежиссеры. Журналисты в меру своего профессионализма, понимания  специфики канала и выразительных  средств радиожурналистики сами выстраивали свою передачу, программу  или программный блок, придавая им определенный стиль. Однако отсутствие радиорежиссера очень быстро стало  сказываться на качестве вещания.

Эта болезнь роста на ряде станций была преодолена довольно быстро, хотя и не везде. Но тенденция определилась.

Один из выдающихся мастеров отечественного театра, В. И. Немирович-Данченко, так сформулировал принципы режиссуры  вообще:

«Режиссер – существо трехликое:

1) режиссер-толкователь,  он же показывающий, как играть, так что его можно назвать  режиссером-актером или режиссером-педагогом,

2) режиссер – зеркало, отражающее индивидуальные качества актера, и

3) режиссер – организатор всего спектакля».

Применительно к радио режиссеру вменяется в обязанность еще одна функция: он (как в кинематографе) диспетчер, контролер выразительных средств, используемых актером. Искусство радио (как и кино) в отличие от театра – искусство фиксированное. В кинематографе талант актера проявляется в конце концов в той мере, в какой позволяет ему это монтаж. На радио же степень проявления таланта актера зависит от профильтрованной режиссером (в соответствии с общим замыслом) звуковой характеристики образа.

Отсюда и специфика  дарования режиссера радио: абсолютный слух, причем, как его называют физиологи, слух аналитический, т.е. способность не просто запоминать голоса и шумы, но анализировать их и собирать в новые сочетания, создавая единую тональность из нескольких составляющих. Выбор тона разговора со слушателем и выражает индивидуальность режиссера радио.

Режиссер информационного  и публицистического вещания  работает не с актерами, а с радиожурналистами – авторами, которые одновременно являются исполнителями своих передач, и с гостями передачи – людьми, нередко впервые пришедшими в студию. Но принципы, методы и приемы, разработанные мастерами художественного вещания, оказываются полезными и здесь.

При этом очень важно, чтобы  режиссер радио видел целостную  картину не только «своей» конкретной передачи, но и всей программы, канала, четко представлял бы себе специфику  данной радиостанции. Тогда передачи, создаваемые им в творческом сотрудничестве с автором (журналистом), исполнителями, звукорежиссером, музыкальным редактором, продюсером, будут, с одной стороны, яркими самостоятельными работами, с другой – неотъемлемым элементом программы данного канала, органичной составной частью того звукового образа, который сложился у станции (в зависимости от тематики, направленности, адресности, формата передач и т.п.).

«Чувство композиции», о  котором говорил и писал известный  русский актер и режиссер А.Д. Попов, – качество, необходимое как радиорежиссеру, так и радиожурналисту. Иными словами, предварительные записи участников события – участников передачи надо скомпоновать таким образом, чтобы они сложились в органичную эстетическую форму. Исходить в работе надо из того, что любой материал – от информационного блока до сложного репортажа, радиорассказа или «канала» –требует построения по одним и тем же драматургическим законам, а именно: заявка темы, зачин, непрерывное логическое развитие, кульминация, развязка, вывод, который напрашивается сам или делается автором. В этой схеме возможна, конечно, перестановка отдельных фрагментов, конфликтное, контрастное по характеру столкновение эпизодов, но не в ущерб достоверности материала.

Режиссер и журналист  не должны ощущать себя механическими  исполнителями какого-то заказа или  чьей-либо заявки. Они должны быть творцами, обладать мужеством, высокими моральными устоями, высокой культурой и  хорошим вкусом. Эти качества позволят и радиожурналисту, и радиорежиссеру обрести свою индивидуальность и  стать заметной фигурой в эфире.

Хороший режиссер, несмотря на то, что у него есть помощники (операторы, наладчики, тонмейстеры, т.е. звукорежиссеры), должен уметь все  делать сам. Это дает ему свободу действий, способствует творческому процессу и экономит время, затраченное на всю работу, что немаловажно, особенно когда готовится передача непосредственно «под эфир».

Студийная аппаратная современных  радиостанций оснащена телефонным «гибридом» на одну или более линий для  проведения прямого эфира с участием радиослушателей, различными аудиоисточниками, в том числе и компьютерными, а также аппаратурой для воспроизведения в эфир готовых фонограмм.

Монтажная аппаратная предназначена  для первичного монтажа и обработки  различных радиопередач, реставрации  фонограмм низкого качества.

Творческий процесс работы режиссера над передачей начинается с момента его ознакомления с  текстом. В связи с оперативной  обстановкой знакомство с текстом, как правило, происходит индивидуально. Идеально, конечно, было бы собрать  всю творческую группу: автора, редактора, режиссера, музыкального редактора, звукорежиссера и исполнителей. И хотя в этом случае каждый может высказать свои пожелания, касающиеся музыкального оформления, изменений в тексте и т.п., но последнее слово всегда остается за режиссером (при условии, если он может доказать и обосновать свое мнение и если обладает достаточно высоким авторитетом, чтобы вся творческая группа согласилась с ним и приступила к работе с хорошим настроением и уверенностью в успехе).

Необходимо отметить, что  от профессионализма и организаторских  способностей режиссера, его мудрости и такта зависит весь творческий процесс, а, в конечном счете – качество передачи. Удача сопутствует группе, если режиссер обладает реальными качествами лидера. Это в полной мере относится и к журналисту, который принимает на себя обязанности режиссера программы.

Микрофон – тонкий и очень капризный инструмент, требующий бережного отношения. Он «подпускает» к себе не всякого журналиста и диктует несколько правил:

1) микрофон не приемлет  напряженного, резкого, в упор  направленного на него звука;

2) выступающему необходимо научиться дышать беззвучно, выдыхая воздух мимо микрофона;

3) все звуки – скрип стола или стула, шорох передвигаемой бумаги, стук или звон украшений и др. – усиливаются микрофоном и поэтому недопустимы при записи;

4) все недостатки речи  и голоса безжалостно подчеркиваются  микрофоном и звучат особенно  утрированно, мешая восприятию  текста.

Первые три пункта преодолеваются более или менее быстро, но, чтобы  голос приобрел свой тембр, приятный для слухового восприятия, приходится работать месяцы, а то и годы.

Но как быть, когда в  студии непрофессионалы: ученые и врачи, композиторы и писатели, дети и  очень пожилые люди, представители  разных национальностей... Записывать и давать в эфир их выступления  такими, как они звучат в жизни, практически невозможно – очень часто невольно случается издевательство над человеком. И здесь важен монтаж. Выступающего записывают несколько раз. Естественно, он ошибается, волнуется, бывает, что без нецензурных слов и фразы сказать не может (как это было, например, со знаменитым покорителем Северного полюса И.Д. Папаниным), иногда говорит сиплым голосом или еле слышно (как раненный в горло маршал Баграмян). И, тем не менее, слушать такие выступления намного интереснее, чем стерильно записанный текст в исполнении диктора или актера.