Но не столько
социально-экономическая политика
польского правительства вызывала
недовольство белорусского населения,
сколько национальная.
Принудительная полонизация
и ассимиляция, так коротко
можно охарактеризовать политику
польского правительства в отношении
«кресов». Закрывались белорусские
школы, ограничивался прием их
выпускников в польские ВУЗы, в государственных
учреждениях разрешалось использовать
один язык – польский, запрещалось использовать
термин «Западная Беларусь», в официальных
документах ее называли «восточными окраинами»
или Белопольшей. Из 400 белорусских
школ, существовавших на территории Западной
Белоруссии до польской оккупации, в 1928
г. осталось 29 белорусских и 49 смешанных
польско-белорусских школ, в 1934г. – 16, в
1939 – ни одной. Были закрыты две учительские
семинарии в Борунах и Свислочи и 8 гимназий.
35% населения Западной Белоруссии оставалось
безграмотным.
Подобная политика
велась и в отношении к белорусскоязычным
средствам массовой информации.
Если в 1927 г. легально издавалось
23 белорусские газеты и журналы,
то в 1930 г. их стало 12,
а в 1932 – 8, к 1937 г. выжили лишь пропольские
и клерикальные издания. В Западной Белоруссии
не было ни одного белорусского театра
или музыкального учреждения. Главным
методом управления стало принуждение,
а временами и террор. В тюрьмах и Березо-Картузском
концентрационном лагере оказалось немало
«общественно-опасных элементов». В конце
1923 г. в тюрьмах Западной Белоруссии насчитывалось
1300 политических заключенных, в том же
году к смертной казни были приговорены
109 человек, подавляющее большинство –
белорусские патриоты.
Польская политика
ассимиляции сводилась к триаде:
местное население должно было
думать по-польски, учиться по-польски
и в духе польской государственности.
Господствовало мнение о белорусах
как о «пассивной массе» без
«собственных государственных традиций».
Однако, это противоречит
многочисленным историческим фактам,
таким как национально-освободительное
движение на присоединенной территории.
Только лишь в 1923 г. на территории
Западной Белорусии было зарегистрировано
590 конфликтов, в которых участвовало
126 тыс. человек. В том же году 6 тыс. партизан
осуществили около 300 боевых операций.
Леворадикальные организации – Белорусская
партия социалистов-революционеров и
подпольные коммунистические организации
– стремились решить белорусский вопрос
в первой половине 20-х гг. путем развертывания
вооруженной партизанской борьбы. Практически
все белорусские партии и организации
разной политической направленности исходили
из тезиса о самоопределении белорусского
народа. Наибольшую опасность для правительства
представляла деятельность нелегальной
Коммунистической партии Западной Белоруссии
(создана в 1923 г.), которая первоочередной
задачей считала осуществление социальной
революции в стране, самоопределение Западной
Белорусии и ее присоединение к БССР.
КПЗБ считалась
составной частью Коммунистической
Партии Польши. Именно КПЗБ возглавила
леворадикальное движение и действовала
в подполье. В ее рядах насчитывалось
около 3 тыс. членов на свободе
и столько же находились в
польских тюрьмах. Среди видных деятелей
КПЗБ были П. Корчик, Н. Орехво, С. Притыцкий,
приговоренный польским правительством
к смертной казни, в последствии замененной
на пожизненное заключение и др. Конечно,
в КПЗБ было много левизны, но именно эта
партия постоянно организовывала политические
выступления против польских властей.
В 1938 г. эта партия была распущена Коминтерном
по указанию И. Сталина, а ее руководители
репрессированы.
Борьба с ополячиванием,
требование самоопределения белорусского
народа в его этнографических
границах являлись основными в программных
документах одной из самых влиятельных
партий – Белорусской христианской демократии
(БХД). Однако, как осуществить этот требование
ни в одном из документов ни БХД, ни других
демократических партий не указывалось.
К середине 1920-х
гг. было решено партизанскую
вооруженную борьбу приостановить
и активизировать политическую
работу с населением. Самой массовой
партией стала «Беларуская сялянска-работніцкая
грамада», быстрорастущая и насчитывавшая
уже после шести месяцев своего существования
более 100 тыс. членов. Интересы западнобелорусского
населения выражали также “Таварыства
беларускай школы”, “Беларускі інстытут
гаспадаркі і культуры” и пр. Видными
западнобелорусскими деятелями стали
И, Дворчанин, П. Метла, Б. Тарашкевич, В.
Хоружая и др. К сожалению, многие из них
в конце 1930-х гг. были подвергнуты репрессиям
после роспуска КПЗБ в 1938 г.
Однако польские
власти и политические деятели
сделали ставку на ассимиляционную
политику. В результате накануне
Второй мировой войны с белорусской стороны
пропали всякие, даже имевшиеся до того,
предложения о сотрудничестве с поляками.
Принятый тезис об отсутствии белорусов
как политического фактора оказался пагубным
для польского государства. В сознании
белорусского населения на долгое время
укоренился негативный стереотип поляка.
***
Многие историки
сходятся во мнении, что в самом
Рижском договоре 1921г. были заложены
антогонистические межнациональные
и межгосударственные противоречия.
Триумф польской и вынужденная уступка
советской дипломатии стали миной замедленного
действия, которой суждено было взорваться.
Исторически он был осужден на неудачу,
т.к. нарушал территориальную целостность
народов-соседей Польши с востока.
В конце 1930-х
гг. опасность нового военного конфликта
мирового масштаба нависла над Европой.
В таких условиях политические деятели
как Восточной, так и Западной Европы в
первую очередь стремились обеспечить
безопасность своего народа и государства.
Ещё за год до
заключения известного Договора о ненападении
между Германией и СССР и секретного дополнительного
протокола 23 августа 1939г. имелось схожее
соглашение между Германией и Польшей.
По его условиям часть Чехословакии (Тешинская
область) отойдет к Польше после того,
как Вермахт займет Судетскую область.
27 сентября 1938 г. Германия и Польша достигли
договоренности о «демаркационной линии»
на случай, если начнутся военные действия.
В результате Польша получила Тешинскую
область.
Однако, новость о
заключении советско-германского
договора о ненападении в течение 24 часов
облетела все телеграфные агентства мира.
В документах советского посольства в
Лондоне за этот период упоминалось о
«первой антисоветской волне» в правительственных
кругах за последнее время.
Тем не менее,
и этот договор, и секретный
протокол к нему явились следствием
несовершенства международной политики
той поры. Оба государства неудобно
чувствовали себя в рамках
существования Версальского системы.
Германия стремилась расширить
свою территорию, СССР рассчитывал
за счет этого ослабить капиталистический
мир. Кроме того, в некотором смысле, пакт
Молотова-Риббентропа стал политическим
демаршем Советского Союза против Англии
и Франции, стремившихся направить немецкую
агрессию на восток. В соответствии с договором
СССР и Германия брали на себя обязательства
в течение 10 лет воздерживаться от всевозможного
насилия, агрессивных действий в отношении
друг к другу как отдельно, так и в союзе
с иными государствами. Секретный протокол
разграничивал сферы интересов СССР и
Германии в Европе. Западная Белоруссия
и Западная Украина попали под советский
контроль.
Договор 23 августа
1939 г. в некотором роде стал
толчком к началу Второй мировой
войны.
1 сентября 1939 г. немецкие
войска перешли границу Польши.
Началась Вторая мировая война. Правительство
и военное командование Польши оказались
не в силах противостоять немецкой военной
машине. Советское правительство заняло
позицию ожидания, несмотря на попытки
Германии втянуть Советский Союз в войну
против Польши. Германское руководство
через своего посла в Москве графа Ф.В,
фон Шуленбурга в первые сентябрьские
дни неоднократно напоминало и даже требовало
от Советского Союза решительных действий,
заявляя, что Польшу немецкие войска займут
за неделю и окажутся на территории, которая
определена как зона влияния СССР. Тем
не менее Москва отвечала, что время
пока не пришло и чрезмерная поспешность
может принести вред и приведет к объединению
противников. 10 сентября В. Молотов заявил
немецкому послу, что советское правительство
должно убедиться, что Польша распалась
и советское правительство должно прийти
на помощь белорусам и украинцам. Таким
образом, Германии дали понять, что для
СССР главное – не военные действия, а
возвращение свей территории.
С этого момента
началась пропагандистская работа. В газетах
«Правда» и «Известия» стали выходить
статьи о жизни соотечественников на восточнопольских
территориях. Проводилась идея срочной
помощи белорусам и украинцам, чтобы те
не оказались под немецкой оккупацией.
11 сентября был
отдан приказ о создании Украинского
и Белорусского фронтов, с этого
дня запрещалось публиковать
любые данные о выпуске продукции
всех отраслей промышленности
и транспортных перевозках. Окончательно
решение перейти в наступление
было принято только после подписания
советско-японского перемирия (15 сентября)
и перехода немецкими войсками линии Керзона
(14 сентября был взят Брест, 15 – Львов).
16 сентября в 16.00
в частях Красной Армии был
зачитан приказ о выступлении
в освободительный поход на Запад.
В приказе подчеркивалась освободительная
миссия советских войск, которые должны
оказать срочную помощь украинскому и
белорусскому населению, чтобы спасти
их от врага, но кто враг – не уточнялось.
Бомбить и обстреливать из пушек населенные
пункты советским войскам было запрещено.
К польским военнослужащим, не оказывающим
сопротивления, предписано было относиться
лояльно.
В 5 часов утра
17 сентября 1939 г. войска РККА перешли
западную границу СССР, вторгшись
на территорию Польши.
17 сентября 1939 г.
польскому послу в Москве была
вручена нота правительства СССР,
в которой говорилось: «По причине
такой обстановки Советское правительство
отдало распоряжение Главному
командованию Красной Армии отдать
приказ войскам перейти границу
и взять под свою защиту жизнь и имущество
населения Западной Украины и Западной
Белоруссии…» («Советская Белоруссия»
18 сентября 1939). К этому моменту польская
оборона была окончательно дезорганизована,
государственная система разрушена, управление
войсками и государственными институтами
утрачено. Против деморализованной и наполовину
разгромленной польской армии направили
4 тыс. танков, более 5,5 тыс. пушек, 2 тыс.
самолетов.
Белорусским фронтом,
состоящим из 4 армий (3-й, 4-й, 10-й
и 11-й), 23-го стрелкового корпуса,
Дзержинской конно-механизированной группы
и Днепровской военной флотилии командовал
командарм 2-го ранга Михаил Ковалев. Всего
насчитывалось 200802 солдата и офицера.
По подсчетам польских историков, им противостояло
45 тыс. поляков, из которых половина была
не вооружена и не введена в конкретные
военные части. Вдоль границы несли службу
8 тыс. человек пограничной охраны. Кроме
того, 2 тыс. военных моряков состояли в
Пинской речной флотилии. Наиболее боеспособной
была самостоятельная оперативная группа
«Полесье», которой командовал генерал
Ф. Клеберг. Ему удалось собрать 17 тыс.
солдат и офицеров, но лишь половина из
них были вооружены и введены в конкретные
войсковые единицы.
СССР войны Польше
не объявлял. Польское правительство
также признавало, что войны с Советским
Союзом нет. Потому в своем приказе польским
войскам маршал Э. Рыдз-Смиглы подчеркивал:
«С Советами не воевать, только в случае
давления с их стороны или попыток разоружения
наших частей… Войска, к которым подошли
Советы, должны вступать с ними в переговоры
в целях выхода гарнизонов в Румынию или
Венгрию». Не сумев организовать эффективную
защиту страны, польское правительство
и командование во главе с Э. Рыдз-Смиглы
на третьей неделе войны покинули страну.
Наступление советских
войск стало полной неожиданностью для
польского правительства. Своим приказом
маршал содействовал тому, что значительных
боевых действий не было. Фактически он
спас тысячи солдат и офицеров. Польша
не могла выдержать войну на два фронта.
Первые эшелоны
Красной Армии действовали рейдовым
порядком – двигались по магистралям
и нигде не задерживались, потому
в непосредственное взаимодействие
с польскими войсками практически
не вступали. Кроме того, в некоторых
районах Западной Белоруссии
ещё до прихода Красной Армии под руководством
бывших членов КПЗБ, распущенной в 1938 г.
создавались военно-революционные комитеты.
Они организовывали военизированные отряды
рабочих и крестьян, которые разоружали
полицейских и осадников, брали под охрану
железнодорожные мосты и прочие военные
объекты. Зафиксировано лишь 40 стычек
с пограничными патрулями, а также бои
в полосе Белорусского фронта под Кобрином,
Гродно, Вильно и Белостоком. Наиболее
ожесточенные бои развернулись 20-21 сентября
в Гродно. В ходе боя за город 15-ый советский
танковый корпус потерял 12 танков, было
убито 47 человек и 156 ранено. Общие потери
Белорусского фронта в ходе осенней кампании
1939 г. составили 996 человек убитыми
и 2002 ранеными. В период с 17 по 30 сентября
были интернированы и разоружены 60202 польских
военнослужащих, из них 2066 офицеров. Объективно
действия советских войск усугубили безнадежное
положение Польши.
17 сентября были
освобождены Барановичи, 18 – Новогрудок,
Лида, Слоним, 19 – Вильно и Пружаны,
20 – Гродно, 21 – Пинск, 22 – Белосток. 22
сентября в 13.00 29-я танковая бригада 4-й
армии вошла в Брест, который к этому моменту
был занят немецкими войсками генерала
Г. Гудериана. К 25 сентября Красная Армия
полностью освободила Западную Беларусь.
Политические взаимоотношения и расчеты
двух стран были таковы, что 25 сентября
в Бресте состоялся парад советских и
немецких войск – потенциальных противников.
Несмотря на быстрый
темп продвижения, Красная Армия
не смогла до прихода немцев
занять все территории, которые
в соответствии с советско-германскими
соглашениями были включены в советскую
зону влияния. В таких случаях немецкие
войска при подходе советских частей просто
покидали населенные пункты. Иногда этому
предшествовали такие парады как в Бресте
(аналогичный парад состоялся в Пинске
и некоторых украинских городах). 28 сентября
1939 г. советско-немецкий военно-политический
альянс был дополнен новыми соглашениями.
Был подписан Договор о дружбе и границах.
В секретном дополнительном протоколе
Западная Беларусь по-прежнему оставалась
в зоне влияния СССР, также в сферу контроля
советской власти попала Литва.