Вооружени и военное дело в Русском государстве (IX-XVI ВВ.)

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 03 Декабря 2013 в 17:39, курсовая работа

Краткое описание

Хронологические рамки исследования для нашей курсовой работы составляют от IX до XVI вв.- время становления от Новгородско- Киевской Руси до возвышения Московского государства, гремевшего своей мощью на всю Европу. Отсюда можно понять что верхней хронологической рамкой нашей курсовой работы является середина IX века, когда сложилась первая организованная вооруженная система, а нижней же чертой времени нашего исследования, является XVI век, то есть время, когда сложилась Московская держава с мощной военной машиной.
Задачами нашей курсовой работы являютя:
Становление древнерусского вооружения.
Изучение тактики и стратегии ведения сражений в Древней Руси.
Выявление роли командования в достижении конкретных побед.

Скачать полностью (87.44 Кб) Сколько стоит заказать работу?
Прикрепленные файлы: 1 файл

ВООРУЖЕНИЕ И ВОЕННОЕ ДЕЛО В РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ (IX-XVI ВВ.).docx

— 90.55 Кб (Скачать документ)

   Итак, при сравнении двух русских областей, избежавших прямого Батыева погрома, обнаруживается много общего в социальном составе армий, в роли пехоты и лучников, разнообразии приемов боя, видоизменении боевой одежды, использовании осадной техники, переходе к каменным укреплениям и, наконец, во времени оказания открытого отпора татарам. Татарское нашествие, таким образом, не вызвало упадка русского военного дела — как на севере, так и на юге страны оно развивалось, пожалуй, с большей активностью, чем раньше.

   Международные по выбору боевые средства позволяли русским захватывать инициативу и успешно действовать на разных фронтах — немцев удивлять татарским оружием, самострелами и каменными замками останавливать татар, обессиливать быстротечным лучным боем прибалтийских крестоносцев.

2.2. Анализ  Куликовской битвы и битвы  на р. Воже как показателя  мастерства русского оружия XIV в.

  Заимствование татарами восточноевропейских военных приемов совпало с периодом, когда Московское княжество от отдельных выступлений и пассивной обороны переходит к последовательным наступательным операциям против них. Поворотной в этом отношении была битва 1378 г. на р. Воже в Рязанской земле, где московские конные полки одновременным ударом «на копьях» с трех сторон нанесли поражение татарской рати — «и в той час татарове побежаша за реку, за Вожу, повръгше копьа своя, а наши вслед их гоняюще, биюще, секуще, колюще и наполы розсекающе». Результат боя, как видно из приведенной записи, определился сшибкой отрядов копейщиков. По словам К. Маркса, это было «первое правильное сражение с монголами, выигранное русскими».39

  Победа на р. Воже означала, что сломить монгольское владычество можно было только в открытой полевой битве, которая, как и в домонгольские времена, оставалась высшим показателем боеспособности, даже когда от исхода столкновения зависела судьба всего народа. Лучшим подтверждением служит историческая битва на Куликовом поле, где не менее чем 20 русских конных и пеших ополчений, объединенных в 6 полков, впервые сокрушили монгольскую армию в открытом генеральном сражении.

   Первым генеральным сражением, где, кроме полков большого, правой и левой руки, имелись еще засадный, передовой и сторожевой, может считаться Куликовская битва.

  Немецкий историк конца XV в. А. Кранц писал о русских, что сражаются они обычно, стоя в позиции, и, «набегая большими вереницами, бросают копья и ударяют мечами или саблями и вскоре отступают назад». 40При такой тактике войско легче переносило молниеносные удары и внезапные нападения, а затяжка боя до одного дня лишь увеличивала для наиболее стойкого противника шансы на успех. Поскольку бой складывался из серии рукопашных схваток, постольку отпадала необходимость в самостоятельных отрядах лучников, которые действительно начиная с середины XIV в. перестают упоминаться. Это не означает, что конные лучники, образовывавшие легкую конницу, сразу исчезли. Их изображения и упоминания встречаются еще и в XVI в. Речь может идти о постепенном стирании граней между лучником и копейщиком и некоторой универсализации воина XIV—XV вв., который призван был владеть всеми видами наступательного оружия. Этот процесс был длительным, и в начале XVI в. московский всадник удивлял иностранцев искусством одновременно держать в руках узду, лук, саблю, стрелу и плеть и ловко, без всякого затруднения пользоваться ими.41

  Привлекая повести, сказания и летописи, можно составить достоверное представление о важных в тактическом отношении подробностях великой битвы. В целях упреждающего удара московское войско смело вышло навстречу противнику в донскую степь. Прошли времена, когда русские вступали в бой, не зная своего смертельного противника. Армия была тщательно подготовлена к борьбе и проявила инициативу в выборе места сражения, невыгодного для татар. Фланги московского войска были защищены рр. Смолкой и Непрядвой — ордынцы не могли их обойти и были скованы в тесном лобовом противоборстве. Военный перевес должен был достаться тому, кто лучше расставит силы и проведет рукопашную и кто лучше вооружен. Русские имели вековую традицию ближнего боя, чего нельзя сказать о татарах, сильных способами рассыпного конного строя и маневрами лучников. В предвидении тесного боя русские полки были сильно укреплены: «Доспехи же русских сынов, аки вода в вся ветры колыбашеся». Противопоставление европейского военного строя азиатскому оказалось одним из самых смелых и дерзких, которые когда-либо знала история средневековых битв Востока и Запада.42

  Понимая невыгодность своего положения, татары избрали в начале битвы необычный для них оборонительный строй из двух рядов ощетинившихся копьями бойцов: «Копиа покладше, стена у стены».75 Очевидно, такой прием был заимствован у оседлых европейцев,76 но он не остановил последовавшего удара копейщиков. Съехавшиеся передовые полки вступили в исключительную по упорству рукопашную схватку. Сохранилось уникальное по точности описание поединков: «Инде бяше видети русин за татарином гоняшеся, а татарин сии настигоша, смятоша бо ся и размесиша».77 Скученность была такая, что «не токмо оружием, но и от великиа тесноты сами себе стираху».78 Это обстоятельство объясняет, возможно, отсутствие лучников, участие которых требовало простора.43

  Сражение продолжалось 4 часа; вероятно, соступы были многократными, а отряды сохраняли свою сплоченность и слитность: «Кождо под своим знаменем, полци же идоша, елико как кому повелеша по поучению».79 Князь Дмитрий Иванович тщательно подготовил армию к бою и по рыцарской традиции времен киевских князей принял участие в первой атаке. Князя отговаривали быть впереди, но он отвечал, что сложит свою голову перед всеми, «да прочий, то видевше, приимут дръзость».80 Во время схватки Дмитрий Иванович потерял двух коней, получил много ударов по голове, плечам и «утробе», был «весь избит и язвен зело» его доспех. В конце третьего часа битвы татары начали было одолевать, но исход ее, как известно, решило выступление засадного полка. Не ожидавшие подкрепления татары побежали. Победа досталась дорогой ценой. Если верить источникам, уцелела лишь десятая часть войска; погиб его цвет — 12 князей и 483 боярина81 (что составило примерно 60% «командного состава»). С трудом нашли и самого контуженного предводителя московского войска.44

  Победа на Куликовом поле впервые после несчастной битвы на Калке нанесла тяжелый удар по самому грозному врагу Руси, она вернула народу веру в свои силы и показала возросшую мощь русского оружия.

2.3. Первое  огнестрельное оружие.

  Огнестрельное оружие относится к числу таких изобретений, которые в международном масштабе произвели революционный переворот в развитии всего военного дела. Вызванные этим переворотом качественные изменения русского военного искусства в основном произошли в эпоху создания единого централизованного государства. Однако начало этого процесса уходит в период феодальной раздробленности.

  Развитие отечественного ствольного оружия в полном соответствии с международными темпами в первые 60 — 70 лет его существования (которые можно назвать начальным периодом) происходило довольно плавно, затем интенсивность этого процесса усилилась. На Руси новое оружие первоначально было оборонительно-позиционным, т. е. его употребляли с крепостных стен и башен. Первый случай походного употребления пушек для осадных операций отнесен к 1393 г. 45Поначалу орудия по своей эффективности не выделялись среди других дальнобойных средств. Вместе с пороками, орудия, судя по летописным сообщениям, использовали при осаде городов до 1393 г. (у литовцев на русской границе — до 1426 г.), 46при их защите, возможно, до 1446 г. Характерно, что вплоть до 1471 г. 47в осадных операциях наряду с пушками и пищалями,. как отмечают источники, участвовали и самострелы. Все эти виды боевой техники при осадах укреплений вели огонь практически с одной дистанции, отстоящей от защитных преград примерно на 80 м. Более того, некоторое расширение зоны боя вокруг крепостей произошло как раз в период равноправного использования старых и новых средств борьбы. Так,. в 1408 г. татары, напавшие на Москву, «не смеаху, бо близ града стати пристроения ради градного и стреляния со града».48

  На Руси, равно как и на западе Европы и в Малой Азии, положение начинает меняться в середине XV в. Тогда отмечаются первые случаи огнестрельного взятия городов, а вскоре пушки становятся способными пробивать стены укреплений. В 1480 г. во время стояния на р. Угре москвичи «многих побиша татар стрелами и пищалями и отбиша их от берега».Данный эпизод знаменателен тем, что представляет первый зафиксированный летописью случай участия огнестрельного оружия в своеобразном полевом бою. Миниатюра Лицевого свода, иллюстрирующая это событие, показывает пушки и ручные пищали, противопоставленные татарскому луку. Так первая же крупная попытка использовать артиллерию в боевых порядках полевой армии способствовала свержению татарского ига. Успеху нового оружия содействовал политический фактор. В руках Москвы ствольное оружие стало важнейшим средством защиты и объединения страны. В походах начиная с 1471 г. на Новгород, Тверь, Казань, немецкий Феллин, литовский Серпейск и шведский Выборг артиллерия играет решающую роль наступательного оружия.49

  Приехавший в 1475 г. в Москву Аристотель Фиораванти организует одну из немногих в Европе крупную литейную пушечную мануфактуру. О напряженной деятельности этого предприятия свидетельствуют приезды в 1484, 1490, 1494, 1504, 1507, 1513 гг. греческих, итальянских, немецких, шотландских и других пушечных мастеров. До нас дошли 1 ружейный ствол, 2 подлинных орудия и 28 описаний такого рода изделий названного периода (рис. 35, 36). Сравнивая группы этих орудий, можно вывести заключение о существовании серийных отливок, налаженно выпускавшихся из года в год. Привлекая данные более поздней поры, удалось выяснить, что единообразные по калибру и длине модели стволов (а соответственно и их формы) создавались с помощью одинаковых кружал. Последующие отливки при полном сходстве своих технических характеристик несколько различались только по весу. Эта своеобразная стандартизация орудий позволила перейти к их массовому литью, что в короткий срок привело к обновлению всего артиллерийского парка страны. Таким образом, задолго до петровских военных реформ правительственная регламентация производства пресекла произвол в выработке орудий. Неоднократно высказывавшееся мнение о полном хаосе и беспорядке в производстве древнерусских орудий и отсутствии минимального единообразия в их изготовлении нуждается в коренном пересмотре.50

  При описании орудий, отлитых мастером Яковом в 1483 г. и Петром в 1501 г., замечено, что они были в «станке на колесах», т. е. на колесном лафете. Введение колесных лафетов способствовало выделению полевой артиллерии (у гуситов это имело место уже в первой половине XV в.). Во второй половине XV в. полевые пушки получили балансирующие цапфы, что можно предполагать в двух приведенных выше случаях. Итальянец Павел Иовий со слов московского толмача Дмитрия Герасимова писал:

«В московской крепости видно много медных пушек, вылитых  искусством итальянских мастеров и  поставленных на колеса». 51Судя по контексту, это указание вполне может относиться к орудиям, изготовленным в 80— 90-х годах XV в. Таким образом, медная артиллерия была поставлена на колеса, что резко увеличило ее подвижность и позволило применить в полевой войне (это впервые в широких масштабах использовано в битве на р. Угре в 1480 г.).

Одновременно с  пушечной мануфактурой в Москве организуется производство чугунных ядер и создается пороховой двор (первое упоминание—1494 г.), что означало переход к производству гранулированного пороха, заменившего собой непрактичную пороховую мякоть. Последняя представляла собой простую смесь составных частей и требовала для своего горения некоторого свободного воздушного пространства. Заряд даже у больших орудий равнялся Vio—Via веса снаряда. Соответственно таким требованиям зарядная камера делалась так, чтобы снаряд и пыж не доходили вплотную до пороха. Это в немалой степени повлияло на разницу в размерах казенной и дульной частей орудий, появление казнозарядности и коротких орудий, ствол которых не препятствовал заряжению. Зернение пороха привело к тому, что между отдельными зернами образовались естественные воздушные промежутки и воспламенение происходило гораздо быстрее, чем при использовании пороховой мякоти. Снаряд и пыж отныне можно было накладывать на заряд, не заботясь о воздушной прослойке. В связи с этим постепенно исчезает разница в размерах и калибрах дульной и казенной частей орудий, упрощается процесс заряжения, сам заряд стал составлять «против ядра сполна».52

  Массовость внедрения артиллерийского оружия сказалась на его количественном увеличении. В 1513 г., по отзыву очевидца, в штурме Смоленска участвовало до 2000 больших и малых пищалей, «чего никогдаеще ни один человек не слыхивал». 53Так как среди орудий находились, вероятно, и ручные пищали, то цифра окажется уже не такой преувеличенной. Косвенно это подтверждается сообщением, что в 1514 г. во время заключительного, решающего наступления на Смоленск в составе осадного парка насчитывалось «300 орудий, называемых бомбардами».  Последнее и предопределило исход борьбы. В более ранних частных эпизодах летописи упоминали только 5—6 пушек, что не позволяло судить о всем количестве артиллерии как отдельных земель, так и всего объединенного государства.54

  Итак, XIII—XV вв. явились периодом сбережения и развития блестящих технических достижений домонгольской Руси. Военные традиции великой европейской страны сохранились и были приумножены в период, когда под угрозу было поставлено само существование народа. В тяжелейших обстоятельствах вырабатывались и использовались разнообразные современные своей эпохе орудия войны и усовершенствовалось войско. Все это происходило в условиях поистине титанической борьбы на несколько фронтов и в конечном итоге способствовало политическим целям преодоления феодальной раздробленности и создания единого государства. В этом заключается великая историческая заслуга многих поколений русских мастеров и воинов, защитивших существование своей Родины и спасших ее независимость.

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА III. АРМИЯ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА XVI В.

 

3.1.Военная реформа  Ивана IV. Появление стрелецкого войска.


 

  Самой многочисленной части войска, зародившейся еще при Иване III, — поместному ополчению были присущи крупные недостатки. Оно собиралось только при военной опасности. Сбор его проходил довольно медленно. Вооружалось оно на свой счет, и вооружение отличалось большим разнообразием. Вотчинники, занимаясь своим хозяйством, не всегда охотно шли на службу. Присутствие самостоятельных отрядов феодалов в войске также подрывало его единство. Так, отряды крупнейших феодалов в сражениях занимали места в боевом построении «где похотят». Некоторые из них учиняли споры между собой о порядке подчинения даже во время военных действий. Подобные пережитки феодальной раздробленности в организации вооруженных сил снижали его боеспособность55. Однако поместное ополчение было подчинено одному руководству, вели военные действия по единому плану, что являлось крупным шагом по сравнению с организацией войск в период феодальной раздробленности.  
  В конце XV — начале XVI веков Русское государство уже имело значительные по численности формирования. К «воинскому чину» — то есть к военнообязанным причислялись «служилые люди по отечеству» — князья, бояре, дворяне; за ними шли «служилые люди по прибору» (набору) — пищальники, пушкари, городовые и вольные казаки, в том числе выходцы с Украины — «черкасы» и другие. К военным действиям широко привлекалась «посоха» — вспомогательные контингенты из крестьян. Многочисленное войско и пестрый его состав требовали реформ. А содержание военной реформы прежде всего заключается в придании войскам нового качества. Именно качественные параметры реформ и их успешное воплощение наиболее отчетливо просматриваются в практическом внедрении их в жизнь. 56 
  При Иване IV был сделан крупный шаг в развитии поместной системы. Со второй половины XVI в. основной военной силой Русского государства становятся служилые люди — дворяне (воины при дворе великого князя) и дети боярские. Дети боярские — разряд ратников, появившийся на Руси в XV в. Они представляли собой мелких землевладельцев — феодалов, являлись потомками младших членов княжеской дружины (отряда) или потомками измельчавших боярских родов. Их численность была значительной. Постепенно дети боярские стали сливаться с дворянами, другие же превращались в поместных служилых людей. Таким образом, дворянство стало главной опорой утверждающегося самодержавия. Однако занятие дворянами соответствующего положения в государственной системе требовало кардинальных реформ.

  Начало в упорядочении военной службы крупных феодалов положил проект Ивана IV в 1550 г. Во время похода на Казань в 1549 г. царь отметил, что воеводы спорили из-за мест в следствии этих разногласий «куды кого с кем посылаю... помешка бывает». Практически поход был сорван. Бояре-воеводы стремились занять более высокие командные должности и не очень-то пеклись о результатах начатого предприятия против Казанского ханства. После возвращения из похода царь издал в июле 1550 г. указ (приговор), регулировавший местнические счеты. В нем устанавливалось бесспорное старшинство большого воеводы — командующего большого полка. Ему подчинялись первые воеводы полков правой и левой руки, сторожевого и передового. Соподчинению первых полковых воевод соответствовало соподчинение вторых. Приговор запрещал местничество в  период боевых действий.  
  Указ не отменял местничество полностью. Им давались определенные гарантии боярской аристократии, из среды которой назначались командиры полков. Однако царь при выборе воевод на командные должности мог теперь руководствоваться не только знатностью происхождения вельможи, но и его ратным умением.  
  Уложение о службе 1555—1556 гг. завершило реформу дворянского ополчения. По нему с каждых 100 четвертей (150 десятин — около 50 га) «доброй» земли (этот надел назывался окладом) должен был являться один дворянин — служилый человек на коне в доспехе полном, а в дальний поход — с двумя конями. Владельцы крупных поместий обязаны были приводить с собой воинов дополнительно в зависимости от размеров надела.  
  Тем не менее поместная конница, несмотря на свою многочисленность, не решала основной проблемы. Царь не мог содержать ее в постоянной готовности к боевым действиям, а наличие в составе войска ополчений крупных феодалов (князей, бояр) ограничивало его властные полномочия в период ведения войны. Необходимо было предпринять определенные шаги по созданию такого войска, которое находилось бы на государственном содержании и готовое в любое время начать военные действия по приказу военачальников. Таковым войском в силу развития военного дела в тот период могла быть пехота, вооруженная огнестрельным оружием и артиллерией под руководством командиров, непосредственно подчинявшихся государственным структурам. Требовалось создать постоянную армию и командирский корпус, находившийся в ведении верховной власти. Начало созданию постоянной армии положили первые формирования стрелецких полков. Они также были созданы в ходе военных реформ.  
  Толчком к образованию постоянного «огнестрельного войска» послужил случай, происшедший с Иваном IV во время подготовки похода на Казань. Летом 1546 г., когда великий князь собирал в Коломне войска, он выехал со свитой дворян на прогулку «на прохлад потешится». За городом его встретила толпа пищальников из Новгорода числом в 50 человек. Они «начали государю бить челом», жалуясь на тяготы военной службы.  
  Действительно, пищальники, набираемые из ремесленников города и сельчан, надолго отрывались от хозяйства. Они, выходя на войну, обязаны были идти на службу со своими лошадьми, оружием, порохом, свинцом и припасами. Так, в 1546 г. Новгород обязали поставить в войско 1973 пищальника с лошадьми и около 2 тыс. человек с погостов и сел, половина из которых должна была явиться верхом. Кроме этого город выделял 232 пуда (3,7 т) пороха, деньги и продовольствие. Для населения, да еще обложенного налогом, такие тяготы оказывались зачастую не по силам.  
Иван IV не стал вникать в суть жалоб и приказал дворянам отогнать челобитников. Пищальники оказались людьми не робкого десятка. Они «все стали на бой и почали битися в ослопы (дубинами) и из пищалей стреляти, а дворяне из луков и саблями, и бысть бой велик» с убитыми и ранеными с обеих сторон. И будущий царь всея Руси со свитой вынужден был ретироваться и пробираться в Коломну другой дорогой. Урок не прошел даром для монарха: стала очевидной необходимость создания огнестрельной пехоты на совершенно иных началах.  
  Важнейшим документом, по сути заложившим основы первого постоянного войска в Русском государстве, стал изданный Иваном IV 1 октября (ст.стиля) 1550 г. приговор «Об исполнении в Московском и окружающих уездах избранной тысячи служилых людей» в количестве 1000 человек. Их набралось 1078 человек из провинциальных дворян. Они подчинялись только верховной власти в лице царя и не зависели от столичной аристократии и крупных феодалов — удельных князей. Именная роспись командирского корпуса свидетельствует о первых начальниках (голов) стрелецких полков: Григорий Пушешников, Дмитрий Ржевский, Иван Черемисинов, Василий Прончищев, Федор Дурасов, Яков Бундов 57. Они первыми из «тысячников» приступили к своим служебным обязанностям, когда по указу «того же лета» 1550 г. были созданы шесть стрелецких полков по 500 человек в каждом. Жить стрельцам предписывалось в Москве, в Воробьевой слободе.  
  Так, в 1550 г. был набран из посадских людей постоянный пеший отряд в 3 тыс. человек, вооруженных огнестрельным оружием — «стрельцов из пищалей». Они комплектовались путем набора свободного населения посадских и вольных охочих людей. К ним предъявлялись строгие требования: добропорядочность, крепкое здоровье и, желательно, иметь семью. Следовательно, возраст стрельцов был не менее 18—20 лет. Служить же им предписывалось пожизненно. Стрельцы находились на государственном содержании. Они получали из казны денежное и хлебное жалованье. Стрельцы, несшие службу в порубежных городах, наделялись земельными участками — наделами. В Москве и других городах они жили семьями в особых слободах, имели двор и приусадебный участок. Ввиду того, что жалованье им выдавалось нестабильно (по 4 рубля в год), стрельцам разрешалось заниматься ремеслами и торговлей.  
  В организационном отношении они делились на приказы по 500 человек в каждом, приказы на сотни, полусотни и десятки. Приказом управлял стрелецкий голова. Каждый приказ имел свою особую «съезжую избу», где производилось рассмотрение дисциплинарных нарушений, издавались наказы, регламентирующие порядок службы. В отличие от дворянской конницы, стрельцы имели единообразное вооружение и одежду, периодически проходили военную подготовку. Имея хорошую боевую выучку, вооруженные огнестрельным и холодным оружием, они представляли собой наиболее подготовленную часть военных сил Русского государства. Стрельцы уже в первых боях показали уменье владеть своим оружием и соблюдать воинскую дисциплину. Степень их обучения проверялась на смотрах.  
  Стрелецкие отряды, поголовно вооруженные пищалями, резко отличались от дворянской конницы. Дворяне, как правило, пользовались «дедовским оружием» — саблями и луками. Они неохотно брали на вооружение огнестрельное оружие, ибо оно было тяжелым по весу, требовало постоянного «навыкания» в обращении с ним. По этой причине пищалями снабжались их военные слуги-холопы. Стрельцы же хорошо владели огнестрельным оружием. По свидетельству иностранца Я.Маржерета, служившего в русских войсках, крымские татары, узнав при набеге, что им противостоит стрелецкая пехота, не вступая в сражение, возвращались обратно.58 
  К концу XVI в. количество стрелецкой пехоты достигло 18—20 тыс. 
воинов. В результате реформ было создано постоянное, хорошо организованное и боеспособное стрелецкое войско, заменившее отряды временно созываемых пищальников-ополченцев. Был сделан первый шаг к организации регулярного войска в России.  
  Реформы коснулись и казачьей вольницы, которая жила в городах на южных окраинах государства. По принципу организации стрелецкой пехоты получило развитие новое формирование в войсках — городовые казаки. Они набирались, как и стрельцы, «из вольных, охочих людей». Из городовых казаков составлялись гарнизоны главным образом пограничных городов и укрепленных пунктов засечной черты, где они несли пограничную службу. Городовые казаки разделялись на конных и пеших. Пешие были вооружены пищалями, хорошо обучены, и их положение по существу не отличалось от положения стрельцов. Но в отличие от последних городовые казаки вооружались за свой счет. Они являлись на службу с двумя конями, седлом, саблей и пищалью (ружьем). Небольшое денежное жалование казаки получали за «лишнее стояние» сверх установленного срока в походах или в пограничной охране. 

 

 

3.2.Артиллерия.

 
  При Иване IV произошло выделение «наряда» (артиллерии) в самостоятельный род войск и упорядочение его организации.        Артиллеристы — пушкари и затинщики, обслуживающие «затинную» (крепостную) артиллерию, составляли особую группу ратных людей. Развитию артиллерии (наряда), производству орудий отводилось большое место. Правительство поощряло службу в наряде пушкарей и затинщиков, обладающих нужными знаниями и мастерством. Им представлялись различные привилегии и льготы. Набирались они, главным образом, из горожан — вольного ремесленного люда. Их служба, как и стрельцов, была пожизненной и передавалась по наследству: отец передавал свои знания сыну.  
  Состоялось зарождение полевой артиллерии. Появились пушки, поставленные на колеса и передвигавшиеся при помощи конной тяги, что повысило подвижность артиллерии и позволило применять ее в полевом сражении. Она имела на вооружении пушки, тюфяки и пищали.  
Важно отметить, что впервые в мире для стрелецкой пехоты вводилась полковая артиллерия. Стрелецкие полки имели не менее 6—8 орудий. Пушкари стрелецкого полка подчинялись голове полка и имели права воинов стрельцов.  
  Командование, условия службы и жизни пушкарей и стрельцов практически не имели различий. По этой причине произошло как бы естественное слияние двух родов войск. Наблюдается тесное взаимодействие артиллерии и огнестрельной пехоты при осаде городов и в полевых сражениях 59. В связи с широким применением и усовершенствованием огнестрельного оружия русские войска в середине XVI века меняют свой боевой порядок, зарождаются элементы новой, линейной тактики. Боевой порядок стал растягиваться по фронту и сокращаться в глубину.  
  В состав русского войска по-прежнему входила посошная рать. Она собиралась в определенном количестве от сохи. Так называлась единица податного обложения. Зачастую в посошную рать включалось по одному человеку от 50, 20, 10 и даже 5 или 3 дворов. Выставлялись посошные люди конными и пешими в возрасте от 25 до 40 лет. Они должны были отличаться крепким здоровьем, уметь хорошо стрелять из луков и пищалей и ходить на лыжах. Силами посошных людей выполнялись военно-инженерные работы по устройству дорог и мостов, осуществлялся подвоз боеприпасов и продовольствия, перевозились артиллерийские орудия и производилась их установка.  
  В ходе реформ с помощью «посохи» Иван IV усовершенствовал порядок снабжения русских войск. Провиант доставлялся обозами или речными судами в пункты следования, где создавались запасы: Муром  
— Свияжск — Казань. Многие пограничные города имели на случай осады продовольствия на 2—3 года (Псков, Смоленск, Астрахань и другие). Так зарождалась система снабжения войск, получившая впоследствии название «магазинной». Посоха — «зборные люди» — возводили укрепления засечных черт: грандиозные оборонительные линии на юго-восточных рубежах Русского государства, выполняли на засеках все ремонтные работы, а ведь вся протяженность укреплений составляла более 1000 км.  
В ходе реформ сложилась более четкая, чем прежде, система военного управления. Общее руководство войсками и всеми военными делами осуществлял царь. Непосредственное управление строительством и подготовкой вооруженных сил сосредоточивалось в приказах. Высшим органом военного управления являлся Разрядный приказ.  
Термин «приказ» впервые зафиксирован в 1512 г60. Первоначально он ведал росписью («разряжал») по полкам поместной конницы в пределах Московского княжества. Но начиная с 1535 г. его функции и полномочия расширились. Приказ вел учет и контролировал производство артиллерии на Пушечном дворе; холодного, огнестрельного оружия, оборонительных доспехов — в Оружейной палате. С образованием стрелецкого войска, а вместе с ним и Стрелецкой избы (приказа) Разрядный приказ приобрел статут высшего военного управления в государственном аппарате. Он стал проводить в жизнь решения царя и Боярской думы по военным вопросам.  
 
  В процессе развития и становления единого Русского государства в русском войске произошли не только количественные, но и качественные изменения. Во второй половине XVI в. все большее значение в войске приобретает огнестрельная пехота и артиллерия. Если в более ранний период в 20-е годы XVI в. современники отмечали массовое применение конницы на поле боя, то в последующее время происходит рост пехотных частей.  
  Во второй половине XVI в. русское военное искусство получило свое дальнейшее развитие. Современники подчеркивали высокую боевую подготовку огнестрельной пехоты — стрельцов и пушкарей. Стрельцы, по свидетельству летописцев, при осаде Казани в 1552 г. объединенные корпоративной дисциплиной и традиционным отношением русских воинов — не оставлять товарищей в беде, — не щадили голов в бою, действовали напористо и смело. Отмечалась их ратное умение, подготовка к бою и обучение прицельной стрельбе: «Яко и малые птицы на полете убиваху из ручных пищалей...» 61. Степень их обучения проверялась на смотрах.  
По сообщению англичанина А.Дженкинсона, в декабре 1557 г. стрельба велась по специальной мишени в виде деревянного вала в 1,8 м вышиной, около 190 м длины и до 4 м толщины. Перед валом на расстоянии около 60 м были устроены подмостки. На смотре присутствовал сам царь Иван IV. Стрельцы явились на стрельбище по 3 человека в шеренге и по пяти в ряду. Также известно, что летом 1584 г. в день коронации Федора Иоанновича 20 тысяч стрельцов, поставленные в 8 рядов на 3-километровой линии выстрелили дважды в полном порядке. Стреляли первые четыре шеренги путем вздваивания («приступая»). Остальные четыре находились в резерве для действия холодным оружием. В этом построении заключалась своеобразная тактика стрелецкого войска, которое умело сочетало огневой бой с ударом холодным оружием. В отличие от западноевропейских мушкетеров, ограждавших себя пикинерами, стрельцы после выстрелов решительно вступали в рукопашную схватку, прибегая к бердышу. Эти факты имеют большое значение для определения возникновения линейного строя и тактики в России.  
  Посланник английской королевы Елизаветы Д.Флетчер, бывший в России в 1588 г., писал, что «ни один из христианских государей не имеет такого хорошего запаса военных снарядов, как русский царь, чему отчасти может служить подтверждением Оружейная палата в Москве, где стоят в огромном количестве всякого рода пушки, все литые из меди и весьма красивые» 62.  
  Отличную выучку проявляли русские пушкари . 63Так, при осаде Пскова в октябре 1581 г. секретарь королевской канцелярии Я.Пиотровский писал: «Мы стреляли хорошо, а русские отплачивали нам десятикратной порцией. Откуда у них такое изобилие ядер и пороха? Наши раз, а русские десять и редко без вреда!»  
  Борьба за ликвидацию иноземного гнета и за целостность Русского государства происходила в сложнейших политических условиях. Характерными чертами русской стратегии в XV—XVI вв. был переход от оборонительного характера военных действий к захвату инициативы и стратегическому наступлению. Во второй половине XVI в. стратегия русской армии отличалась значительной активностью. Обезопасив границы Русского государства с юга, военные действия были перенесены на территорию, занятую противником. В XV в. большую роль играло огнестрельное оружие, артиллерия, но несовершенство, малая подвижность вынуждали использовать их преимущественно лишь при обороне и осаде крепостей или на заранее подготовленных позициях. Объединение русских земель позволило русскому правительству собирать необходимое количество войск для ведения боевых действий. Ядром войска становятся артиллерия и пехота, вооруженная огнестрельным оружием.  
  В конце XVI в. стрелецкая пехота переходит к линейному построению, используя вместо громоздкого «гуляй-города» подручные средства — обоз, временные засеки или естественные препятствия — ручьи, речки. В соотношении рукопашного и огневого боя решающая роль стала принадлежать последнему. Победа зависела от правильного сочетания рукопашного и огневого боя, согласованных действий родов войск: пехоты, конницы, артиллерии и объединений (полков). Увеличение числа стрельцов и вообще войск, вооруженных огнестрельным оружием, усложнило боевой порядок и повлекло за собой появление новых тактических форм и постепенное изменение характера боя.  
  Сражение, как правило, завязывала легкая конница, располагавшаяся впереди, иногда в 1—2 км от основных сил. Затем в зависимости от обстановки в атаку бросались фланговые полки: в этом случае противник подвергался удару во фланг и тыл, а с фронта сильному ружейно-артиллерийскому обстрелу боевой линией стрельцов. При необходимости в дело вступали резервные конные части.  
Конные полки, если их атака была неудачной, укрывались за линией пехоты и там под ее прикрытием и защитой резерва приводили себя в порядок для нанесения повторного удара.  
  Старая система построения боевого порядка по полкам большому, правой, левой руки и другим постепенно уступает место линейному боевому порядку, в основе которого — использование огнестрельного оружия. Складывались элементы линейной тактики, получившие дальнейшее развитие в XVII веке.  
  Подводя итоги военным реформам Ивана IV, важно отметить, что в его правление впервые в военной истории Руси 1 октября 1550 г. было создано национальное постоянное войско — стрелецкая пехота. 
  Постоянное войско становилось одной из важнейших частей государственной системы. Оно, в отличие от феодальных дружин и ополчений, выражало и защищало общегосударственные интересы. Высшая верховная власть в лице царя и Думы могла распоряжаться таким войском независимо от воли крупных феодалов — удельных князей и боярской аристократии.  
  Жизненность военной системы, сложившейся в результате реформ Ивана IV, выдержала испытания временем. Принципы организации постоянного (стрелецкого) войска были использованы в XVII в. при формировании полков «нового строя»: солдатских, драгунских и рейтарских. 64 
 
 
 

Информация о работе Вооружени и военное дело в Русском государстве (IX-XVI ВВ.)