Римские императоры, гонители христиан

При императоре Септимии Севере (196-211г.) пострадали св. Ириней, еп. Лионский (202 г.), отец Оригена Леонид (в Александрии). Особенно замечательны своим мужеством  были мученики Карфагенской области, где гонения были сильнее, чем в других местах. Так, молодая мать благородного происхождения Фивия Перпетуя (память 1 февраля), несмотря на мольбы отца и любовь к ребенку, объявила себя христианской и погибла в цирке от голодных зверей. Та же участь постигла ее рабыню Фелицитату, рожавшую в темнице, и ее мужа Ревоката (†202). 

Периоды гонений сменялись  сравнительно спокойными временами. Накануне третьего периода гонений христиане  около тридцати лет жили почти  без преследований. За эти годы христианство настолько широко распространилось по римской империи, что практически  в каждом городе существовала крупная  община. «Христианство принимали богатые и знатные граждане, народные массы стали к новой религии менее враждебны, а некоторые императоры доже были лично благосклонны к ней. Тем не менее, в империи существовали силы, ожидавшие такого правителя, который может произвести решительное истребление христиан»^11.

3. От Декия до императора Константина Великого.

Третий период гонений начинается с правления императора Декия (249-251) и продолжается вплоть до Миланского эдикта 313 г. В изданном Декием эдикте изменяется юридическая формула преследования христиан. «Преследование христиан вменялось в обязанность правительственным чиновникам, т.е. становилось не результатом инициативы частного обвинителя, а частью государственной деятельности. Целью гонений была, однако, не столько казнь христиан, сколько принуждение их к отречению. Для этого применялись изощренные пытки, однако выдержавшие их не всегда подвергались казни. Поэтому гонения данного периода наряду с мучениками дают множество исповедников»^12. 

Тогда же появились целые  группы так называемых отпавших. Их появление связывают с тем, что «в предшествующие гонению относительно спокойные времена многие принимали христианство не по истинному убеждению»¹³. По форме отречения отпавшие делились на несколько групп: «приносившие жертву курения изображению императора; покупатели подложных свидетельств о том, что они, якобы приносили жертву; дававших ложные показания в протоколах»^14.

 В третий период преследованию подвергались прежде всего предстоятели церквей. Тогда пострадали сщмч. Киприан Карфагенский (258 г.), папа Сикст Римский с диаконом Лаврентием (261 г.), Фиатирский епископ Карп, Антиохийский епископ Вавила, Александрийский епископ Александр. В это гонение множество истязаний претерпел известный церковный писатель Ориген¹⁵.  
       Гонения перемежались периодами почти полной терпимости. Например, эдикт императора Галлиена (260-268) предоставил предстоятелям церквей свободно заниматься религиозной деятельностью. 

 Наиболее жестокие гонения приходятся на конец царствования Диоклетиана (284-305) и последующие годы^16. 

Гонения эти начались с  войска. В 298 году вышел указ, предписывающий всем войскам совершить жертвоприношения. С результате начался массовый уход христиан с военной службы. В Тингисе (Африка) воин Марцел, когда до него дошла очередь принести жертвоприношение, сбросил с себя оружие и отказался  служить императору. Он был казнен. По одному сказания, соправитель Диоклетиана  Максимиан приказал истребить целый  легион, состоявший из христиан. Это  так называемый «Фиваидский легион», возглавляемый св. Марцием^17.

  В 303-304 гг. издается ряд эдиктов, лишающих христиан всяких гражданских прав, предписывающих заключать в тюрьму всех представителей клира и требовать от них отказа от христианства через принесение жертв. Последний эдикт 304 г. предписывал всех вообще христиан повсеместно принуждать к принесению жертв, добиваясь этого любыми пытками. 

  Мученичество в эти годы было массовым, но в разных провинциях преследования производились с разной интенсивностью. Наиболее жестокими гонения были на востоке империи¹⁸. Так, например, в Никомидии (Малая Азия) в праздник Рожества Христова 303 г. Максимиан велел сжечь до 20 тыс. христиан (память Никомидийских мучеников 8 января). Исключение составляли Британия, Галлия и Испания, которыми управлял благоволивший к христианам кесарь Констанций Хлор, отец Константина Великого^19.

      Гонения со стороны римских властей прекращаются после издания в 311 г. эдикта, в котором христианство признается дозволенной религией, и в полной мере после Миланского эдикта 313 г., провозгласившего полную веротерпимость^20.

Но история христианского  мученичества на этом не заканчивается. В последующие времена христиане  претерпевали преследования от различных  гонителей — язычников, иноверных, инославных  и атеистов.  
 
        Языческие гонители — это, прежде всего императоры, соправители или соперники Константина Великого до установления его единодержавия, а также Юлиан Отступник. Последний, правда, не был гонителем в полном смысле этого слова: гонения в его короткое царствование совершались неформально, так сказать в порядке самосуда.

4. Причины гонений.

Сначала римская власть вообще не «заметила» христиан, не усмотрела  коренного отличия их от иудеев. Иудейство же было хотя и странной, необычной, но законной религией. И  вот «под покровом» ее Церковь прожила первые десятилетия, и это позволило ей встать на ноги, распространиться и утвердиться по лицу всей Империи. Зато в этот период встречается неприязнь, а часто даже и ненависть к христианам со стороны "толпы". Вот свидетельство одних из древних мученических актов нач. II в.: Власти постановили св. Поликарпа Смирнского казнить через сожжение. Когда об этом было объявлено, " толпы людей неожиданно стали собирать дрова и хворост из мастерских и терм, в чем  с особенною ревностью помогали иудеи, по своему обыкновению"²¹.

Но  если это и создавало благоприятную для гонений атмосферу, не могло быть все-таки их причиной: римское государство было государством правовым и не допускало самоуправства и бесчинства. Поэтому единственную настоящую причину всего конфликта нужно искать в самой сущности римской государственности.

          Как всякое античное государство, Рим имел своих богов, свою национально-политическую религию. Она не была ни системой верований, ни системой морали. Верить римский гражданин мог и очень часто верил в «богов чужих». Но римская национально-политическая религия являлась до мелочей разработанным ритуалом жертвоприношений и молитв, культом, имеющим, прежде всего, государственно-политическое значение. От соблюдения его зависело благосостояние Империи, победа над врагами. Пускай это был всего лишь символ, в который почти никто не верил в эту смутную эпоху. Другого символа для выражения и сохранения единства, для воплощения своей веры в самого себя Рим не имел. Отказаться от него значило презреть Рим, выйти из лояльности, оказаться бунтовщиком. И от всех своих подданных Рим требовал только одного: внешнего участия в этом государственном культе, как выражения лояльности, как подчинения себя римским ценностям и включения в римскую традицию.

             Сжечь несколько зерен ладана перед изображениями отечественных богов, назвать императора «Господом», исполнить обряд - вот все, что требовалось от гражданина, и, исполнив это, он был свободен искать подлинной веры или вечного смысла жизни где угодно. Для античного человека такое требование было самоочевидным.

            Языческая религия была государственною в преимущественном смысле слова. Рим не только признавал свою религию: идея государственности тесно переплелась у него с идеей религии. Все прошлое римского государства протекло «под руководством богов»; во времена же империи явился культ самого Рима и императоров: сама государственность, следовательно, сделалась предметом религиозного почитания. Отмена религии, казалось, грозила падением славному римскому государству. Вот почему образованные люди считали необходимым поддерживать государственную религию; это было для них делом политической необходимости.

            Христиане были враждебны империи, но лишь в области принципов. Но действительная жизнь по принципам составляет. С этой точки зрения объяснять нужно и тот факт, что положение христиан ухудшалось в эпохи политического оживления, было особенно тяжело, когда на римском престоле восседали  люди, одушевленные национально-политическими идеалами. Только религиозное воодушевление могло вызвать систематическое преследование христиан, а этого воодушевления и не было. Поэтому-то правительство в начале само не вело активной борьбы с христианами, а при столкновениях с ними народной массы оно являлось лишь судьей и при этом скорее сдерживало массы, чем возбуждало их. 

 Так император Декий (249-251) принял власть в критический момент. Риму угрожала гибель от возрождавшейся Персидской Империи, а также от глубоких внутренних потрясений и неурядиц: эту эпоху римской истории современный историк назвал «страшными годами». Декий видел спасение только в возрождении старого римского духа, в возвращении к попранным традициям. На первое место поставил он возрождение государственных культов, а это неизбежно привело к столкновению с христианством. С Декием открылась новая эра в истории гонений: в его лице римская власть впервые взяла на себя инициативу самих преследований; специальным эдиктом император приказал всем подданным доказать свою лояльность отечественным богам принесением жертвы.    

Кто отказывался чтить  римских богов, тот не признавал  их и оскорблял государя непослушанием  его закону, кто не воскурял фимиама  пред статуей государя, тот не признавал, следовательно, его богом и оскорблял  его как государя. В факте отказа со стороны христиан приносить жертвы богам и клясться именем кесаря римлянин видел бесспорное основание для  обвинения христиан в политическом преступлении. И чем могли защититься христиане от такого обвинения? Тем, что они никогда не участвовали ни в каком мятеже и заговоре, что они не раз заявляли себя как самые верные подданные, что они непрестанно молятся за кесаря, что в высокоторжественные дни дома христиан украшены венками более, чем дома язычников? Все это на римский взгляд не было достаточным доказательством невинности христиан. Римское право требовало, чтобы христиане молились не за императора, а самому императору, чтобы не испрашивали у Бога счастья ему, а признавали «кесарево счастье» за совершившийся факт. Самое название кесаря только «господином» было, на взгляд римлян, преступлением со стороны христиан. Полный титул римского императора: «Господин и бог наш», писавшийся даже в официальных эдиктах, безнаказанно сокращать было нельзя. Таким образом, и с этой стороны для римлян был повод подозревать христиан в политическом преступлении - преступлении против римского культа. Христиан обвиняли в том, что они не чтут богов, и опровергнуть этот факт можно было только фактом, т. е. принесением жертвы богам, потому что римлянин понимал под религией не внутреннее убеждение, которое недоказуемо, а факт внешнего, обрядового почитания богов. Обвинение в безбожии легко могло падать и на самих язычников. Даже греки с понятием атеизма соединяли понятие римское и понимали атеизм как отказ от принесения жертвы. Известно, что Сократа обвиняли в безбожии, но из защитительной его речи ясно, что он чтил богов; следовательно, безбожниками признавали тех, кто отказывался приносить жертвы богам.

         Отказавшиеся от принесения жертвы богам оказывали презрение к государственной власти. Таким образом, преступление против религии переходило в преступление против власти, которое состояло в том, что человек отрицал верховенство власти в данных вопросах. Восставая против религии государственной, христиане становились виновными в государственном преступлении. Они — принципиально враги государства, «которые должны быть наказаны»^22.

            В римской империи не было церкви языческой. Что у христиан относилось к сфере церковной деятельности, то в Риме относилось к сфере деятельности государственной. Жрецы, понтифики, фламины были государственные чиновники; поэтому в силу исторической необходимости тот вызов, который христианская церковь бросила языческой вере и на который должна была ответить языческая церковь, приняло государство, так как в римской империи церкви не существовало. Это и повело к борьбе церкви с государством, с императором.

Итак, именно отказ христиан признать наравне с Евангелием правоту язычества, привел их к конфликту с Римом. Язычество предложило христианам компромисс с собою - в виде гностицизма. Церковь отказалась. И тогда, по точному выражению В. Болотова, "язычество прибегло к гонениям, требуя компромисса"^23.

5. Заключение.

Рассуждая о причинах гонений на христиан, А. П. Лебедев говорит о мучениках и значении их страданий: «кровь мучеников льется, но недаром льется эта кровь: ею покупается дражайшее из всех прав человеческих - право свободного христианского убеждения»²⁴.

Христиан преследовали по многим причинам, среди которых можно выделить несколько групп: государственно-политические, религиозные и социальные причины.

Среди государственных причин можно назвать то, что христиане отказывались участвовать в почитании официальных римских богов и то, что они составляли недозволенные собрания, от которых, как считали власти, можно было ждать какого-нибудь заговора.

Как религиозные причины указываются  подозрения христиан в безбожии; их отказ участвовать в «культе цезарей» и традиционном римском культе; наконец, то, что христиане считались отступниками от иудейских законов и обычаев, от которых, как считалось, христианская религия и вела свое происхождение. Для живших в первом веке иудеев "чисто светские" притязания императоров были глубоко "религиозными", и сами римляне, склонные боготворить свою власть, с ними охотно бы согласились. С точки зрения римлянина, существовал только один Господин мира. Теперь же, если верить христианству, у него появился соперник. «Господь» - на языке того времени - означало абсолютного хозяина и владыку, обожествленного господина. Но для христиан весь смысл их веры был в том, что пришел и воцарился в мире единственный и настоящий Господь - Иисус Христос. Проповедь Павла призывала к послушанию и тем самым она неизбежно бросала вызов всем прочим "властям", которые также требовали безраздельной верности. Вот почему сохранять или принимать какие бы то ни было атрибуты или обычаи, свидетельствующие о преданности иным богам, означало соглашаться с тем, что "иные силы" по-прежнему имеют право на существование. Для христиан это была явная измена истине Евангелия.