Религиозно-политическая реформа Эхнатона

Специфический психологический «настрой» Эхнатона, стимулировавший его реформаторскую активность, мог создаваться определенной необычностью, нетрадиционностью матримониальных связей как его самого, так и его ближайшего предшественника на престоле фараонов. Вопрос о том, как конструируется семья верховного правителя, каковы ее генетические корни, нельзя считать праздным в тех случаях, когда имеется в виду общественная система, подчиненная строгим, освященным временем нормам организации. Когда именно из-за семейных взаимоотношений верховного властелина может вызревать конфликт между ним и подчиненной ему высшей знатью. Разрешение этого конфликта в пользу верховного правителя требует его вознесения на недосягаемую высоту над всей контролируемой им государственной машиной, требует его максимального возвеличивания, с тем чтобы он мог противопоставить всем правилам «приличия» свою совершенно ни с чем не считающуюся волю.

Так, Аменхотеп III, будучи сыном Тутмоса IV сделал своей старшей женой Тейю —женщину явно незнатного происхождения. Рожденный сын Аменхотеп IV (Эхнатон) также отказался сделать своей главной женой сводную сестру Сатамун, (т. е. Дочь Амуна), прочившуюся ему в супруги и уже получившую почетный титул «царская  жена», а выбрал столь прославленную в наши дни Нефертити — женщину хотя и очень красивую, но с сомнительной родословной, относительно происхождения которой до сих пор нет единого мнения.[18] Главная, старшая жена Аменхотепа III и мать Эхнатона, царица Тейя, была дочерью незнатных родителей. Еще более интригующими являются генетические связи ближайшего сподвижника Эхнатона, его наставника и воспитателя, позднее временщика при юном Тутанхамоне и будущего фараона Эйи. Один из вдохновителей реформаторской деятельности Эхнатона и ярый почитатель культа Атона, Эйя же в конце концов возглавил контрреформацию и восстановление старого многобожия (чтотне избавило его от последующего проклятия и забвения).

Все большее признание у исследователей получает мнение, согласно которому Эйя был сыном Иуйи и братом царицы Тейи, и родным дядей Эхнатона, которого он с детских лет воспитывал как «отец бога». О наибольшей вероятности именно такого разрешения загадки происхождения и родственных взаимоотношений Эйи писали, например: В. С. Хейс, С. Олдред, А. Гардинер, Л. Коттрел, С. Силверберг, М. Э. Матье.

Данная гипотеза  на сегодняшний день остается наиболее вероятной догадкой, помогающей понять особенности структуры семьи Эхнатона. Привлекательность этой гипотезы возрастает, поскольку она разъясняет и характер особо сердечных взаимоотношений Эхнатона и Нефертити.[19] О родословной красавицы Нефертити было высказано множество предположений. В ней видели сводную сестру Эхнатона — дочь Аменхотепа III от одной из его жен. Пытались объявить Нефертити и митаннийской царевной, отождествляя, ее с Тадухипой — женой Аменхотепа III, доставшейся Эхнатону вместе с гаремом его отца. Не исключалось и то, что Нефертити была племянницей Аменхотепа III — дочерью его сестры. В настоящее время кровное родство между Нефертити и Эхнатоном признается большинством исследователей.  Ю. Я. Перепелкин признает близкое, кровное родство Эхнатона и Нефертити, но никак не уточняет характера этого родства.

Эхнатон и Нефертити- двоюродные брат и сестра, близкие родственники со стороны семьи царицы Тейи (и ее отца Иуйи), с детских лет росли и воспитывались под большим влиянием брата царицы Эйи (дяди Эхнатона) и его жены Тейи (кормилицы и мачехи Нефертити). Дружба и любовь, утвердившиеся между детьми, один из которых был наследником престола, определили их отношения на долгие годы. Как жена Эхнатона и царица, Нефертити из соображений этикета не должна была упоминать о своем «худородном» отце Эйе (тем более это было неуместно отмечать другим лицам). Эхнатон также не счел нужным где-либо зафиксировать этот факт, а Эйя воздержался от ссылок на обстоятельство, хотя и лестное для него, но не совсем удобное для царственной четы.

       Главное, что хотелось бы  подчеркнуть, это специфичность царственных семей Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV, будущего Эхнатона, в известном смысле слова «образований», чужеродных той высшей знати, которая окружала царский двор. Возможно, именно в семье царицы Тейи, ее брата Эйи и их детей — Эхнатона и Нефертити, в семье, члены которой, ощущая свою отчужденность и изоляцию, были тесно сплочены друг с другом, и могла укорениться потребность в реформе, которая в религиозном и политическом плане узаконила бы положение, в сущности, царственных parvenus.[20]

Аменхотепа IV (Эхнатона) нельзя представлять себе только как человека «не от мира сего» — религиозного фанатика и мыслителя, якобы чуждого интересам реальной жизни. Эхнатон явно был весьма здравомыслящим политиком и энергичным, решительным, властным администратором, быстрый успех деятельности которого в значительной мере был его личной заслугой. Религиозная реформа Эхнатона имела политическую подоплеку и политическую цель, поскольку ее основной задачей было идеологическое обоснование политических устремлений фараона-деспота.

В религии солнцепочитания, религии Атона —видимого образа могучего солнца, прослеживаются два этапа развития. На первом этапе в религии Атона ощущается сходство с традиционными солнечными культами, в частности сходство с культом Ра-Горахте. На, втором этапе, с 9-го года царствования Эхнатона, начинает господствовать наиболее интересная и политически заостренная особенность нового религиозного учения: не просто монотеистический отказ от почитания каких-либо богов, помимо Атона, но и отказ от самого понятия «бог», замененного понятием «царь». Эхнатон «воцарил» своего отца Атона, снабдил его полной царской титулатурой, стал окружать в текстах имена Атона-царя картушами, ввел датировку по годам «правления» царственного солнца. Высшая ирреальная субстанция, чья сущность могла конструироваться не иначе как по образу реального земного владыки-царя, в учении Эхнатона потеряла наименование «бог». В итоге единственный небесный «царь» Атон, «отец» единственного земного царя — Эхнатона, оказался совершенно одного «достоинства» со своим «отпрыском» — фараоном. Эхнатон провозгласил себя «одной породы» со своим царственным солнечным «родителем», почитать которого мог только он. Однако это почитание в данной случае приобрело сугубо «семейный» характер и свидетельствовало не столько о подчиненности Эхнатона Атону, сколько об особой «качественной» близости их друг другу. Авторитет Эхнатона как правителя вознесся на исключительную высоту «воцарив» Атона, он тем самым максимально «обожествил» caмого себя, полностью уподобив себя высшей небесной ирреальной субстанции. Если попытаться хронологически проследить, как осуществлялось задуманное Эхнатоном (точнее, Аменхотепом IV) peформирование религии, то станет возможным изобразить следующую картину. Эхнатон (Аменхотеп IV) был, несомненно, подготовлен к проведению реформации еще до своего воцарения, и есть достаточные основания полагать, что эта реформа была задумана в ближайшем, семейном окружении наследника престола. С. Олдред пишет: «Цель молодого фараона в отношении нового культа была очевидна с самого начала. Громадный храм Атона был воздвигнут в Карнаке, и Фивы отныне стали называться „Городом сияния Атона” вместо (наименования как) „Города Амуна”»!90. В первоначальном своем облике Атон мыслился в качестве некоей формы старинного солнечного божества Ра-Горахте, и потому в том храме Атону, который по приказу фараона построили в Фивах, осуществлялись обряды, характерные для культа Ра, почитался, в частности, культовый камень «бенбен». В 4-й год правления Эхнатона (тогда он еще носил имя Аменхотепа) наметился полный отказ от почитания Амуна. Отныне при датировках перед именем фараона стали ссылаться на годы «царствования» Атона, поскольку последний был объявлен верховным правителем. Атон стал как бы фараоном, чьи имена полагалось писать в царских картушах с типичным набором славословий и пожеланий. Впрочем, и в 4-й, и в 5-й, и даже в 6-й годы своего (формально «атоновского») правления Эхнатон еще не отвергал полностью всех традиционных египетских божеств, культы которых еще продолжали сохраняться в стране. В 6-й год «царствования» Атона Эхнатон решил окончательно порвать с Фивами. К северу от древней столицы, на восточном берегу Нила, в пустынной местности, которая, по уверениям Эхнатона, зафиксированным в надписях на специально поставленных пограничных стелах, не принадлежала никакому богу или богине, был основан новый город - Ахетатон (т. е. Горизонт Атона), ставший резиденцией семьи и двора реформатора. В самом факте подчеркивания что, кроме Атона, ни один бог или богиня не являлись владыками территории, на которой был основан Ахетатон, сказывалось еще терпимое отношение Эхнатона к старым божествам в год основания новой столицы. Даже через год после переезда в Ахетатон, который он обязался никогда не покидать, Эхнатон не ликвидировал полностью культ Амуна в Фивах. «Вскоре не должно было быть ни богов, ни богинь в Мемфисе или где-нибудь в Египте. Должен был быть только Атон»

Начался второй этап в развитии религии Атона, ставшей строго монотеистической. Произошло это на 9-й или 10-й год «царствования» Атона. Отныне Амун был проклят, храмы его закрыты; были отвергнуты все боги и богини Египта, включая таких прославленных, как Осирис, Исида, Птах, Гор и даже гелиопольский Ра. Остался только один сверхъестественный верховный владыка — небесный «царь» Атон, единосущный не менее сверхъестественному земному царю — Эхнатону.  Отныне всюду и везде «царил» один Атон. Амун-Ра подвергся самым ожесточенным преследованиям. По всей стране в надписях уничтожали всякое напоминание о еще столь недавно прославленном божестве. Не было пощажено и имя отца Эхнатона Аменхотепа III, содержавшее слово «Амун». Реформатор в это же время отказался от своего первоначального имени «Аменхотеп», провозгласив себя Эхнатоном [т. е. Полезным (или Угодным) Атону] 191

«Атоновский» и «антиамуновский» фанатизм Эхнатона с годами становился все более нетерпимым. Однако за всем этим скрывалась вполне прозаическая, «земная» политическая цель, которую преследовал реформатор с самого начала своего царствования — идеологическое обоснование претензий на исключительное величие своей власти. Даже если он сам и не осознавал это в грубо откровенной форме, объективно это было именно так. Отказавшись на втором этапе осуществления своей реформы от понятия «бог», «воцарив» Атона, Эхнатон добился полной реализации своих политических замыслов. Отныне «царь»-«отец» Атон и «царь»-«сын» Эхнатон могли безраздельно владеть всем миром, естественно не считаясь с какими-либо условностями и предрассудками, смущавшими самолюбие не вполне легитимной царственной семьи. Как пишет С. Олдред, «у воспитанного, как он (Эхнатон), в окружении, в котором фараон достиг столь высокой степени экзальтации, что его отец поклонялся самому себе как богу, а его сын также поклонялся ему, эгоцентричная мания величия могла видеть божество только как гигантскую тень, отбрасываемую фараоном. Атон есть небесный царь, который полностью подобен своей земной копии, который носит свои имена в аналогичных двойных картушах, который празднует царские юбилеи и помимо всего прочего, подобно фараону, уникален»[191]«Контакт» Эхнатона с Атоном носил совершенно исключительный характер. С одной стороны, «царь» Атон, «царствующее» лучезарное солнце, был вознесен на недосягаемую высоту, но, с другой стороны, этот же всемогущий и единственный небесный властитель был максимально приближен к своему «сыну»[21] — фараону. Эхнатон объявил себя верховным жрецом Атона, обладающим особым даром познания воли своего «отца».«Изображения придворных в гробницах Ахетатона показывают, что один только Эхнатон поклонялся Атону, в то время как остальной его (Ахетатона) люд поклонялся ему (Эхнатону)... молитвы, придворных адресовались не Атону, а царю (Эхнатону) Даже когда какой-либо придворный обращался непосредственно к Атону, то исключительно от имени царя»

Эхнатон не только отверг всех старинных богов и богинь Египта, противопоставив им «своего», нового небесного владыку Атона, но и отказался в сущности, от признания самого мира богов — богов, стоящих над фараоном. Эхнатон максимально приблизил к себе Атона, которого он выбрал в качестве своего небесного «отца», но «отца», лишенного преимуществ божественной сущности и абсолютно не опасного своему «сыну» — фараону, поскольку именно этот «сын» и являлся его создателем и пропагандистом. Атон как «отец» Эхнатона был такой же «царь», как и его «сын». Они были полностью единосущны друг другу, и лишь возрастные критерии определяли взаимоотношения в этой«царственной» семье. В политическом аспекте Атон был безупречный «отцом» фараона- деспота, пожелавшего с помощью кардинальной религиозной (и политической) реформы раз и навсегда ликвидировать всякую возможность ограничения его самовластия ссылками на относительную приниженность его «сыновнего» положения в мире богов[194]. Политическим идеалом Эхнатона, по-видимому, было то высочайшее могущество, которым обладали фараоны раннего периода эпохи Древнего царства (в особенности фараоны IV династии), и потому, думается, можно полностью согласиться с мнением С. Олдреда, что замыслы Эхнатона «имели сильный антикварный аромат и выражали попытку восстановить верховенство фараона, которое существовало в раннем Древнем царстве»[22]. Как и в действиях Херихора при становлении так называемой «фиванской теократии», так и в действиях Эхнатона, по нашему мнению, под религиозной оболочкой можно обнаружить определенную политическую тенденцию. Именно это и хотелось подчеркнуть.

        2.2 Пантеон богов Древнего Египта. Проблема монотеистичности религиозной  реформы Эхнатона

  Пантеон богов Древнего Египта складывался на протяжение всей истории Египетского царства. Во всех номах с глубочайшей древности почитали своих собственных богов. По мере объединения страны местные культы отчасти сливались, и разные божества объединялись в одном, хотя по традиции божество сохраняло в каждой области местное имя. В различные исторические периоды египтяне заимствовали ряд культов у соседних   народов, восприняв чужих богов или объединив их с собственными божествами. Некоторые, наиболее популярные боги и богини обладали сходными чертами и функциями (Ра, Амон, Гор, среди богинь — Исида, Тефнут, Сехмет). Провести точную границу между богами, равно как и обозначить глубину взаимопроникновения в таких случаях представляется крайне затруднительным.

   Амон (Амун — “Незримый”). Один из собственно египетских богов. Бог солнца, отождествлявшийся с Ра, Мином и Монту. Изображался в виде человека, с короной на голове и солнечным диском. Священными животными Амона считались баран, змей и гусь. Женой Амона почиталась богиня Мут, сыном — бог Хонсу. Культ Амона был более всего развит в Фивах со времен Среднего царства. В эпоху XVIII династии культ Амона приобрел общегосударственное значение. В честь Амона фараоны этой династии построили храмовый комплекс в Карнаке, ставший центром культа Амона.

  Амт — обитатель преисподней, чудовище с телом льва и головой крокодила. Изображался сидящим рядом с весами богини Маат на суде Осириса. Если пришедший к Осирису умерший признавался грешником, Амт немедля пожирал его душe.     

Анат — богиня войны и охоты, жена бога Сета. Культ Анат происходит из Сирии, с которой в начале Нового царства Египет имел очень тесные контакты.

Анубис — бог мертвых, покровитель кладбищ и бальзамировщиков мумий. Изображался в виде шакала или в виде человека с шакальей головой. Во времена Древнего царства Анубис считался главным божеством в царстве мертвых. После того, как возвысился культ Осириса и этот последний стал главным богом преисподней, повелителем царства мертвых, Анубис в верованиях египтян занял место проводника души по загробному царству, помощника Осириса на “суде души”.

  Апис — бог плодородия, одно из древнейших общеегипетских божеств. Считался воплощением другого божества — Птаха. В разных номах быка почитали под разными именами. Во всем Египте черного быка с белыми подпалинами почитали как живое воплощение Аписа.

  Апоп — великий змей, главный недруг Ра. Стремясь уничтожить богов и людей, Апоп задумал выпить всю воду небесного и подземного Нила, чтобы Ра не мог совершать путешествия на своих лодках. Ра (в некоторых мифах — Гор) устремляется в погоню за Апопом, сражается          с ним, побеждает и заставляет извергнуть обратно всю заглоченную воду. После этого Ра, принявший облик кота, отрезает Апопу голову кремневым ножом.

  Астарта (Аштарта) — антропоморфная богиня, культ которой проник в Египет из Сирии при XVIII династии. Изображалась в виде вооруженной женщины. Астарту (в сиро-палестинской мифологии божество, аналогичное Иштар вавилонян и Инанне шумеров — богине любви) египтяне почитали как покровительницу лошадей, защитницу фараона от недругов и болезней.

  Атон — бог солнечного диска. Этого бога никогда не почитали так, как богов солнца — Ра и Амона. Только при фараоне Эхнатоне Атон стал общегосударственным божеством. Тогда же сложилась и иконография Атона — солнечный диск с длинными лучами-руками.