Преобразования Петра I: общая характеристика. Оценка преобразований Петра I в российской исторической литературе

Богословский особенно выделяет идеологический аспект европеизации. Он, как и Соловьев, видит во введении принципа разумности, рационализма радикальный  разрыв с прошлым. Его понимание  реформаторской деятельности Петра, которое  можно назвать «просвещенный  абсолютизм», нашло множество приверженцев среди западных историков, которые  склонны подчеркивать, что Петр не являлся выдающимся теоретиком, и  что преобразователь во время  своего зарубежного путешествия  принимал во внимание прежде всего  практические результаты современной  ему политической науки.Некоторые из приверженцев этой точки зрения утверждают, что петровская государственная практика отнюдь не была типичной для своего времени, как это доказывает Богословский. В России при Петре Великом попытки воплотить в жизнь политические идеи эпохи были гораздо более последовательными и далекоидущими, чем на Западе.

По мнению таких историков  русский абсолютизм во всем, что  касается его роли и воздействия  на жизнь русского общества занимал  совершенно иную позицию, чем абсолютизм большинства стран Европы. В то время, как в Европе правительственную  и административную структуру государства  определял общественный строй, в  России имел место обратный случай - здесь государство и проводимая им политика формировали социальную структуру.В этой связи нужно отметить и то, что в дискуссии о сущности русского абсолютизма, завязавшейся в советской историографии, нашлись сторонники той точки зрения, что государственная власть в России занимала значительно более сильную позицию по отношению к обществу, чем европейские режимы. Но эта точка зрения в советской историографии доминирующей не являлась. Советские историки, которые стремились дать петровскому государству и его политике свою характеристику, как правило уделяли особое внимание экономическим и социальным преобразованиям; при этом отношения классов служили отправной точкой. Единственное в чем здесь были расхождения - это в понимании характера классовой борьбы и соотношения противоборствующих сил в этот период.

Первым, кто попытался  определить сущность реформ Петра с  марксистских позиций был Покровский. Он характеризует эту эпоху как  раннюю фазу зарождения капитализма, когда  торговый капитал начинает создавать  новую экономическую основу русского общества.Как следствие перемещения экономической инициативы к купцам, власть перешла от дворянства к буржуазии (т.е. к этим самым купцам). Наступила так называемая «весна капитализма». Купцам необходим был эффективный государственный аппарат, который мог бы служить их целям как в России так и за рубежом.

Именно по этому, по мнению Покровского, административные реформы  Петра, войны и экономическая  политика в целом, объединяются интересами торгового капитала.Некоторые историки, придавая торговому капиталу большое значение, связывают его с интересами дворянства. И хотя тезис о доминирующей роли торгового капитала был отвергнут в советской историографии, можно говорить о том, что мнение относительно классовой основы государства оставалось в советской историографии с середины 30-х до середины 60-х годов господствующим. В этот период общепризнанной была точка зрения, согласно которой петровское государство считалось «национальным государством помещиков» или «диктатурой дворянства». Его политика выражала прежде всего интересы феодалов - крепостников, хотя внимание уделялось и интересам набирающей силу буржуазии.

В результате проводимого  в этом направлении анализа политической идеологии и социальной позиции  государства, утвердилось мнение, что  сущность идеи «общего блага» демагогична, ей прикрывались интересы правящего  класса. Хотя это положение разделяет  большинство историков, есть и исключения. Например, Сыромятников, в своей  книге о петровском государстве  и его идеологии, полностью присоединяются к данной Богословским характеристике государства Петра как типично  абсолютистского государства той  эпохи. Новым в полемике о российском самодержавии стала его интерпретация  классового фундамента этого государства, которая базировалась на марксистских определениях предпосылок Европейского Абсолютизма. Сыромятников считает, что  неограниченные полномочия Петра основывались на реальной ситуации, а именно: противоборствующие классы (дворянство и буржуазия) достигли в этот период такого равенства экономических  и политических сил, которое позволило  государственной власти добиться известной  независимости по отношению к  обоим классам, стать своего рода посредником между ними.Благодаря временному состоянию равновесия в борьбе классов, государственная власть стала относительно автономным фактором исторического развития, и получила возможность извлекать выгоду из усиливающихся противоречий между дворянством и буржуазией.

То, что государство стояло таким образом в известном  смысле над классовой борьбой, ни в коем случае не означало, что оно  было полностью беспристрастно. Углубленное  исследование экономической и социальной политики Петра Великого привело  Сыромятникова к выводу, что преобразовательная деятельность царя имела в целом антифеодальную направленность, «проявившуюся, например, в мероприятиях, проведенных в интересах крепнущей буржуазии, а также в стремлении ограничить крепостное право». Сыромятников Б.И. «Регулярное государство Петра 1».Эта характеристика реформ, данная Сыромятниковым, не нашла значительного отклика у советских историков. Вообще советская историография не приняла и критиковала его выводы (но не фактологию) за то, что они были очень близки к отвергнутым ранее положениям Покровского.

К тому же многие историки не разделяют мнение о равновесии сил  в петровский период, не все признают едва народившуюся в 18 веке буржуазию  реальным экономическим и политическим фактором, способным противостоять  поместному дворянству.Подтвердилось это и в ходе дискуссий, шедших в отечественной историографии в 70-х годах, в результате которых было достигнуто относительно полное единство мнений относительно неприменимости тезиса о «нейтральности» власти и равновесии классов применительно к специфическим российским условиям.

Тем не менее, некоторые историки, в целом не соглашаясь с мнением  Сыромятникова, разделяют его взгляд на петровское единовластие, как относительно независимое от классовых сил. Они обосновывают независимость самодержавия тезисом о равновесии в новом варианте. В то время, как Сыромятников оперирует исключительно категорией социального равновесия двух различных классов - дворянства и буржуазии, Федосов и Троицкий рассматривают в качестве источника самостоятельности политической надстройки противоречивость интересов внутри правящего класса. И, если Петр Первый смог провести в жизнь столь обширный комплекс реформ вопреки интересам отдельных социальных групп населения, то объяснялось это накалом той самой «внутриклассовой борьбы», где с одной стороны выступала старая аристократия, а с другой - новое, бюрократизированное дворянство.В то же время, нарождающаяся буржуазия, поддерживаемая реформаторской политикой правительства, заявила о себе, хоть и не столь весомо, выступая в союзе с последней из названных противоборствующих сторон - дворянством.

Еще одна спорная точка  зрения была выдвинута А.Я. Аврехом, зачинателем дебатов о сущности российского абсолютизма. По его мнению абсолютизм возник и окончательно укрепился при Петре Первом. Его становление и невиданно прочное положение в России стало возможным благодаря относительно низкому уровню классовой борьбы в сочетании с застоем в социально - экономическом развитии страны.Абсолютизм следовало бы рассматривать как форму феодального государства, но отличительной чертой России было стремление проводить вопреки явной слабости буржуазии именно буржуазную политику, и развиваться в направлении буржуазной монархии.

Естественно, эта теория не могла быть принята в советской  историографии, ибо противоречила  некоторым марксистским установкам.Это разрешение проблемы не нашло особого признания и в ходе продолжавшейся дискуссии советских историков об абсолютизме. Тем не менее Авераха нельзя назвать нетипичным участником этой полемики, которая характеризовалась во первых явным стремлением акцентировать относительную автономию государственной власти, а во вторых единодушием ученых в вопросе о невозможности характеризовать политическое развитие только посредством простых заключений, без учета особенностей каждого периода истории.

Вне связи с дискуссией об абсолютизме историки обсуждали  проблему личного вклада царя Петра  в реформы. Фигура Петра давно  приковывала внимание многих авторов, но большинство из них ограничивалось общими, и преобладающе положительными психологическими портретами противоречивой личности царя (причем такие работы появляются и в западной историографии).

Почти все эти характеристики возникли на основе предположения, что  незаурядная личность Петра наложила отпечаток на всю политическую деятельность правительства и в положительном, и в отрицательном смысле.

Хотя подобная оценка достаточно интересна сама по себе, она лишь изредка находит подтверждение  в серьезных исследованиях, касающихся степени и характера влияния  Петра на процесс преобразований. Чаще же ученые довольствуются определениями  роли монарха, основанными на представлениях о наличии или отсутствии рамок, ограничивающих деятельность великих  людей, и их функции в историческом процессе (тут интересно отметить, что попытки воссоздать психологический  портрет Петра Первого делались даже на основе записей его снов.)

Первым открыто усомнился  в величии Петра П.Н. Милюков. Основываясь на выводах своего исследования преобразовательной деятельности в фискально - административной области, которую он полагал вполне репрезентативной для оценки личного вклада царя в реформы, Милюков утверждает, что сфера влияния Петра была весьма ограниченной, реформы разрабатывались коллективно, а конечные цели преобразований осознавались царем лишь частично, да и то опосредованно его окружением.

Таким образом, Милюков, в  ходе своего исследования обнаруживает длинный ряд «реформ без реформатора». Милюков П.Н. «Государственное хозяйство  России в первой четверти 18 века».В  свое время, точка зрения Милюкова привлекла  большое внимание, однако распространенной она стала позднее, когда появились  обобщающие труды М.Н. Покровского, в которых Петр предстает уже вовсе безвольным орудием капитала.Вызов, брошенный Милюковым, был принят другими историками.Например, уже в 1897 году русский историк Павлов-Сильванский опубликовал две работы с совершенно противоположной оценкой роли Петра в преобразованиях.Одна из этих двух работ посвящалась теме отношения царя к ряду проектов реформ, другая - законодательной деятельности Верховного Тайного Совета непосредственно после смерти Петра. Эти архивные исследования позволили Павлову-Сильванскому сделать вывод, что в области реформ именно царь Петр, и никто иной, был побудительной и движущей силой. Петр часто действовал без учета мнений своих советников; более того, после смерти царя его ближайшие прижизненные помощники зачастую вели себя как принципиальные противники реформ.

Но, если Павлов-Сильванский, как и Милюков, исследовал сравнительно ограниченные архивные комплексы, то советский историк Н.А. Воскресенский посвятил всю свою жизнь изучению огромной массы законодательных актов петровской эпохи, в ходе которого он стремился при помощи анализа проектов и черновиков установить, какие конкретно лица, административные органы и социальные группы оказывали влияние на формирование отдельных законоположений. Эта весьма примечательная в методологическом отношении работа укрепила позиции Павлова-Сильванского, так как в ней Воскресенский пришел к выводу, что кабинет, то есть личная канцелярия царя, оказывал на законодательство решающее влияние, роль самого монарха в преобразовательной деятельности была «руководящей, многосторонней, полной энергии и творчества. Им были формулированы все наиболее важные нормы, отразившие основные тенденции, задачи, содержание и приемы предпринимаемых им реформ». Воскресенский Н.А. «Законодательные акты Петра Первого»- составитель.

Воскресенский не мог, естественно, в ходе своей работы собрать все  относящиеся к теме материалы, освещающие вопрос о том, кто был инициатором  создания многих законоположений, и  полемика о личной роли Петра в  выработке отдельных законов  эпохи преобразований продолжается.Влияние Петра на внешнюю политику государства не стало предметом систематических исследований, но, согласно общепринятому мнению, император использовал большую часть своего времени и энергии именно на то, чтобы изменить отношения России и окружающего мира; кроме того, многие историки документально, на основе внешнеполитических материалов подтвердили активную и ведущую роль Петра в этой области государственной деятельности.

Заключение

Из всего сказанного видно, что взглядов на Петра, его эпоху - великое множество. Пожалуй, ни одна личность в отечественной истории  не вызывала столько жарких споров.В деятельности Петра невозможно выделить однозначно положительные или отрицательные стороны, ибо то, что одни считают величайшим благом, другие считают непоправимым злом.Вряд - ли в настоящее время можно говорить о категорическом преобладании какого-либо взгляда. В спорах о петровских деяниях на первый план выходит глубина исторического анализа, объективность ученого - историка.Вообще, споры о Петре великом - нечто большее, нежели споры об одном отдельном периоде русской истории, одном отельном правителе.

Это - непрекращающийся уже  столетия спор между западниками  и славянофилами, норманистами и антинорманистами, церковью и светским миром.Но в любом случае, самым наглядным свидетельством величия Петра, грандиозности его времени, значимости его реформ, на мой взгляд, являются сами эти споры, непрекращающиеся уже на протяжении трех столетий.Реформы в России предпринимались неоднократно, но практически все попытки не увенчались успехом. Главная причина этого состоит в том, что периодически возникавшее у власти стремление к переменам сосредоточивалось не на изменении общества, а на реформировании государства. Интересы человека игнорировались всеми реформами без исключения.Правила реформирования в России совсем иные, чем в западном обществе. В России не существовало социальной базы для реформаторства в силу господства традиционной культуры, ориентированной на идеальную имперскую власть.Чтобы осуществить реформы, нужно по крайней мере сформулировать их конечную цель. Россия же вместо этого всегда начинала подражать странам западного типа, с тем, чтобы стать государством, способным активно противостоять Западу.Кроме того, для реформы необходимо неединовременное усилие, их реализация предполагает достаточно длительный цикл - 2-3 поколения - именно на протяжении этого срока полностью меняется стереотип сознания человека.Понятие России в значительной степени отождествлялось с Государством Российским. Само понимание русского, русской территории после классического периода Киевской Руси связывалось с работой государственного собрания.