Правовое положение населения по Русской Правде

 

свободным"¹⁵, и в городах скрывалось множество беглых холопов.

Древняя Русь развивалась  в том же направлении, что и  крупнейшие страны Европы. Она обладала огромным культурным потенциалом, высокоразвитой юридической сферой. Политическая раздробленность  страны совпала с ордынским разорением, и это вызвало крайне тяжелые  последствия, предопределило деформацию естественного хода политико-правового  развития.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Правовое положение смердов, закупов, рядовичей по

Русской Правде

 

Многие авторы полагали, что основным крестьянским населением страны были не раз упоминающиеся  в источниках смерды. Однако 
Русская Правда, говоря об общинниках, постоянно употребляет термин 
«люди», а не «смерды». Многие ученые, например С.А. Покровский¹⁶, рассматривают смердов как простолюдинов, рядовых граждан, свободными неограниченными в правоспособности людьми. С.В. Юшков¹⁷ видел в смердах особый разряд закрепощенного сельского населения, а Б.Д. Греков¹⁸ считал, что были смерды зависимые и смерды свободные.

В обосновании этих мнений имеют две статьи Русской Правды. Ст.26 Краткой Правды, устанавливающая  штраф за убийство рабов, гласит: «А в смерде и в холопе 5 гривен» (Академический  список). А в Археографическом списке: «А в смердьи в холопе 5 гривен». В первом прочтении получается, что  в случае убийства смерда и холопа выплачивается одинаковый штраф. Из второго списка следует, что смерд  имеет холопа, которого убивают.

Согласно ст.90 Пространной  Правды «Если смерд умрет, то наследство князю; если будучи дочери у него, то дать им приданное». Некоторые исследователи  толкуют ее в том смысле, что  после смерти смерда его имущество  переходило целиком к князю, то есть он не способен передать наследство. Но дальнейшие статьи разъясняют, что  речь идет лишь о тех смердах, которые  умерли, не имея сыновей, а отстранение  женщин от наследства на определенном этапе свойственно всем народам  Европы.

Русская правда нигде конкретно  не указывает на ограничение правоспособности смердов, а указывает лишь на то, что они выплачивают шрафы, что  характерно для свободных граждан. Закон защищал личность и имущество смерда. За совершенные проступки и преступления, а также по обязателььствам и договорам он нес личную и имущественную ответственность. За долги смерда могла сделать в феодально-зависимого закупа, в судебном процессе, смерд выступал полноправным участником.

В массе статей о свободных  людях, именно свободные подразумеваются, о смердах, речь заходит лишь там, где их статус необходимо выделить.

 За убийство людина  полагался штраф в размере  40 гривен, за убийство же смерда  – всего 5. Смерд не имел  права оставить свое имущество  непрямым наследникам – оно  передавалось князю. Существует  много гипотез о социальной  сущности смердов, но большинство  исследователей признают, во-первых, тесную связь смердов с князем, во-вторых, считают смердов ограниченной, хотя и довольно широкой, общественной  группой.

В.Д.Греков¹⁹ путем долгих исследований попытался подвести главнейшие итоги наблюдений над историей смердов: 
1. Смерды есть основная масса русского народа, из которой в процессе классообразования выделились другие классы русского общества. 
2. С появлением господствующих классов смерды оказались внизу общественной лестнице.

3. Источники Киевского  периода истории Руси застают  их организованными в община.

4. Победа феодальных отношений  внесла в жизнь смердов очень  важные изменения и прежде  всего разбила смердов на две  части: а) смердов- общинников, независимых от частных владельцев, и б) смердов, попавших под  власть частных владельцев.

5. Процесс внутреннего  расслоения в общине привел  часть смердов к необходимости  покинуть общину и искать заработка  на стороне. Таким путем у землевладельцев появились новые кадры рабочего населения за смердьей среды.

6. Независимые смерды  продолжали существовать, несмотря  на систематическое наступление  на общину привилегированных  землевладельцев-феодалов. 
7. Независимые смерды попадали под власть феодалов путем внеэкономического принуждения (захват населения и земли, пожалование от государства). 
8. Правовое положение зависимых смердов не поддается точному определению. Во всяком случае есть основание считать в своих правах сильно ограниченными.

9. Форма их эксплуатации  определяется условиями жизни  смерда: если он живет непосредственно  в барской усадьбе, он работает  на барщине и входит в состав  челяди; если он живет вдали  от усадьбы, он платит ренту  продуктами. 
10. В 13-14 вв. весьма энергично растет рента продуктами в связи с расширением землевладения феодалов, увлечением количества их подданных и превращением вотчины в сеньерию.

Более сложной юридической фигурой является закуп. Это сравнительно поздняя зависимая категория людей, возникшая только в 12 в. Закуп – разорившийся общинник, пошедший в долговую кабалу к князю или его дружиннику.²⁰ Он получал какую-то ссуду («купу») и за нее (вернее, за проценты с суммы долга) должен был работать на господина – либо на его пашне («ролейные» закупы), либо как слуга. Хозяин имел право подвергать закупа телесным наказаниям, а попытка бегства наказывалась превращением в обельного холопа. Вместе с тем закуп отличался от раба. Прежде всего, он имел право (хотя, вероятно, формальное) выкупаться на волю, вернув купу. 
Закон специально оговаривал, что не считается бегством, если закуп отправился открыто («явленно») на заработки («искать кун»), чтобы выплатить свой долг. Но важнее другое обстоятельство: закуп продолжал вести свое, отдельное от господина хозяйство. Закон предусматривает случай, когда закуп отвечает за утрату господского инвентаря при работе на себя («орудья своя дея»). Закуп несет материальную ответственность перед господином, следовательно, он платежеспособен, его хозяйство – не собственность господина. Именно поэтому положение закупа, лишенного личной свободы, но отделенного от средств производства, близко к статусу будущего крепостного крестьянина. К сожалению, источники не дают ответа на вопрос, насколько были распространены отношения закупничества, но большое число статей в Пространной Правде, посвященных им, убеждает, что закупы – не редкое явление на Руси 12 в. Вообще, вопрос о закупах – один из самых беспокойных вопросов. Самое старое мнение, высказанное о закупничестве еще И.Н.Болтиным, поддержанное потом Эверсом и Рейцом, сводится к тому, что закуп – это временно «служащий по кабале» человек.²¹ Это состояние, близкое к тому, которое позднее стали называть кабальным холопством. Эверс называет закупа «наемником», «на время закабаленным человеком»; ролейного закупа он считает «наемным земледельцем», «наемным слугой».²² А.Рейц такого же мнения; он только прибавляет, что «служба по условию была вроде неволи, хотя не полной». Иногда этого слугу он называет «нанятым работником». А.Рейц допускает, что закупы заключал условие о работе на всю жизнь и сравнивает с «кабальными людьми», которые служили до смерти господина.²³ Наемным человеком закупа считали и В.Лешков²⁴ и В.И.Сергеевич.²⁵ К позднейшим «серебреникам» их приравнивал Н.П. Павлов-Сильванский.²⁶ Постепенно к этому определению закупа как наемного человека начинает прирастать понятие долга. С.М.Соловьев так определяет закупа: «Закупнем или наймитом назывался работник, нанимавшийся на известный срок и за известную плату, которую, как видно, он получал вперед, в виде займа».²⁷ Так же рассуждает и Калачов²⁸, и И.Д.Беляев.²⁹ Н.А.Максимейко возражает против такой трактовки закупничества и настаивает на том, что «с юридической точки зрения закуп был должником, а не наймитом».³⁰

Понимание закупа начинает осложняться еще новым соображением о «залоге самого себя», о «запродаже себя», «личном закладе». 
М.Ф.Владимирский-Буданов определяет закупничество как «результат соединения договора личного найма и найма имущества».³¹ 
В.О.Ключевский при определении закупничества тоже нагромоздил немало юридических признаков: закуп у него и закладень, и арендатор земли, и заемщик денег.

По Русской Правде нам  известны еще некоторые категории  зависимого населения. В Краткой  и Пространной Правдах по одному разу упоминается рядович (или рядовник), жизнь которого защищена минимальным  пятигривенным штрафом. Вероятно его  связь с «рядом» 
(договором). Возможно, рядовичами были не пошедшие в холопство и заключившие «ряд» тиуны, ключники и мужья рабынь, а также дети от браков свободных с рабынями.

Судя по другим источникам, рядовичи часто исполняли роль мелких административных агентов своих  господ.

 

Но термин «рядович» вызывает разное понимание у различных  ученных. У Сергеевича о рядовичах два мнения. Он считает рядовича, упоминаемого в Русской Правде, «рядовым» рабом на том основании, что «ценят его в 5 гривен, а это цена обыкновенного раба». Он же допускает, что рядович – не всегда раб. «Рядович – всякий, по ряду (договору) у кого-либо живущий».³²

Мрочек-Дроздовский видит  в рядовиче несвободного приказчика. Это несвободные подключники  в княжеских, боярских или владельческих имениях.³³ Пресняков считает рядовича низшим агентом хозяйственного или административного управления и в доказательство приводит известный текст из Даниила Заточника: «Тиун бо его (князя) яко огнь трепетицею накладен, а рядовичи его яко искры». «А сотским и рядовичем… не судити».³⁴ Леонтович признает рядовича договорником.³⁵ Кардинально отличается понимание термина «рядович» у В.Д.Грекова. По его мнению, в самой «Русской Правде» имеются данные для объяснения социальной сущности рядовича. В ст. 110 Троицкого IV списка читаем: « А холопство обельное трое:… поиметь робу без ряду, поиметь ли с рядом, то како ся будет рядил, на том же и стоить. А се третье холопьство: тиуньство без ряду или привяжеть клюк собе, с рядом ли, то како ся будеть рядил, на том же и стоить». Совершенно ясно, что человек, собирающийся жениться на рабе, имел полное основание предварительно заключить ряд с господином невесты. Так, по- видимому, чаще всего и бывало на самом деле. Перед послухами, очевидно, заключается ряд о цене выкупа за жену – рабу, который и погашается работой мужа рабыни. По ряду можно было поступить в ключники и тиуны.

Итак, по В.Д.Грекову, рядович  ни в коем случае не раб. Это, по московской терминологии, один из видов серебреничества. Мы знаем все условия существования рядовичей, но летописи дают основание думать, что их приниженное и тяжелое положение в момент обострения классовых

отношений в связи с  усилением наступления землевладельцев  на общину

определило их позицию  в народных движениях 11-12 вв. и особенно ярко проявившихся в 1113 г., после чего в Киев был призван Владимир Мономах. 
Он должен был обратить внимание и на рядовичей. «Устав» Владимира 
Мономаха говорит не о рядовичах вообще, а только об их разновидности – закупах, в которых не трудно видеть все элементы социальной природы тех же рядовичей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Правовое положение челяди, холопов, прощенников и изгоев по Русской Правде

 

Значительное место Русская  Правда уделяет рабам. Они были известны под разными названиями – челядь (единственное число – челядин), холопы (женский род – роба). Термин «челядин» встречается уже в  договоре 
Олега с Византией: речь там идет о похищении или бегстве русского челядина («аше украден будеть челядин рускы или ускочит»). Главным источником рабов был плен. Когда, согласно «Повести временных лет», Святослав перечислял добро («благая»), идущее из Руси, то, наряду с мехами, медом и пушниной, он называл и челядь. Уже в древнейшей части Русской Правды – Правде Ярослава описана процедура судебного разбирательства по делу о краже челядина.

Исследователями по-разному  решается вопрос о соотношении челядинной и холопьей зависимости. Вероятно, «челядь» – термин более раннего периода, который некоторое время сосуществовал  с более новым термином – «холоп».

Хотя, многие историки, в  том числе и В.Д.Греков, считают, что если холоп и входил в понятие  «челяди», то он там не растворялся  целиком, и в отдельных случаях  «Правда» находит необходимым говорить о нем тдельно. 
Русская Правда рисует тяжелое положение холопов, которые были полностью бесправны. Холоп, ударивший свободного, если даже господин уплатил за него штраф, мог быть при встрече убит обиженным, а в более позднее время – жестоко наказан телесно. Холоп не имел право свидетельствовать на суде.

Беглого холопа, естественно, наказывал сам господин, но тяжелые  денежные штрафы накладывались на тех, кто поможет беглому, указав путь или хотя бы накормив. За убийство своего холопа господин не отвечал перед  судом, а подвергался лишь церковному покаянию. Особенно детально вопрос о холопстве излагался уже в пространной Правде, где мы находим фактически целый устав о холопах. В это время (12 в.) уже известны два вида холопства: обельное (полное) и неполное. Источником обельного холопства был не только плен. Многие сами продавали себя в холопство. Холопом становился, если не заключал с господином специального договора («ряда»), и тот, кто поступал в услужение на должность тиуна (управляющего) или ключника. Терял свободу (если не было особого «ряда») и человек, женившийся на рабе. Обельное холопство, единое по своему юридическому статусу, было вместе с тем разнородным по своей реальной социальной структуре. Разумеется, основную массу составляли рядовые рабы, выполнявшие тяжелую работу на своего господина. За их убийство полагался самый низкий штраф – 5 гривен. Однако, уже Правда Ярославичей знает княжеского сельского и ратайного (т.е. пашенного) старосту, за убийство которого полагалось уплатить 12 гривен. 80 гривнами (в 2 раза дороже, чем жизнь свободного человека) защищалась жизнь княжеского тиуна (а тиуны были, как отмечалось выше, холопами). Купцы использовали холопов для торговли, хотя несли полную материальную ответственность за их операции. Холоп-тиун мог по «по нужи» (т.е. по необходимости) выступать и как свидетель в суде. Вообще, существует множество точек зрения относительно рабства на Руси.

Очень обстоятельно точку  зрения на рабство древней Руси изобразил 
Б.Н.Чичерин: «Плен, женитьба, заем, наем, преступление, добровольное подданство – все могло свободного человека сделать рабом, не говоря уже о способах производных, как-то купле и рождении в холопском состоянии».³⁶

«Холоп считался не лицом, а вещью, частною собственностью хозяина», «за действия холопа отвечает господин». Раб лишен всяких прав. «Одно только и встречается законоположение  в пользу холопов: это то, что дети, прижитые хозяином от рабыни после  его смерти делаются свободными вместе с матерью. Здесь нравственное начало восторжествовало и ослабило юридическую строгость учреждений». Б.Н.Чичерин указывает также и на роль холопов в хозяйстве. Это по большей части личная прислуга князей и других лиц; холопы сажались и на землю, «но вообще сельское народонаселение состояло из свободных крестьян, между которыми, только как исключение, сажались холопы».

М.Ф.Владимирский-Буданов  не согласен с Б.Н.Чичериным в  том, что холоп есть вещь. По его  мнению, «холопы обладали некоторыми правами, почему и речь о них должна быть отнесена к учению о субъектах, а не к учению о вещах (объектах)».³⁷ Много внимания правовому положению раба на Руси уделяет Сергеевич. Он тоже считает раба собственностью, но с оговоркой: «Раб есть собственность, но с некоторыми отступлениями от этого начала в частностях».³⁸ Останавливается он на вопросе об отношении церкви к институту рабства.

Для В.О.Ключевского вопрос о холопстве и особенно о юридической  его природе имеет особое значение. Институт холопства интересует его  не столько сам по себе, как один из институтов древнерусского права, а  с гораздо большей степени  с точки зрения его влияния  на историю крестьянства, т.к. В.О.Ключевский убежден, что «крепостное право возникло прежде, чем крестьяне стали крепостными, и выражалось в различных видах холопства». По его мнению, «вопрос о происхождении крепостного права есть вопрос о том, что такое было крепостное холопское право в древней Руси, как это право привито было к крестьянству».

В.О. Ключевский много раз  возвращался к этому предмету. В статье 
«Подушная подать и отмена холопства в России», он подходит в плотную к древнейшим памятникам, имеющим отношение к холопству. Право он видит в Русской Правде и находит между нравами и правом на Руси серьезное расхождение: нравы были мягки, а закон суров. Свои заключения о древнерусском холопстве В.О.Ключевский строит главным образом на данных Русской Правды. Он настаивает на том, что Русская 
Правда не различает видов холопства и знает только одно обельное, т.е. полное, что только позднее, уже в 12-13 вв., «Первобытное русское холопство» эволюционировало, и несвободные люди стали делиться на разряды по степени зависимости и общественного значения. Один русских холопах уже можно было сказать, что один более холоп, другой менее»³⁹.