Понятие преступления и система преступлений по Соборному Уложению 1649 г

Независимо от лихоимства складывается понятие о следующих  преступлениях: умышленное неправосудие вследствие мести или дружбы (Судебник 1497 г., статья 1); отказ в правосудии (Судебник 1550 г., статья 7). Соборное Уложение дополняло эту группу статьями о волоките, нарушении порядка судопроизводства и использовании труда подсудимых в хозяйстве судьи.

Из преступлений, вводящих судебную власть в заблуждение и  ведущих к неправильным решениям, лжеприсяга занимает в Московском праве  высшее место. Понятие о ней, как  о преступлении, не могло образоваться в 1-й период, когда присягали стороны  и их послухи, прибегая к суду Божьему  – безапелляционному и не допускающему проверки. В XVI веке, когда послушество  обратилось в простое свидетельское  наказание, стало возможным принесение лживой присяги. В постановлениях Стоглава и Соборного Уложения она имеет  двойственный объект, как преступление против религии и государственной  судебной власти; в Уложении эта  двойственность выразилась в противоречащих постановлениях двух глав кодекса (XIV и X); В одной из них выписывается постановление кормичей книги Василия  Васильевича, в которых за лжеприсягу полагаются церковные епитимии (“два лета да плачется, три лета да послушает  святого писания”)16. Напротив, в другой главе московский закон дает свое простое определение: “бить его кнутом по торгам, посадить его в тюрьму на год” и лишить права исков. Лжесвидетельство (без присяги) признано даже деянием преступным (Судебник 1550 г., статья 99). Уложение еще усиливает эти наказания (X. 162, XXI. 36). К тому же разряду относится ябедничество, которое в судебниках стоит в одной категории с убийством и разбоем (Судебник 1497г., статья 8; Судебник 1550 г., статья 59 – добавляет сюда еще подписку). Субъектами этого преступления могли быть как сами истцы, так в особенности их поверенные; последние явились причиной создания указа от 12 марта 1582 года, в котором преступники этого разряда разделяются на ябедников, крамольников и составщиков (то есть лживых обвинителей в частном преступлении, и составителей лживых гражданских исков). Закон в некоторых из них применяет те же наказания, каким подвергся бы ложно обвиненный ими. Объект преступления ябедничества довольно сложный: кроме главного предмета (против судебной власти: “казнити смертью для того: в жалобнице и в суде не лай”), ябедничество имеет и другой объект – права частных лиц, ложно обвиняемых: “а будет лаял кого…,а не докажет, чим лаял, ино его бив кнутьем, доправити безчестье без суда”. Особенный вид преступления того же порядка – подмет поличного с целью обвинить невиновного в татьбе 17.

К преступлениям против правосудия относится: подача ложной жалобы на должностное  лицо, побег от судебного пристава, сопротивление при изъятии поличного, неявка ответчика в суд.

Что касается злоупотреблений  администрации, то наказуемость их определена лишь в Уложении (гл. X ст.150): если “приказные люди учнут … людям чинить продажи и убытки”, то следует денежное удовлетворение истцов и пеня.

2.6 Воинские преступления. К группе воинских преступлений относились: самовольное оставление службы (часто – посул), “наезды”, потравы посевов ратными людьми, насилие по отношению к мирному населению, кража оружия, уклонение от воинских смотров и т. д. Соборное Уложение впервые ввело понятие “дезертирство” и положило начало систематизации воинских преступлений. Особыми субъектами в этой группе преступлений были сборщики и “окладчики”, то есть лица ответственные за проведение мобилизации. Тяжесть наказаний за воинские преступления усугублялась в обстановке боевых действий.

2.7 Преступления против личности: убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное (убийство родителей детьми, убийство господина рабом), нанесение увечья (тяжелого телесного повреждения), побои, оскорбление чести (в виде обиды или клеветы, распространение порочащих слухов); вовсе не наказывалось убийство изменника или вора на месте преступления. Преступления против личности включали большую группу составов, среди которых были убийство, нанесение телесных повреждений, побои и оскорбления. Права всех частных лиц пользуются равной защитой уголовного закона. Различие тяжести взысканий общественному состоянию потерпевших удерживалось только в преступлениях против чести, здоровья. Личное право холопов и крестьян (прикрепленных) признано самостоятельным объектом преступления (некоторые ограничения равенства уголовной защиты, отмеченные в первом периоде, теперь исчезают): сам господин не может убить своего холопа даже в том случае, если холоп попадется в разбое (Уложение XXII.79). Убийство чужих крестьян наказывается независимо от частного вознаграждения (Уложение XXI.71).

Преступления против жизни  мало-помалу отделяются от имущественных  преступлений, а именно убийство от разбоя; в судебниках душегубство  и разбой являлись самостоятельными и раздельными преступлениями: “а на кого доведут татьбу или душегубство, или иное какое лихое дело, оприч  разбоя” (Судебник 1550г.,60).В Уложении появляется определение квалифицированных  видов убийства; лишение жизни  может быть более или менее  тяжким преступлением, смотря в каких  отношениях, состоял убийца и жертва. Из отношений родства и служебной  зависимости римское право создало  понятие “parricidium”,что через немецкое право перешло в литовский  статут, а оттуда в Уложение 1649 г., но по литовскому статуту, из этих отношений возникают более тяжкие виды убийства; по Уложению же, семейные отношения убийцы и жертвы могут быть причиной и уменьшения наказания за убийство 18. В XVI веке наряду с понятием “неумышленное убийство”, которое было известно еще в Русской Правде, появилось понятие “случайное убийство”, не влекшее за собой ответственности. В Судебнике 1497 г. вводится понятие “государский убойца”. В XVI веке убийство в законодательстве уже отделено от разбоя, но в практике Разбойного приказа оба состава все еще проходили вместе. Их окончательную дифференциацию осуществило только Соборное Уложение. Оно разрабатывает систему признаков, квалифицирующих убийство, включив в нее убийство женой мужа (карается страшной казнью – зарытием живой в землю) 19; а женоубийство вовсе не отмечается, как особый вид (из практики видно, что оно наказывалось иногда мягче, чем убийство постороннего человека). Отцеубийство карается смертью “безо всякой пощады”. Убийство детей никогда не наказывалось смертью, виновный сажался в тюрьму на год и потом подвергался публичному церковному покаянию. Но “детоубийство” в узком смысле, то есть убийство матерью незаконнорожденного ребенка, карается смертью.

Убийство господина слугой еще в Судебниках отмечается, как  тягчайшее деяние, наравне с государственной  изменой; по Уложению даже покушение  на такое убийство наказывается отсечением руки (гл. XXII ст. 8-9). Из этого видно, что  ужесточение и смягчение тяжести  одного и того же преступления основано не на субъективных мотивах, а на стремлении закона поддержать установленный гражданский порядок (родительскую власть, власть мужа и власть господина). На этом основании соучастие в отцеубийстве и мужеубийстве посторонних лиц наказывается наравне с главным виновником.

Убийство совершенное  неумышленно, нечаянно и при самообороне  не считалось преступлением и  не наказывалось (Уложение XXII.)20.

К группе умышленных убийств  Уложение относило преступления, совершенные  “насильством, скопом и заговором”, что рассматривалось как отягчающие обстоятельства.

Уложение дифференцирует убийства на хитростные и бесхитростные. Последние (случайные, “совершенные грешным  делом”) наказанию не подлежали. Следует  отметить, что грань между неосторожностью  и случайностью оставалась размытой.

Преступления против здоровья. В Русской Правде разряд преступлений против здоровья колебался между  преступлениями против жизни (причинение увечья) и преступлениями против чести (легкие побои). В московском праве  нанесение увечья вполне выделяется из разряда преступлений против жизни, но зато в Судебнике 1550 г. (статья 26) смешивается с преступлением против чести (“смотря по человеку и по увечью”). Очевидно, что сохраняется еще остаток древнего взгляда на увечье, как на умаление прав. Уложение сформулировало особый состав, называя его “мучительное поругательство” (носа, уха, ноги, руки, выкалывание глаза), за которое кроме штрафа полагалось нанесение аналогичного увечья (“принцип талиона”).

Оскорбление женщины признавалось квалифицированным (тягчайшим) видом  преступлений против чести: за оскорбление  жены взыскивался штраф вдвое  против оклада мужа; за оскорбление  дочери-девицы – вчетверо (тогда  как за оскорбление несовершеннолетнего  сына – только в половину).

2.8 Имущественные преступления: татьба простая и квалифицированная (церковная, на службе, конокрадство, совершенная в государевом дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка), разбой (совершаемый в виде промысла) и грабеж обыкновенный или квалифицированный (совершенный служилыми людьми или детьми в отношении родителей), мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без насилия), поджог (пойманного поджигателя бросали в огонь, убытки от пожара выплачивались виновником (гл. X ст. 224.), насильственное завладение чужим имуществом (землей, животными), порча чужого имущества. В имущественных преступлениях Соборное Уложение 1649 года обращает особое внимание, на похищения разделяя их на разбой (совершаемый в виде промысла), татьбу (кражу) и мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без насилия). За первый разбой виновный лишался правого уха, сажался на три года в тюрьму и потом ссылался на Украину (гл. XXI. ст.16. ". За второй разбой он лишался жизни (гл. XXI ст. 17. " . За первую татьбу виновный подвергался наказанию кнутом и лишению левого уха, двухгодичной тюрьме и ссылке на Украину; во второй раз он наказывался кнутом, лишался правого уха, сажался в тюрьму на четыре года и потом ссылался на Украину; третья татьба всегда наказывалась смертью. Мошенничество считалось наравне с первой татьбой и также наказывалось: "Да и мошенником чинить тот же указ, что указано чинить татем за первую татьбу" 20.

Завладение чужим имуществом наказывалось кнутом, недельною тюрьмой  и пенею. Беглые наказывались тем, что  возвращались во владение их хозяина.

Глава 3. Цели и  система наказаний по Соборному Уложению 1649 г.

Цели наказания по Соборному  Уложению различны. Во-первых, не чужды  цели, которыми руководствовалась власть времен Русской Правды - это возмездие  и имущественные выгоды. Принцип  наказания, который присущ Уложению 1649 г. с большою основательностью есть возмездие, внешнее или материальное, т.е. воспроизведения в состав наказания состава преступления, или лишение преступника того блага, которого он лишил другого. Принцип материального соответствия наказанию преступления можно видеть в казни сожжением за поджог, в залитии горла расплавленным металлом за фальшивомонетчество. Тот же принцип материального возмездия появляется в направлении казни на тот орган, которым совершается преступление: за кражу - отсечение руки, за лжепресягу - урезание языка. Именно этим началом внешнего возмездия объясняется в некоторых случаях явное нарушение внутреннего соответствия между тяжестью преступления и тяжестью наказания. Но принцип материального возмездия не может считаться не только единственным, но и главным принципом.

Вторая цель наказания, унаследованная из Русской Правды это имущественные  выгоды. Сюда нужно отнести только те виды наказания, которые избраны  и установлены по имущественным  соображениям, т.е. пеня, конфискация, ссылка.

Существует мнение, что  основной целью наказаний по Соборному  Уложению должно быть признанно истребление  преступников; но согласиться с этим можно было бы лишь тогда, когда бы за всякое преступление полагалась лишь смертная казнь, или вечное изгнание и заключение, однако мы видим, что  было и много других разнообразных  видов наказания, которые отнюдь не вели к указанной цели.

С большей основательностью указывают на устрашение, как главную  цель наказаний по Соборному Уложению: " чтоб иным на то смотря не повадно  было так делать" 21.

Принимая во внимание пропорциональное отношение, друг к другу видов  наказания мы можем признать одним  из главных принципов наказания - лишение преступника средств  повторить преступление.

К указанной цели ведет, прежде всего, предложение об исправлении  самого преступника; государство только тогда прибегает к бесповоротным  карам, когда общество признает преступника  неисправимым.

           Соборное Уложение предусматривало жесточайшие наказания за преступления. В этом русские законы ничем не отличались от законов других стран той же эпохи, но потомкам, по образному выражению первого исследователя и публикатора Соборного Уложения В. Строева, оно представляется   "почти чудовищем, кровожадным и до невероятности свирепым". Советские историки обращали внимание на ужесточение наказаний в Уложении, связывая это с народными выступлениями. Так, П. П. Епифанов отмечал: "Жестокие наказания "на теле", применение пыток при судебном следствии и назначение во многих случаях смертной казни, как единственного вида наказания, не заменяемого другим, - все это резко отличало Уложение от Судебников XV - XVI вв. "

   В назначении наказаний за совершение одинаковых преступлений прослеживалось неравенство. Например, убийство зависимым человеком своего владельца каралось смертью "безо всякия же пощады". Но непредумышленное убийство "в драке... или пьяным делом" крестьянина сыном боярским или его приказчиком не каралось вообще, и лишь если это был чужой крепостной, из вотчины или поместья убийцы брали лучшего крестьянина и отдавали владельцу убитого. Пережитком патриархального строя была разница в наказаниях за убийство детьми родителей и родителями детей. За отцеубийство или убийство матери казнили смертью безо всякой пощады, в то время как за убийство отцом или матерью своего сына или дочери назначалось тюремное наказание до одного года и церковное покаяние.

3.1 Смертная казнь являлась одним из самых распространенных наказаний, предусмотренных Соборным Уложением и в этом отношении оно пошло значительно дальше законодательных памятников предшествующих столетий. Так, по Псковской судной грамоте смертная казнь назначалась за пять составов преступлений, по Судебникам - в двенадцати случаях, по Уложению - формально в тридцати шести, а фактически в шестидесяти (за счет "жестоких и нещадных" наказаний). Порядок применения смертной казни был определен в  главе XXII Уложения "Указ за какие вины кому чинити смертная казнь, и за какие вины смертию не казнити, а чинити наказание", а также в главах I, II,  IV, XXI и других. Смертная казнь назначалась за богохульство, совращение в иную веру, покушения на жизнь и оскорбление государевой чести, участие в "скопе и заговоре" против царя и должностных лиц, измену, поджог города, чеканку фальшивой монеты, убийство (исключая непредумышленное и в целях самообороны), а также за подговор на убийство. Кроме того, казнили смертью разбойников, церковных грабителей, воров, попавшихся на воровстве в третий раз, а также лиц, продававших табак. В данном случае Уложение подтверждало указ царя Михаила Федоровича "А кто русские люди и иноземцы табак учнут держати, или табаком учнут торговати и тех людей продавцов и купцов велено имати и присылати в Новую четверть, и за то тем людем чинити наказание болшое бес пощады, под смертною казнью". В то же время винокурение на продажу, содержание подпольной корчмы и незаконная торговля вином карались лишь штрафом и конфискацией изъятого.

  Приговоренных к смерти разбойников и воров шесть недель держали в тюрьме для покаяния: "и как им отойдут урочные дни, и таких татей и разбойников казнити". Смертная казнь почти всегда производилась публично, что являлось элементом устрашения. Но подобно тому, как это происходило в других странах, казнь скорее превращалось в привлекательное зрелище для толпы. В Москве чаще всего казнили на Болоте - площади у реки недалеко от кремлевских стен, в редких случаях - на Красной площади. Тела или части тел казненных подолгу, иногда месяцами, не погребали также в целях устрашения.