Политический сыск: История становления и развития

   административного учреждения  объясняется обстоятельствами, среди  которых

   оно зародилось. Продолжительное  существование и спокойное развитие  тайного

   политического общества, о  котором правительство долгое  время имело лишь

   смутные подозрения, обнаружило  с достаточной очевидностью полное

   отчуждение правительственных  сфер от общества. Покончив с  мятежом и с

   тайным обществом, правительство  увидело перед собой важную  задачу:

   устранить на будущее  время всякую возможность подобного  явления, чтобы

   всегда быть в состоянии  задушить в зародыше всякий  умысел врагов

   существующего порядка.  Но для достижения подобной  цели нельзя было

   по-прежнему пренебрегать  настроением общественного мнения; отныне надо

   было знать, что затевается  в обществе, какие мысли его  волнуют, что в нем

   говорится, о чем оно  размышляет; для успешного решения  подобной задачи

   предстояло проникнуть в  сердца и тайные людские помыслы.  Политической

   прессы в то время в  России не существовало; к тому  же сама возможность

   обсуждения в печати всяких  общественных и политических  вопросов

   представлялась тогда как бы государственной ересью; господствовало

   убеждение, что одни управляющие  страной в состоянии сообразить, что именно

   нужно и полезно для  управляемых. События 14 декабря  послужили для

   правительства предостережением, доказав на деле, насколько для  него опасно

   пренебрежительное отношение  к внутренней жизни мыслящих  классов в России.

   Вследствие этого возникла  мысль об учреждении тайного  надзора, хотя и

   преследовавшего, в сущности, те же цели, существовавшие в разное время и

   под разными наименованиями, но обставленного в своем новом виде

   несравненно мягче и порученного людям, до некоторой степени образованным,

   обладающим к тому же  светским лоском. По мысли государя, лучшие фамилии и

   приближенные к престолу  лица должны были стоять во  главе этого учреждения

   и содействовать искоренению  зла. При такой постановке вопроса  оставалось

   надеяться, что этот феникс, возродившийся из пепла, обладая  средствами все

   узнавать, доставит правительству  возможность прервать многочисленные

   злоупотребления, которыми  страдала Россия, и не получив  слишком

   одностороннего направления  при развитии своей разнообразной  деятельности.

   Современники царствования  императора Николая Павловича  признают, однако,

   что ожидания и надежды  в этом смысле не оправдались  в действительной жизни.

   наступившего тогда тридцатилетия.  Если даже и справедлива легенда  о том

   историческом платке, который, переданный императором Николаем шефу

   жандармов, должен был  заменить инструкцию, утирая как  можно больше слез,

   проливаемых повсеместно  в России от разных неустройств,  то намеченная

   благая цель не была  достигнута, а случилось как раз  обратное. Именно этот

   платок, еще больше оросился  слезами, вызванными деятельностью  нового

   учреждения, созданного в  1826 году, а первоначально руководящая  цель

   отступила на задний план, как бы стерлась в памяти  призванных к делу

   исполнителей, и скопленное  веками зло осталось неприкосновенным  на многие

   годы.

III отделение строилось в сравнительно  спокойное время: в течение  всего

   николаевского царствования  в России не было ни одного  крупного

   революционного восстания.  Такое положение позволяло не  торопиться с

   организацией учреждения, и  при всей своей суетливости  и кажущейся

   загруженности важнейшими  делами III отделение довольно долго  не могло

   собраться и привести  в единообразие свои разнородные  части.

 

   При образовании III отделения  в него вошли три составных  элемента:

   особенная канцелярия Министерства  внутренних дел, возглавляемая  фон Фоком,

   находившаяся в ведении  того же Фока тайная агентура  и жандармерия.

   Последняя и сама по  себе была явлением сложным.

 

   В официальном обзоре  Министерства внутренних дел  указано: “Отдельный

   корпус жандармов сложился  из двух элементов: из жандармского  полка,

   несшего военно-полицейскую службу при войсках, и из жандармских частей

   корпуса внутренней стражи. Жандармы при войсках впервые  появляются 10 июня

   1815 года, когда главнокомандующий  Барклай-де-Толли предписал избрать  в

   каждом кавалерийском полку по одному благонадежному офицеру и по пять

   рядовых, на коих возложить  наблюдение за порядком на  марше, на бивуаках и

   кантонир-квартирах, отвод раненых во время сражения на перевязочные

   пункты, поимку мародеров  и т.п. Чины эти наименованы  жандармами и отданы в

   распоряжение корпусных  командиров”. В 1836 году был  сформирован отдельный

   корпус жандармов. Само  единство III отделения и жандармерии  держалось

   только на личной унии  шефа жандармов и начальника III отделения. Только в

   1839 году должность начальника  штаба корпуса жандармов была  соединена с

   должностью управляющего III отделением, и лишь в 1842 году  окончательно

   слились все жандармские  части.

 

   Само по себе III отделение  являлось учреждением с сравнительно небольшим

   аппаратом. Первоначально  личный состав был определен  в шестнадцать

   человек, которые должны  были обслуживать все четыре  экспедиции. Функции

   между этими экспедициями  распределялись следующим образом:

 

   I экспедиция ведала всеми  политическими делами - “предметами  высшей

   полиции и сведениями  о лицах, состоящих под полицейским  надзором.”

 

   II экспедиция - раскольниками,  сектантами, фальшивомонетчиками, уголовными

   убийствами, местами заключения  и крестьянским вопросом.

 

   III экспедиция занималась  специально иностранцами.

 

   IV экспедиция вела переписку  о “всех вообще происшествиях”, ведала личным

   составом, пожалованиями и  т.п.

 

   Постепенно работа III отделения  усложнялась. В 1828 году к кругу  его

   деятельности была причислена  и театральная цензура, в 1842 году выделенная

   в специальную V экспедицию. Увеличивалось и число служащих: к концу

   николаевского царствования  штат состоял из сорока человек.  Тем не менее

   строго размежевания дел  между экспедициями не было, в  течении долгого

   времени не было и установленной  формы переписки. Наиболее же  секретные

   дела, в том числе и  работа тайной агентуры, были  подчинены непосредственно

   управляющему III отделением - сначала  М.Я. фон Фоку, потом А.Н. Мордвинову

   и Л.В. Дубельту. Управляющий отделением вместе с двумя-тремя наиболее

   ответственными сотрудниками  собственно и являлся центральным  двигателем

   всей системы. Он непосредственно  сносился с тайными агентами, на его имя

   поступали многочисленные  доносы и жалобы, от него зависело  дать делу тот

   или иной оборот, так или  иначе средактировать доклад.

 

   Такова была структура  “центральной шпионской конторы”, как называл III

   отделение Герцен. На местах  делами политической полиции  ведали местные

   жандармские управления. Вся страна была разделена на несколько (сначала

   пять, потом восемь) жандармских  округов, во главе которых стояли  высшие

   жандармские чины. Округа, в  свою очередь, распадались на  отделения. На

   отделение приходилось обычно  две-три губернии; начальниками назначались

   жандармские штаб-офицеры. III отделение (высшая полиция) имела огромное значение, его прерогативы

   были поистине всеобъемлющи. Оно собирало информацию о  настроениях

   различных слоев населения,  осуществляло тайный надзор за политически

   “неблагонадежными” лицами, следило за периодической печатью,  ведало

   местами заключения, выявляло  фальшивомонетчиков и т.п.

 

   В истории деятельность III отделения получило печально  знаменитую

   известность. Именно о  Николае I - “Николае Палкине” - В.  И. Ленин писал,

   что он показал “…русскому  народу максимум возможного и  невозможного по

   части такого, палаческого,  способа” управления государством.

 

   В условиях революционной  ситуации конца 70-х—начала 80-х  гг XIX в. Третье

   отделение оказалось неэффективным  в борьбе с революционным движением,  и

   правительство пошло на  создание особых межведомственных  органов с

   чрезвычайными полномочиями (Верховная распорядительная комиссия  и др.).

   Третье отделение было  ликвидировано с передачей его  функций Департаменту

   полиции МВД в 1880 г.

 

Глава V : Департамент полиции

 

После ликвидации в августе 1880 г. III Отделения СЕИВК на его основе создается новая структура –  Департамент государственной полиции (с 6 августа 1880 по 18 февраля 1883 г.), затем  эту структуру переименовали  в Департамент полиции (с 18 февраля 1883 по 10 марта 1917 г.) Министерства внутренних дел.

 

Наряду с обеспечением внутренней политической стабильности Российской империи директору Департамента полиции также вменялось в  обязанность обеспечивать охрану царя и других высокопоставленных лиц. Для  этого в структуре Третьего делопроизводства Департамента полиции был образован Особый отдел. Кроме этого, в декабре 1883 г. в Департаменте полиции создали «Охранную агентуру», в оперативном отношении подчинявшуюся С. – Петербургскому градоначальнику. В состав «Охранной агентуры» входили «постовые» и «местные» охранники. Их главной задачей было обеспечение безопасных проездов императора и наследника по столице. «Постовые» должны были предотвращать возможные покушения путем «личного наблюдения в районе своего поста». «Местные» агенты, набираемые из околоточных надзирателей, должны были следить за всеми подозрительными личностями в их районе312.

 

Наряду с реформой политической полиции была реорганизована и структура  Отдельного корпуса жандармов. В  результате проведенных реорганизаций  создается многоуровневая система, главной задачей которой было противостояние политическому террору. Первый уровень включал губернские жандармские управления, они занимались наблюдением, политическим сыском, дознанием  и расследованием на подконтрольных им территориях. Второй уровень –  железнодорожные полицейские управления, которые несли службу в полосе отчуждения железных дорог, по которым  проходили маршруты императорских  поездов. Третий уровень был связан с организацией охранных отделений  в Петербурге (с 1866 г.), в Москве (с 1880 г.) и Варшаве (с 1900 г.), они входили  в состав градоначальств и занимались исключительно политическим розыском.

 

Руководил этими ведомствами (Отдельным  корпусом жандармов и Департаментом  полиции) министр внутренних дел. Таким  образом, в 1880-х гг. параллельно действовали  три структуры, работавшие на обеспечение  безопасности императорской фамилии: Отдельный корпус жандармов. Департамент  полиции и подразделения, подчиненные  Главному начальнику охраны Е.И.В. П.А. Черевину.

 

После смерти Александра III в стране стали быстрыми темпами нарастать  кризисные явления, но Николай II принципиально  отказывался пойти по пути политической модернизации Российской империи. Такая  позиция привела к противостоянию общества и власти в начале 1900-х гг., что проявилось в новом всплеске революционного терроризма.

 

Покушения Боевой организации партии социалистов-революционеров на высших сановников Российской империи в 1901 1904 гг. показали, что система охраны, сложившаяся в предшествующие десятилетия, нуждается в коренном пересмотре. В полной мере это относилось и  к организации охраны царя. Хотя в начале 1900-х гг. Николай II еще не стал главной целью эсеровских террористов. В этот период эсеры исходили из необходимости приближения «текущей боевой работы», т. е. террора, к массам. Спустя годы один из лидеров партии эсеров В.М. Чернов вспоминал, что «в согласии с ЦК партии от террористических ударов пока изъемлется глава верховной власти – сам царь»313.

 

С начала 1900-х гг. террор стал кошмаром властей. Даже первые лица охранных структур признавали свое бессилие перед лицом  эсеровского терроризма. Глава Департамента полиции генерал Леонид Александрович  Ратаев, курировавший Е.Ф. Азефа, признавал, что «еще не было случая, чтобы охрана спасла кого-нибудь от смерти. На глазах этой охраны, так сказать, под самым ее носом, у самых ворот Департамента полиции министра обкладывали и травили, как дикого зверя»314. Генерал А.В. Герасимов, возглавлявший с 1905 по 1909 г. Петербургское охранное отделение, признавал, что «ничего иного не оставалось, как сказать находящимся под угрозой террора высоким особам: «Террористы замышляют против вашей жизни. Они нам неизвестны. Мы не можем ничего против них предпринять. Мы можем вам только одно рекомендовать – если вам дорога собственная жизнь, не покидайте своих жилищ»»315.

 

Надо отметить, что эсеры не только учли опыт своих предшественников-народовольцев, но и выработали новые, более эффективные  и неожиданные для Департамента полиции приемы борьбы с самодержавием. Так, главные организационные

 

структуры партии эсеры расположили  в провинциальных городах, где еще  не были созданы системы политического  сыска. Лица, возглавлявшие спецслужбы империи, начали осознавать, что привычные  методы борьбы с террором устарели и нужно вырабатывать новые методы и подходы для борьбы с этим злом. Поэтому в начале 1900-х гг. в недрах имперских спецслужб началась подготовка к их реформированию. Товарищ министра внутренних дел П.Н. Дурново, служивший в Департаменте полиции в 1881–1884 гг., начал проведение кардинальных изменений в структуре охранки.