От ремесла к мануфактуре в России. Общее и особенное в сравнении с другими странами

Среди изделий металлургических заводов преобладало холодное и  огнестрельное оружие. Вместе с тем  здесь изготовляли различные  бытовые предметы, строительные детали, некоторые орудия производства (Например, дверные доски, петли, оконные ставни, ковши, уполовники, црены, кандалы, плуги  с сошниками, отрезами и полицами, мельницы ручные хлебомолотные, топоры, лопаты, заступы. Однако степень распространения  и использования в крестьянском хозяйстве, плотничьем ремесле и  т. д. изделий мануфактурного производства не следует преувеличивать.

Предприятия мануфактурного типа в других отраслях промышленности в отличие от металлургии были единичными и группировались главным  образом в Москве или около  нее в дворцовых селах.

Печатный двор в Москве, основанный еще в предшествующем столетии, представлял собой мануфактуру  с довольно развитой специализацией рабочих. В каменном двухэтажном  здании, построенном в 1620 г., в 40-е  гг. в трех книгопечатнях было 12 станов, у каждого из которых работало не менее 11 человек, выполнявших разные операции. Кроме двух наборщиков у  стана работал разборщик, рассыпавший  шрифт, четыре печатника, четыре батырщика (итал. battere - бить, колотить), накладывавшие  краску на литеры с помощью "матцы" (Матца - деревянный кружок с ручкой, низ кружка для мягкости подбит шерстью  и обтянут кожей.). Работу над рукописью  начинали справщики, которые вычитывали ее, и только после этого ока  попадала на печатный стан к наборщику. Знаменщики украшали подарочные издания, резцы вырезали пунсоны из стали, словолитчики изготовляли из олова  шрифт.⁸ Он хранился в специальной кассе у стана, здесь стояли также "два котлика медных" - один с маслом, которым "у стану медные и железные снасти подмазывались", в другом "щелок греют, чем у станов слова смывали". Отпечатанные листы развешивались для просушки, после чего часть книг поступала к переплетчикам, другие оставались в тетрадях. В 1641 г. был приобретен "станок книжной обрезной" для переплета книг.

Несмотря на развитую специализацию, в печатном деле также наблюдалось  еще использование специализированных рабочих на разных производственных операциях. Так, переплет книг делали не только переплетчики, но часто и  сами наборщики, изготовление некоторых  орудий труда (матцы, щетки для снятия краски со шрифта) было обязанностью рабочих-батырщиков и разборщиков. В течение первой половины века все работавшие на Печатном дворе, исключая справщиков, представляли собой как бы отдельные общины, объединявшиеся вокруг того или иного  мастера-наборщика. В описании Московского  Печатного двора 1649 г. дается,

Например, не просто перечисление станов, а указывается принадлежность стана определенному лицу ("... стан наборщика вдового дьякона Федора с товарищи...; стан наборщика Василия Трофимова с товарищи... " и т. д. В этом можно еще увидеть черты, присущие ремесленному производству. Характерно, что по мере увеличения количества станов, т. е. укрупнения производства, влияние мастеров уменьшалось.

Развитие книгопечатания в России, несомненно, способствовало возникновению собственного производства бумаги. В 1655 г. патриарх Никон, после  того как в его ведение в 1654 г. перешла типография, приказал построить  бумажную мельницу на р. Пахре для  нужд Печатного двора. Это небольшое  заведение просуществовало недолго. В 1657 г. мельница была смыта весенним паводком.

Следующая попытка постройки  бумажного заведения связана  с именем иноземца И. фон Сведена. Получив в 1668 г. от русского правительства  дворцовую Ивановскую волость с  крестьянами, он решил построить "суконный, бумажный, хрустальный и виницейский  скляночный большой завод". Он должен был "призвать бумажных самых добрых мастеров из немецкой земли" для  обучения работников, чтобы "впредь бумажное дело стало". Бумажная мануфактура  была построена на р. Пахре, на месте  разрушенной до этого мельницы патриарха  Никона. Казна предоставила ссуду  в 600 руб. для расширения бумажного  дела. Как долго работала эта мельница - неизвестно, но сведения о ее действии еще в 1674 г. есть у Кильбургера.

С 1673 г. действовала казенная бумажная мельница на р. Яузе, которую "царь велел ставить". Сохранившееся  в литературе описание позволяет  представить ее внешний вид и  процесс производства бумаги. Центром  мельницы был большой "анбар, где  быть мельнице со ступами". В избах, расположенных вблизи от него, производились  подготовительные работы, хранились  инструменты. Все здания яузской  мельницы были окружены высоким забором. Процесс изготовления писчей бумаги распадался на несколько операций, выполнявшихся вручную и с  использованием силы воды, и начинался  с сортировки и подготовки к обработке  тряпья. Эта работа производилась  рабочими "тряпишниками". Тряпье проваривалось в специальных  помещениях, напоминающих баню, размягчалось и отбеливалось с помощью квасцов, затем поступало в амбар, где  находились ступы для толчения. Тяжелые  дубовые песты с железными  шипами поднимались и опускались с помощью воды в двухаршинных ступах, превращая тряпье в однородную густую массу.

Полученная однородная масса  разливалась тонким слоем в железные формы - "терки"; с помощью квасцов  производилась окончательная отбелка  бумаги; затем в "поварнях" бумага проклеивалась, чтобы на ней не расплывались чернила.

Ежегодно на этой мануфактуре  производилось 400 - 500 стоп бумаги, однако в XVII в. импорт остается главным источником в удовлетворении потребности России в бумаге . В 1671 г. было ввезено 28479 стоп, в 1673 г. - 8033 стопы бумаги.

Сведения о Яузской  бумажной мельнице обрываются в 1681 г. В 1676 г. она была отдана в аренду голландскому купцу Е. Левкину. Дальнейшая судьба ее, судя по опубликованным материалам, неизвестна. Факт передачи в аренду, а не продажи казенного предприятия, по всей вероятности, следует расценивать  как показатель еще слабо развитого  свободного промышленного предпринимательства  в России XVII в.

Крупные полотняные заведения  этого времени были дворцовыми предприятиями, на которых использовался труд феодально  зависимых работников. В Москве хамовное дело было сосредоточено в дворцовых  слободах - Кадашевской и Хамовной (Существует двоякое объяснение термина "хамовный": от шведского "hamo" (рубашка) или от индийского "хаман" (белое тонкое полотно), причем ведущая  роль и по oорганизации производства, и по качеству продукции принадлежала Кадашевской слободе. В начале века здесь были построены производственные помещения - Хамовный двор. В 1658-1661 гг. деревянные строения заменены каменными. Большое  двухэтажное здание с пятью палатами было обнесено каменной оградой высотой  в две сажени, внутри двор решеткой разделен на "хамовный", где полотно  ткали, и "беленый", где его белили. Ткачество на Хамовном дворе преобладало; пряжей занимались меньше. Наиболее известно для этого времени производство белых крученых нитей для скатертей. Сохранялось ткачества на дому, главным  образом узких полотен (до 12 вершков). Очень недолго в Кадашевской  слободе ткали парусное полотно, но в 1696-1697 гг. был построен Преображенский хамовный двор на р. Яузе, где парусину стали ткать из пеньки с использованием гидроэнергии. Кадашевский хамовный двор в начале XVIII в. был передан Суконному двору.

В хамовных дворах дворцовых  слобод и сел, на первых шелковых: и  суконных предприятиях существовало разделение труда по видам работ (прядение, беление, ткачество, бранье-ткачество с узором) и по видам изделий (прядение основных и уточных нитей, ткачество различных  полотен, посольских скатертей и  т. д. По подсчетам К. В. Базилевича, среди, работников Хамовного двора в  Кадашах в 1630 г. было свыше 20 различных  специальностей: "ткачи" и "ткальи" полотна, "бральи", вырабатывавшие на специальных станках узорные  скатертные ткани, пряхи-"основицы", "утошницы", "беленицы", делавшие беленые нити для скатертей, появилась  специальность "бердника". В связи  с разделением труда в полотняном производстве появляется и дифференциация рабочих инструментов, которая выражалась, в частности, в разнообразии берд. Были "берда с набилками" для  посольских скатертей, "берда намоточные" и "берда простые без набивок" для тканья свитков, "берда двойные", "берда тройные", "берда утиральные", "берда задейчатые", "берда  для тканья хлопчатых скатертей".⁹ Бердо - специальный инструмент, с помощью которого продернутая нить утка прибивается к вытканной части ткани.). В заведении Тауберта среди квалифицированных рабочих различались мастера красильные, постригающие сукна. Вероятно, на предприятии производили пряжу, ткали сукно из привозной цветной шерсти, а также красили шерсть, приготовляя для этого краски.

В крупном текстильном  производстве, главным образом в  полотняном, в рассматриваемый период начал применяться широкий стан (ширина крестьянского стана составляла 8-12 вершков), имевший большое значение для дальнейшего развития производства.

Помимо улучшения качества изделий (выработка широких, более  тонких полотен, разнообразных бранных, узорчатых изделий) появляются новые  их виды: парусное полотно, хлопчатые  скатерти.

6. Культура труда

Следует обратить внимание на общий уровень культуры труда  в крупном производстве XVII в. И  применение гидроэнергии, и усовершенствования в технологии и технике производства, и мануфактурная организация  труда прежде всего коснулись  основных производственных процессов, причем в большей степени на их завершающей стадии. Способы добычи руды, глины, заготовка топлива сохранили  свой прежний примитивный характер. Древесный уголь оставался основным видом топлива для промышленности. Примитивной оставалась техника  прядения льна, самопрялка еще не была известна.

Крайне неравномерно происходили  изменения в орудиях труда  в различных отраслях крупного производства. Например, в металлургическом производстве эти изменения были более заметными, в текстильном - обнаруживались значительно  слабее.

Как уже отмечалось, казна  выступала организатором ряда крупных  производств. Однако не все мануфактуры XVII в. были казенными. Большая часть  крупных предприятий была основана иностранными купцами, владевшими капиталами, как правило, приобретенными в сфере  торговли, или мастерами-иноземцами, приглашенными русским правительством работать в России.

Правовое положение большинства  предприятий, владельцами которых  были иностранные купцы, определяли царские жалованные грамоты, представлявшие собой не что иное, как своеобразные концессии, получаемые иноземцами от русского правительства. В течение второй половины XVII в. жалованные грамоты на устройство и владение заводами получали: А. Виниус (1632), Е. Койет (1634), П. Г. Марселис и Ф. Акема (1644, 1647), И. фон Сведен (1668), Ф. Акема (1664), П. Г. Марселис (1664), П. П. Марселис (1674), 3. Паульсен (1681), И. Тауберт (1683), А. Бутенант, X. Марселис (1685), А. Меллер (1695).

Владелец получал на определенный срок (10, 15, 20 лет) монополию на производство изделий, право на беспошлинную закупку  сырья и продажу товаров (тоже на ограниченное время - 5-10 лет). Заводчики, несмотря на то, что строили заводы "своими деньгами", получали от казны  денежные субсидии.

Ускоренное потребностями  феодального государства мануфактурное  производство в XVII в. возникло в условиях недостаточно развитого еще рынка  свободной рабочей силы. Использование  принудительного труда, приписка к  заводам крестьян были характерны и  для так называемых частновладельческих, и для казенных мануфактур. В одной  из челобитных царю по поводу раздела  заводов в 60-х годах Ф. Акема  просил приписать к Поротовским  заводам крестьян, "чтобы мочно те заводы кем работать". Просьба была удовлетворена, к заводам приписана Вышегородская волость Верейского уезда, крестьяне которой выполняли "простые работы". Еще в 1638 г. к Тульским заводам А. Виниуса была приписана Соломенская волость. Крепостные крестьяне добывали руду, заготовляли уголь, занимались их перевозкой к заводам. В 1668 г. дворцовая Ивановская волость с крестьянами в Каширском уезде была пожалована фон Сведену. Иногда к заводам приписывались "удобные для дела" пустоши, где заготавливался уголь, необходимый для производства (пустошь Сумароково, приписанная к Звенигородским заводам, пустоши в Горетове, Духанине, приписанные к стекольному заводу Койета). Практика приписки к заводам крепостных крестьян свидетельствовала, что в условиях господства феодально-крепостнических отношений не капиталистические, а феодальные методы пополнения рабочей силы на предприятиях были решающими, хотя наемный труд и находил применение в это время. Так, уже в начальный период существования русской мануфактуры определилась ее главная особенность - использование крепостного труда в промышленном производстве, которое В. И. Ленин характеризовал как самобытное явление в русской истории.

Особенностью русской  мануфактуры XVII в. был потребительский  характер промышленного производства. Продукция металлургических, стекольных заводов, текстильных предприятий, бумажных мельниц предназначалась  прежде всего для удовлетворения нужд казны. Это общее положение  не могли изменить отдельные случаи производства изделий "для вольной  продажи", которая не выходила из сферы простого товарного обращения (В этом случае продажа, как указывал К. Маркс, "служит средством для  достижения конечной цели, лежащей  вне обращения, - для присвоения потребительных стоимостей, для удовлетворения потребностей". В условиях отсутствия товарного характера промышленного производства, при котором "обращение денег в качестве капитала есть самоцель" В этом случае продажа, как указывал К. Маркс, "служит средством для достижения конечной цели, лежащей вне обращения, - для присвоения потребительных стоимостей, для удовлетворения потребностей", не могли осуществляться ни увеличение предпринимательского капитала, ни расширенное воспроизводство, что определяло недолговечность самих промышленных заведений.

Помощь со стороны казны  и в виде денежных ссуд, и в  виде прииски рабочих к мануфактурам свидетельствовала о небольших  денежных накоплениях у владельцев первых крупных промышленных предприятий. Построив заводы "своими деньгами", они, как правило, "одолжали великими долгами" и обращались за помощью  к государству. Русский торговый капитал в рассматриваемый период в очень незначительной степени  еще принимал участие в создании промышленного производства, главным  образом в добывающих отраслях. В  обрабатывающей промышленности попытки  использования отечественного торгового  капитала в крупном промышленном производстве относятся к самому концу рассматриваемого периода. На рубеже XVII и XVIII вв. Н. Демидов строит Невьянский завод на Урале, несколькими  годами раньше основали металлургический завод купцы Н. Аристов и К. Борин, в Москве в 1698 г. открыл суконную мануфактуру купец Ф. Сериков. Основание в 60-е гг. на Урале "железного завода" Дм. Тумашева явилось единственным случаем частного отечественного предпринимательства в более раннее время, но этот завод не относится по своей организации и технике производства к мануфактуре. Некоторые промышленники из среды русских торговых людей выступали не как владельцы, а лишь как арендаторы казенных предприятий (Так, например, Павловские казенные заводы были переданы в аренду на 25 лет с уплатой по 120 руб. в год одному из крупных московских гостей В. Воронину.

Заключение

При всех этих особенностях, порожденных тем, что мануфактура  в России возникала по инициативе феодального государства, в условиях господства феодально-крепостнических отношений, деформировавших процесс становления в России крупного промышленного производства, она явилась известным шагом вперед в развитии культуры труда, создавала условия для более массового производства изделий, которых не было в ремесле; подготовила контингент профессионально обученных работников, знакомых с мануфактурной организацией производства. В известной степени мануфактура XVII в. явилась предшественницей казенных и посессионных предприятий петровского времени.