Особенности кочевой монархии

Номадизм  характеризует не только особая система  производства, но и специфическая  система социальных отношений и  общественной организации. В последние  годы активно обсуждался вопрос о  наличии государства у кочевников. Но в данном вопросе представлено достаточно много мнений. И вопрос заключается в том, насколько  объективны критерии возникновения  государства, насколько признаваем ответ на вопрос "Как и когда  возникает государство". Можно  даже привести мнение социологов, например Л. Гумпловича, который указывает  на "наличие двух фундаментальных  и фундаментально противоположных  средств, при помощи которых человек  добивается удовлетворения своих потребностей. Первое из них труд, второе - грабеж или эксплуатация труда других. Первое - экономическое средство, второе - политическое, и государство возникло тогда, когда  было организовано это политическое средство. Как он считает, политическая структура обязана своим возникновением скотоводам и викингам - первым группам, которые стали эксплуатировать  других или отнимать у них плоды  их труда. Среди них возникли классовые  различия, основанные на богатстве  и бедности, на привилегии и отказе в привилегии. Самое решающее из этих различий - это наличие рабовладельца  и раба. Рабство, зародыш государства, изобретено воином-кочевником. Ковыряющийся в земле крестьянин, в поте лица добывающий свое пропитание, никогда  бы его не открыл. Когда он оказывается  в подчинении у воина и начинает платить ему подать, начинается государство  на суше. Схожим образом в береговых  набегах и грабежах викинги создавали  государство на море". Целый ряд  авторов придерживается прямо противоположных  взглядов. Тем не менее, исторические факты говорят о важном вкладе, которые внесли кочевые народы в  развитие мира. Кочевые племена саков  индоиранского происхождения, населявшие север Средней Азии во второй половине 1 тысячелетия до н.э. переселялись в  Индию, где и образовали знаменитое "ведическое" общество и идеологию, во многом лежащую в основе современной  индуистской религии. Государство  в кочевом обществе носило специфический  характер. Как пишет С.Л. Фукс: "Крайняя  слабость государственной власти, резко  децентрализованный ее характер, зародышевое  состояние государственного аппарата, осуществление функций классового государственного принуждения органами патриархально-родовой власти - все  это исключало возможность развития в казахском праве борьбы с  преступлениями, направленными против государственного прядка в целом, против деятельности органов государства". Конечно, нельзя отрицать очевидное - воинственность кочевников. Как пишет Г. Лэмб: "Мигрирующие  племена Центральной Азии развивали  в себе особые способности. Непрерывная  борьба с суровым климатом способствовала выносливости и предприимчивости; необходимость  защищать свое жилье, стада и более  слабых домочадцев превратила их в  опытных организаторов. Утверждение  о том, что во время военных  действий свирепые конники не раз  доказывали свое превосходство над  изнеженными горожанами, давно превратилось в избитую истину. И лишь изредка  можно встретить суждение, что  их превосходство объяснялось острым умом и способностью приспосабливаться  к обстоятельствам...Завоевания древних  победителей - ханов и султанов из Центральной Азии - подтверждают их незаурядные способности к стратегии". В кочевом государстве не развивалось  характерное для земледельцев рабовладение, как основа способа производства. Рабство не носило таких черт, которые  были присущи земледельческим государствам. Оно было домашним, а захват военнопленных  имел одну цель - продажу их на рынках. Захват пленных для продажи стимулировался спросом рабовладельческих государств. В этом и кроется одна из причин отрицания государства некоторыми исследователями.

Первая  крупная кочевая империя - Тюркский каганат простирался от Манчжурии  до Босфора Киммерийского, от верховьев  Енисея до Верховьев Амударьи. Основной причиной возникновения могли быть изменения, угрожающие основам существования  этой цивилизации - перенаселение, изменение  климата, необходимость избавления от нестабильного человеческого  элемента. Возникновение тюрков связывается  с Восточным Туркестаном. Согласно китайским хроникам, группа позднегуннских племен, в конце 3-начале 4 в. переселившаяся в Северо-западный Китай, была вытеснена  в конце 4 века в район Турфана, где продержалась до 460 года. Жужане (авары) уничтожили их владение и переселили их на Алтай. В Восточном Туркестане они приняли в свой состав новый  этнический компонент, смешались с  местным населением. На территории, где жило племя ашина с конца 3 в. до 460 г., преобладало иранское и  тохарское население, обогатившее  язык и культуру ашина. Именно здесь  было положено начало тесным тюрко-согдийским связям, оказавшим огромное воздействие  на всю культуру и государственность  тюрок. На Алтае ашина создали  крупное объединение племен, принявшее  самоназвание тюрк. Можно говорить о том, что кочевые цивилизации  существовали длительное время. В то же время кочевые империи являются их продуктом и как всякий вторичный  элемент должны были выполнять конкретные задачи. В отличие от империй земледельческих  народов в них не происходило  изменения хозяйственных функций, образа жизни, системы управления, нарушения  привычного ритма жизни. Именно поэтому  кочевые империи были так огромны. Государственные образования на территории Казахстана существовали и  до нашествия монголов. Так, на юге  Казахстана еще в 6-7 веках сложилось  раннефеодальное государство карлуков (VIII-IX). В X веке возникло феодальное государство  караханидов. На севере казахстана сложилось  кимакское феодальное государство, которое к 13в стало называться кыпчакским. Существовавшие тогда государственные  образования в результате монгольского нашествия были разрушены. Территория Казахстана была поделена между улусами  Чингисхана. Феодальные усобицы жошидов  и чагатаитов, походы Тимура обусловили замедленность как хозяйственного, так и общественно-экономического развития, консервацию патриархально-феодальных порядков. Тем не менее, социально-экономические, этнополитические процессы, протекавшие  на территории Казахстана, к 14-15 вв привели  к закономерным итогам- образованию  Казахского ханства. Образование Казахского ханства – это переплетение политических, экономических и этнических процессов. Ханства, возникшие здесь во второй половине 15 в, отличались от Золотой  Орды и подобных ей государственных  образований тем, что они были созданы не в результате завоевания, а на местной экономической и  этнической основах.

^ Политические  процессы образования Казахского  ханства: 

 1. неспособность политико-правовой системы, основанной на имперских традициях Улуг Улуса нормально осуществлять регулятивные функции в обществе;

 2. противоречие между политической системой и экономическим базисом. Стремление правящих группировок к созданию единого централизованного государств с сильной ханской властью несмотря на то, что экономический базис уже не соответствовал этому;

 3. борьба за политическую власть между чингизидами и едигейдами. Как известно, потомки Едигея в середине XV века выступали против сословия торе- чингизидов, предлагая заменить их едигейдами;

 4. Борьба за ограничение ханской власти съездом представителей общин.

 Султаны Джанибек и Керей, выступая в целом за сохранение ханской власти. Предлагали ограничить ее маслихатами.

Экономические причины образования Казахского ханства:

 1. падение значения Нижнего Поволжья как экономического центра Евразии;

 2. падение роли международной транзитной торговли. В связи с этим падает роль Улуг Улуса, т.к. торговля начинает развиваться в обход его территории.

 3. Возрастание значения присырдарьинских городов, т.к. международная торговля перемещается на территорию Казахстана.

^ Этнические  причины образования Казахского  ханства

 В XIV-XV веках в результате кризиса и ломки кыпчакского этноса образуются новые, активные субэтнические группы. Такими группами являются субэтносы ногайлы, алаш, казах.

 Содержательными характеристиками любого государства являются территория, население и власть. Однако они весьма существенно отличаются друг от друга по особенностям своей внутренней организации, что выражается в понятии «форма государства». На форму государства влияют различные факторы, такие как социально-экономические, природные, климатические, национально-исторические, религиозные, культурные и др. кочевая монархия, как форма государства, конечно, имеет свои особенности. Именно на территории Казахстана существовала кочевая монархия. Само название говорит о том, что монархия была своеобразной, нежели мы привыкли понимать под «формой государства». Во-первых, главной особенностью кочевой монархии было отсутствие ясно выраженной организации населения по территориальному признаку. Внутри каждого жуза отдельный род, аулы перемещались в течении года по огромной территории, делая в годы переходы до тысячи километров. Правда со временем в пределах каждого жуза каждый род и каждый аул более или менее точно знал свой кочевой путь, свои пастбища, свои водопои и зимовки. Но этот факт не мог в условиях кочевого быта получить значение окончательно сложившегося государственного признака. Поэтому в Казахском государстве одновременно с территориальной организацией сохранялась родовая организация населения. Все это свидетельствовало о неразвитости, незавершенности процесса развития, формирования казахской государственности, так и не преодолевшей до конца родового принципа и не заменившей его окончательно территориальным, поскольку кочевое скотоводческое хозяйство и кочевой быт исключали в течении долгих столетий возможность перехода к чисто территориальной системе организации населения. Так или иначе, существовала политическая организация, которая определяла действия членов общества. В современной литературе кочевые народы все-таки "доросли" до империй. Согласно Н.Н. Крадину: "Все империи, основанные кочевниками, были варварскими... Кочевую империю можно определить как кочевое общество, организованное по военно-иерархическому принципу, занимающее относительно большое пространство и эксплуатирующее соседние территории, как правило, посредством внешних форм эксплуатации (грабежи, война и контрибуция, вымогание "подарков", неэквивалентная торговля, данничество и т.д.)". Но нельзя преувеличивать классовость кочевого общества. Оно не носило столь категоричного характера, как это было в земледельческих государствах. И в этом его отличительная черта. Но История полна парадоксов. Вопреки марксизму советскому руководству приходилось доказывать высокую степень классового расслоения и противоречий в кочевом ауле. Как пишет Г.Е. Марков "Возник социальный заказ советского руководства идеологически обосновать наличие в кочевом обществе резких социальных противоречий. Для этого требовалось, прежде всего, "научно" доказать, что кочевники были классовым, сословным обществом со всеми вытекающими из этого социальными противоречиями". Естественно, что социальная стратификация кочевого общества носила иной, нежели в земледельческих культурах, характер. Она имела главную черту - высокую мобильность по сравнению с европейскими государствами. Рядовой кочевник мог встать во главе племени, союза племен, народа, основателем нового государства. С другой стороны, потомки выдающихся ханов могли уйти в небытие. Но необходимо было существование определенной константы, которая бы закрепляла систему функционирования государства и скрепляла кочевое общество. Инструмент подавления не годился, ибо он не работал в обществе, в котором все были воинами. Оставался единственный механизм - династийная смена власти в сочетании с демократизмом кочевой системы политических отношений. Чингисхан и его советники сформулировали универсальный для своего времени кодекс кочевников - Великую Ясу. Она впитывала многовековой опыт формирования политической системы кочевых народов и оформляла их в виде свода законов, которые стали неоспоримой традицией. Сила кочевников концентрировалась в войске, а контроль над ним сосредотачивался в руках потомков Чингисхана. Все кочевники евразийских степей шли к этому через формирование династий ханов, каганов. И окончательное закрепление он нашел в принципе наследования власти представителями одного рода - торе. Но демократизм сохранялся в принципе не прямого наследования, а избрания конкретного представителя определенного рода. Такой подход позволил на длительное время придать устойчивость кочевому государству. Тем более что он имел характер закона, Как гласила Яса "Запрещено, под страхом смерти, провозглашать кого-либо императором, если он не был предварительно избран князьями, ханами, вельможами и другими монгольскими знатными людьми на общем совете".Первая крупная кочевая империя – Тюркский каганат простирался от Манчжурии до Босфора Киммерийского, от верховьев Енисея до верховьев Амударьи. Если рассматривать Казахское общество, где была кочевая монархия, во главе стоял хан, высшей законодательной властью в казахском обществе обладал маслихат – съезд султанов и представителей общин. Маслихат собирался один раз в год и решал наиболее важные государственные вопросы – заключение мира, объявление войны, перераспределение пастбищ, определение маршрутов кочевания. Кроме того, маслихат выбирал наиболее достойного. Основным признаком кочевой монархии было то, что отсутствовали какие-либо государственные органы, ограничивавшие полномочия монарха. Свойственными признаками были наличие государственной казны с зачатками таможенной системы, господство дворян (биев, султанов, беков и т.д.). Установление правящей династий один из условий кочевой монархии – но это вовсе не означало катастрофичной ломки в политическом или экономическом устройстве, социальной структуре общества. Самым важным последствием могло быть изменение названия страны или эля. При воздействии этого фактора достаточно устойчивое, длительное время происходила и этническая консолидация. Например, после кончины хана Абулхаира в 1468 году и возвращения Жанибека и Керея в Дешт-и-кыпчак прежнее доминирующее наименование «узбек» перестало быть общим для всех племен. Они стали разделяться на узбеков (шибанитов), казахов (казаков) и мангытов (нюгаев). Можно сказать, что такое деление могло измениться, и те же племена могли принимать иные общие названия в случае новых линастийных коллизий. В связи с этим сам характер государства кочевников имел иную основу в оседлых обществах и не мог иметь те же формы, функции и цели. В кочевом сообществе доминировала идея сообщества, а не государства. Если земледелец в то время, существовал в государстве, то кочевник жил в обществе. В условиях кочевого способа производства основополагающим был принцип самоорганизации общественных отношений. Демократизм, направленный на ограничение власти ханов, на деле означал не только подавление абсолютистских тенденций, но и сохранение кочевой цивилизации, образа жизни. При этом вовсе не обязательно было вести так называемую классовую борьбу. Хану достаточно было послушать жырау, акынов, биев или батыров, а то и простого кочевника, который мог высказать в адрес хана все, что о нем думает и принять соответствующие меры. Если хан не понимал или не хотел понять того, что до него пытались довести, то срок его правления был весьма короток. Это уже говорит о первых зачатках ограничения власти монарха. Социальная структура кочевого общества не была примитивной. Деление общества на белую и черную кость не имело такой же функции, как разделение средневековых европейских обществ на феодалов и зависимых крестьян. В этой среде выделялись бии, которые «сосредоточили в своих руках политическую власть управляемых ими родов и выполняли функции степных судей».

 Если сравнить кочевую монархию на территории Казахстана и других государств, у степного хана никогда не было той полноты власти, которой обладали в эпоху абсолютизма русские императоры, французские или немецкие короли. Хотя и европейские монархи всегда должны были прислушиваться к мнению своих подданных. Как пишет Гумилев Л. «не только среди делимитантов, но и среди профессионалов-историков бытует обывательское и вполне ложное мнение, что в 13-14 вв воля хана определяла политику страны, как внешнюю, так и внутреннюю, а народ покорно следовал ханским капризам. Это было бы возможно, если бы у ханов – чингизидов была бы реальная сила, чтобы усмирить народные волнения, но таковой силы не было, да и взять ее неоткуда было…. Очевидно, что ханы Золотой Орды могли управлять своей страной и сидеть на престоле только при лояльности подавляющего большинства своих подданных». Например, в казахском обществе народное собрание было органом законодательным. Попытки создания устойчивой системы передачи власти были и в других кочевых народах. Но отсутствие несомненно признаваемого в качестве правителей рода сыграло в определенной мере пагубную роль для этих государств. Сакральное происхождение династии чингизидов и отсутствие такого, с точки зрения кочевников, правильного происхождения руководителей других народов не позволило создать прочной государственности. Конечно, лестничная система престолонаследия не была идеальной и искореняющей все противоречия. В конце концов, распад кочевых монархий происходил. Но единство государства сохранялось достаточно длительное время, необходимое для решения конкретной задачи, стоящей перед цивилизацией. Можно привести сколько угодно примеров неустойчивости принципа прямого престолонаследия и прекращения династий вне кочевого мира. От вырождения правящей династии в результате внутрисемейных браков (например, в древнем Египте) до наследования власти слабыми потомками сильных властителей. Исключение составляет, пожалуй, лишь беспрецедентная многовековая линия японского императорского дома, который знал всего лишь одну попытку реального устранения. Но можно привести пример почти 700-летнего действия принципа престолонаследия потомков Чингисхана, причем не в одном государстве, а сразу в нескольких. Так что для каждой системы есть огромное количество аргументов, доказывающих ее превосходство. Но, в конечном итоге, речь идет о разном цивилизационном подходе. Кочевое сообщество признавало новое политическое единство во имя решения поставленной задачи и выделяло необходимую часть своего потенциала. Но целое оставалось неизменным. В то же время земледельческие цивилизации должны были подавлять части для формирования единства и удерживать это единство путем изменения сущности частей и их подавления. Возникновение и падение кочевых империй могло происходить перманентно, что и было в истории Евразии. Но сохранялась цивилизация, которая скрепляла народы больше чем любое политическое единство. Основы создания государства в Европе и кочевой Азии отличаются друг от друга. Если Европа шла по пути создания классового государства, в котором существует противопоставление демократического и аристократического элемента, а в позднее время и формирование бюрократии, то иначе обстояла ситуация в Степи. Рассматривая вопрос о формировании империи Чингисхана, Л. Н. Гумилев задается вопросом: "Стоит ли отказывать этносам в праве на оригинальное развитие? Нужно ли подгонять их историю под рамки тех периодов, которые привычны для немца или француза?... Надо полагать, что целесообразнее не искать сходство Монголии с Францией, а учитывать их различия, особенно очевидные в аспекте географии времени, или палеогеографии голоцена, куда входит и этносоциальная история как необходимый компонент". Естественно, что немаловажное значение имело соотношение государственных и негосударственных начал в жизни кочевых народов. Излишняя централизация вела к активному сопротивлению, а децентрализация - к превращению общества в архаичные, догосударственные объединения. Тем не менее, общепризнанная система сохранения и передачи власти играла важную роль в поддержании других государственных институтов - налогов, мобилизации, судебной системы и т.п. В таком случае можно говорить о существовании национального государства. Если же эти институты не развивались или отсутствовали, то речь должны идти о конфедерации племен. Например, туркмены постоянно разделялись на враждующие за господство племена. Как пишет В. Бартольд: "Туркмены жили в это время в том же состоянии политической анархии, как на всем протяжении своей истории; характерно, что народ, из среды которого вышли основатели самых могущественных турецких империй, сельджукской и османской империй, никогда не имели собственной государственности.

Родоплеменная политическая организация казахов

Разветвленная клановая система структурной организации  общества была вызвана к жизни  особенностями исторического опыта  адаптации казахов-кочевников к  экстремальным условиям аридной  среды обитания и связанной с  ними традицией передачи необходимых  практических знаний исключительно  по вертикальным патримониальным каналам  межпоколенных связей, поскольку  такого рода адаптационная информация накапливалась на протяжении веков  в условиях жесткой конкуренции  между кочевниками за пастбища и  водные источники и носила эзотерический  характер, т.е. распространялось как  знание "для своих".

Традиционно казахское общество подразделялось на три жуза: Старший (Улы), Средний (Орта) и Младший (Киши). Первое упоминание о них в исторических источниках относится к 1616 году. Однако, по данным многих генеалогических и документальных материалов дореволюционного периода, ясно прослеживается, что казахские  жузы существовали еще задолго до начала XVII в. Причины и механизм их образования до сих пор остаются во многом невыясненными в исторической науке. Наиболее аргументированной  представляется точка зрения известного казахского историка С.Д. Асфендиярова (поддержанная позднее кочевниковедами  В.П. Юдиным, Х.Аргынбаевым и Н.Э. Масановым. Суть ее в том, что происхождение  казахских жузов было связано  с географическим фактором - естественным выделением в географическом пространстве Казахстана трех частей: Семиречья, Западного  Казахстана (на запад от Мугоджарских гор) и Восточного Казахстана, расположенного к востоку от южных предгорий  Уральских гор. Для каждой из этих зон была характерна определенная специфика  культурно-исторических процессов. Соответственно, жузы представляют собой исторически  сложившиеся этно-территориальные  объединения казахов-кочевников, отличавшиеся друг от друга некоторыми параметрами  этногенеза, социально-экономической  жизни, быта и культуры составлявших их групп кочевого населения. Эти  региональные различия отразились в  историческом сознании казахского этноса в категориях происхождения, родства  и старшинства.

Именно  в таком мировоззренческом контексте  трактуют названия трех жузов - "Старший", "Средний" и "Младший" генеалогические  предания казахов - шежере, зафиксированные  многочисленными исследователя  региона в дореволюционный период и советское время. С учетом данного  обстоятельства, вышеприведенные названия следует идентифицировать не на основе количественного критерия - соотношения  численности населения каждого  из казахских жузов и размеров занимаемых ими территорий, как это  нередко имело место в русской  дореволюционной и западной исторической литературе, а по принципу генеалогического старшинства, т.е. хронологической последовательности образования этих этно-территориальных  объединений.