К.Н. Леонтьев как основоположник русского консерватизма

 

Содержание

 

 

Учение о законах  Ф.Аквинского……………………………………………... 3

 

 

Утилитаристская теория Джона Стюарта Милля …………………………… 7

 

 

К.Н.  Леонтьев как основоположник русского консерватизма ………………12

 

 

Список литературы………………………………………………………………16

 

 

Тест ………………………………………………………………………………

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вопрос №1. Учение о законах Ф. Аквинского

 

В 12 веке завершилось  создание системы схоластики – католицистской теологии, ориентированной на оправдание постулатов веры средствами человеческого разума. В ее построении чрезвычайно большую роль сыграл доминиканский монах, ученый – богослов Фома Аквинский (Аквинат) (1225-1274). Фома родился под Неаполем в замке Рока Секка, близ городка Аквино. Он принадлежал к аристократическому роду, был внучатым племянником Фридриха Барбороссы. В нем текла норманнская и ломбардская кровь. Фома преподавал философию и теологию в ряде университетов Европы, овладел всеми науками, доступными в то время, добился признания и славы. Его называли «универсальным доктором» за широкую эрудицию. Сочинения Аквинского явились своего рода энциклопедией официальной церковной идеологии Средних веков. Наряду с массой других предметов, трактуемых в этих сочинениях, Аквинат касается, конечно, и вопросов государства, закона, права. О них речь идет в труде «О правлении властителей» (1265-1266), в произведении «Сумма теологии» (1266-1274) и иных работах.¹

Аквинат ввел различие трех следующих моментов государственной власти: 1)сущности, 2) формы (происхождения), 3)использования.

Сущности  власти – это порядок отношений господства и подчинения, при котором воля лиц, находящихся наверху человеческой иерархии, движет низшими слоями населения. Данный порядок заведен Богом. Таким образом, по своей исконной сути власть есть установление божественное. Поэтому она неизменно добро, всегда нечто хорошее, благое. Конкретные же способы ее происхождения, те или иные формы ее конституирования, устройства могут иногда являться дурными, несправедливыми. Не исключает Аквинат и ситуаций, при которых пользование государственной властью выражается в злоупотребление ею. Стало быть, второй и третий элементы власти в государстве подчас оказываются лишенными печати божественности. Это случается тогда, когда правитель либо приходит к кормилу власти при помощи неправедных средств, либо властвует несправедливо. И то и другое – результат нарушения заветов Бога, велений римско-католической церкви как единственной власти на земле, представляющей волю Христа.

Насколько действия правителя отклоняются от воли Божьей, насколько они противоречат интересам церкви, настолько подданные вправе, с точки зрения Аквината, оказывать этим действиям сопротивление. Правитель, который властвует вопреки законам Бога и основоположениям морали, который превышает свою компетенцию, вторгаясь, например, в область духовной жизни людей или облагая их чрезмерно тяжелыми налогами,  - тот правитель превращается в тирана. Так как тиран печется только о своей выгоде и не хочет знать общей пользы, попирает законы и справедливость, народ (в понимании Фомы Аквинского) может восстать и свергнуть его. Однако окончательное решение вопроса о допустимости крайних методов борьбы с тиранией принадлежит по общему правилу церкви, папству.

Аквинат широко применял категорию «закон» для объяснения различных явлений, свойственных политически оформленному обществу. Он разработал особую  теорию закона.

Согласно Фоме Аквинскому, все законы связаны между собой нитями субординации. Пирамиду законов венчает вечный закон – универсальные нормы, общие принципы божественного разума, управляющего вселенной. Вечный закон заключен в Боге, тождествен ему; он существует сам по себе, и от него производны иные виды законов. Прежде всего – естественный закон, который есть не что иное, как отражение вечного закона в человеческом разуме, в сознании мыслящих существ. Естественный закон предписывает стремиться  к самосохранению и продолжению рода, обязывает искать истину (Бога) и уважать достоинство людей.

Конкретизацией  естественного закона служит человеческий (позитивный) закон. Его предназначение – силой и страхом принуждать людей (создания о природе несовершенные) избегать зла и достигать добродетели. В отличие от закона естественного человеческий (позитивный) закон – императив с меняющимся содержанием. Нормы человеческого закона могут быть в разных странах весьма несхожими. То, в чем они оказываются одинаковыми, образует «право народов». Специфическое в них интегрируется в «право граждан» каждого отдельного государства. Легко заметить, что эти рассуждения Аквината повторяют уже знакомые нам конструкции римских юристов.

Говоря о человеческом (позитивном) законе, Аквинат фактически вел речь о феодальном законодательстве. Классово-политический  подтекст сопряжения человеческого закона – через  закон естественный – с законом  вечным вполне ясен: законодательство феодальных государств надлежит соблюдать в принципе столь же неукоснительно, сколь указания божественного разума. Однако очень важно учесть, что Фома Аквинский отрицал значение человеческого (позитивного) закона именно как закона за теми актами светской власти, которые противоречили предписаниям закона естественного. Для него явились законами установления, шедшие в разрез с потребностями самосохранения семейной жизни и воспитания, поиска истины (Бога) и достойного людей общения.

Наконец, еще один вид закона – божественный. Он дан в Библии и необходим по двум причинам. Во-первых, человеческий (позитивный) закон не способен полностью истребить зло. Во-вторых, из-за несовершенства человеческого разума люди сами не могут прийти к единому представлению о правде; помочь им достичь его и призвано такое авторитетнейшее в глазах христиан руководство, как Библия.²

Из них наиболее несовершенен человеческий закон. Фома предлагает подвергать его проверке с точки зрения соответствия единственному и божественному законам. Критерием служит религиозное сознание, нравственный, т.е. религиозный, долг. Опираясь и на идеи ранних христиан, и на положения Аристотеля о несправедливом законе, Фома заявляет, что закону не соответствующему естественным установлениям, можно не повиноваться. Принудительное осуществление такого закона – признак тирании. Однако, как  и Аристотель, Фома ради общего спокойствия не запрещает их соблюдения. Он гораздо категоричнее в отношении позитивного права, противоречащего божественному закону. Такие нормы не должны соблюдаться.

Ставя на первое место  религиозную нравственность, Фома одобрял  неповиновение тиранам вплоть до восстания, если тиран заставляет совершать акты, противоречащие вере, но любое выступление против законных властей он считал смертным грехом.

Признание государства  частью божественного миропорядка не мешает Фоме рационалистически анализировать его природу, происхождение, формы. Существование государства, объединение людей в политическое общество – естественный закон, веление разума. Обосновывая это заключение, Фома целиком опирается на античных авторов, прежде всего на Аристотеля. Вслед за ним он заявляет, что человек – животное политическое и в этом его отличие от всех других созданных Богом тварей. Он стремится к объединению, к общению для обеспечения лучших условий жизни, для раскрытия своих способностей. Семьи, домашнего общества для этого недостаточно. Интересы человека шире. Семья не может обеспечить безопасности, порядка, полного удовлетворения материальных и духовных запросов. Для этого нужно общество. Оно объединяет людей разных способностей, занятий, которые взаимодополняют друг друга. Создание государства – результат естественной склонности к общественной жизни, своего рода инстинкта, но оно предопределено волей Бога и опосредованно разумом человека. Фома не исключает общественного договора в качестве способа создания государства. Цель государства – конечно, общее благо, как материальное, так и духовное. Духовное для него, как для христианина, служителя алтаря, важнее, но, будучи реалистом, он не пренебрегает и земными интересами. Обеспечение минимума материального благосостояния всем членам общества необходимо для добродетельной жизни. Политическое общество предполагает власть. Она существует сама по себе, то есть, не установлена другой властью. Конечно, Фома признает, что государственная власть – от Бога, но лишь в том смысле, что Бог – творец всего сущего. Принцип власти божественен, но ее установление и использование может противоречить божественным предначертаниям.³

На фундаменте этики Аквинат построил и концепцию права. Для него оно было прежде всего сферой правды, справедливости.  Вслед за римскими юристами он считал справедливостью постоянное стремление воздавать каждому свое. Действие, воплощающее подобное стремление и уравненное с другим действием, есть право. Уравнивание двух этих действий, происходящее на основе их внутренней природы, дает естественное право. Если уравнивание совершается в соответствии с человеческими установлениями, то имеет место право позитивное. Как в своей теории закона, так и в концепции права Фома настойчиво проводил мысль: правовым (вернее, позитивно-правовым) человеческое установление является только тогда, когда оно не противоречит естественному праву.

Фома Аквинский незаурядный  воинствующий защитник папства, феодально-монархического строя, непримиримый  по отношению к их врагам. Особенно яростно обрушивался он на еретиков, призывая власти безжалостно расправляться с ними. «Извращать религию, от которой зависит жизнь вечная, гораздо более тяжкое преступление, чем подделывать монету, которая служит для удовлетворения потребностей временной жизни. Следовательно, если фальшивомонетчиков, как и других злодеев, светские государи справедливо наказывают смертью, еще справедливее казнить еретиков, коль скоро  они уличены в ереси…»

Усердия Фомы Аквинского было оценено римско-католической церковью, присвоившей ему титул  «ангельский доктор». В 1323 г. его  причисляют к лику святых, а  в 1879 г. схоластическая система Фомы объявляется  энцикликой «Aeterni patris» папы Льва 13 «единственно истинной философией католицизма». Это кладет начало неотомизму. ⁴

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вопрос №2 Утилитаристская теория Дж.- Ст. Милля

 

Джон Стюарт Милль (1806-1873) – сын Джеймса Милля, сподвижником Бентама, вырос в атмосфере утилитаризма и с детства был перекормлен принципом наибольшего блага наибольшего числа людей. В возрасте 20 с небольшим лет он пережил духовный кризис, разочарование в утилитаризме Бентама и своего отца, обратился к романтическому консерватизму поэтов Кольриджа и Вордсворта, к идеям сенсимонистов и Огюста Конта. В старом утилитаризме Милля-младшего не устраивали наднациональный, неисторический сугубо рассудочный характер (наследие Просветительства 18 века), а также выведение морали всецело из эгоистических интересов личности, опять-таки в духе просветителей 17-18 веков. Утилитаристская система морали, по Миллю, пренебрегала тем внутренним и совершенно бескорыстным нравственным чувством, которое от природы заложено в хороших людях и перед которым благоговел Кант. «Самопожертвование ради общего блага, - писал Милль, - высшая добродетель».

На этой основе после  непродолжительного бунта против основ  учения Бентама и своего отца Милль-младший  пытался обновить утилитаризм. Его литературное наследие обширно и многообразно. Он широко известен как автор трехтомных «Принципов политической экономии» (1848), книги «Утилитаризм», «Автобиографии» (1870). Важнейшие политические сочинения Милля – «О свободе» и «Мысли о парламентской реформе» (1859), «Представительное правление» (1861). Все они переводились на русский язык еще до революции.

Милль отходит от атомизма Бентама, для которого существовали только индивид и государство, или  общество, понимаемое как конгломерат  индивидов. Милль разглядел в  обществе не только классы, но и господство одних классов над другими, обусловленность общественной нравственности интересами господствующего класса. Это не удивительно. Он был свидетелем подъема чартистского движения в 30-40-е гг.; революции 1848 г. в Европе. Милль считал себя социалистом. В «Принципах политической экономии» он осуждает систему частной собственности и наемного труда, порождающую зависимость рабочих от капиталистов и вражду между ними. В работе «Главы о социализме» (фрагмент незаконченной книги на ту же тему) он пишет, что при условии компенсации «общество полностью правомочно аннулировать или изменять любое частное право собственности ради общего блага». Принцип равенства он не сводил к формальному равноправию.⁵

Милль – противник классового понимания социализма. Классовый интерес и подход он считал эгоистическим, как со стороны капиталистов, так и со стороны пролетариев. Его путь – пропаганда социалистических принципов, нравственное воспитание. С его точки зрения, было бы хорошо, чтобы рабочие и наниматели обладали бы примерно равным представительством в парламенте. Это позволило бы «одиноким гениям», способным подняться над своекорыстными интересами и посвятить себя служению общему благу, осуществлять руководство обществом. Таким образом, судьба социализма зависит не от объективно обусловленных классовых интересов, а от воли и желания людей. В истории русской и общественной мысли развивавшейся под заметным влиянием Милля (первый перевод «Принципов политической экономии» был выполнен Н.Г. Чернышевским, снабдившим его интересными примечаниями), такой подход получил название «субъективной социологии».

Социализм для Милля  – далекий идеал. Непосредственная задача – смягчение неравенства, внедрение противоположной тенденции. Социалистические теории, делавшие ставку на классовую борьбу, ненависть и насилие, Милль отвергал. Его путь – реформы, постепенность. Так, он прилагал ограничить право наследования, чтобы не допустить разрыва между собственностью и трудом. Милль еще дальше, чем Бентам, отошел от системы экономического либерализма.