История смертной казни

Буквально на второй день после свершения  Октябрьской революции 1917 года Второй Всероссийский съезд Советов в принятом им Декрете отменил смертную казнь в стране. До лета 1918 года карательные органы Советской власти не применяли смертной казни к своим политическим противникам. И лишь 21 февраля 1918 года СНК РСФСР принимает декрет "Социалистическое отечество в опасности!", который провозгласил переход к чрезвычайным мерам и допустил возможность применения расстрела на месте за совершение государственных преступлений. По этому декрету ВЧК предоставлялись права внесудебного подавления политических противников, вплоть до их расстрела на месте. По свидетельству Лациса, за первую половину 1918 года было расстреляно 22 человека, затем репрессии ужесточились, а с середины осени 1918 года их число пошло на убыль. В связи с этими событиями возникает вопрос, как совместить репрессии, которые приобретали массовый характер с принципом законности и с тем, что, по сути дела, расстрелы осуществлялись без суда и следствия, без точного установления признаков конкретного состава преступления, хотя официально смертная казнь была отменена. Все это объясняется сложной, экстремальной, политической обстановкой в стране. На самом деле допустимо применение чрезвычайных мер, в том числе и внесудебного характера, в условиях военного времени, как это показывает обширный опыт применения смертной казни в разных государствах [21, с.37]. 5 сентября 1918 года СНК РСФСР принял постановление "О красном терроре", в котором говорилось, что все лица, участвующие в деятельности белогвардейских организаций, причастные к заговорам и мятежам, подлежат расстрелу. В этом постановлении была также оговорена необходимость опубликования имен всех расстрелянных и оснований применения к ним этой меры наказания. 16 июня 1918 года Наркомюст РСФСР закрепил в своем постановлении, что трибуналы в выборе мер борьбы с саботажем и прочими преступлениями не связаны никакими ограничениями. Тем самым трибуналам предоставлялось право выносить приговоры к расстрелу. В июне 1919 года были расширены права ВЧК в части применения расстрела. За органами ВЧК согласно Декрету ВЦИК от 20 июня 1919 года сохранялось право непосредственной расправы, вплоть до расстрела в местностях, объявленных на военном положении, за преступления, указанные в самом постановлении о введении военного положения, а именно: за государственную измену, шпионаж, укрывательство изменников и шпионов, принадлежность к контрреволюционным организациям и участие в заговоре, сокрытие боевого оружия, подделку денежных знаков, подлог документов, участие в поджогах и взрывах, умышленное повреждение железнодорожных путей, мостов и других сооружений, разбой и вооруженный грабеж, торговлю наркотиками.

Смертная казнь в виде расстрела  была впервые законодательно закреплена в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 года - первом законодательном  акте, где были регламентированы основные положения и институты нового уголовного права.

По инициативе Ф.Э. Дзержинского ВЦИК и СНК приняли 17 января 1920 г. постановление  «Об отмене применения высшей меры наказания (расстрела)» «Революционный пролетариат и революционное  правительство Советской России, - говорилось в этом постановлении, - с удовлетворением констатирует, что разгром вооружённым сил контрреволюции даёт им возможность отложить в сторону оружие террора»[15, с.12].

«Смертная казнь, - считал Ленин, - временная, исключительная мера наказания, применение которой зависит от внутренней обстановки в стране и международного положения. Хотя смертная казнь и была отменена, восстановление расстрелов вполне возможно»[15, с.13].

Дальнейшее развитие событий привело  к тому, что было предоставлено право применения смертной казни. В итоге расстрелы приняли еще более ужасающий характер, например, только в 1920 году к смертной казни было приговорено 6541 человек.

В период гражданской войны и  военной интервенции к смертной казни трибуналами было приговорено из числа всех ими осуждённых: в 1919 году – 14%, в 1920 г. – 11%, 1921 г. – 5%, в 1922 г. – 1% [15, с.13].

В процессе подготовки проекта УК РСФСР 1922 года снова возник вопрос о  смертной казни. В этом проекте Ленин  даёт не юридическое, а политическое обоснование террора. Таким образом, юридический термин "смертная казнь" заменяется на политический - "террор". Хотелось бы особо обратить внимание на эту сторону проблемы смертной казни в советской уголовно-правовой политике, где фактически до принятия ныне действовавшего УК доминировало мнение, что смертная казнь должна рассматриваться в плане террора. Такая оценка представляется ошибочной[15, с.14]. Смертная казнь может отождествляться с террором только в условиях чрезвычайного положения в стране, когда террор является единственным эффективным средством для борьбы с политическими противниками. Однако в период нормального мирного развития государства, если оно считает целесообразным сохранение смертной казни в законодательстве, то это уже не политические репрессии или террор, а вид уголовной санкции. Отождествление смертной казни и террора характерно для авторитарного режима. Эта концепция возникла на основе ошибочных положений сталинского периода об усилении классовой борьбы и расширении чрезвычайных мер в мирное время в период развития Советского государства.

Система наказаний, предусмотренная  УК РСФСР 1922 года, не включала смертную казнь. Норма о смертной казни  в виде расстрела была помещена в  отдельной статье. Следовательно, законодатель относился к расстрелу как к экстраординарной мере уголовного наказания. Право применения смертной казни предоставлялось только военным трибуналам. Обычные суды не могли назначать эту меру наказания. В дальнейшем статья о смертной казни была дополнена: она не могла применяться к лицам, не достигшим 18-летного возраста, и к женщинам, находящимся в состоянии беременности. Всего по УК 1922 смертная казнь, как правило, в качестве альтернативной санкции, устанавливалась по 28 составам преступления. Те же самые положения были закреплены в Основных началах уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 года. В УК РСФСР 1926 года эта мера наказания претерпела некоторые изменения в смысле уменьшения числа составов преступления, по которым могла назначаться смертная казнь.

Таким образом, организация чрезвычайных судов и применение смертной казни  в массовых масштабах по политическим делам в годы первой русской революции  не решили и не могли решить коренных социальных проблем. Применение смертной казни без должных правовых оснований сыграло крайне негативную роль в ухудшении морально-психологического климата в обществе, развращало и ослабляло и без того хрупкие социально-правовые устои общества. Уголовная политика   большевицкого   периода   характеризуется   динамичностью  решений вопросов о смертной казни. В этот период смертная казнь множество раз отменялась, а затем через небольшой промежуток времени снова возобновлялась.

Несмотря на то, что Советское  государство всегда относилось к  смертной казни как к временной и исключительной мере уголовного наказания, эта мера не была отменена, когда у власти стояли большевики.

2.2. Смертная казнь в постсоветский  период

История применения смертной казни  в России за последнее десятилетия  свидетельствует о принципиальном изменении подхода нашего законодательства к данному институту. Вот основные этапы развития, связанной с эволюцией высшей меры наказания в этот период.

В Декларации прав и свобод человека и гражданина, принятой Верховным  Советом РСФСР 22 ноября 1991 г., смертная казнь допускается в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления (ст.7). Российская Конституция (в ред. от 21 апреля 1992 г.) сузила применение смертной казни, установив, что она применяется за особо тяжкие преступления «против личности» (ст.38). В Конституции РФ 1993 г. сфера применения смертной казни ещё более сужена и ограничена особо тяжкими преступлениями «против жизни». «Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей». Так говориться в части второй ст.20 ныне действующей Конституции [1].

16 мая 1996 г. Президент РФ Б.Н. Ельцин издаёт Указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». Президент РФ поручает Правительству РФ подготовить проект федерального закона о присоединении Российской Федерации к Протоколу №6 от 22 ноября 1984 г. к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. Однако этот проект Государственной Думой не обсуждался.

По-новому институт смертной казни  закрепляется в Уголовном кодексе  РФ, принятом Государственной Думой 24 мая 1996 г. и вступившем в действие с 1 января 1997 г. В нём высшая мера наказания предусмотрена п.2 ст.105, устанавливающей ответственность за убийство с отягчающими признаками, ст.277 - за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, ст.295 - за посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование, ст.317 — за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, ст. 357 — за геноцид [2]. Все эти составы преступления связаны с посягательством на жизнь человека и являются по своему характеру особо тяжкими преступлениями.

Одновременно смертная казнь отменена за государственную измену, шпионаж, изнасилование, фальшивомонетничество  и т.д.

27 февраля 1997 г. Президент РФ  издаёт Распоряжение «О подписании Протокола  №6  (относительно  отмены  смертной  казни)  от  28  апреля  1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.»

Согласно Распоряжению Президента МИД РФ подписал Протокол №6 к Европейской  конвенции, однако Государственная Дума его не ратифицировала. Вследствие этого данный документ в отношении России не имел и не имеет юридической силы. Тем не менее на основании рассмотрения подзаконных актов Президента РФ Б.Н. Ельцин с середины 1996 г. фактически было приостановлено приведение в исполнение приговоров суда о назначении в соответствии с указанными выше статьями Уголовного кодекса РФ исключительной меры наказания.

«Следует заметить, - правильно  подчёркивает в этой связи М.И. Байтин, - что ни Конституцией, ни каким-либо иным законом РФ объявление моратория на применение (действие) того или иного федерального закона в части или в целом специально не предусматривается. Вместе с тем согласно смыслу Конституции действие отдельных положений или федерального закона в целом может быть только посредством другого закона, изданного в установленном порядке Федеральным Собранием. Решение подобного вопроса на основании подзаконного акта (или актов) в государстве, конституционно провозгласившем верховенство закона и создание правого государства, недопустимо…Таким образом, в России вот уже несколько лет действует нелегитимный мораторий, дезориентирующий суды, прокуратуру и другие правоохранительные органы в борьбе с особо тяжкими преступлениями против людей, не только не способствующий, но – можно со всей ответственностью утверждать – мешающий обеспечению законности и правопорядка»[4, с.37].

Проблема смертной казни является сложной и многогранной. Она затрагивает  политико-правовые, социально-экономические, нравственно-религиозные, культурно-психологические и другие сферы нашей жизнедеятельности.

В условиях разгула терроризма, значительной криминализации общества, роста убийств  и других тяжких преступлений, когда  подавляющее большинство граждан (что подтверждают многочисленные опросы) выступает за применение смертной казни к особо опасным преступникам, вводить временный запрет на данный вид наказания, думается, стало необоснованным и неконституционным решением. Оно посягнуло на ст.3 Конституции РФ, в которой прямо говориться, что «носителем суверенитета и единственным источником власти  Российской Федерации является её многонациональный народ».

После терракта на Пушкинской площади  в 2000 г. В.В. Путин сказал, что «наверное, придётся вводить смертную казнь» [19, с.155].

Вместе с тем в июле этого же года на встрече с президентом Всемирного банка Джеймсом Вулфенсоном В.В. Путин высказался против восстановления смертной казни в России. Подобная раздвоённость на внутреннюю и внешнюю аудиторию говорит о том, что в современной России нет ещё чёткой и последовательной правовой политики в этой важнейшей сфере.

В России за 2001 г. было убито 33 583 человека. С 1996 по 1998 г. эта цифра колебалась в пределах от 27 до 29 тыс. человек. «Я не исключаю, - отмечает бывший министр  МВД РФ А. Куликов, - что одной из причин такой статистики является мораторий на смертную казнь и безнаказанность» [19, с.156].

 «Было в России 9 тысяч убийств,  - подчёркивает в этой связи  профессор Д. Корецкий, - а казнили  500 человек в год, потом 200, потом  105. Сейчас 33 тысячи убийств – не казним никого. Говорить, что правильно, - значит не разбираться в вопросе»[19, с.156].

Известный исследователь проблемы наказания С.В. Познышев считал, что  «наказание имеет только одну цель – предупреждение преступлений, которое возможно в форме физического удержания (для преступников) или в форме психологического воздействия преступлению (для других членов общества)»[3, с51].

К смертной казни как наказанию  важно подходить не столь однозначно. Ведь предельные возможности эффективности характерны не только для смертной казни, но и для иных видов наказания, что не всегда учитывается.

Подобная точка зрения изложена, в частности, в статье З.М. Черниловского, где автор, аргументируя свою позицию, указывает на главный довод Беккариа, заключающийся в том, что «смертная казнь была терпима, если бы она представляла собой единственное средство, способное удержать других от совершения преступления»[20, с.109].

«Созрело ли общество для принятия кардинального решения или к  нему надо идти постепенно? – пишет в этой связи И.И. Карпец. – Применительно к проблеме отмены смертной казни со всей определённостью утверждаю: нет, не созрело, поскольку она содержит в себе те недостатки и серьёзные противоречия, которые ведут к тяжким преступлениям. Идеальные преставления надо сопоставлять с суровыми реалиями жизни»[20, с.110].

Таким образом, в силу того, что  любой мораторий имеет временный  характер, проблема смертной казни  вовсе не решена в окончательном  виде. Само по себе подобное приостановление  высшей меры наказания не означает её полного «захоронения». Сейчас по сути дела создалась парадоксальная ситуация. С одной стороны, юридически смертная казнь как мера наказания установлена в Конституции РФ и Уголовном кодексе РФ, а с другой стороны, назначаться и применяться не может. Думается, в данном случае судьи Конституционного Суда РФ использовали больше политико-декларативные, нежели юридические средства для достижения благородных, гуманных целей.