Фоновалик как первый носитель документированной информации

Отдельно стоит  упомянуть о хранении валиков.  В целом восковая масса показала себя не с лучшей стороны при долгосрочном хранении, валики как не один из видов  звуконосителей требует особых условий хранения. В частности особенное внимание нужно обращать на влажность в помещении, при особо сухом воздухе восковая масса со временем трескается и может опадать, при чрезмерной же влажности валики подвержены грибковым заболеваниям. В обоих случаях это чревато разрушением восковой массы, следовательно, и потерей аудио информации хранящейся на валике. Если в первом случае валик невозможно восстановить,  то грибок удаляется при помощи специальных растворов, в частности самый распространенный среди них “Labtone”, именно его использует большая часть реставраторов. Он, удаляет большую часть грибкового налета, не задевая сам воск, тем, не портя запись.

Для дальнейшего  предотвращения заражения грибком  следует удалить все картоно-бумажные части валика, заменив их полиэстром. Также стоит обеспечить надлежащую вентиляцию для валика — изготовив отверстия в коробках, в которых они хранятся. Лучшим решением является изготовление специальных футляров, обеспечивающих не только должную вентиляцию, но и противопожарную защиту для валика.

Невозможность проигрывания фоновалика на фонографе (игла неизбежно портит качество аудио  записей) и крайняя трудность  хранения валиков, заставляет обратить внимание на перевод записей на современные  типы носителей. На настоящем этапе  развития идет процесс оцифровки аудио информации с валиков. Перевод записи с фоновалика в компьютерный файл — позволяет детально реставрировать, очистить звук от присущих первому звуконосителю паразитных шумов, что дает больше информации для дальнейшего исторического анализа аудио записей.

Для профессионального  перекопирования фоноваликов было разработано специальное устройство — археофон, имеющее возможность  не только воспроизводить почти все  форматы фоноваликов созданные  за время их использования, но и считывать информацию с них при помощи лазера и записывать аудиозапись на cd диск.

Существует  также оптический, бесконтактный  способ снятия аудиозаписи с валика. В частности в библиотеке Конгресса  США, используется способ, разработанный  В. Фадеевым и К. Фабером. Принцип метода, состоит в создании  цифрового изображения поверхности валика. Для этого используется фотокамера. Затем создается 3d карта, в которой редактируются изъяны поверхности фоновалика. Полученный результат переводится в цифровой аудио формат. Преимущества подобного метода заметны сразу. На валик не оказывается никакого воздействия, что обеспечивает его дальнейшую сохранность, все манипуляции производятся на компьютере с его сканированной копией.

Кроме непосредственной оцифровки валиков, ведутся работы с гальванами — медными матрицыми, созданные способом гальванизации для копирования и сохранения фоноваликов. В отличии от хрупких восковых валиков, подобная матрица не требует особых условий хранения и не теряет своих свойств спустя многие годы. Однако гальван имеет существенный изъян, для воспроизведения с него информации требуется в начале создать с него фоновалик, но в современных условиях это не всегда возможно. Поэтому в отделе Музыкальной Этнологии Берлинского Этнографического музея был разработан аппарат способный проигрывать гальваны.

В Японии также  производились исследовательские  работы по воспроизведению гальванов  с помощью лазерного луча⁸.

Все вышеперечисленные  принципы оцифровки фоноваликов  служат не только сохранению и реставрации  звука. Перевод всей аудио информации в цифровой вид должен облегчить доступ к ней многочисленных исследователей. Для этих целей оправдано создание средств удаленного доступа. В частности подобные существуют в США, в библиотеке Конгресса, где переведенная в цифровой вид информация структурирована и находится на специальных серверах, с помощью которых многократно облегчается исследовательская деятельность многих ученых.

Таким образом, фоновалик известен нам в качестве первого массового звуконосителя. За 60 лет использования, он эволюционировал, однако, несмотряна это он проиграл в конкурентной борьбе сначала грампластинкам как более совершенному формату, способному вмещать больше аудио информации, но и воспроизводить больший частотный диапазон звука, что позволяло записывать на пластинку большее число музыкальных инструментов, затем и магнитной ленте, которая начала применяться в устройствах для записи голоса в тридцатых годах двадцатого века.

Однако за время  активного существования фоновалика в качестве носителя было записано колоссальное количество аудио информации, которое по сей день изучается не только историками, но и культурологами, музыкантами и другими специалистами. Поэтому важна оцифровка всего массива аудио информации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ЦЕННОСТЬ АУДИОЗАПИСЕЙ НА ФОНОНОВАЛИКАХ

 

Первым человеком, наиболее, точно определившим предназначение фонографа был его изобретатель — Томас Эдисон. В своей патентной  заявке он выделил некоторое число  пунктов применения своего изобретения. И один из этих пунктов  -  «машина для надиктовки текстов» и определил дальнейшее предназначение аппарата.

Проиграв в  противостоянии с грампластинками  в качестве музыкального носителя, фонограф оказался незаменимым в  записи голоса — для этого он обладал рядом достоинств — меньшим размером, благодаря которому он обладал большей транспортабельностью, простотой способа записи, возможностью многократного использования фоновалика для перезаписи.

На эти достоинства  и обратили в свое время не только музыканты. Музыкальных записей  на фоноваликах сравнительно мало, сказывался бедный частотный диапазон подвластный фонографу, в силу этого обстоятельства часть записываемых инструментов элементарно невозможно было записать. Самыми удобными для записи были духовые инструменты, так как они обладали нужным уровнем громкости, и звучали с фоновалика почти без погрешностей.

Неоценимым  помощником фонограф выступил в науке  этнографии. Уже через некоторое  время после появления аппарата в России, знаменитый путешественник и исследователь Миклухо-Маклай   записал на валики голоса аборигенов Новой Гвинеи.

Однако самым  знаменитым «пользователем» фонографа  в России стал Лев Николаевич Толстой. Он не только первый записал свой голос  на фоновалик, но и владел своим личным фонографом, подаренным ему Томасом  Эдиссоном.

Самые первые русские  фоновалики предстают нам в виде своеобразной триады — музыкальные  произведения, записи народного творчества, и голоса великих людей. На отдельных  примерах этого перечисления мы попытаемся отследить путь валика как исторического источника и важного культурного  артефакта.

Первые собиратели фольклора, пользующиеся фонографом, обычно углублялись недалеко от центра страны — маршруты экспедиции проходили  по европейской части России. Однако в связи с неустанным расширением  границ Российской империи, в ареал изучения творческого наследия начинали входить не только Великороссы. На самом краю России. На острове, который служил тюрьмой для уголовных и политических преступников Сахалине, проживали малочисленные народности айнов. К началу двадцатого века многие из подобных народностей живущих по соседству с основным этносом стали испытывать процесс ассимиляции — забывать свой язык, свою культуру, и перенимать соответственно чужие традиции. В силу этого процесса необходимо было сохранить творческую память народа. И фонограф оказал в этой задаче неоспоримую помощь. Записями песен и сказок Айнов по особому поручению Петербургской академии наук, занялся бывший политкаторжанин Бронислав Пилсудский, родной брат отца второй Польской республики Юзефа Пилсудского. 

На Сахалин  он прибыл в 1902 году из Владивостока. Б. О. Пилсудскому удалось собрать многочисленные коллекции предметов сахалинских айнов - одного из загадочных и удивительных по культуре народов на островах Охотского моря. Он скомплектовал коллекцию предметов быта у нивхов Тымовской долины и устья р. Поронай, а также у сахалинских оленеводов - ороков и эвенков, которые жили в районе озера Тарайка (Невское). Исследователь старался документировать каждый предмет, попадавший к нему в руки, фотографировать селения, людей, священные места и национальные праздники. Вместе с этнографическими предметами быта и культа, которые затем поступили в Петербургскую Кунсткамеру и другие музеи, он собрал большую коллекцию записей нивхского и айнского фольклора, включавшую практически все жанры устного творчества этих народов. Записанные им от руки на листах кириллицей нивхские тылгунд и настунд, айнские юкара, ойна, туйта⁹ и другие, попавшие в личные архивы других ученых и  хранящиеся в разных странах, большей частью не опубликованы до настоящего времени.

Неплохую службу в этом ему сослужил фонограф. По его свидетельству, послушать говорящую  на их родном наречии деревянную коробочку  стекались делегации со всей округи. В одном из писем к своему другу  по сахалинской каторге  Л. Я. Штернбергу, секретарю Комитета для изучения Средней и Восточной Азии и сотруднику Кунсткамеры, Б. О. Пилсудский отмечал: «Этот фонограф много помог мне для более быстрого сближения с айнами, которые бывали у меня по 40-50 человек каждый день. Но много времени я терял на ежедневные концерты. Нельзя было отказать в просьбе, когда приходили верст за 30-40 и 50 для выслушивания играющей и говорящей по-айнски машины»¹⁰.

Особый склад  характера. Доброта и человеколюбие  помогло Пилсудскому завоевать доверие аборигенов.  Уже в первые три месяца ему удалось записать большой цикл песен на обрядовую тематику. В другом письме Штернбергу он писал о текущей работе: «Идут заготовки коллекции, запись на фонограф, снимки типов и сцен, записи разных работ и обычаев. Но главным образом записываю сказки, предания, песни: имею уже сто с лишним сказок, до 30-40 преданий, 15  (песен о старых войнах), любовных несколько песен, колыбельных, во время плясок, во время работы и т.д.»¹¹ .

В 1906 году Пилсудский возвращается из экспедиции, собираясь заняться научной обработкой всех своих материалов, но в силу причин разного характера он не смог этого сделать. В 1918 году он трагически погибает в Париже, а его коллекция оседает по различным музеям мира. А его фоновалики зазвучали вновь, благодаря японским ученым, которые успешно оцифровали их в конце восьмидесятых годов. Голоса, напевающие мелодии и рассказывающие старинные предания, дают надежду, что ныне ассимилированные и изгнанные войной со своих родных мест Айны, восстановят свои угасшие традиции и язык.

Однако на фонографические  валики были записаны не только голоса дальневосточных народов. На «поразительнейшее, прекраснейшее, интереснейшее изобретение»¹² были запечатлены голоса многих знаменитых деятелей прошлого.

В частности стоит обратить  внимание на коллекцию записей  этнографа Ю. И. Блока. Для историков звукозаписи, фигура Блока остается культовой, но в то же время малоизученной. Известно, только, что Юлиус Блок, был уроженцем Южной Африки, сыном богатых немецких колонистов, направленный ими в Россию для расширения семейного бизнеса. В одной из своих деловых поездок, Блок не преминул заехать к Томасу Эдисону. Демонстрация возможностей фонографа воодушевила бизнемена, поэтому он без всяких раздумий принял предложение Эдисона, стать первым эксклюзивным представителем его фирмы в России.

Во многом, успешному  ведению его бизнеса поспособствовала высочайшая поддержка со стороны  царской семьи, которой техническая  новинка, была продемонстрирована 10 ноября 1889 года. Сохранилось письмо Блока Чарльзу Батчелору «правой руке» Эдисона, в подробностях описывающее аудиенцию у императора Александра Третьего, по выражению автора она проходила в приватной обстановке, то есть присутствовало «всего» 39 человек царской свиты, братья царя, его дети и сам Александр Третий с императрицей Марией Федоровной. Для демонстрации использовалась ещё несовершенная модель фонографа, в которой для прослушивания требовалось иметь отводные трубки и беруши (прообраз в последствии, изобретенных головных телефонов-наушников), и 24 цилиндра с записями. Блок даже учел тот факт, что император, на довольно прекрасном для любителя уровне, играл на корнете, продемонстрировав различные записи духовых инструментов. Однако, больший фурор имели, всё таки не музыкальные записи, а валики с различными звуками и шумами предметов. Как Александр Третий, так и Мария Федоровна выразили свое полное удовлетворение и заявили, что они были удивлены чистотой и интенсивностью этого фонографа, в сравнении с тем, который они слушали во дворце Короля Дании.

«Император был очень заинтересован и много расспрашивал о м-ре Эдисоне и его лаборатории, спрашивая несколько раз, есть ли возможность и каким образом приобрести фонограф. Я не мог ничего сказать определенно как  о том когда, так и о том, каким образом, могли бы быть представлены фонографы в России - объясняя в то же время, что данный аппарат был предоставлен мне в качестве особой любезности, с целью демонстрации оного ему и различным Научным и Музыкальным Обществам в России. - С аккумулятором новой Русской системы (Яблочкова) я достиг большего успеха в работе по «Записи» - и терпеливо соединяя разбитые части в целое и изучая их, я получил очень хороший результат в записи речи - но не имел шансов попробовать записать фортепиано или другие инструменты.

Император не захотел говорить в фонограф - и я должен был послать цилиндр м-ру Эдисону без его записи. - С огромными трудностями он уговорил императрицу сказать несколько слов и Генерал Рихтер сказал. - После 1 ½ часов я был отпущен с благодарными словами от императора и императрицы. - Оба они были очень добры, откровенны и милы в их разговоре и я чувствовал себя скорее беседующим со старыми друзьями в их доме, чем с могучей персоной, какой являлся Царь России, правящий сотнями миллионов душ.»13

По результатам этой успешной демонстрации, Эдисон не упустил шанс ещё больше разрекламировать своё детище.  21 декабря того же года, он дает распоряжение сотрудникам изготовить отдельную модель фонографа, предназначенную в подарок Александру Третьему. Этот фонограф, снабженный специальной табличкой, и чистые восковые валики были вручен  Блоком, императору в 1890 году. Существует предположение, которое в свою очередь основывается на воспоминаниях Блока, что Александр Третий делал записи со своей игрой на Валторне. Однако, на этот момент, поиски валиков с игрой императора не увенчались успехом.

Благодаря своей  исследовательской деятельности, Блок имел множество контактов в музыкальной  и литературной среде России конца  девятнадцатого века. Многих привлекали постоянные демонстрации «чуда заморской» технической мысли, которые проходили в магазине на Кузнецком мосту, принадлежащем Блоку,  то в светских салонах Московской богемы. 

В частности, довольно подробно описал одно из подобных посещений  магазина Блока в своих мемуарах, известный в прошлом музыкальный критик Леонид Сабанеев. В 1893 году, он будучи одиннадцатилетним мальчиком, присутствовал на прослушивании фонографа в компании братьев Чайковских , композитора Танеева. Среди прослушеных валиков, были записи голоса Толстого, Чайковского, Рубинштейна и парафраз вальса из «Спящей красавицы» Чайковского в исполнении Пабста. По воспоминаниям Сабанеева в записях была «масса призвуков», которая «мешала впечатлению, не говоря уже о художественном эффекте. Но поскольку это все было в полном смысле слова «неслыханно»»¹⁴  После прослушивания последовало обсуждение новинки в ходе, которого все пришли к выводу о том, что «это изобретение для искусства не имеет никакого значения и что надо ждать усовершенствований. Чайковский, напротив, был настроен скорее радостно и оптимистически — выражал надежду, что этот фонограф может быть хорошим подспорьем при изучении музыки. В общем, все сходились на том, что это — занятная игрушка, но не более. Мне кажется, что тут был в известной степени повинен авторитет Толстого. В разговоре Танеев упомянул, что Лев Николаевич ему говорил о своих впечатлениях от фонографа именно в таких выражениях, что это «забавная игрушка для богатых детей». Это авторитетное мнение, очевидно, и обусловило общее впечатление. Интересно, что никто и подумать в то время не мог, какое распространение эта «игрушка» получит в музыкальном мире» ¹⁵