Декабристы и их влияние на русское общество

"Славянофилы" (А.С. Хомяков,  братья К.С. и И.С. Аксаковы, братья И.В. и П.В. Киреевские, Ю.Ф. Самарин) считали необходимым вернуться к идеалам допетровской Руси (отсюда их название). Московское царство, по мнению славянофилов, гораздо более соответствовало духу и характеру русского народа, чем петербургская бюрократическая монархия, построенная Петром I по европейским образцам. «Православие, самодержавие, народность – могли быть и лозунгом славянофилов, ибо указывали на те основы самобытного русского порядка, церковного, политического и общественного, выяснение которых составляло задачу славянофилов»⁸. Славянофилы считали, что для России исконными идейными началами являются православная вера и связанные с нею принципы внутренней правды и духовной свободы, воплощением этих начал в жизни является община, крестьянский мир как добровольный союз для взаимной помощи и поддержки. По мнению славянофилов, ни западные принципы, ни западные организационные формы не нужны и неприемлемы для России. «Политическим идеалом славянофилов была патриархальная демократическая  монархия, опирающаяся на добровольную поддержку народа»⁹. «Сила мнения» народа должна выражаться в совещательном земском соборе, который царь должен был бы созывать по примеру московских царей.

Подлинным центром, душой славянофильского кружка был А.С. Хомяков. «Ильей Муромцем» славянофильства назвал его Герцен, который писал: «Хомяков был действительно опасный противник ... он пользовался малейшим рассеянием, малейшей уступкой. Необыкновенно даровитый человек, обладавший страшной эрудицией, он, как средневековые рыцари, караулившие богородицу, спал вооруженный. Во всякое время дня и ночи он был готов на запутаннейший спор».

Славянофилы видели недостатки общественно-политического строя  николаевской России и иногда подвергали резкой критике засилье бюрократии и ее произвол, несправедливость судей, взяточничество чиновников. «Ко всем тем, кого славянофилы подозревали в служении «официальной народности», они относились враждебно»¹⁰.

«Где рабство - там бунт и беда, защита от бунта – свобода», - писал К.С. Аксаков. Положительное значение имел практический вклад славянофилов в изучение быта, нравов, песен народа.

В 40-е годы XIX в. противники обвиняли славянофилов в том, что очи находятся под покровительством правительства. Под впечатлением недавних споров Герцен писал в 1850 г.: «Славянофилы пользовались большим преимуществом перед европейцами (западниками), но преимущества такого рода пагубны: славянофилы защищали православие и национальность, тогда как европейцы нападали на то и другое; поэтому славянофилы могли говорить почти все, не рискуя потерять орден, пенсию, место придворного наставника или звание камер-юнкера». Белинский же, напротив, ничего не мог говорить; слишком прозрачная мысль или неосторожное слово могли довести его до тюрьмы, скомпрометировать журнал, редактора и цензора. Но именно по этой причине все симпатии снискал смелый писатель, который, в виду Петропавловской крепости, защищал независимость, а все неприязненные чувства обратились на его противников, показывавших кулак из-за стен Кремля и Успенского собора и пользовавшихся столь широким покровительством петербургских «немцев».

Споры западников и славянофилов... Они были парадоксальным отражением глубокого внутреннего единства западничества и славянофильства. На одну из сторон этого единства указал Герцен: «Да, мы были противниками их, но очень странными. У нас была одна любовь, но неодинаковая. И мы, как Янус или как двуглавый орел, смотрели в разные стороны, в то время как сердце билось одно».

При всех идейных разногласиях славянофилы и западники сходились в отрицательном отношении к крепостному праву и к современному им бюрократическому полицейскому строю государственного управления. «Оба течения требовали свободу слова и печати и в глазах правительства оба являлись «неблагонадежными» (западники в большей степени)»¹¹.

Значительное место в  истории общественного движения 40-х гг. занимает общество, сложившееся вокруг социалиста-утописта М. В. Буташевича-Петрашевского. С 1845 г. у него по пятницам собирались знакомые для обсуждения философских, литературных и общественно-политических вопросов. Здесь бывали Ф. М. Достоевский, А. Н. Майков, А. Н. Плещеев, М. Е. Салтыков, А. Г. Рубинштейн, П. П. Семенов. Постепенно вокруг кружка Петрашевского в Петербурге стали возникать отдельные нелегальные группы его сторонников. К 1849 г. часть петрашевцев, возлагавших надежды на крестьянскую революцию, начала обсуждать планы создания тайного общества, целью которого было бы свержение самодержавия и уничтожение крепостничества. В апреле 1849 г. наиболее активные члены кружка были арестованы, их намерения следственная комиссия расценила как опаснейший «заговор идей», и военный суд приговорил 21 петрашевца к смертной казни. В последний момент приговоренным было объявлено о замене смертной казни каторгой, арестантскими ротами и ссылкой на поселение.

          Период, названный А. И. Герценом, «эпохой возбужденных умственных интересов»,  закончился. В России наступила реакция. Новое оживление наступило лишь в 1856 г.                                                                       

Крестьянское  движение

Крестьянское движение в  период правления Николая I постоянно нарастало: если во второй четверти века в год в среднем происходило до 43 выступлений, то в 50-х гг. их количество достигало 100. Главной причиной, как сообщало царю III отделение в 1835 г., вызывавшей случаи неповиновения крестьян, была «мысль о вольности». Наиболее крупными выступлениями этого периода стали так называемые «Холерные бунты». Осенью 1830 г. восстание тамбовских крестьян во время эпидемии положило начало волнениям, охватившим целые губернии и продолжавшимся  до августа 1831 г. В городах и деревнях огромные толпы, подогреваемые слухами о преднамеренном заражении, громили больницы, убивали врачей, полицейских и чиновников. Летом 1831 г. во время эпидемии холеры в Петербурге ежедневно умирало до 600 человек. Начавшиеся в городе волнения перекинулись на новгородские военные поселения. Крупным было возмущение государственных крестьян Приуралья в 1834— 1835 гг., вызванное намерением правительства перевести их в категорию удельных. В 40-е гг. начались массовые самовольные переселения крепостных 14 губерний на Кавказ и в другие области, которые       правительству с трудом удалось остановить с помощью войск.

Волнения крепостных рабочих  в эти годы приобрели значительный размах. Из 108   рабочих волнений в 30— 50-е гг. примерно 60% происходило среди посессионных    рабочих. В 1849 г. более чем полувековая борьба казанских суконщиков           завершилась их переводом из посессионного состояния в вольнонаемное.

Национально-освободительные движение

Польское восстание 1830—1831 гг. Присоединение Польши к Российской империи   усилило оппозиционное движение, которое возглавило польское дворянство, и целью которого было восстановление польской государственности и возвращение Польши к границам 1772 г. Нарушения конституции Царства Польского 1815 г., произвол русской администрации, влияние европейских революций 1830 г. создали в Польше взрывоопасную ситуацию. 17 (29) ноября члены тайного общества, объединявшего офицеров, студентов, интеллигенцию, напали на резиденцию великого князя Константина в Варшаве. К заговорщикам присоединились горожане и солдаты польской армии. Было образовано Временное правительство, началось создание национальной гвардии. 13 (25) января сейм провозгласил детронизацию (сведение с польского престола) Николая I и избрал Национальное правительство во главе с А. Чарторыйским. Это означало объявление войны России.

Вскоре в пределы Царства  Польского вступила 120-тысячная русская армия под командованием И. И. Дибича. Несмотря на численный перевес русских войск (польская армия насчитывала 50—60 тыс. человек), война затянулась. Только 27 августа (8 сентября) русская армия под командованием И. Ф. Паскевича (он сменил умершего от холеры Дибича) вступила в Варшаву. Конституция 1815 г. была отменена. По принятому в 1832 г. Органическому статуту Польша стала неотъемлемой частью России.

Несмотря на реакцию, благодаря общественному движению в стране удалось сохранить «внутреннюю свободу» - независимость и свободомыслие духовной элиты. Происходило усложнение общественной мысли, появились самостоятельные и самобытные, учитывающие национальную специфику идейные течения. Началось деление общественно-политических направлений, которые подготавливали интеллектуальную и нравственную почву для дальнейшего развертывания освободительного движения в России. В обществе и части бюрократии создалась духовная атмосфера, позволившая приступить к подготовке ликвидации крепостничества.

Глава 3. Просветительская деятельность декабристов в Сибири

К просветительской деятельности в Сибири декабристы начали активно  готовиться, будучи узниками Петровского  каземата в Петровской «каторжной академии». Они усиленно занимались самообразованием, делились друг с другом знаниями в  различных отраслях наук и уже  в то время искали возможности  воспитания молодого поколения. Благодаря  настойчивости им удалось открыть  школу для детей местных жителей. Школа работала 8 лет, вплоть до отбытия  декабристов на поселение. Обучение в казематской школе было строго дифференцированным: одних детей готовили в высшие учебные заведения, других – в уездные училища, третьих учили начальной грамоте и всех – ремеслам. Обучение было столь успешным, что ученики декабристов поступали даже в Горный институт, Академию Художеств, Петербургский технологический университет.

Характерной особенностью Сибири являлось то, что она была краем  низших учебных заведений. Но даже школ, дающих самые элементарные знания, было явно недостаточно для удовлетворения потребности в обучении детей. Поэтому  сибиряки предпочитали обучать детей  частным образом, а не отдавать детей  в городские училища, расположенные  порой за десятки и сотни километров: это и стоило намного дешевле, и дети как подсобная рабочая  сила оставались дома.

По выходу на поселение  «государственным преступникам» разрешалось  заниматься земледелием, торговлей  и промыслами, медицинской практикой, но категорически запрещалось обучать  детей, так как правительство  опасалось, и не без основания, их влияния на молодое поколение. Однако декабристы выискивали пути обхода подобных запретов и почти все занимались педагогической деятельностью. При  этом они не просто продолжали существовавшую и ранее в Сибири учительскую  практику ссыльных, но подняли ее на более высокую ступень: создавали  учебники и учебные пособия, разрабатывали  и внедряли новые прогрессивные  методы обучения.

Так, М.И. Муравьев – Апостол, прибывший в 1828 году в Вилюйск, занялся устройством школы для детей разных сословий и национальностей. Декабрист обучал их чтению, письму и арифметике, а за неимением удовлетворительных учебников сам составил несколько учебных пособий.

Чтению, письму, арифметике, географии, истории и различным  ремеслам обучали детей разных сословий и национальностей С. Кривцов и братья А. и П. Беляевы в Минусинске в открытой ими по просьбе «мещан, крестьян близлежащих деревень» школе. За неимением учебника математики они пользовались лекциями П.С. Бобрищева – Пушкина, прослушанными в Петровском каземате (пригодился опыт каторжной академии). Следует отметить, что Минусинская школа декабристов формально считалась платной, но плата носила номинальный характер и взималась только за обучение детей богатых родителей.

Один из примеров применения в России системы взаимного обучения В.Ф. Раевский, проживший в с. Олонки с 1828 года до конца своих дней, на свои скромные средства нанял помещение и учителя и стал разъяснять крестьянам пользу просвещения. Однако успех к нему пришел не сразу, поскольку власти внушали населению, что от грамоты происходит «помрачение ума». Однако вскоре школу начали посещать не только дети, но и взрослые, что «по тем временам было удивительно».

Широко развернул просветительскую деятельность с выходом на поселение  Д.И. Завалишин – бывший преподаватель Кадетского корпуса (1821 – 1823 гг.). Его общественной активности в значительной мере обязано Забайкалье открытием ряда сельских приходских училищ, возобновлением работы в Чите казачьей и солдатской школ, закрытых из – за недостатка учебников: декабрист за свой счет снабдил их учебными пособиями и работал в них учителем. Д.И. Завалишин открыл в Чите школу для мальчиков и девочек «всякого звания и сословия», в которой обучал детей грамматике, арифметике, истории, географии ремеслам. В 60 – х годах XIX века он выступил со статьями по вопросам воспитания в московском журнале «Современная летопись», опираясь в них наряду с другими материалами на педагогический опыт декабристов в Сибири.

Декабристы считали, что  в улучшении благосостояния народа большую роль наряду с просвещением играет квалифицированный труд, поэтому  они придавали большое значение трудовому воспитанию учащихся.

Братья Н. и М. Бестужевы еще при организации казематской школы для детей служащих и мастеровых Петровского завода были инициаторами трудового обучения детей. Они приучали своих учеников к труду и порядку, не различая их по происхождению.

Бестужевы и К. Торсон стали просветителями Бурятского края. В доме Торсона была устроена школа для совместного обучения мальчиков и девочек, бурят и русских, в которой обучали общеобразовательным предметам и ремесленному делу. В этой школе царил дух содружества, особо успевающих награждали подарками – книгами, инструментами и одеждой, отстающим помогали все вместе, подбадривали их.

Школа Бестужевых и Торсона в Селенгинске, как и другие декабристские школы, не могла не подвергаться нападкам местного начальства. Она выдавалась ее устроителями нередко за «хозяйство» Бестужевых, в котором подростки якобы работали по найму, занимаясь ремеслом. Ученики этой школы, поступившие в Иркутскую и Казанскую гимназии, были там в числе лучших, а те, кто проходил полный курс средней школы, успешно поступал затем в высшие учебные заведения. А.М. Лушников – в Академию художеств, А.В. Янучковский – в Петербургский горный институт, а Алексей Старцев – в медицинский институт.

Наибольшие успехи показали ученики Бестужевых и Торсона в профессионально – технической области. Бывая в улусах, Бестужевы знакомили их жителей с различными ремеслами, приглашали бурят отдавать сыновей в свою школу, где их научат ремеслу. Бурятские кочевники нередко сами приезжали к Бестужевым поучиться тому или иному ремеслу, запастись необходимыми инструментами, они охотно отдавали детей в школу к «чудо – мастерам», которые к тому же многих учеников кормили и одевали бесплатно. Кочевники развезли славу о Бестужевых по бескрайним бурятским просторам. Помощником по ремесленному обучению был в школе бурят Сарампилов, который учился у Н.А. Бестужева в казематской школе на Петровском заводе.

Сестры Бестужевы –  Елена, Ольга и Мария Александровны  – обучали девочек ремеслу. Ремеслам вместе с девочками учились и  взрослые женщины – русские и  бурятки.

Примечательно, что постаменты памятников умершим в Селенгинске Н.А. Бестужеву и К.П. Торсону вытесал их ученик бурят Анай Унганов.

О характере и результативности педагогической деятельности декабристов  в Сибири наиболее наглядно можно  судить по ялуторовским школам.