Развитие меценатства в Астраханском крае на примере деятельности купца П.С. Сапожникова

     Семья Сапожниковых  уникальна тем, что Петр Сапожников, выходец из крестьянской семьи,  основатель династии меценатов,  не будучи астраханцем внес огромный вклад в развитие Астрахани, а его сыновья продолжили его благотворительную деятельность. Поэтому мне хотелось бы на примере деятельности купца П.С. Сапожникова выяснить что давало возможность П.Сапожникову жертвовать на благо Астраханской земли.

 

 

 3. Сапожниковы – глазами наших современников.

      В 2012 году  20  января исполнилось 250 лет со дня рождения   Петра Семеновича Сапожникова (1762-1828).  В апреле в Астраханской областной научной библиотеке им. Н.К. Крупской состоялись краеведческие чтения «Сапожниковы – купцы, благотворители, меценаты». Краеведческие чтения из цикла «Живая память» инициированы и проводятся областной библиотекой с привлечением специалистов из учреждений науки, культуры и образования г. Астрахани.  Цель этого мероприятия восстановить в памяти астраханцев имена людей немало сил и средств, вложивших в развитие Астраханского края. 

          Большое внимание в своих работах  уделяет меценатам Александр  Сергеевич Марков. Иллюстрированное  документальное повествование «Братья  Сапожниковы» А.С. Маркова впервые  подробно прослеживает историю  рыбопромышленной купеческой фирмы,  которая была известна своей  благотворительностью и торговыми  оборотами не только в Поволжье, но и в Москве и Петербурге. Сапожниковы были людьми высокой  культуры. Александр Петрович Сапожников  обладал прекрасной коллекцией  западноевропейской живописи, где  имелась работа кисти Леонардо  да Винчи «Мадонна с цветком» («Мадонна Бенуа»), украшающая сейчас  залы Эрмитажа. Сапожниковы дружили  с многими русскими художниками,  декабристами, встречались с ученным Карлом Бэром, поэтом Тарасом Шевченко.⁶

    Писатель Александр  Марков собрал уникальный материал  о жизни знаменитого семейства  и сопроводил его редчайшими  иллюстрациями, что придает книге  особую ценность. 

     К истории  семьи Сапожниковых обращается  в своей статье «Старообрядческие  корни семьи Сапожниковых» Канатьева Н.С. Она отмечает религиозность семьи, огромную щедрость, склонность к благотворительности.

     Проблему меценатства  на примере семьи Сапожниковых  раскрывает Попова О.С. в работе: «Развитие меценатства в условиях  модернизации России во второй  половине XIX – начале XX века». Она выясняет особенности, роль и значение меценатской деятельности для нашего края.

     Таким образом,  к имени Сапожниковых периодически  обращаются писатели и историки.

 

 

 

 

  

4. Коммерческая деятельность П. Сапожникова

     В Астраханской  государственной картинной галерее  имени П.М. Догадина есть портрет вольского купца Петра Семеновича Сапожникова, принадлежащий кисти Н.И. Аргунова. Николай Иванович был, как и его отец, крепостным графа Н.П. Шереметева.

 

Аргунов изобразил Сапожникова  в непринужденной позе, сосредоточив внимание на лице купца. Темная борода, непослушно спадающие на лоб волосы, упорный, будто гипнотизирующий  взгляд выдают в нем человека сметливого, волевого, недюжинной энергии.

     Отец Петра  Сапожникова был крестьянином-старовером, старостой в селе Малыковка,  во время пугачевского восстания его повесили, в числе ярых смутьянов.  В это время Петрухе Сапожникову было двенадцать лет. Но он уже умел хорошо читать и писать, разбирался в цифрах. По просьбе отца его обучал грамоте местный священник. В учении Петруха был смышлён и цепок. Когда не стало отца, юный Сапожников стал подрабатывать писанием прошений и жалоб. Прошло несколько лет, и бывшее сельцо было возведено в ранг уездного города, где он стал писарем при уездном исправнике. Вскоре он - столоначальник, затем уездный секретарь. Тут на него обратил внимание городской голова Василий Злобин. Богатый купец и откупщик поручал Петру Сапожникову вести самые сложные торговые дела, давал ему в кредит значительные суммы денег. Затем Злобин сделал его своим компаньоном и часто посылал в Астрахань, где совершались самые крупные торговые сделки. Сапожников начал свою промышленную деятельность доставкою соли в Симбирск; затем он принял, в товариществе с московским купцом Серпуховитиновым, содержание питейных сборов в Астраханской губернии.

     Немалый доход Сапожникову приносил соляной откуп. Добыча астраханской самосадочной соли велась после разлива Волги и носила сезонный характер. Промысловые участки делились каждый год заново, промышленники не имели постоянных сооружений на озерах. Организация промысла требовала немалых вложений, поэтому добычей соли занимались только состоятельные купцы. Крупным солепромышленникам и перекупщикам торговля солью приносила большие доходы, так как между местной ценой на соль и ценой в верховых городах имелась существенная разница. Соль-бузан в Астрахани за пуд – 1,2 коп., Саратов – 4 коп., Казань – 5 коп., Симбирск – 10 коп.

       С Большого  и Малого Караузякских озер Варваций поставлял соль совместно с Петром Сапожниковым.  В 1775 году Пётр Семёнович заключил контракт на пять лет с Астраханской казённой палатой о поставке соли. В первый год он должен был поставить «с озёр в магазины соли, а именно: астраханской - 23 тыс. 278 пудов, бертюльской - 405 тыс. 533 пуда, красноярской - 444 тыс. 53 пуда 28 фунтов, черноярской -10 тыс. 402 пуда, моздокской - 5 тыс. 953 пуда, I георгиевской -11 тыс. 510 пудов, александровской - б тыс. 935 пудов».⁷

       Говорят,  статистика очень скучная вещь, но именно она позволяет судить  о размахе дел откупщика Сапожникова.

      По размаху  в откупных делах Сапожников  соперничал с Варвацием. Хотя как тут можно говорить о соперничестве - они чаще всего были компаньонами, содержа вместе и винный откуп. Они торговали винами и водками - «ординарной и сладкой, сделанными из здешнего продукта (виноградных садов в Астрахани было множество) и на манер французской, пивом, медом, наливами».⁸

     Они добились  винной продажи во всех местах  Кавказской области - в военных  лагерях, в полковых харчевнях,  на ярмарках, на любом торгу, при перевозах, на гульбище, в палатках или шалашах, в калмыцких кочевьях, во всех казённых питейных домах... Они обязывались в конце каждой недели вносить в уездное казначейство по три рубля за каждое проданное ведро вина. Так же должны были следить, чтобы продажа вина производились «установленными клеймёными мерами» и чтобы в питейных домах соблюдались чистота и пристойность. Есть рапорт от 29 ноября 1789 года астраханского городничего Сумбатова о казённых и публичных строениях. Там есть такой пункт: «Стоящие три выхода на Житном дворе ветхие, которые по плану назначены в ломку, а вместо них Сапожников обязался построить каменные винные выходы». Эти выходы Пётр Семёнович построил.⁹

       В центре города при русском Гостином дворе он содержал Питейный, или Чарочный, дом, который в простонародье называли Спасительским, так как там на почётном месте находился древний образ Нерукотворного Спаса. Горожане полагали, что этот образ обладает чудодейственной силой. Постоянные лихорадочные болезни одолевали жителей в летние месяцы. Многие умирали. И вот какое существует предание, находящееся в фондах Астраханского государственного архива: «Некому, страдавшему долгое время этой болезнью, в сновидении было сказано, чтоб он отслужил молебен перед этим образом, и тогда избавится от недуга. Он исполнил то, что вещал ему тайный голос, и болезнь вскоре прекратилась. В конце XVIII столетия волъский купец Пётр Сапожников вознамерился на этот образ сделать ризу, для чего образ Спасителя был взят в Москву, а оттуда с серебряною ризою отправился в Нижний Новгород для доставления в Астрахань водным путём. Во время плавания по Волге судно, на котором должен быть образ в нарочито устроенном ящике, попало в жестокую бурю...»¹⁰

Далее рассказывается, как  волнами ящик был смыт в Волгу, и об этом узнали, лишь когда стихла буря. Спустили лодку и поплыли посмотреть около берегов. Ничего не нашли, и гребцы возвращались грустные. Смотрят - и глазам не верят: у кормы судна плавает ящик, а в нём невредимая икона в дорогом окладе.

     Этот случай  ещё более укрепил веру горожан  в чудодейственную силу иконы и поднял авторитет Сапожникова.

Когда в 1813 году Варвацием была сооружена новая Пречистенская колокольня, в находившуюся при ней часовню из Питейного дома был перенесён образ Нерукотворного Спаса. Священство полагало, что непристойно такую святыню держать в кабаке. Этого же мнения был и Сапожников, хотя и лишился некоторой прибыли (некоторые горожане приходили и Питейный дом, чтобы взглянуть на образ, произнести слова молитвы, а потом уже и чарочку опрокинуть).

     Пётр Семёнович  Сапожников часть средств вкладывал в торговлю с Прикаспийскими странами, помогал вместе с Варацием в провозе товаров в действующую армию во время войны с Персией.

      Поставки  продовольствия в провиантские  магазины Сладкореченской пристани они делали вместе. Но если Варваций производил поставки на своих судах, то Сапожников использовал мореходные суда астраханских купцов и мещан.¹¹ 

      Немалый доход приносил Сапожникову и рыбный промысел. Имея собственные воды, он арендовал еще многие рыболовные воды и промыслы у многих лиц.  В фондах Астраханского государственного архива есть дело, озаглавленное очень длинно: «Опись, учинённая выборными оценщиками при пожаловании их сиятельствам тайным советникам и кавалерам князьям Александру Борисовичу и Алексею Борисовичу Куракиным рыбных учугов и ватаг и ныне поступающих в содержание к господину надворному советнику Варвацию, Вольскому именитому гражданину Злобину и 1-й гильдии купцу Сапожникову». ¹²

      Речь шла  об отдаче на откуп на четыре  года учугов Наганского, Камызякского, Уваринского. Они считались наиболее уловистыми, стоили дорого, и поэтому взять их на откуп одному промышленнику было не под силу. Только три самых богатых человека в Поволжье смогли это сделать. Первым в описи стоит Варваций. Он внёс самую значительную сумму. Но прежде чем вступить в управление водами, нужно было оценить всё имущество, рыболовные припасы, имеющиеся на учугах.

      Для этого  городской магистрат выделил  своих ценовщиков Андрея Букина и Захара Поликарпова. Они составили подробную опись в июле 1805 года. Первым был обследован Чаганский учуг. Вот что вкратце представляло это промысловое заведение: «Плот выбит на сваях с выпуском, по двум сторонам на нём пол ветхий. В оном сделан  икряный амбар, пол бревенной и чуланчик тесовый. Обнесён вокруг забором тесовым, крыша лубяная, при нём три волока и лестница с плотом маленьким. Одна калитка, шесть дверей на петлях и крючках железных. Мерою по реке в длину 16, а поперёк 11 сажен - 450 руб. Мост выбит на сваях с полом (днищевым - 225руб.».¹³

      Далее указывается  цена материального и соляного  амбаров, кузницы, жиротопки, сушки на столбах «для спения балыков...». Самым дорогим был выход с ледниками. Он стоил 2500 рублей.

      Конечно,  на Чаганском учуге (как и на всех других) была церковь. Вот какой предстала она по описи 1790 года: «Церковь Божия новая Св. великомученицы Екатерины из брусяного леса. При оной церкви двери три, окошек с решётками Железными семь, без решёток - четыре, в которых оконницы стеклянные. Вокруг церкви перилы с балясинами и с оных две сходни с двумя рундуками и обнесено кругом оградою. Внутри церкви иконостас резной, по местам вызолоченная земля покрыта зелёной краской. Царские двери резные поволоченные. Образ Благовещания Пресвятыя Богородицы и Четыре евангелиста писаны красками. Над Царскими дверъ- ми образ Тайной Вечери. Образ Св. великомученицы Екатерины писан красками. Риза серебряная московской чеканной работы, весу в ней девять фунтов и 32 золотника, на коей Пополота -15 золотников. Привесу - серьги серебряные вызолоченные, два гривенника».¹⁴

     Конечно, не  все в коммерческих делах П.  Сапожникова было гладко. Были  трудности, приходилось заручаться  поддержкой влиятельных лиц, брать  обязательства. Тем не менее,  Петр Сапожников входит в число  крупнейших и богатейших купцов  Нижнего Поволжья. В 1784 году, купец третьей гильдии, избирается в городское самоуправление города Вольска, в 1789 году числится купцом второй гильдии, а с 1807 года - первой. «Только железная воля, твердость характера и личная инициатива позволяли недавним беднякам вроде подпаска Злобина или рабочего на рыбных промыслах Сапожникова быстро делаться всероссийскими богачами», - пишет Зеньковский С.А. в книге «Русское старообрядчество».¹⁵ 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

5.  Меценат  Петр Сапожников

 Меценатство в России  было общественным явлением. Попова О.С. в работе: «Развитие меценатства в условиях модернизации России во второй половине XIX – начале XX века» выделяет две мотивации меценатов. Православное самосознание, с его идеей, что богатство дается для реализации благих целей, сформировало в торгово-промышленной среде понимание того, что богатый человек обязан быть жертвователем. Не менее распространенными были сугубо прагматические причины меценатства. Одним из главных способов повышения своего социального статуса для представителей буржуазии была общественная служба. Именно активная меценатская и благотворительная деятельность открывала возможность представителям буржуазии приобрести ордена, чины, звания. Эти награды также позволяли выйти за пределы своей сословной социальной группы и изменить своё общественное положение. Не важно какой мотив был у меценатов, главное они приносили пользу, играли важную роль в развитии городов.¹⁶