М.А. Бакунин и его взгляд

Для Бакунина мститель как и судья выполняют одну миссию - восстанавливают нарушенные закон и право. Мститель как бы выступает в роли судьи, акт мести - в качестве правосудия.

Изложенные в рукописи "Гамлет" взгляды на право и справедливость любопытны в плане последующей эволюции естественно-правовых идей Бакунина. Уже здесь он допускал возможность неправомерности юридического закона, неправосудности официального суда, принадлежности монархической власти преступнику и превращения ее, тем самым, в преступную власть. Право не отождествлялось с юридическими законами, оно мыслилось как элемент вечной гармонии природы. Более поздние идеи Бакунина о неотъемлемых естественных правах человека, о "праве истории", мстящем за попранное достоинство народов, а еще позднее - об "общечеловеческом праве" как альтернативе законов государства и т.д. - генетически связаны с его ранними глубокими убеждениями гегельянского периода о неразрывном единстве права и справедливости с гармонией Вселенной. Хотя в рукописи "Гамлет" Бакунин еще далек от анархизма, но он уже близок к релятивистскому пониманию политико-правовых явлений.

Интерес Бакунина в 1830-х гг. к правовым вопросам не случаен и связан с  логикой развития его воззрений, с его окружением, планами будущей  деятельности. В 1838 г. сразу три младших  брата Михаила Бакунина поступают  на юридический факультет Московского  университета. Впоследствии с 1844 г. Александр  Бакунин преподавал историю римского права в Новороссийском лицее  в Одессе ^[28] См.: Корнилов А.А. Годы странствий Михаила Бакунина. Л.; С. 291. [28]. Накануне отъезда в Берлин на учебу в письме родителям М.А. Бакунин писал о том, что мог бы заняться в Германии, наряду с другими предметами, философией, историей и правом. Он рассчитывал в Берлинском университете держать экзамен на степень доктора, что в России (в Московском университете) дало бы ему возможность экзаменоваться сразу на магистра (минуя кандидата), а потом и на степень доктора, чтобы впоследствии занять место профессора ^[29] Бакунин МА. Собр. соч. и писем. Т. H. M., 1934. С. 403. [29]. Видимо, отчасти с этими несбывшимися планами было связано сближение М.А. Бакунина с молодым профессором-юристом Московского университета гегельянцем П.Г. Редкиным (впоследствии ректором Петербургского университета), который в самом конце 1830-х гг. был близок кругу друзей Н.В. Станкевича ^[30] В 1839/1840 уч. г. Редкий читал на юридическом факультете Московского университета "Энциклопедию Законоведения" и некоторые другие курсы лекций. См.: Обозрение преподавания наук в Императорском Московском Университете с 22-го июля 1839 г. по 10 июня 1840 г.М., 1839. С. 6-7. С кружком Станкевича Редкий сблизился через Т.Н. Грановского (См.: Т.Н. Грановский и его переписка Т. II.М., 1897. С. 378) [30]. Имя П.Г. Редкина встречается в письмах М.А. Бакунина 1839-1840 гг. ^[31] См.: Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. Т. II. М., 1934. С. 279-280, 281; Т. III. M., 1935. С. 10. В 1840-х гг.П.Г. Редкий периодически бывал за границей, но о его встречах с Бакуниным нет сведений. Известно, что в 1849 г. он находился на учете в III отделении как вольнодумец. [31]. Однако прежде всего он интересовал Бакунина как человек, слушавший лекции самого Гегеля.

На формирование воззрений Бакунина в 1830-е гг. оказал влияние и друг A. C. Пушкина П.Я. Чаадаев, с которым  молодой Бакунин был хорошо знаком. Чаадаев и Бакунин были соседями, проживая во флигелях дома Ненашевых на Новой Басманной в Москве в 1836 г. ^[32] См.: Пирумова Н.М. Бакунин. М., 1970. С. 27. [32], когда в "Телескопе" Н.И. Надеждина было опубликовано знаменитое "Философическое письмо" Чаадаева, потрясшее, по словам А.И. Герцена, всю мыслящую Россию. M А. Бакунин называл П.Я. Чаадаева своим "знаменитым другом" ^[33] РО ИРЛИ РАН, ф. 16, оп. 1, Л. 2. Слово "самопознание" подчеркнуто в рукописи. [33], П.Я. Чаадаев отзывался о нем как о своем воспитаннике ^[34] Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. Т. II. М., 1934. С. 279. [34].

Порой в рукописях Бакунина, сохранившихся  в архиве, можно заметить следы  его бесед с Чаадаевым. Так, в  мае 1836 г. он писал об истории как "вечном, беспрестанном самопознании духа человечества, в его беспрестанном приближении к абсолюту" ^[35] См.: Мал и ним ВА. История русского утопического социализма. М., 1977. С. 66. В письме М.А. Бакунину от 12-14 октября 1838 г.В.Г. Белинский писал о Чаадаеве: "Он же говорил, что слышал от кого-то или сам читал, что в одной немецкой газете пишут о тебе, Мишель, как о единственном человеке в России, который с ревностию занимается немецкой философиею. Дай-то бог, я этому рад. Желал бы и о себе что-нибудь прочесть, хоть по-английски (для этого выучился бы)" (Белинский В.Г. Полн. собр. соч.Т. XI.М., 1956. С. 348). [35], а раньше, в апреле, сообщал друзьям о "длительной беседе с г. Чаадаевым о прогрессе человеческого рода. " ^[36] Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. Т.I. М., 1934. С. 249 [36].

Видимо, в занятиях Бакунина 1830-х  гг. следует искать истоки последующего его понимания ряда вопросов. Так, в рукописи "Древняя история" по Геерену "Руководство всеобщей истории" (1836 г.) Бакунин обращал внимание на происхождение государств в истории. Скорее всего, уже в 1830-е гг. он воспринимал возникновение государства как процесс, в Значительной мере связанный с насилием, завоеванием. Бакунин отмечает связь между развитием государства в Древнем Египте, укреплением его единства и развитием кастового деления ^[37] См.: РО ИРЛИ РАН, ф. 16, оп. 1, Л. 5 об. [37]. Уже в ранних рукописях встречается термин "класс" и обращается внимание на то, что развитие "римской конституции" происходило в борьбе плебеев "под предводительством трибунов" против патрициев.

В рукописных заметках 1830-х гг. содержатся первые догадки о связи государства  и господствующего класса, об антинародности эксплуататорского государства. Будущий противник государства отмечал связь правительства и "образованного класса", несовместимость деспотизма и народного благосостояния ^[38] См.: там же. Л. 47,47 об. [38]. Но эти представления еще значительно далеки от его поздних взглядов. Бакунин связывал еще не само явление государство с "привилегированным классом" (который, к тому же, представлялся ему как "образованный класс"), а правительство. Он еще отрицал развитие благосостояния народа не при любых формах государства, а именно при деспотии.

Существенное значение для характеристики взглядов Бакунина 1830-х гг. и их последующей  эволюции имеет недатированное письмо, опубликованное Ю.М. Стекловым в  конце первого тома Собрания сочинений  и писем М.А. Бакунина (№ 208) и ошибочно обозначенное издателем как письмо "сестрам" ^[39] См.: РО ИРЛИ РАН, ф. 16, оп. 1, ЛГ 3. Л. 3-4; Там же, on. I, Л 23-23 об. [39]. В этом письме Бакунин предвосхищает свое будущее. В нем словно раскрывается некая заложенная в сознании и личности Бакунина познавательная и деятельностная генетическая программа (несмотря на одновременно и серьезный, шутливый тон письма). "Я! Михаил Бакунин, - писал он в этом письме, - посланный провидением для всемирных переворотов, для того, чтобы, свергнув презренные формы старины и предрассудков, вырвав отечество мое из невежественных объятий деспотизма, вкинуть его в мир новый, святой, в гармонию беспредельную" ^[40] Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. Т.I. M., 1934. С. 435. [40]. Ю.М. Стеклов справедливо заметил, что установление его даты "представляло бы для биографии М.А. Бакунина величайший интерес" ^[41] Там же. С. 474. [41]. Анализ писем, архивных и литературных источников позволил нам:

1) установить действительных адресатов  письма (ими были не сестры, а  братья Бакунина, с которыми он  вел весьма откровенные политические  беседы);

2) определить наиболее вероятные  границы написания этого письма - начало 1836 г. - весна 1837 г. и возможную  более точную дату - август 1836 г.;

3) расшифровать сокращение "д-ма" с учетом имеющихся фактов и установленных обстоятельств как "деспотизма" ^[42] Подробнее см.: Ударцев С.Ф. Тайны писем М.А. Бакунина //Простор, 1989, № 5.С. 154-156. [42].

Исторический материал давал Бакунину немало примеров существования различных  систем управления обществом, форм государства. Изучая в 1839 г. книгу Ф.П. Гизо "История цивилизации во Франции", он обращал особое внимание на черты римского управления "как иерархической деспотической организации". Его интересовала мысль Гизо о том, что при определенных условиях деспотическое управление может быть "благом" ^[43] РО ИРЛИ РАН, ф. 16, оп. 1, № 42. Л. 2 об. [43]. Молодой Бакунин задумывался над относительностью преимущества той или иной формы, определенностью государственных форм рядом явлений. Здесь намечался один из первых подходов к его последующему релятивистскому отношению к формам государства.

В 1837 г. Бакунин переводил с немецкого  несколько писем из книга О. - Г. Марбаха "О новейшей литературе. В письмах к одной даме". Он явно симпатизировал взглядам автора, признающего литературу полем сражения партий, но объявляющего о своей независимости от них. Интересно в этом отношении второе письмо, озаглавленное "Настоящее время. Литература. Партии. Разум и неразумность. Философия". "Я до сих пор, - писал переводчик, - не принадлежу и не противостою не одной партии в особенности. Все мое стремление заключается в том, чтоб сознать Разумное в каждой из них.". "Партии каждого времени, взятые все вместе, составляют совершенно разумное сознание человечества, на известной степени развития. Но в каждой отдельной партии, взятой в особенности, сознание это односторонне" ^[44] РО ИРЛ И РАН, ф. 16, оп. 1, № 20. Л. 5 об. [44]. Нельзя не заметить созвучия этим идеям О. - Г. Марбаха довольно безразличного отношения Бакунина в последующем к политическим партиям и политической борьбе.

Др. источник

Михаил Александрович  Бакунин (1814-1876) - русский революционер, один из видных представителей революционного народничества и анархизма. Искренняя  и страстная вражда ко всякому  угнетению и готовность жертвовать собой во имя торжества социальной революции привлекали к нему симпатии многих революционно и демократически настроенных людей. Вместе с тем  смутное и в целом иллюзорная видение конкретных путей социального освобождения способствовало превращению его в идейного противника научного социализма. 
 
Биография Бакунина необычна. Он вырос в семье тверского помещика принадлежавшего к древнему дворянскому роду и здесь получил свое начальное образование и воспитание. Затем по настоянию отца пятнадцатилетний юноша сдает экзамены и поступает в Петербургское военное училище. Завершив учебу Бакунин довольно скоро почувствовал, что образ жизни и карьера военного офицера не его призвание. Он решительно порывает с полковой службой и в 21 год уходит в отставку. 
 
Последующие годы Бакунин посвятил философскому самообразованию и провел большей частью в Москве. Наряду с увлечением философией у молодого Бакунина наблюдался своеобразный интерес к освоению истории. 

Формировании политических взглядов Бакунина происходило в обстановке напряженных идейных исканий в период, последовавший за восстанием декабристов. Уже в первых его работах сквозь контуры Гегелевского диалектического метода и философии истории проглядывает самостоятельное и политически ориентированное мышление. 
 
С именем Бакунина М.А. связано зарождение и распространение идей так называемого коллективистского анархизма - одного из заметных направлений в идеологии мелкобуржуазной революционности. Бакунинская политическая теория вырабатывалась в период начальных шагов организованного рабочего движения (Интернационал), первых самостоятельных выступлений пролетариата на общенациональной политической сцене (Парижская коммуна 1871 года во Франции). 
 
Наиболее сильными сторонами учения Бакунина были яркие разоблачения эксплуатации и всевозможных форм гнета в современных ему обществах, протест против религиозного мракобесия, угодничества либеральной науки, а так же защита революционных методов борьбы от буржуазных реформистов. При всей эклектичности, непоследовательности и известной незавершенности Бакунинская анархистская программа выделялась на фоне Анархизм все больше становился мелкобуржуазным политико-правовым учением. 
 
Важный аспект рассмотрения политических взглядов Бакунина заключался в том, что их необходимо было сопоставить с предшествующими и современными ему анархистскими воззрениями. Такой подход позволяет с гораздо большей достоверностью осмыслить своеобразие или же, напротив, эклектизм и заимствование составных частей доктрины коллективистского анархизма. 
 
Представители позитивистской юриспруденции испытывают известное затруднение в ответе на вопрос, что же считать правовым компонентом в анархистской доктрине. С этой точки зрения у анархистов будто бы совершенно отсутствует прагматическое правовое начало. Нормативисты - строгие ревнители "чистой" теории права также отрицают наличие филосовско-правового компонента в анархизме. 
 
В конечном итоге анархистская теория огульно причисляется к разряду таких политических концепций, в которых право и правопонимание никак не связано с моральным долженствованием и необходимостью принимать в расчет иерархию правовых норм, правовые процедур, правовые гарантии. 
 
Анархист исходит из уверенности в том, что каждый индивид способен и должен стать полностью свободным от внешнего по отношению к нему воздействию власти и авторитета и что он при этом должен судить самостоятельно о том, что правильно и что не правильно. 
 
В процессе выработки своей политической программы Бакунин использовал не только политико-организационнный опыт, но и идейное наследие прошлого и это не оставалось незамеченным современниками. Так еще в преданархистский период он выступил с призывом создать в среде славянских народов "общество всех людей, живой мысли и доброй воли, соединенных безграничною любовью к свободе, верою в русский народ". 
 
Таким образом вопрос о происхождении и историческом развитии анархистских идей и взглядов не является столь простым, как его изображают буржуазные интерпретаторы и сами анархисты. Анархизм продолжает оставаться сегодня не менее многоликим, чем он был в прошлом веке.