Исполнительское творчество С.Беше и Ч. Паркера

Как и большинство новоорлеанских первопроходцев джаза, Сидней Беше часто готовил свои музыкальные фигуры заранее и, начав играть, редко менял в них что-либо, но его музыка, тем не менее, была проникнута чувством, наполнена движением и свингом. В быстрых темпах звук его сопрано-саксофона стремительно врывался в оркестровую мелодию, в медленных темпах его игра струилась в восходящих и нисходящих арпеджио во всем диапазоне инструмента. Из-за того, что Беше по натуре был одиночкой (неслучайно Герман Гессе в своем романе «Степной Волк» описал джазового саксофониста креола Пабло с Сиднея Беше), его влияние на джазменов не было прямым, проводниками его идей были Дюк Эллингтон, Джонни Ходжес и кларнетист Бастер Бэйли (выработавший стиль похожий на саксофонный стиль Беше), а также поколение более молодых исполнителей традиционного джаза, в том числе Боб Уилбер и Кенни Давен, причастных к возрождению и распространению новоорлеанского стиля в США и Европе.

Будучи «звездой» первой величины в американском джазе 20-х годов, Сидней Беше в 1924 году был признан лучшим исполнителем на духовых инструментах (отодвинув Армстронга). Благодаря огромной творческой активности, смелым новаторским идеям занимал в 20-е годы ведущее место в авангарде джаза наряду с Джелли Роллом Мортоном, Кингом Оливером, Луисом Армстронгом и Дюком Эллингтоном. Однако, несмотря на это, Беше оказался изгоем в США, где в то время цветному джазмену не дано было вырваться за пределы ресторана, дансинга или негритянского ревю.

Трудно переоценить влияние Беше на джаз. Никто не мог сравниться с ним в игре на сопрано-саксофоне, да и редко кто пытался копировать его стиль. В течение 20-х, 30-х и даже в начале 40-х годов многие джазмены испытывали на себе его влияние. Джонни Ходжес — великий альт-саксофонист оркестра Дюка Эллингтона и один из ведущих саксофонистов мира — сформировался как музыкант, изучая Беше; судя по тому, как быстро росло мастерство Армстронга (1923—1926), он, видимо, тоже перенял некоторые приемы джазовой фразировки у своего новоорлеанского коллеги. Истины ради заметим, что сам Беше не всегда играл удачно. Порой текучесть его тона становилась манерной, насыщенность звука — чрезмерной. Но это были издержки изобилия, а не нищеты.

Один из самых замечательных исследователей джаза Джеймс Коллиер задается вопросом: "Как и почему, начиная примерно с 1927 года джаз стал музыкой солистов? Обычно отвечают, что за это несет ответственность Луи Армстронг. Однако представляется, что это лишь часть правды. Думаю, что первоначальный импульс исходил от другого человека и этим человеком был Сидней Беше".

Беше был одним из полудюжины миссионеров джаза, которые между 1919 и 1922 годами превратили регтайм, блюз и другие виды популярной музыки в новый музыкальный жанр, придав ему новую художественную форму, сохранившуюся до нашего времени, несмотря на серьезную трансформацию.

Дюк Элингтон, который играл с Беше, вспоминал: "Один из величайших музыкантов, Беше был символом джаза. Такого стона, как у него уже не услышишь. Его музыка шла из глубины души и очень трудно кого-либо сопоставить с ним".

Такие популярные и здравомыслящие музыканты как Луи Армстронг, Дюк Элингтон, Бенни Гудмен находили способы создавать прекрасную музыку в рамках модных музыкальных поветрий и коммерческих требований музыкального рынка. Не то - Беше. Он был просто зациклен на идеях ново-орлеанского стиля и изменить его художественные убеждения и музыкальное пристрастие не могло ничто в мире. Именно поэтому гений Беше был менее востребованный чем таланты, многому научившиеся у него, включая и Элингтона.

 Настоящее понимание своей  музыки нашел лишь в Европе. 
Беше также занимал особое положение среди инициаторов и лидеров движения возрождения традиционного джаза в 1940-е. В отличие от других ветеранов джаза почти не прекращал музыкальной деятельности и не утратил высокого профессионализма, став для всех эталоном.

Сидней Беше работал во многих джазовых оркестрах, но всегда предпочитал оставаться солистом, верным сторонником традиций новоорлеанской музыки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Исполнительское творчество Ч.Паркера

2.1.Творческий путь, исполнительская  манера Ч. Паркера

Чарли Паркер (Charlie Parker) родился 29 августа 1920 года в пригороде Канзас-Сити. Детство будущей звезды джазовой музыки прошло в квартале темнокожих, где было множество увеселительных заведений, в которых всегда играла музыка. Его отец – Чарли Паркер-старший – был певцом и танцором, он бросил семью, когда его сыну было десять лет. Мать Чарли, Эдди Паркер, как могла, старалась скрасить его тяжелое детство. Одним из ее подарков сыну, определившим всю  его судьбу, был старенький альт-саксофон, купленный за 45 долларов.

Свои первые уроки Чарли получил в школе, увлекшись игрой на саксофоне, вскоре стал участником школьного оркестра, где делал большие успехи. Нельзя сказать, что Чарли сразу заявил о себе как одаренный саксофонист. Если других черных молодых музыкантов опекали опытные мастера, то он обучался всему в одиночку. Он был самоучкой, и сам постигал основы музыки.

В 15 лет Чарли оставил школу и стал заниматься музыкой профессионально. Он играл в различных джаз-бэндах, выступал в ночных клубах. С 16 лет он стал выступать в Канзас-Сити как профессиональный музыкант – играл в оркестрах Кейса, МакШенна, Леонарда, Дугласа. Все шло своим чередом, но однажды в 1936 году Чарли со своим другом попал в ужасную аварию: его приятель погиб, а сам он отделался множественными переломами ребер и трещинами в позвоночнике. Два месяца юноша пролежал в постели, где единственным его утешением был морфий…

Два года спустя Чарли познакомился с Генри Смитом – лучшим саксофонистом города. Смит организовал собственный оркестр и взял к себе Паркера. Этому человеку суждено было сыграть важную роль в становлении молодого музыканта – стать его наставником. «Чарли назвал меня отцом, – вспоминал позже Смит, – и буквально следовал за мной по пятам. В оркестре он старался не отставать от меня. Какое-то время Чарли подражал мне, но вскоре он мог исполнить все, что и я, но делал это лучше меня».

В конце 1930-х годов Паркер начал практиковаться весьма усердно. В этот период он освоил импровизацию и разработал некоторые идеи, которые привели к бибопу. В интервью Полу Дезмонду (Paul Desmond) он сказал, что он провел 3-4 года, практикуясь до 15 часов в день.

Группы во главе с Каунтом Бейси (Count Basie) и Бенни Моутеном (Bennie Moten), несомненно, повлияли на Паркера. Он играл с местными группами в джазовых клубах Канзас-Сити, штат Миссури, где совершенствовал свою технику, с помощью Бастера Смита (Buster Smith), чьи динамические переходы оказали влияние на развивающийся стиль Паркера.

В 1938 году Паркер присоединился к территориальной группе пианиста Джея МакШенна (Jay McShann). Группа гастролировала в ночных клубах и других местах на юго-западе, а также в Чикаго и Нью-Йорке. Первые известные нам записи с участием Паркера были записаны  этой группой находясь на гастролях в городке Уичита в 1940 году.

В 1942 году Паркер оставил группу МакШенна и играл с Эрлом Хайнсом (Earl Hines) в течение одного года. Эта группа включала Диззи Гиллеспи (Dizzy Gillespie), который позже играл с Паркером дуэтом. К сожалению, этот период практически не задокументировантов, в связи с забастовкой 1942-1943 Американской федерации музыкантов, во время которой записи были приостановлены.

Согласно интервью, которое Паркер дал в 1950 году, в одну ночь в 1939-м он играл в "Cherokee" джем-сейшн с гитаристом Уильямом "Бидди" Флитом, Чарли придумал новый метод развития соло, который считается одним из его главных музыкальных инноваций. Он понял, что двенадцать тонов хроматической гаммы можно перевести мелодически на любую клавишу, преодолев некоторые пределы простого джазового соло.

В начале своего развития этот новый тип джаза был отвергнут многими традиционными джазовыми музыкантами, которые презирали своих младших коллег. Бибоперы (beboppers) ответили на вызов этих традиционалистов "заплесневелые фиги". Тем не менее, некоторые музыканты, такие как Коулмен Хокинс (Coleman Hawkins) и Бенни Гудмен (Benny Goodman) позитивно отзывались о его развитии, и участвовали в джем-сейшнах и записях нового течения с его приверженцами.

В связи с двухлетним запретом Союзом Музыкантов всех коммерческих записей с 1942 по 1944 год, большая часть раннего развития бибопа осталась неизвестной для потомков. В результате она получила ограниченное воздействие радио. У музыкантов бибопа было трудное время, но они получили широкое признание. До 1945 года, когда запрет на запись был снят, сотрудничество Паркера с Диззи Гиллеспи, Максом Роучем (Max Roach), Бадом Пауэллом (Bud Powell) и другими оказало существенное влияние на джазовый мир. Одно из их первых выступлений в малых группах вместе было обнаружено и опубликовано в 2005 году: концерт в Town Hall в Нью-Йорке 22 июня 1945 года. Bebop вскоре приобрел широкое признание среди музыкантов и поклонников.

В конце 1945 года Билли Шоу, вскоре ставший менеджером Паркера, пригласил ансамбль Чарли и Диззи в один из клубов Лос-Анджелеса. Это был самый светлый период в жизни музыканта: пришли долгожданные удача, слава, деньги. Паркер ощущал творческий подъем, молодые музыканты чуть ли не боготворили его.

Слава Паркера растет, имя его становится легендарным, слушать его собираются лучшие знатоки джаза. Его игру отличает неистощимое богатство фантазии, безошибочное чувство формы, изумительная гибкость и раскованность, благодаря которой он мог извлекать из своего инструмента самые немыслимые фигуры.

Исполнительская манера Паркера была подлинно импровизационной; даже одни и те же произведения становились у него столь непохожими в процессе исполнения, что их, по выражению одного из критиков, можно было публиковать под разными названиями. Но, пожалуй, важнее всего то, что музыка для Паркера была не развлечением, а исповедью; поэтому так захватывающе увлекательна его игра. Именно за ее исключительную виртуозность и искрометность Чарли получил прозвище «Бёрд» (Bird – птица). Его альт-саксофон, словно птица, парил над ансамблем.

Однако жизнь музыканта была далеко не безоблачна, а скорее трагична. Ночные клубы, гастроли, музицирование до глубокой ночи, дешевые гостиницы, алкоголь и табачный дым, самолеты, вагоны и автобусы, грязные артистические комнаты – таков был мир, за рамки которого артист не в силах был вырваться. Он не имел ни банковского счета, ни страхового полиса, ни даже приличной квартиры. Постепенно Чарли пристрастился к наркотикам. Уже в молодые годы его здоровье оказалось серьезно подорванным.

В 1946 году после утомительной записи с Паркером случился тяжелый припадок, после которого ему пришлось провести в клинике более полугода. Несколько лет спустя он стал настоящим инвалидом. И лишь в музыке Чарли находил отдушину; только в ней он видел смысл жизни.

О том, чем была музыка в жизни Паркера, хорошо сказал в своей повести «Преследователь» аргентинский писатель Хулио Кортасар: «Никогда не удовлетворяясь достигнутым, музыка становится непрерывно возбуждающим средством, не имеющей конца композицией – и прелесть ее не в завершении, а в творческом искании, в проявлении душевных сил, которые затмевают слабые человеческие эмоции, но не теряют подлинной человечности». В лице джазового саксофониста Джонни предстал, конечно же, сам Чарли Паркер. Писателю удалось раскрыть суть трагедии великого музыканта, столь безжалостно распорядившегося своею судьбой и жизнью.

В начале 1946 года Паркер и Гиллеспи дали два концерта из цикла «Джаз в филармонии». Чарли выступал блестяще, но физические и моральные его силы были уже на исходе. После этого пути друзей и коллег разошлись.

Вернувшись в Нью-Йорк в начале 1947 года, Паркер с помощью Билли Шоу возродил свой квинтет. В него он пригласил барабанщика Макса Роуча и молодого трубача Майлса Дэвиса. Общение с «королем бибопа» явилось неоценимой школой для этих крупнейших впоследствии музыкантов. Дела складывались неплохо: ансамбль выступал на концертах, записывал грампластинки. Один из концертов был дан в знаменитом Карнеги-холле и имел триумфальный успех. «Слушать то, что играет Бёрд, означало пройти целую школу, – вспоминал Билли Экстайн. – Его музыка была настолько стихийной и искренней, что она вскоре стала настоящей классикой». Согласно опросу, проведенному в 1948 году журналом «Метроном», Паркер стал самым популярным музыкантом джаза.  Однако его характер становился все несноснее. В один из вечеров того же года от Паркера ушли Макс Роуч и Майлс Девис, не выдержавшие его высокомерия и безответственности.

Оррин Кипньоз пишет: «Нет сомнений в том, что Паркер был измученным и одиноким человеком. Часто он бодрствовал целые ночи, проводя их в бездельных поездках в надземке. Как у музыканта на сцене, у него никогда не было способности „продавать" самого себя или свою музыку. Он просто играл».

В это же время в Нью-Йорке открывается новый джазовый клуб, названный в честь Паркера «Бёрдлэнд» («Страна Птицы»).

В 1949 году Чарли Паркер выступил на первом международном джаз-фестивале в Париже, а год спустя совершил турне по странам Скандинавии, Франции, Англии. Пиком творчества Паркера принято считать 1945–1947 годы, когда были сделаны самые знаменитые записи. Позже эти композиции были собраны в два альбома, вышедшие под названием «Сюита Птицы» (Yardbird Suite), в которые вошли 28 пьес.

Наряду с пьесами других авторов, Чарли исполнял и собственные композиции. Самая известная из них – «Время пришло» (Now Is The Time). Эту пьесу, написанную в форме блюза, Паркер сочинил в 1945 году. Большой популярностью среди профессионалов и любителей джаза пользовались также композиции «Коко», «Антропология», «Просто друзья» (Just Friends), «Уезжай из Нью-Йорка» (Scrapple From The Apple), «Птица» (The Bird), «Настроение Паркера» (Parker’s Mood) и др. Интересно, что Чарли никогда не записывал на ноты собственные темы – он просто играл до тех пор, пока музыканты не заучивали их наизусть.

В 1950 году саксофонист сделал запись с большим струнным оркестром «Бёрд в Нью-Йорке». Это стало единственным крупным финансовым успехом, который Паркер имел в своей жизни. Значительным событием в жизни музыканта стал и концерт в Торонто, состоявшийся в 1953 году (он был записан на грампластинку). Ансамбль состоял из звезд джаза, самых ярких «боперов» того времени. Вместе с Паркером играли Диззи Гиллеспи, Макс Роуч, Чарльз Мингус и Бад Пауэлл.