Правила совершения нотариальных сделок

Несмотря на исключительную значимость в нотариальной практике, взамен этих и других отмененных приказов и инструктивных указаний какие-либо новые нормативные предписания не приняты. До сих пор нет и документа, регламентирующего правила совершения нотариальных действий, в чем особенно нуждаются нотариусы. Более того, за 15 лет, истекших со дня введения в действие Основ, Минюстом России и Федеральной нотариальной палатой не приняты даже прямо предусмотренные Основами нормативные документы, имеющие важнейшее значение в работе нотариусов:

правила нотариального делопроизводства и контроля за исполнением (ст. 9 Основ);

порядок передачи документов, хранящихся у нотариуса, полномочия которого прекращаются, другому нотариусу (ст. 12 Основ);

порядок определения места совершения нотариального действия (ст. 47 Основ).

В результате эти, как и ряд других, вопросы нотариальной деятельности сегодня не имеют надлежащего правового регулирования.

В то же время осуществляемое в последнее время Минюстом России нормативно-правовое регулирование в сфере нотариата порой вызывает просто недоумение и, если хотите, возмущение. Это, в частности, касается одного из последних Приказов Минюста РФ от 16 февраля 2009 г. N 49 "О внесении изменений в Приказ Министерства юстиции Российской Федерации от 10 апреля 2002 г. N 99". Трудно найти правовое обоснование данному новшеству, тем более что оно неверно воспроизводит положение ст. 20 Основ, которая говорит о временном отсутствии нотариуса, а не о временном исполнении его обязанностей, тем более что оформление такого замещения возможно на календарный год. Тем не менее нотариальные палаты вынуждены серьезно обсуждать, что писать в тексте удостоверительной нотариальной надписи: ВРИО или Врио, а может, В.Р.И.О. (есть и такое мнение), т.к. Минюст РФ "забыл" об этом сказать. Нотариусам же эта "нормативно-правовая новелла" обошлась в 75 млн. руб. в виде оплаты стоимости новых штампов, в среднем по 10 тысяч руб. на брата. Причем подобные изменения в удостоверительные нотариальные надписи и не только вводятся периодически и складывается впечатление, что кто-то в Минюсте России находится в сговоре с полиграфическими структурами.

Особо следует остановиться на нотариальном делопроизводстве. Это основа основ работы любого нотариуса, поскольку без правильной постановки делопроизводства в принципе невозможна нормальная работа нотариальной конторы, нотариуса.

Инструкция по делопроизводству в государственных нотариальных конторах РСФСР, утвержденная Приказом Минюста РСФСР от 19 августа 1976 г. N 32, сегодня еще пока не отменена, хотя и безнадежно устарела. Вероятно, у Минюста РФ, как говорится, просто не хватило духу признать и ее утратившей силу, поскольку тогда нотариусы, при отсутствии предусмотренных Основами Правил нотариального делопроизводства, остались бы вообще без основополагающего нормативного акта, регулирующего документооборот нотариальной конторы, его учет и хранение. В нотариальном сообществе и сейчас нет общего мнения о том, как относиться к этому документу и в какой части можно применять этот формально действующий акт.

Нельзя не сказать и о том, что до настоящего времени отсутствует нормативный правовой акт, регулирующий порядок ведения и хранения нотариального архива. Дело дошло до того, что нотариальные палаты иногда даже не могут изъять архив у нотариуса, полномочия которого прекращены в судебном порядке. Более того, бытует мнение, в том числе и в кругу нотариусов, что нотариальный архив является собственностью нотариуса. Об этом, кстати, еще более 10 лет назад говорилось и в письме объединения "Мосгорархив" от 18 ноября 1998 г. N 01-19/600 в адрес Московской городской нотариальной палаты. Удивительно, что по данному вопросу и сегодня нет законодательного решения или хотя бы каких-то официальных разъяснений. Можно лишь предположить, что остающиеся в нотариальном архиве экземпляры нотариально удостоверенных документов не могут находиться в частной собственности по определению, т.к. сам факт совершения нотариального действия от имени Российской Федерации исключает даже постановку вопроса о принадлежности этих документов иным лицам, в том числе и нотариусу. Но это только предположение.

В этих условиях нотариальные палаты внедряют в практику собственные нормативно-правовые акты, положения, правила, рекомендации и т.д., регулирующие вопросы делопроизводства и контроля нотариальной деятельности, пытаясь самостоятельно заполнить правовой вакуум. Так, Федеральная нотариальная палата 17 июня 2005 г. утвердила Методические рекомендации N 04/05, Московская городская нотариальная палата 1 января 2008 г. приняла Регламент проведения проверки профессиональной деятельности нотариуса города Москвы, еще ранее - Положение "Наследство без границ", фактически регулирующее вопросы делопроизводства и порядка оформления наследственных прав. В Московской области, да и не только там, действуют Временные правила нотариального производства. Многие нотариальные палаты с благой целью создания единой базы обязали нотариусов представлять в палаты сведения о совершенных завещаниях, хотя это прямо запрещено законом (ч. 1 ст. 1123 ГК РФ).

По документам Московской городской нотариальной палаты, ею проверяется и соблюдение законности при совершении нотариальных действий, хотя в силу ст. 33 Основ это исключительная компетенция судебных органов.

В Волгоградской области пошли еще дальше, сократив законом области вопреки ст. 34 Основ срок проведения первой проверки профессиональной деятельности нотариуса с одного года до шести месяцев.

И все это происходит с молчаливого согласия Минюста РФ. Между тем принятие подобного рода правил относится непосредственно к компетенции самого Министерства. Сами нотариальные палаты, являющиеся некоммерческими организациями, не вправе принимать какие-либо документы нормативно-правового характера. Кроме того, нормотворчество на уровне субъекта Российской Федерации по вопросам организации нотариата не может противоречить федеральному законодательству, поскольку в силу ст. 72 Конституции РФ нотариат - предмет совместного ведения, а что касается установления правил, порядка совершения нотариальных действий, то это исключительная компетенция Российской Федерации.

Местечковым "законодателям" не мешало бы знать и требования Указа Президента Российской Федерации от 23 мая 1996 г. N 763, согласно которому акты, затрагивающие права и интересы граждан, должны пройти государственную регистрацию и быть опубликованными в установленном порядке. По этому вопросу есть и судебная практика.

Так, решением Верховного Суда Российской Федерации от 4 августа 1998 г. N ГКПИ98-238, принятым по жалобе ЗАО "Коммерсант. Издательский Дом", было признано недействующим Положение о порядке выдачи лицензии на право нотариальной деятельности, утвержденное Минюстом РФ 22 ноября 1993 г. Принимая это решение, Верховный Суд РФ, в частности, указал: "В соответствии с ч. 2 п. 1 Указа Президента РФ от 21 января 1993 г. N 104 "О нормативных актах центральных органов государственного управления РФ", действовавшего на время принятия Положения, акты, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут за собой правовых последствий как не вступившие в силу и не могут служить законным основанием для регулирования соответствующих правоотношений".

Возникает вопрос: а как оценивает ситуацию Федеральная нотариальная палата? Официально - никак, что удивительно, поскольку именно ФНП является тем органом нотариального сообщества, который должен бить во все колокола и беспокоиться о состоянии правового обеспечения нотариальной деятельности, на федеральном уровне выходить с соответствующими инициативами и проектами нормативных правовых актов. Создается впечатление, что создание нормативно-правового обеспечения нотариальной деятельности для ФНП является второстепенной задачей. Главная ее забота - закрепление за собой, в том числе и через свой устав, мифических публично-правовых, государственных, властных, контрольных и еще каких-то полномочий. Минюст России уже дважды отказывал в регистрации ее Устава, недвусмысленно давая понять, что подобного рода функций у ФНП в силу ее полномочий, установленных Основами, быть не может (письма Минюста России от 6 июля 2001 г. и от 23 сентября 2001 г.). Тем не менее представленный вниманию нотариального сообщества в апреле 2009 г. очередной проект Устава опять "наступает на те же грабли".

Примитивизм ФНП на уровне детской недоразвитости просто поражает. Неужели непонятно, что нотариальные палаты - это некоммерческие организации? Таким их статус прямо закреплен в Основах (ст. 24 и 29). Поэтому никакого контроля со стороны одной некоммерческой организации в отношении деятельности другой априори быть не может. И не случайно законодатель, предоставив региональным нотариальным палатам право контроля в отношении нотариусов как физических лиц, не дал такого права ФНП (ст. 30 Основ). А коль скоро нет контрольных функций, нет и властных полномочий, нет и публично-правового характера ее деятельности. Конечно, установленные Основами полномочия ФНП публичны, но они не носят правового характера.

На эти азбучные истины обращал внимание руководства ФНП не только Минюст РФ, но неоднократно и автор данной статьи, другие ученые. И тем не менее с какой-то маниакальной настойчивостью ФНП продолжает требовать для себя права контроля.

В принципе при отсутствии в системе Министерства юстиции РФ реальной возможности осуществления контрольных функций в сфере нотариата контроль ФНП, вероятно, уместен. Но для этого нужно законодательно изменить статус нотариальных палат как некоммерческих организаций на статус профессиональных организаций, действующих на принципах самоуправления на основе специального закона, регулирующего их организацию и деятельность. Без этого наделение ФНП правом контроля в сфере нотариата даже законодательным путем не пройдет.

Неудовлетворительное отношение к нормативно-правовому обеспечению нотариальной деятельности просто необъяснимо. Ведь в других сферах Минюст РФ более чем активен.

Например, должностные лица местного самоуправления, не так давно получившие право совершать отдельные виды нотариальных действий, тут же получили и Инструкцию о порядке совершения нотариальных действий, которую Минюст России утвердил своим Приказом от 27 декабря 2007 г. N 256. У нотариусов же подобной инструкции нет до сих пор. Поражают своей педантичностью и доскональностью регламентация функциональных обязанностей самого Министерства юстиции Российской Федерации. Уместно процитировать отдельные фрагменты текста, содержащиеся во всех его административных регламентах: "Ответ на телефонный звонок должен начинаться с информации о наименовании органа, в который позвонил гражданин, фамилии, имени, отчестве и должности специалиста, принявшего телефонный звонок. Время разговора не должно превышать 10 минут" (см.: Приказ Минюста от 19 декабря 2006 г. N 372). Или: "Максимальный срок выполнения действия составляет 1 минуту на документ, состоящий не более чем из 6 страниц. При большем количестве страниц срок увеличивается на 1 минуту для каждых 6 страниц представляемых документов. Максимальный срок выполнения действия составляет 1 минуту. Специалист формирует результат административной процедуры по приему документов и передает его в порядке делопроизводства для проведения правовой экспертизы. Максимальный срок выполнения действия составляет 1 минуту (см.: Приказ Минюста России от 14 сентября 2006 г. N 293 "Об утверждении Административного регламента исполнения государственной функции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним").

Можно предположить, что правовой статус нотариуса и сам характер нотариальной деятельности таковы, что нотариусы в своей работе должны руководствоваться законодательными актами. Что же касается подзаконных актов, то должны быть приняты только те документы, которые прямо предусмотрены законодательством о нотариате. Сегодня это Основы и только.

Конечно, на смену Основам должен прийти Федеральный закон "Об организации нотариата и нотариальной деятельности", который должен включать в себя весь комплекс вопросов организации деятельности нотариата, правового статуса, прав и обязанностей нотариуса и нотариальной палаты, правила и процедуру совершения нотариальных действий. Именно в этом заключается главная проблема правового обеспечения нотариальной деятельности.

Нельзя не вспомнить, что осознание в нотариальном сообществе необходимости совершенствования Основ пришло еще в 1995 г. Первая попытка была предпринята в 1995 г. Рабочей группой под руководством первого Президента ФНП В.С. Репина был разработан проект Закона РФ "О нотариате", который в то время имел, безусловно, прогрессивный характер. Отдельные его положения остаются актуальными и сейчас. В частности, законопроект предусматривал переход нотариата России на единую организационную основу в форме небюджетного нотариата, установление размера нотариального тарифа не законом, а иным актом, дающим возможность его пересмотра, обязательность нотариального удостоверения сделок с жилыми помещениями и иные прогрессивные положения. Закон был принят Госдумой, но был возвращен Президентом Российской Федерации письмом от 27 ноября 1995 г. N Пр-1711 на имя Председателя Государственной Думы для доработки. При доработке данного Закона необходимо было устранить некоторые замечания, не влияющие на его общий смысл и содержание. Однако избранный в 1996 г. новый состав правления ФНП во главе с А.И. Тихенко утратил интерес к дальнейшей работе над Законом. Вместо того чтобы учесть поправки Президента РФ на уже принятый Закон, стал разрабатываться новый проект, работа над которым в силу отсутствия опыта закончилась ничем.

В 2003 - 2004 гг. работа над созданием нового закона о нотариате была возобновлена. Как ни парадоксально, она практически одновременно велась по двум направлениям. Один из проектов разрабатывался рабочей группой под эгидой Минюста России (авторы Г.Г. Черемных, А.В. Скурлатов, В.С. Репин, С.В. Огнев, А.С. Самойлов), другой - Федеральной нотариальной палатой (проект Е.Б. Мизулиной). Первый законопроект был одобрен Минюстом России, Комитетом по законодательству, Комитетом по конституционному законодательству и государственному строительству, Правовым управлением Госдумы, второй - лишь экспертами Совета Европы (в Госдуме даже в рабочем порядке он не рассматривался).

Удивляло отсутствие координации в этой работе между Минюстом РФ и ФНП, единой команды для подготовки законопроекта. При этом создавалось впечатление, что Федеральная нотариальная палата ищет какие-то свои, неизвестные российскому законотворческому процессу подходы. Результат был вполне ожидаемым и предсказуемым. При отсутствии единой позиции ни один из законопроектов официально Госдумой принят не был, да они никем и не вносились.