Ландшафтные зоны Русской равнины

В типичной лесостепи в прошлом чередовались лес и разнотравная степь, занимая примерно одинаковые площади. Почвы типичной лесостепи — выщелоченные и типичные (мощные) черноземы с островами серых лесных почв и оподзоленных черноземов под лесами.

Южная лесостепь на среднегумусных (обыкновенных) черноземах характеризуется господством злаковых степей и присутствием на водоразделах изолированных лесных островов. Злаковые степи преобладали здесь над лесами и до вмешательства человека.

В девственном состоянии  различия между подзонами в лесостепи проявлялись резко. Ныне вследствие вырубки лесов и распашки степей различия между ними сильно сгладились, и во всех подзонах преобладающим ландшафтом стали возделанные поля.

Происхождение лесостепного ландшафта. Взаимоотношения леса и  степи. О происхождении лесостепного ландшафта и взаимоотношении  леса и степи существует большое  число гипотез и точек зрения. Решением этих вопросов занимались крупнейшее отечественные ботаники и географы.

П. С. Паллас, И. У. Палимпсестов и В. И. Талиев в лесостепном ландшафте  видели явление искусственное, обусловленное  выжиганием и вырубкой когда-то сплошных лесов. Эта антропогенная гипотеза происхождения лесостепной зоны сильно преувеличивает воздействие человека на формирование ландшафта зон. В девственной лесостепи леса встречались чаще, чем в настоящее время, но она не была сплошь облесенной. Исторические документы и археологические памятники (например трипольская неолитическая культура) свидетельствуют о существовании на территории лесостепи с давнего времени именно лесостепного, а не лесного ландшафта.

Взгляд на лесостепь как  на древний зональный ландшафт был впервые обоснован В. В. Докучаевым. Он утверждал, что островной характер лесов в лесостепи есть явление древнее и естественное, что леса в прошлом на южной границе своего распространения всегда образовывали особую лесостепную область. Идеи В. В. Докучаева были позднее развиты И. К. Пачоским, И. М. Крашенинниковым, И. И. Спрыгиным и получили палеоботаническое обоснование.

Гипотеза о  молодом возрасте лесостепной зоны, возникшей в результате наступания леса на степь, была впервые высказана в конце 80-х годов прошлого века С. И. Коржинским.

Исследуя лесостепные  районы Поволжья и Заволжья, С. И. Коржинский в ряде мест наблюдал факты появления леса в степи. Это ему послужило основанием для очень широкого обобщения о наступлении леса на степь, о сравнительной молодости ландшафта лесостепной зоны, так как на месте последней еще недавно расстилались открытые степи.

Большая заслуга С. И, Коржинского состоит в том, что он первым в мировой литературе стал рассматривать ландшафтные зоны в их динамическом развитии. Но подошел он к этой проблеме с неправильных позиций. Процесс наступления леса на степь С. И. Коржинский отрывает от анализа конкретных физико-географических условий, объясняя его исключительно абстрактной «борьбой за существование», какими-то особыми «жизненными свойствами» леса, в результате которых он всегда выходит победителем в борьбе со степью.

Гипотеза С. И. Коржинского о наступлении леса на степь была быстро подхвачена многими учеными и господствовала в географической литературе на протяжении нескольких десятков лет. Но в отличие от самого С. И. Коржинского его последователи, за редкими исключениями, сразу же отказались от взгляда относительно отвлеченной борьбы за существование между лесом и степью и вместо этого находили реальные причины смещения ландшафтных зон в южном направлении.

Такой причиной П. А. Костычев и Г. И. Танфильев считали сугробы снега на опушках леса. Сугробы снега, создавая повышенное увлажнение и выщелачивая почвы вблизи леса, способствуют продвижению последнего в открытую степь.

Л. С. Берг и В. Н. Сукачев  причину наступания леса на степь видят в изменении климата в сторону похолодания и увлажнения. Они признают существование суббореальной ксеротермической эпохи, во время которой климат был жарким и сухим, а ландшафтные зоны смещались Далеко на север. По мнению Л. С. Берга, 2,5—3,0 тысячи лет назад на месте лесостепной зоны расстилались черноземные степи, а лесостепь занимала зону смешанных лесов и юг тайги. Наступившее затем похолодание и увлажнение климата сопровождалось наступанием лесов на степь. Процесс этот, как утверждает Л. С. Берг, не закончился до настоящего времени.

Несмотря на многочисленность доводов в пользу гипотезы наступания леса на степь, она не является убедительной. Наоборот, палеоботанические исследования К. К. Маркова, Г. А. Благовещенского, В, П. Гричука, Д. К. Зерова и др. говорят о том, что суббореальной ксеротермической эпохи не существовало; более сухой, чем сейчас, климат имел место только в позднее ледниковое время.

Многие доказательства гипотезы наступания леса на степь можно истолковывать по-разному и отнюдь не в пользу смещения ландшафтных зон в южном направлении. Именно поэтому стало возможным появление прямо противоположной гипотезы В. Р. Вильямса о наступании степей на лес.

Гипотеза наступания степей на лес основывается на теории В. Р. Вильямса о едином почвообразовательном процессе и послеледниковой эволюции ландшафтов по схеме: тундра—лес — степь — пустыня. Указанная эволюция ландшафтов мыслится В. Р. Вильямсом как саморазвитие почв и растительности, вне зависимости от изменений солярного климата.

В. В. Докучаев и А. А. Измаильский также отмечали иссушение степей и остепнение лесостепной зоны. Однако эти факты они объясняли не природным процессом смещения ландшафтных зон с юга на север, а деятельностью человека в условиях феодального и капиталистического общества (хищническая вырубка лесов, степные палы, неумеренная пастьба скота и т. д.). К их точке зрения в последние годы жизни присоединился с некоторыми оговорками и В. Р. Вильяме.

Циклическая гипотеза Г. Гроссета. Лес и степь в лесостепной зоне, по Г. Гроссету, неоднократно сменяют друг друга не только в пространстве, но и во времени. Дубрава, длительное время существующая на одном месте, истощает почву, вследствие чего ухудшаются лесорастительные условия и лес уступает место разнотравной степи. Степная растительность обогащает почву гумусом, проградуирует ее до состояния черноземов, благодаря чему улучшаются лесорастительные условия и лес постепенно вновь возвращается на данную территорию, снова истощает почву и т. д. Таким образом, взаимоотношения леса и степи рисуются Г. Гроссету похожими на естественный севооборот, регулируемый самой природой.

Гипотеза Г. Гроссета далека от раскрытия действительных взаимоотношений леса и степи. Она отрывает взаимоотношения леса и степи от окружающей среды, не учитывая того, что расположение леса и степи в пространстве зависит от целого комплекса физико-географических условий — микроклимата, рельефа, механического состава грунтов и т. д., препятствующих свободному перемещению леса в лесостепной зоне.

Взаимоотношения леса и степи  следует рассматривать в палеогеографическом  плане; можно с уверенностью говорить, что в неогене, когда происходила  деградация вечнозеленых и широколиственных листопадных лесов, шло наступание степей на лес. Сокращение площади лесов наблюдалось также в эпоху максимального (днепровского) оледенения, во время господства «холодной» березово-сосново-лиственничной лесостепи. Но уже с начала послеледникового времени происходит резкое увеличение лесистости юга Русской равнины, что свидетельствует о начавшемся процессе наступания леса на степь. Это наступание ясно прослеживается вплоть до атлантического периода (послеледниковый климатический оптимум), после чего оно прекращается как под воздействием природных, так и особенно антропогенных факторов.

Ландшафтные провинции лесостепной  зоны. Крупные размеры и сложный  рельеф зоны позволяют различать  в ней 8 ландшафтных провинций.

Провинция характеризуется  значительной абсолютной высотой, густым и глубоким эрозионным расчленением. Абсолютные отметки ее на северо-западе, в пределах Волыно-Подольской возвышенности (к юго-востоку от Львова) достигают 473 м. Основную часть Волыно-Подольской возвышенности образует Подольское плато, опускающееся на север, в сторону Верхне-Бугской и Волынской равнин, крутым живописным уступом. По высоте и характеру расчленения уступ этот очень напоминает Валдайскую и Клинско-Дмитровскую гряды (Геренчук, 1950). В восточной части провинции, занятой Приднепровской возвышенностью,

из-под песчано-глинистых  третичных отложений вскрываются  кристаллические породы Украинского  кристаллического массива. Реки, прорезая их, часто имеют быстрое порожистое течение.

Несмотря на сильное эрозионное расчленение, водораздельные пространства возвышенности остаются равнинными. Плоские водоразделы перекрыты  лёссом небольшой мощности. В Приднестровье  лёсса нет, он здесь, очевидно, был  смыт.

Во время максимального  оледенения возвышенность не перекрывалась  ледником, но, наверно, была сильно обводнена. Подпруженные ледником правые притоки Припяти и Днепра, блуждая по возвышенности, переливались в Южный Буг. Следами этого блуждания остались на водоразделах мертвые долины рек с древнеаллювиальными песками.

Во многих местах провинции  развиты оползни, связанные с  песчано-глинистым характером третичных  пород. Оползни особенно характерны для Молдавии.

На западе провинции, от города Броды к Каменец-Подольску, среди ровных водоразделов поднимается известняковая гряда — толтры, представляющая собой барьерный риф среднемиоценового моря. Относительная высота гряды не превышает 60—65 м.

Положение на западе Русской  равнины и возвышенный рельеф определяют основные черты климата  провинции. Лето стоит продолжительное, зима короткая и теплая с неустойчивым снежным покровом, длительность которого на юге Подолии составляет около двух месяцев. Годовая сумма осадков значительная — более 600 мм на северо-западе провинции. Увлажнение здесь более устойчивое, чем в других провинциях, засухи и суховеи наблюдаются редко.

В связи с возвышенным, расчлененным рельефом и повышенным увлажнением стоит широкое распространение  серых лесных почв и оподзоленных черноземов, занимающих центральную  часть провинции. Под буковыми лесами Кодр в Молдавской ССР развиты  бурые лесные почвы. В южной части  провинции широко распространены оподзоленные черноземы, подвергшиеся реградации под воздействием многовековой деятельности человека. Провинциальную особенность почв возвышенности составляет невысокое содержание гумуса при большой мощности гумусовых горизонтов.

В полном соответствии с  другими элементами ландшафта находится  растительность провинции. Хорошее увлажнение и возвышенный расчлененный рельеф благоприятны для развития лесов. До вмешательства человека они составляли господствующий тип растительности Волыно-Подольской возвышенности. В составе лесов много западных элементов. Преобладают дубравы типа трудов с участием граба во втором ярусе. В Прикарпатье встречаются бук (Fagus silvatica), явор (Acer pseudopla-tanus), плющ (Hedera helix).

Подобно растительности, и  животный мир Волыно-Подольской лесостепи насыщен западными видами. В числе их европейский суслик, дикий кот, южный крот, многие виды п?иц и рыб. Эта ^ провинция представляет типичный пример доледниковой лесостепи; флора и фауна ее заключают много древних реликтовых видов.

В современном ландшафте  Волыно-Подольской лесостепи преобладают культурные поля с посевами озимой пшеницы, кукурузы, сахарной свеклы, пивоваренного ячменя, вблизи населенных пунктов и по склонам — сады и виноградники.

Приднепровская низменность  имеет абсолютные отметки от 100 до 150 м. Она является областью древнего тектонического погружения (Днепровско-Донецкая впадина), наметившегося еще в  нижнем палеозое. Тенденция к опусканию  сохранилась на низменности и  в четвертичное время. В ледниковую эпоху низменность покрывал днепровский  язык максимального оледенения. Свободной  от ледника оставалась лишь небольшая  часть провинции к югу от реки Ворсклы.

Геоморфологически всю Приднепровскую низменность следует рассматривать в качестве древней долины Днепра, занятой надпойменными террасами.

В связи с равнинностью рельефа и наличием лёсса на низменности энергично протекают суффозионные процессы, приводящие к образованию множества степных западин. Эрозионные процессы, наоборот, на низменности ослаблены. Густота овражно-балочной сети небольшая — 0,25—0,50 км на 1 км² площади, а вблизи Днепра и еще менее. Как и вообще на террасовых равнинах, сложенных рыхлыми наносами, здесь много пересыхающих летом малых рек. Это наши южнорусские «вади», заполняющиеся водой только в период весеннего половодья.

Климатические условия Приднепровской низменности существенно отличаются от Волыно-Подольской возвышенности. Средняя температура июля на 1,5—2,0 выше, чем на соответствующих широтах Волыно-Подольской лесостепи. Зима холоднее, снежный покров устойчивее. Продолжительность снежного покрова на Черниговщине 115—125 дней, почти в два раза больше, чем на юге Подолии. Серые лесные почвы в провинции не получают широкого распространения. Они встречаются лишь узкими полосами по высоким расчлененным правобережьям рек. Фон в почвенном покрове дают типичные мощные украинские черноземы, переходящие на севере в оподзоленные черноземы, а на юге в обыкновенные, среднегумусные черноземы. На западе провинции, где хорошо выражены днепровские террасы, происходит формирование лугово-черноземных почв в условиях близкого от поверхности залегания грунтовых вод. Поймы рек заболочены, многие из них на протяжении десятков километров представляют сплошные болота с крупными залежами низинного торфа.

Растительный покров Приднепровской низменности во многих отношениях отличен  от растительного покрова Волыно-Подольской лесостепи. Там в прошлом преобладали широколиственные леса, а здесь, на низменности, господствовали разнотравные степи.

Целинных степей в плакорных условиях в настоящее время не сохранилось. На месте степей — поля с посевами озимой пшеницы, серых хлебов, кукурузы, гречихи, сахарной свеклы, махорки, подсолнечника, картофеля.